11

2002 год

Прошло несколько дней, а куча весточек на столе все росла. Стараясь не показывать своего раздражения, секретарша держалась с напускным дружелюбием. Несколько раз, думая, что Мерета не замечает, она подолгу ее разглядывала. Один раз спросила, не хочет ли та поиграть с ней в сквош, но Мерета отказалась: она больше не собиралась заводить приятельские отношения с подчиненными.

После этого секретарша вернулась к обычному тону, сдержанному и официальному.

В пятницу после работы Мерета забрала последние письма и, перечитав несколько раз, бросила в пластиковый мешок, который завязала и отнесла в мусорный бак. Чтобы с этим было покончено раз и навсегда.

На душе было уныло и скверно.

Домработница оставила на столе жаркое, и оно все еще было теплым, когда они с Уффе наконец набегались по комнатам. Рядом с огнеупорной латкой лежал конверт и сверху записка.

«Не хватало только, чтобы она решила уволиться», – подумала Мерета и прочла записку: «Приходил человек с конвертом. Должно быть, из министерства».

Мерета вскрыла конверт и обнаружила там бумагу, на которой было написано: «Удачной поездки в Берлин». И больше ничего.

Рядом в нетерпеливом ожидании сидел над пустой тарелкой Уффе, его ноздри подрагивали от аппетитного запаха. Сжав губы, чтобы не расплакаться, Мерета стала накладывать ему еду.

Восточный ветер задул сильнее, и волны так разгулялись, что брызги пены перелетали через борт. Уффе любил смотреть с прогулочной палубы на кильватерную струю по бокам корабля и на парящих над ней чаек. А Мерета радовалась, когда брату было хорошо. Как здорово, что они все-таки отправились в эту поездку, Берлин ведь такой чудесный город!

Недалеко от них на палубе находилась пожилая пара, немного дальше, возле пароходной трубы, расположилось за столиком семейство с термосами и припасенными в дорогу сэндвичами. Дети уже поели, и Мерета улыбнулась им. Отец взглянул на часы и что-то сказал жене. Семья начала собирать вещи.

Мерета помнила такие же путешествия с родителями. Это было очень давно. Она повернулась в другую сторону. Люди уже спускались на автомобильную палубу. Скоро они будут в порту Путтгарден, до прибытия осталось десять минут. Однако не все спешили собираться. Впереди, перед панорамным окном на носу, спокойно стояли двое мужчин и глядели на море, уткнувшись носом в шарфы. Один казался очень худым и изможденным. Видя, что они стоят в нескольких метрах друг от друга, Мерета подумала, что эти двое путешествуют не вместе.

По внезапному наитию она вынула из кармана письмо и еще разок посмотрела на четыре написанных в нем слова, затем опять спрятала листок в конверт. Подержав в поднятой руке, посмотрела, как конверт трепещет на ветру, и отпустила. Тот взмыл вверх, а затем нырнул и улетел в открытый проем под прогулочной палубой.

В первую секунду Мерете захотелось спуститься и подобрать его, но тут он вдруг выпорхнул из проема, заплясал над волнами, перевернулся несколько раз в воздухе и канул в белую пену. Уффе засмеялся: он все время следил за конвертом. Заливисто хохоча, он вдруг сорвал с головы бейсбольную кепку и швырнул ее следом.

– Стой! – только и успела крикнуть Мерета, прежде чем кепка скрылась в волнах.

Бейсболку Уффе получил в подарок на Рождество и очень ее любил. Не успела она исчезнуть из вида, как он уже пожалел о своем поступке: было видно, что он хочет прыгнуть за ней и вернуть свое сокровище.

– Нет, Уффе, стой! – закричала Мерета. – Все, улетела, теперь не достанешь!

Но Уффе уже занес ногу на металлический борт, высунулся за деревянные перила, перегнулся так, что уже едва удерживал равновесие.

– Перестань, Уффе, ее нельзя достать, – снова крикнула Мерета.

Но Уффе был очень сильным, гораздо сильнее сестры. И он даже не слышал ее. Для него существовали только кипящие волны, где исчезла подаренная на Рождество бейсболка – драгоценная реликвия в его незамысловатой, бедной впечатлениями жизни.

И тогда она с размаху ударила его по лицу. Она никогда этого не делала и сама в испуге отдернула руку. Уффе ничего не понимал; потрясенный, он забыл про бейсболку и схватился за щеку. Много лет он не испытывал такой боли и даже не мог понять, что это такое. Посмотрев на сестру, он ударил ее в ответ. Ударил так, как никогда раньше.

12

2007 год

И в эту ночь начальнику отдела убийств Маркусу Якобсену опять не удалось толком поспать.

Свидетельница по делу об убийстве велосипедиста в парке Вальбю пыталась покончить с собой, приняв большую дозу снотворного. Какого черта она вздумала это сделать, было совершенно непостижимо, у нее же имелись дети и любящая мать. Кто мог запугать женщину до такой степени? Ей была предоставлена защита свидетеля, круглосуточная охрана и все такое. И откуда она вообще взяла эти таблетки?

– Шел бы ты домой поспать, – сказал его заместитель, когда Маркус вернулся после обычного совещания у главного инспектора.

– Пожалуй, стоит прилечь на пару часиков, – кивнул Маркус. – Но тогда вам с Баком придется съездить в Ригсхоспиталет^[12] и попробовать добиться от этой женщины объяснений. И не забудь захватить с собой ее мать и детей, чтобы она их видела. Надо же как-то вернуть ее к действительности.

– Или отвлечь от действительности, – сказал Ларс Бьёрн.

Телефон был переключен на секретаря, однако раздался звонок.

«Ни с кем не соединять, кроме королевы и принца Хенрика», – гласило распоряжение, данное секретарше. Значит, это жена.

– Да? – сказал Ларс в трубку.

Когда он услышал голос собеседника, усталость навалилась на него пуще прежнего.

– Это начальник Управления полиции, – сказал шепотом Ларс, прикрыв рукой трубку, а потом передал ее Маркусу и на цыпочках вышел из кабинета.

– Да, Маркус, – раздался в трубке характерный голос. – Я звоню, чтобы рассказать тебе: министр юстиции и комитеты быстро провели работу. Так что дополнительные ассигнования приняты.

– Приятная новость, – ответил Маркус, прикидывая, как можно поделить бюджет.

– Ну, ты же знаешь официальный путь прохождения служебных бумаг. Сегодня Пив Вестергор и комитет Датской партии по вопросам права побывали на совещании в Министерстве юстиции, и колеса завертелись. Начальник полицейского ведомства попросил начальника Государственной полиции выяснить у меня, управились ли вы с организацией нового отдела.

– Полагаю, что да. – Маркус нахмурился, представив усталое лицо Карла.

– Вот и хорошо. Передам эту новость по инстанциям. И с какого же дела вы собираетесь начать?

Такой вопрос как-то не вдохновлял на энергичные действия.

В душе Карл уже совсем собрался домой: часы на стене показывали шестнадцать тридцать шесть, но его внутренние часы их значительно обгоняли. Поэтому звонок Маркуса Якобсена, предупредившего, что сейчас спустится, показался ему совсем некстати.

– Я должен отчитаться наверх о том, над чем ты сейчас работаешь, – заявил Маркус.

Карл тоскливо посмотрел на пустую доску объявлений и немытые кофейные чашки, выстроившиеся на столе для совещаний.

– Ладно, Маркус. У меня еще есть двадцать минут, так что можешь зайти. Вообще-то, у нас тут работы выше головы.

Положив трубку и набрав полную грудь воздуха, он медленно выдохнул, встал и пошел по коридору.

Асад сидел в своей каморке. На его крошечном письменном столике стояли две фотографии в рамках, на каждой теснилось бесчисленное множество людей. Над столом красовался плакат с арабской надписью и экзотическим зданием – что это такое, Карл не смог сразу вспомнить. На крючке в двери висел коричневый халат того покроя, который исчез из обихода вместе с теплыми гамашами. Вдоль стены напротив двери были аккуратно расставлены в ряд орудия труда: ведро, швабра, пылесос и целый арсенал бутылок с моющими и чистящими средствами. На полке были разложены резиновые перчатки, маленький транзистор с кассетным проигрывателем, из которого чуть слышно лились звуки тунисского базара, рядом блокнот, бумага, карандаш, Коран и маленькая пачка периодики с арабской печатью. На коврике, расстеленном перед полкой, еле-еле могло поместиться коленопреклоненное тело. Все вместе выглядело весьма живописно.

– Асад, – заявил Карл, – появилась спешная работа. Через двадцать минут сюда придет начальник отдела убийств, надо быстренько приготовиться к его приходу. Мне бы хотелось, чтобы, когда он придет, ты мыл пол в другом конце коридора. Надеюсь, это тебя не слишком затруднит.

– Я смотрю, Карл, ты уже привел все в систему, – сказал Маркус Якобсен, устало кивая на доску для объявлений. – Похоже, оправился?

– Оправился? Ну да! Стараюсь по мере сил. Но должен предупредить, что для полного восстановления мне еще потребуется время.

– Если это кризис, тебе поможет беседа со специалистом-психологом. Не стоит недооценивать пережитые душевные травмы, тебе ведь пришлось через такое пройти!

– Думаю, в этом нет необходимости.

– Ладно, Карл. Но если понадобится, ты только скажи.

Маркус Якобсен повернулся к стене, на которой висел телевизор.

– Тебе установили плоский экран, – сказал он, увидев сорокадюймовую картинку новостного канала ТВ-2.

– Да, мы же должны быть в курсе происходящего в мире, – сказал Карл, мысленно помянув добром Асада, который подсоединил эту штуковину за какие-то пять минут. Оказывается, он умеет и это. – Между прочим, там сейчас сказали, что свидетельница по делу об убийстве велосипедиста совершила попытку самоубийства.

– Как? Что за черт! Неужели об этом успели раструбить? – Начальник отдела убийств был явно ошарашен и даже разволновался.

Карл пожал плечами. После десяти лет на этой должности пора бы уже человеку привыкнуть к подобным неприятностям.

– Я разделил дела на три категории. – Карл гордо указал на свои стопки. – Это сложные и неординарные дела. Я потратил не один день, чтобы вникнуть в них. Потребуется уйма времени.

Начальник отдела убийств отвел глаза от экрана:

– Ничего, сколько займет, столько и займет. Лишь бы получить результат. Если нужна будет помощь соседей сверху, ты только скажи. – Он попытался улыбнуться, а затем спросил: – С каких дел ты решил начать?

– Я уже работаю над несколькими, так сказать, на первичном уровне. Наверное, первым будет все-таки дело Мереты Люнггор.

– Действительно, это было странное дело, – оживился шеф. – Чтобы человек вот так вдруг исчез в течение нескольких минут на пароме Рёдбю – Путтгарден! И никаких свидетелей.

– Да, в этом деле много странных обстоятельств, – согласился Карл, стараясь вспомнить хотя бы одно.

– Сначала ее брата обвинили в том, что он выпихнул ее за борт, но потом это обвинение отпало. Ты нащупал какой-нибудь след, с которого можно начать?

– Возможно. Я не знаю, где ее брат сейчас, так что сначала надо его найти. Но тут есть и другие нити, это сразу бросается в глаза.

– Насколько я помню, из документов следует, что его поместили в заведение на севере Ютландии.

– Это, конечно, так. Но может быть, сейчас он уже не там. – Карл попытался изобразить на лице задумчивость, говоря про себя: «Шел бы ты уже к себе в кабинет, господин начальник отдела!»

Столько вопросов, а он едва успел на пять минут заглянуть в дело.

– Он в учреждении, которое называется «Эгелю». Во Фредерикссунне, – донеслось со стороны двери.

На пороге стоял Асад, опираясь на швабру. С белозубой улыбкой, в зеленых перчатках и в халате до щиколоток, он был похож на какое-то инопланетное существо. Обернувшись, начальник отдела убийств в растерянности воззрился на экзотическое явление.

– Хафез Асад, – представился уборщик, протягивая руку в резиновой перчатке.

– Маркус Якобсен, – ответил начальник отдела убийств, пожимая его руку.

Затем он с вопросительным выражением на лице обратил свой взор к Карлу.

– Это мой новый помощник. Асад слышал мой разговор об этом деле, – пояснил Карл, бросив на того выразительный взгляд, который, однако, не произвел ни малейшего впечатления.

– Ах так, понятно, – произнес начальник отдела убийств.

– Да, вице-комиссар полиции Мёрк действительно трудился, не жалея себя. Я только немного помогал ему и был на подхвате, где можно. – Асад расплылся в широкой улыбке. – Я только одно не могу понять: почему тело Мереты Люнггор так и не нашли? У нас в Сирии в море водится много акул, и они пожирают тела утопленников. Но раз у берегов Дании не плавает так много акул, то в конце концов ее должны были выловить. Мертвые тела всплывают, как воздушные шары, когда гниющие внутренности наполняют их газом.

– Это так. – Начальник отдела убийств попытался улыбнуться. – Но Данию окружают морские просторы, и глубины здесь большие. Нередко случается, что утонувшего человека так и не удается найти. И уже несколько раз бывало, что люди, упавшие с пассажирских теплоходов во время рейса, навсегда пропадали, а их тела так и не находились.

– Асад! – Карл взглянул на часы. – Ты можешь уже идти домой. Так что до завтра!

Помощник коротко кивнул и поднял с пола свое ведро. Погремев где-то инвентарем, он снова просунул голову в дверь, чтобы попрощаться.

– Занятный тип этот Хафез Асад! – сказал начальник отдела убийств, когда шаги смолкли вдалеке.