В больнице его знали все и без проволочек выделили помещение для беседы с потерпевшими. Первым зашёл Гаранин Эдик – безработный, дважды судимый сорокалетний мужчина.

– О, какая честь, полковник, что же я такого сделал, что вы лично прибыли сюда, заставили меня нарушить режим, – ёрничал Эдик, – чистый я, начальник, пришить мне нечего, так что разговора у нас не получится.

Путов не отвечал, гипнотизируя его взглядом.

– Ты чего егозишь, Эдик, неужто хочешь меня рассердить? Может, тебе напомнить историю наших предыдущих встреч?

– Не надо, – тут же отозвался Эдик.

– Вот так-то лучше, вопрос один: расскажи всё, как было, тем вечером, когда вас вырубили. И я уйду, забыв о твоём существовании.

– Начальник, так я же твоим ребятам всё рассказал…

– Эдик, – остановил его Путов, – правду!

– Правду, – опустив голову, серьёзно произнес Эдик, – ну, слушайте. Идём мы вчетвером поздно вечером домой, прилично подвыпившие, навстречу парень молодой, но здоровый, с ним девчонка смазливая, решили отбить девчонку, но парень стал её защищать. Понимая, что его не одолеть, я вытащил перо и ударил прямо в живот. В голове, затуманенной алкоголем, пронеслось: «Ну всё, новый срок». Но перо сломалось, как спичка. А парень схватил меня одной рукой, как цыплёнка, и швырнул метров на двадцать, да и остальных расшвырял так же. Не человек он, начальник, не человек!

– Разберёмся, вам всем повезло в тот вечер, сразу несколько уголовных статей пронеслось мимо вас, благодарить тебе этого парня надо при встрече.

– Не дай бог, начальник.

– Ладно, иди, лечись.

Путов задумчиво опустил голову на руки. «Не человек, – вспомнились недавние слова Эдика, – а дело разворачивается серьёзное, ставить высшее руководство в известность рано: скажут, что у меня паранойя, на пенсию отправят, да и фактов нет, только косвенные доказательства, – встал и направился к выходу из здания больницы. Поблагодарил персонал и отправился домой. – Утро вечера мудренее – там будет видно, что предпринять».

Вей сидел, не шевелясь. Теплота и спокойные эмоции вводили все уровни сознания в какую-то эйфорию, даже центральный кристаллический процессор не мог адекватно определить, что это – сбой или нормальная реакция на внешние раздражители. Но разве можно было Надежду отнести к внешним раздражителям?

«Я её воспринимаю почти как своего сородича, не замечая разницы в строении. Воспринимаю её сознание как часть себя, включая его в часть своих логических цепей. И вот тут-то и начинается непонятное: логические процессоры не могут обработать потоки информации, проходящие в биологическом мозгу Надежды и начинают зависать. Может скопировать её сознание, обособить его в замкнутый контур и там изучить?» – подумал он.

Центральный процессор просчитал такую возможность и сразу освободил часть информационного поля. Надежда во сне повернулась, обняла его одной рукой и положила свою голову ему на грудь.

«Более подходящего момента не будет», – подумал Вей и решился на копирование. Вокруг ее головы тут же заплясали солнечные зайчики различной интенсивности, весь процесс продлился секунд десять.

– Контур человеческого сознания замкнут, процедура записи завершена, – констатировал центральный процессор его многоуровневого сознания.

Надежда плыла в тёплом море, волны ласково подхватывали и несли её всё дальше и дальше, голова слегка шумела, будто бы от массажа, который проводился прямо в голове, каждая клеточка её мозга чувствовала поглаживания. От таких приятных ощущений мурашки побежали от затылка к пяткам, губы прошептали: «Вей». Теперь она была на пляже, навстречу ей шёл Вей, стройный и атлетически сложенный, и улыбался. Она раскинула руки и побежала к нему, подпрыгнула, обвила шею руками и повисла, целуя.

– Ты где так долго был?

Он молчал, её охватило непреодолимое желание, как в той пещере, только сильнее. Вей ощутил беспокойство Надежды и какое-то сильное желание, связанное с ним, а Надежда шептала его имя, прижимаясь к нему всем телом. Во сне её сжигала непреодолимая тяга обладания Веем, низ живота пронзила судорога желания – она вскрикнула и проснулась. Судорожно вздохнула, обвела комнату мутным взглядом и ощутила себя почти лежащей на Вее, низ живота сладостно ныл.

– Вей, что случилось?

– Да ничего, ты просто уснула, и тебе приснился какой-то сон. Ты беспокойно стонала и звала меня, а будить тебя я не решился.

«Ах, сон, это всего лишь сон», – облегчённо подумала она, а вслух сказала:

– Что-то я стала засыпать в самое неподходящее время.

– Наверное, это реакция организма на вакцину.

– Какую вакцину, Вей?

– Я тебе рассказывал, что восстанавливал вас с Артёмом на корабле. Там вы были в специальной ванне из раствора специальных кристаллов, которые могут размножаться в организме и поддерживать его в рабочем, здоровом состоянии. Видимо, твой организм адаптируется к их присутствию, а они приспосабливаются к твоему организму.

– Понятно…

– Вей, а эта ванна, в которой мы восстанавливались, на Артёма будет действовать так же, как и на меня?

– Да, образуется небольшой кристаллический процессор и текучие периферийные системы. Вы станете сильнее, сможете видеть и слышать в различных диапазонах, мышечный скелет и костная ткань укрепятся и станут крепче стали, жить вы будете очень долго, мыслительные процессы ускорятся в несколько раз.

– Мы что, станем такими же, как ты?

– И да и нет, внешне вы останетесь прежними людьми, как были, а внутренне изменитесь, как я сказал, впрочем, процесс можно остановить и вернуть вас в прежнее состояние.

– Нет, не надо, пусть остаётся всё как есть, многие об этом мечтают, вот только Артём не знает о вакцине и будет шокирован происходящими с ним переменами. Вей, а когда начнутся видимые перемены?

– Видимых перемен не будет, всё на подсознательном уровне. Если не знать о наличии кристаллов в организме, то обнаружить их невозможно. Сформированные информационные кластеры будут поддерживать организм в рабочем состоянии, а все остальные возможности – находиться в режиме ожидания или востребованности.

– Ой, – Надежда посмотрело в окно, за которым начинался новый день, – не слабо так прилегла.

– Надежда, – подошёл к ней Вей, – ты не передумала везти Веру Ивановну ко мне на Звездолёт?

Она обвила его шею руками, положила голову на грудь и ответила:

– Я не знаю, для неё всё это будет стрессом такой силы, что организм может не выдержать.

Вей стоял, не шелохнувшись, опустив руки вниз.

– Вей, я понимаю, что это скафандр, но я обнимаю тебя, а в ответ ты осторожно должен обнять меня: у людей это выражение самой большой близости, как духовной, так и плотской.

Вей осторожно её обнял.

– Духовной понимаю, но телесной! Невозможно!

– Ты хоть и инопланетянин, но физический контакт тоже был, хотя только во сне.

Всё многоуровневое сознание Вея бешено работало, пытаясь выяснить, когда и где был этот контакт.

– Расслабься, потом расскажу, вижу, ты не понимаешь.

Вей как будто вздрогнул.

– Я многое стал понимать по-другому, но ты ставишь передо мной одну загадку за другой, я не успеваю их разгадывать, а ты мне уже ставишь новые задачи.

– Привыкай, Вей, такие мы, земные женщины. Маму мы с собой не повезём на корабль, а сделаем вот что. Ты же можешь создать нечто вроде вакцины из кристаллов? – Да, вот она, – на его бедре открылся контейнер, и выдвинулось небольшое устройство, напоминающее шприц.

– Ну ты даёшь, так быстро? Или ты вакцину возишь с собой?

– Именно так, на всякий случай, пока ты проходишь адаптацию, всякое может случиться, а корабль далеко, вот и ношу лекарство с собой.

– Ты заботишься обо мне, зачем?

– Сам пока не знаю, но мне нравится это делать.

Надежда почувствовала, что может управлять этим инопланетным существом.

– Вей, а я знаю, что с тобой. Мы, люди, называем это любовью, но сами себе такой диагноз поставить не можем.

– Диагноз? Это что, болезнь? – встрепенулся Вей.

– В некотором смысле да, самая приятная болезнь души и тела.

– Надежда, извини, поступил сигнал с моего проходческого комплекса, пласт руды закончился, мне нужно в шахту, чтобы обнаружить новый. Как только налажу добычу, сразу вернусь. Контейнер возьми. Если надумаешь, можешь ввести Вере Ивановне вакцину сама: прикладываешь к открытому участку тела и нажимаешь вот этот сенсор. Автоматику я настроил на тебя, процедура безболезненна.

– Спасибо, Вей, я буду тебя ждать.

– Мы можем поддерживать с тобой связь, – ответил он, – у тебя уже почти сформировался центральный процессор, и скоро ты адаптируешься настолько, что будешь спать меньше, чем обычно.

– Издеваешься?

– Нет, на самом деле.

Она обняла его по-человечески и открыла дверь.

– Иди и не забывай, что я тебя жду.

Артём не понимал, что с ним происходит. Да, Надежда ему нравилась, но как объект вожделения, как девушка, которой он хотел обладать, не более того. Всё, чего он хотел – это покорить её, сделать зависимой, доминировать в отношениях. Ни о какой любви и речи не шло, просто страсть, желание. И вот теперь, когда близость достигнута, ему казалось, что Надежда повиснет у него на шее и будет смотреть на него влюбленными глазами. Но всё изменилось. Изменилось до такой степени, что Артём был не готов к такому развитию событий: Надежда от него отказалась, несмотря на произошедшее. Такого с ним ещё не было. Он бросал девушек, а они его нет. Самолюбие было уязвлено. Артём взглянул на ситуацию по-другому: «Видимо Надежду придётся завоёвывать вновь».

Пробудилось чувство, до сих пор неведомое – ревность. Откуда взялся этот Михаил? Хотя, не появись он так вовремя, Артём не знал бы, что делал. «Да, я совершил ошибку, оставив Надежду с ним, теперь нет сомнений, он мой соперник. Но она какова! Какая страсть, какая глубина ощущений, какая необузданность! Я, честно говоря, даже испугался, что не потяну такую девушку. Но, дальше ничего не помню», – думал Артём, подходя к институту.

Сегодня была последняя консультация перед государственными экзаменами. Надежда заняла привычное место в аудитории и достала блокнот для записи. Аудитория наполнялась однокурсниками, с которыми она проучилась пять лет.

– Привет, чего так рано? – занимая место рядом, спросил Артём.

– Привет, да так, решила собраться с мыслями перед выступлением профессора.

– Извини меня, я вёл себя, как последний идиот.

– Артём, не парься, проехали, всё уже в прошлом, забудь! Что было, то было. – Неожиданно легко, как показалось Артему, отнеслась к его словам и всей ситуации Надежда.

– Хорошо тебе говорить, а у меня не получается ничего забыть.

– Это твои проблемы, мне то что ими голову забиваешь, экзамены на носу, а ты тут сопли распускаешь.

– Ладно, еще раз извини, всё, молчу, – растерянно проговорил Артём, не ожидая такой вспышки гнева у Надежды. «А как она хороша, когда злится», – всё-таки отметил он про себя.

Вошёл профессор, и консультация покатилась по накатанным годами рельсам: информация, вопросы, ответы, отеческие советы профессора о том, как себя держать на экзаменах. Конечно, не обошлось и без предупреждения не пользоваться шпаргалками и другими техническими средствами при подголовке ответа на экзамене. В общем, всё, что не ново для профессора, но так волнительно для студентов – завтрашних специалистов.

Профессор закончил и, окружённый стайкой студентов, продолжил отвечать на бесчисленные вопросы. Надежде всё записала, теперь нужно было ещё раз пробежать по материалу и освежить его в памяти. Она вышла из института и направилась домой.

– Надь, может, прогуляемся, погода отличная? – как ни в чём не бывало предложил Артём, догоняя её.

– Артём, неужели непонятно? У меня нет желания с тобой общаться.

– Тогда давай, провожу тебя домой? – настаивал он.

– Отстань, достал ты меня своими ухаживаниями, – вновь начала злиться Надежда.

– Понятно, – поменял тон Артём, подходя к ней, – теперь у тебя новый поклонник, москвич. Конечно, куда мне до него! Ну и как он в постели?

– Пошляк! – крикнула она и ударила его по щеке.

От удара он отлетел метров на пять и упал. Надежда в недоумении смотрела на свою руку, вокруг стали собираться зрители. Артём встал, держась за щёку. Видя, что с Артёмом всё в порядке, расстроенная Надежда заспешила домой. А Артём провожал её удивленным взглядом. «Какая сила – так и убить можно! А я ничего, выдержал», – удивлённо и самовлюбленно подумал он.

Вера Ивановна была дома и открыла ей дверь.

– Что такая расстроенная?

– Завтра экзамены, а Артём устроил выяснение отношений.

– Да, не вовремя, выбрось всё из головы, попей чаю и иди готовься.

– Как хорошо, мамочка, что ты у меня всё понимаешь.

– Надежда, – услышала она голос мамы, – а Михаил где?

– У него образовались дела, и он уехал, но обещал скоро вернуться.

– Он парень серьёзный, раз обещал – вернётся.

Надежда вошла на кухню – чашки с чаем уже стояли на столе.

– Садись, всё уже готово, – и, неожиданно охнув, присела на стул, расплескав горячую воду и схватившись рукой за сердце.

– Мамочка, что с тобой? – она вскочила и подбежала к ней.

– Ничего, доченька, старею, сейчас пройдёт. Вон там, на столе, валокордин.

Надежда дала лекарство и отвела её в комнату, где уложила на кровать.

– Я сейчас вызову скорую, – сказала Надежда, подбегая к телефону.

– Успокойся, мне уже легче, сейчас пройдет, – остановила её мать.

«Вакцина! – вдруг вспомнила она. – Куда я положила контейнер? – оглядываясь по сторонам. – Ага, вот он, на компьютерном столе, – Надежда взяла контейнер и осмотрела. – Красивая вещица, похожая на компьютерную мышь», – и решилась ввести вакцину матери: другого выхода не было, она всё чаще хваталась за сердце.

Она вошла в мамину комнату. Вера Ивановна лежала на кровати с закрытыми глазами, обнажённая по локоть рука свисала к полу. Надежда приложила контейнер, как учил Вей, к руке и нажала сенсор – контейнер издал еле слышный звук, и на его поверхности замигала зелёная лампочка, сигнализируя о том, что вакцина введена в организм. Веки Веры Ивановны чуть вздрогнули, но она не проснулась.

«Вот и всё, – подумала Надежда, – теперь мы одинаковые, надо бы предупредить её, – и тут же себя оборвала, – не надо, во избежание проблем в дальнейшем».

«Ну и денёк, никак не могу сесть за занятия», – включая компьютер, думала Надежда. Экран засветился, она взяла мышь и начала двигать стрелку к нужной иконке – вдруг сознание сжалось в точку и устремилось в компьютер, и вот она уже по другую сторону, в виртуальном пространстве. Испугаться не успела. Перед её внутренним взором пробегали необходимые массивы информации, которые перед этим она хотела просмотреть. Потом какой-то внутренний, ранее не знакомый, голос механически проговорил: «Загрузка информации завершена и заархивирована, может использоваться по необходимости».

Она очнулась с мышкой в руке, тряхнула головой, прогоняя наваждение. Стрелка стояла на нужной иконке, она её кликнула – открылся нужный ей файл. На экране появился текст. Начала читать и поняла, что весь этот текст знает наизусть: он как бы проходил перед её внутренним взором и охватывался весь сразу, она его понимала и воспринимала целиком.

«Надо связаться с Веем и спросить, что со мной происходит», – подумала Надежда.

– Надежда, привет, – раздался голос Вея в голове, – не пугайся, у тебя наконец сформировались кластеры связи, ты связываешься со мной, как это по вашему… Телепатически, наиболее подходящий термин.

«Фантастика», – только и смогла подумать она и рассказала ему о том, что произошло.

– Это естественный процесс, – успокоил он её, – мышечная ткань укрепилась, поэтому соизмеряй свою силу, она у тебя значительная, по сравнению с другими людьми. Также ты можешь входить в любую сеть и в любой компьютер бесконтактно, операционная система также почти сформировалась. Память твоей операционной системы бесконечна, запись идёт на атомарном уровне и предохраняет твой биологический мозг от перегрузок. Подумай о том, что тебе нужно, и операционная система выдаст нужную информацию.

– Вей, я шокирована.

– Привыкай.

– Я ввела маме вакцину. Ей стало плохо, и я решилась. Она сейчас спит.

– Хорошо, у неё уже началась перестройка, которая будет длиться примерно месяц, организм значительно изношен – нужно время для восстановления. Придётся тебе за ней поухаживать: правильное питание, продукты, богатые кальцием, железом, никелем, серебром, золотом.

– Вей, а какие это продукты? – он продиктовал список. – люблю тебя! Я в магазин, потом свяжусь с тобой.

– Хорошо, – ответил он.

Ситуация складывалась парадоксальная: Надежда всё больше становилась похожей на Сейме-с, а он наоборот приобретал человеческие черты. Происходило невозможное: взаимопроникновение двух совершенно разных форм жизни.

«А почему нет, – рассуждал Вей, – ведь я, как и она, создан из атомов, у меня они сконструированы в одном порядке, у неё – в другом. Может быть, при соединении образуется новая, более совершенная форма жизни? Может быть да, а может быть нет, первый шаг сделан, назад дороги нет, остаётся только ждать. Ждать? Насколько я задержусь на планете, неизвестно, – рассуждал Вей, – хотя, почему неизвестно, семьдесят процентов руды загружено, оставшиеся тридцать добуду в течении шести месяцев».

Свободное, доступное залегание руды закончилось, но осталась так называемая трудная руда, для добычи которой требовалось дополнительное оборудование. Вей запрограммировал проходческий комплекс на добычу остатков руды, а сам полетел за дополнительным оборудованием, необходимым для отделения руды от других химических включений, с которыми она была смешана.

Старт прошел успешно. Он освободился от скафандра, проследовал в управляющий центр и устроился на сенсорной консоли, окунувшись в привычный виртуальный мир транспортного модуля. Связался со звездолётом и дал команду на подготовку дополнительного оборудования, задав необходимые параметры. Но сделал это с некоторым трудом. Взбудораженные уровни его сознания игнорировали некоторые команды, требуя логического разрешения конфликта сознаний, а это грозило потерей гармонии в их взаимодействии, и как следствие, уменьшением мыслительных способностей. Маркеры сознания были обращены к записи информации с мозга Надежды.

«Просмотрю пока на уровне третьего сознания», – решил Вей и погрузился в человеческий мир Надежды, переживая её жизнь с момента рождения и до сегодняшнего дня.

– Транспортный модуль в ангаре звездолёта, – сообщала информационная система. Вей очнулся, – дополнительное оборудование подготовлено и загружено, жду распоряжений.

Вей не понимал, что произошло. На подготовку оборудования требовалось сорок восемь земных часов. Он быстро сверил время и опешил: анализ информации мозга Надежды занял неделю.

«Что случилось, почему? – запаниковал он, потом успокоился. – А, впрочем, мне торопиться некуда, третье сознание и не рассчитано на быстродействие, зато теперь я в полной мере владею всем набором человеческих чувств, эмоций и ощущений».

Пришла пора принимать питательную ванну, но перед этим приятным событием он запрограммировал грузовой модуль и отправил на Землю в автоматическом режиме. Потом связался с Надеждой.

– Что случилось, куда ты пропал, я не знаю, что думать???

– Надежда, произошла незапланированная реакция организма на последние события в моей жизни: организм отключился от внешней среды, я целую неделю проводил анализ и адаптацию к новому внешнему воздействию.

– Как сложно, а по проще?

– Проще… Сознание перестраивалось.

– Ну вот, теперь понятно, когда прилетишь?

– Как только пройду релаксацию. Мне нужно пополнить запасы необходимых веществ в организме.

– Это значит, тебе нужно принять пищу?

– Правильно, только у нас этот процесс длительный, я тебе говорил.

– Да, я помню, а во время этого процесса тебе можно связываться со мной?

– Нет, процесс требует полной концентрации и отрешения от окружающей действительности.