Существовавшие с лета 1930 года функциональные отделы ЦК ВКП(б) – организационно-инструкторские, административно-хозяйственные и профсоюзных кадров, культуры и пропаганды, агитации и массовых кампаний – ликвидировались. Вместо них впервые за всю историю партии образовывались отраслевые – промышленный, транспортный, сельскохозяйственный, планово-финансово-торговый, которые должны были осуществлять повседневное наблюдение за работой соответствующих наркоматов и ведомств. Сходными задачами наделялся и еще один отдел, политико-административный, призванный контролировать силовые органы: союзные – Наркомата по военным и морским делам, суд и прокуратуру, ОГПУ; республиканские – наркоматы внутренних дел, юстиции. Другую чисто партийную группу, составляли отделы культуры и пропаганды, Институт Маркса – Энгельса – Ленина (на правах отдела), руководящих партийных органов (ОРПО). Последнему отделу предстояло не столько наблюдать за работой, сколько, подбирать и представлять на утверждение ПБ кандидатуры на должности первых и вторых секретарей ЦК нацкомпартий, крайкомов и обкомов, председателей совнаркомов союзных и автономных республик, край- и облисполкомов, согласовывать состав соответствующих центральных комитетов и бюро^[30].

Тем самым, узкое руководство в лице ПБ с помощью вроде бы обычной, административной по характеру, реформы устанавливало абсолютный и, к тому же, вполне официальный – все перемены закреплялись новой редакцией устава партии, контроль над всеми без исключения наркоматами и комитетами.

Своеобразный «административный» переворот породило, без сомнения, стремление узкого руководства в полном соответствии с заветами великого немецкого стратега генерала Карла Клаузевица перед решающей схваткой прежде всего укрепить свои тылы. О том же свидетельствовала и необычная умиротворяющая позиция на съезде Сталина, всячески пытавшегося ничем не спровоцировать очередной раскол или какое-либо идеологическое противостояние. Сохранить в нем пусть чисто внешнее, но все же единство и согласие хотя бы на время, ибо Сталин остро нуждался в стабильности для того чтобы очень скоро осуществить крутой поворот курса партии и страны. Поначалу – во внешней политике, что являлось наиболее важным, первостепенным. А затем, вне всякого сомнения, должно было произойти и то, о чем предупредил Сталин. Смена широкого руководства, которое составили члены ЦК ВКП(б), главным образом первые секретари крайкомов, обкомов, ЦК нацкомпартий, главы общесоюзных и республиканских ведомств. Замена тех из них, кто обладал заслугами лишь в прошлом.

* * *

Делегаты съезда, давно привыкшие ко всевозможным реорганизациям, в том числе и партаппарата, видимо всерьез не задумались ни о заявлении Сталина о бюрократии как главном источнике всех трудностей, ни о предложении Кагановича. Единогласно утвердили предложенные им резолюции по обоим докладам, новый устав партии. Одобрили и предложенный им состав ЦК, существенно не отличавшийся от предыдущего.

Как и прежде, из 71 члена ЦК семнадцать (около 25 процентов) оказалась теми, кто и ранее входил в состав высших партийных органов, давно уже являлся членом или кандидатом в члены ПБ, секретарем ЦК: И. В. Сталин – генеральный секретарь, К. Е. Ворошилов – нарком по военным и морским делам, Л. М. Каганович – второй секретарь ЦК ВКП(б) и первый – МК и МГК, М. И. Калинин – председатель ЦИК СССР, С. М. Киров – первый секретарь Ленинградского обкома, С. В. Косиор – первый секретарь ЦК КП(б) Украины, В. В. Куйбышев – председатель Госплана СССР, В. М. Молотов – председатель СНК СССР, Г. К. Орджоникидзе – нарком тяжелой промышленности СССР, А. А. Андреев – нарком путей сообщения, Г. И. Петровский – председатель ЦИК УССР, П. П. Постышев – второй секретарь ЦК КП(б) Украины и первый – столичного Харьковского обкома, Я. Э. Рудзутак – председатель упраздненной съездом Центральной контрольной комиссии (ЦКК) при ЦК ВКП(б), В. Я. Чубарь – председатель СНК УССР, Я. Б. Гамарник – начальник политуправления РККА, А. В. Косарев – генеральный секретарь ЦК ВЛКСМ, Н. М. Шверник – председатель ВЦСПС.

Вторую по важности группу членов ЦК, 35 процентов от его численности, составили партийные функционеры рангом несколько ниже. Первые секретари почти всех региональных партийных организаций: К. Я. Бауман – Среднеазиатского бюро ЦК ВКП(б), Л. П. Берия – Закавказского крайкома, И. М. Варейкис – обкома Центральной черноземной области, Е. Г. Евдокимов – Северо-Кавказского крайкома, А. А. Жданов – Горьковского обкома, В. И. Иванов – Северного обкома, А. И. Икрамов – ЦК КП(б) Узбекистана, И. Д. Кабаков – Свердловского обкома, А. И. Криницкий – Саратовского обкома, Л. И. Лаврентьев – Дальневосточного крайкома, Л. И. Мирзоян – Казахстанского крайкома, И. П. Носов – Ивановского обкома, М. О. Разумов – Восточно-Сибирского крайкома, И. П. Румянцев – Западного обкома, К. В. Рындин – Челябинского обкома, М. М. Хатаевич – Днепропетровского обкома, Б. П. Шеболдаев – Азово-Черноморского крайкома, Р. И. Эйхе – Западно-Сибирского крайкома. Вторые секретари: К. И. Николаева – Ивановского обкома, Н. С. Хрущев – МК и МГК.

Руководители остальных, подчиненных непосредственно ЦК ВКП(б) региональных партийных организаций, ЦК КП(б) Белоруссии – Н. Ф. Гикало, Средне-Волжского крайкома – В. П. Шубриков, Нижне-Волжского крайкома – В. В. Птуха, Татарского обкома – А. К. Депа, Башкирского – Я. Б. Быкин, Крымского – К. А. Семенов, были избраны кандидатами в члены ЦК.

Ко второй же группе членов ЦК – партийных функционеров – следует отнести и заведующих ликвидированных отделов: А. И. Стецкого – культуры и пропаганды, Н. И. Ежова – распределительного, а также ответственных работников исполкома Коминтерна – В. Г. Кнорина, Д. З. Мануильского, И. А. Пятницкого.

Менее представительно выглядели в составе ЦК советские работники. Главы союзных наркоматов: О. С. Лобов – лесной промышленности, И. Е. Любимов – легкой промышленности, М. М. Литвинов – иностранных дел, Г. Г. Ягода – председатель ОГПУ, Я. А. Яковлев – земледелия, а также председатель правления Центросоюза И. А. Зеленский (в 1921–1924 годах первый секретарь МК, в 1924 – секретарь ЦК РКП(б), в 1925–1931 – председатель Средне-Азиатского бюро ЦК ВКП(б)). Первые заместители наркомов союзных наркоматов: Н. К. Антипов – упраздненного съездом РКИ, И. П. Жуков – связи, М. М. Каганович и Ю. Л. Пятаков – тяжелой промышленности, К. В. Уханов – снабжения, В. И. Межлаук – председателя Госплана. Руководители республиканских структур: председатель СНК РСФСР Д. Е. Сулимов, его заместитель Д. З. Лебедь, нарком просвещения РСФСР А. С. Бубнов, полномочный представитель ОГПУ по УССР и председатель ГПУ УССР В. А. Балицкий^[31].

Именно они, а также и остальные, почетные вроде Н. К. Крупской и Г. М. Кржижановского, либо номинальные члены ЦК и 68 кандидатов в члены ЦК сразу же после закрытия съезда, в тот же день – 10 февраля, собрались на свой первый пленум 17-го созыва для того, чтобы образовать постоянно действующие, высшие органы партии. Однако и в его ходе новации не появились, ПБ избрали в том же составе, который сложился еще в декабре 1930 года: Андреев, Ворошилов, Каганович, Калинин, Киров, Косиор, Куйбышев, Молотов, Орджоникидзе, Сталин плюс кандидаты в члены ПБ – Микоян, Петровский, Постышев, Рудзутак, Чубарь. Лишь секретариат подвергся небольшим изменениям. В него, как и прежде, вошли Сталин и Каганович; новичками же в такой должности стали Жданов и Киров. Из их среды и сложилось неформальное узкое руководство. Его старый состав – Сталин, Молотов, Каганович, Ворошилов, Орджоникидзе, – пополнился Ждановым, что и превратило «пятерку» в «шестерку».

Сталин сохранил за собою общее руководство как председательствующий на заседаниях ПБ и секретариата, то есть право утверждать ту или иную повестку дня для них и определять степень готовности выносимых на их рассмотрение проектов решений. Схожие функции, но только применительно к СНК СССР, остались за Молотовым. Ворошилов, как и прежде, возглавлял то самое ведомство, которое со времен гражданской войны рассматривалось всеми как главная гарантия существования и безопасности советской власти – Наркомат по военным и морским делам. Орджоникидзе продолжал лично контролировать важнейшую в условиях индустриализации тяжелую промышленность, включавшую теперь и такие новые для страны отрасли, как авиационная, автомобильная, тракторная.

Двое членов узкого руководства согласно решению ПБ от 10 марта разделили между собой ответственность за народное хозяйство. Л. М. Каганович, оставаясь секретарем МК и избранный председателем новой лишь по названию Комиссии партийного контроля, за которой остались те же функции, которыми обладала прежняя ЦКК, получил дополнительно еще и должность заведующего транспортным отделом ЦК – стал куратором Наркомата путей сообщения и Главного управления дорожного транспорта при СНК СССР при заместителе Жданове, отвечавшем за водный транспорт.

Тому же Жданову, утвержденному поначалу еще и заведующим сельскохозяйственным отделом, вверили заботу обо всем аграрном секторе, то есть наркоматах земледелия, зерновых и животноводческих совхозов, комитете заготовок при СНК СССР. Затем, с 10 апреля, став заведующим другим отделом, планово-финансово-торговым^[32], получил контроль за деятельностью наркоматов финансов, внешней торговли, снабжения, Госбанка СССР.

* * *

Окончательно подотчетность отделов установили только 4 июня 1934 года, постановлением ПБ «О распределении обязанностей между секретарями ЦК». В соответствии с ним отдел культуры и пропаганды, особый сектор – канцелярия ПБ, возглавляемая А. Н. Поскребышевым, а также собственно ПБ оказались в ведении Сталина. За работу промышленного и транспортного отделов, КПК, ВЛКСМ и, вместе с тем, оргбюро ЦК стал отвечать Каганович, Жданов же должен был «наблюдать за работой» сельскохозяйственного, планово-финансово-торгового отдела, ОРПО, управления делами и секретариата ЦК^[33].

Однако значение данного документа отнюдь не ограничивалось заурядной проблемой установления обычной четкой субординации в партийном аппарате, не оказалось ограниченным решением всего лишь чисто административных задач. В действительности, постановление установило двойной контроль за деятельностью всех без исключения наркоматов и ведомств, региональных структур. И сделало это самым простым способом – концентрацией вопросов подбора и расстановки кадров только в соответствующих отделах ЦК.

Ставшее несомненным усиление власти, сконцентрированной в руках сталинской группы, невозможно объяснить властолюбием Сталина. Несомненно, за этим стояло совершенно иное. Прежде всего, жесткая необходимость именно такого шага в условиях реальной военной опасности, угрозы весьма близкого по времени нападения на СССР одновременно с Запада и Востока. А кроме того, сталинская группа неожиданно оказалась перед весьма сложной дилеммой. От нее требовалось, и притом незамедлительно, во всеуслышание подтвердить одно из двух. Либо верность идеям мировой революции, но в таком случае предстать перед западными демократиями двуличными политиканами, доверять которым ни в коем случае нельзя. Либо столь же открыто отречься от вчерашних принципов, окончательно отказавшись от тех идей, который продолжали исповедовать Троцкий и его сторонники.