Христианство на Руси и в России

Владимир Красное Солнышко крестил Русь в 988 году, хотя в Киевском княжестве на тот момент уже были христианские общины, а первой христианкой являлась бабка Владимира – княгиня Ольга. Но как он пришел к такому решению?

К этому времени Русское государство стало достаточно крупным и для управления им нужна была объединительная идеология (по словам историка Е.Ю.Спицына, «обруч»). Вначале Владимир попытался реформировать язычество, сделав его одинаковым по всей Руси (оно в различных регионах было разным) на основе единого пантеона языческих богов. Всего языческих богов было 13: РОД – верховный бог неба и земли; ХОРС – бог солнца; ЯРИЛО – бог весеннего солнца, сын Велеса; ДАЖДЬБОГ – бог плодородия и солнечного света; СВАРОГ – повелитель вселенной, бог неба; ПЕРУН – бог молнии и грома; СИМАРГЛ (Огнебог) – бог огня; СТРИБОРГ – бог ветра; ВЕЛЕС – бог плодородия (скота); ЛАДА – женское воплощение рода; ЧЕРНОБОРГ – повелитель силы тьмы; МОКОШЬ – богиня земли, урожая и женской судьбы; ПРАСКЕВА-ПЯТНИЦА – властительница разгула; МОРЕНА – богиня зла, болезней и смерти. Из них он отобрал 6: Перуна с серебряной головой и седыми усами, Хорса, Даждьбога, Стрибога, Симаргла и Мокошь, установив их идолы на Киевском капище.

Но реформа провалилась. В одной из своих лекций историк Е.Ю.Спицын, ссылаясь на своего учителя, известного историка А.Г.Кузьмина, пояснил причины этого неудачного реформирования следующим образом. Сам Владимир был родом из балтийских русов, где в жертву богам приносили людей, а у восточных русских племен такого жертвоприношения не было. И по этой причине большая часть населения Руси не приняла данную реформу язычества. Наверное, спорным был и выбор или отвержение Владимиром некоторых языческих богов при определении шести общегосударственных.

И тогда он, стал искать новый «идеологический обруч» в целях повышения эффективности управления разросшимся государством. Перебрал образцы следующих религий: волжский ислам, хазарский иудаизм и немецкое христианство. Но остановил свой выбор на византийской вере и не на основе религиозных аргументов (кстати, в это время еще не было православия, которое в самостоятельную религию отделилось в результате разделения Церквей лишь в 1054 году). Владимир решил взять в жены византийскую царевну из Македонской династии – Анну. Но царевна выставила единственное условие, заявив, что пойдет замуж за Владимира Святославовича, если он отречется от своей варварской религии и перейдет в ее веру. Анна была наслышана о том, что у Владимира есть несколько жен и много наложниц. А по христианской вере должна быть только одна жена. Условие было принято. В 988 году Владимир в Херсонесе (Корсуни) крестился, там же обвенчались молодые – князь Киевский Владимир и Анна Византийская по новой для князя вере. Православной Русь стала уже после крещения, вслед за Византией.

Однако с внедрением на Руси Христианства, как единого «обруча», тоже не все пошло просто. Языческая религия обожествляла силы природы, поэтому пантеон богов прямо или косвенно был связан с выполняемыми родом и племенем хозяйственными функциями, религиозные верования в значительной степени создавались под влиянием наблюдений за природными явлениями и жизненного опыта. Эта вера побуждала русичей к познанию окружающего мира, не требовала тоталитарного поклонения богам. Наличие среди богов женщин подчеркивало их значимую роль в жизни язычников. Христианская же религия была абсолютно тоталитарной, непререкаемой, все боги были мужского рода: бог-отец, бог-сын и святой дух.

В Киеве христианство вводилось относительно безболезненно, с согласия народного собрания – веча, но в других землях оно навязывалось силой. Вот почему вплоть до конца «киевского периода» нашей истории можно говорить о том, что христианство лишь скользило по поверхности общества, не затрагивая основ древнерусской жизни. Даже появление первых русских святых не показатель глубокого проникновения христианства в ткань жизни Руси Х-XII вв. Православной церкви пришлось вести упорную борьбу с дохристианскими верованиями. Пласты народного языческого сознания были настолько мощны, что христианство было вынуждено воспринять и приспособить некоторые его черты. КУЛЬТ БОГОВ СМЕНИЛСЯ КУЛЬТОМ СВЯТЫХ (ранее бывших языческими богами) С ПРЕЖНИМИ «ЯЗЫЧЕСКИМИ ФУНКЦИЯМИ».

Укоренение христианства на Руси привело еще и к тому, что ее историю стали писать христианские монахи, используя письменность от Кирилла и Мефодия. В результате дохристианская жизнь русичей практически исчезла из современной исторической науки, как и древнерусская письменность, а сами русские того времени христианскими священниками стали называться «дикими варварами».

Но немало авторов считают, что русичи и в период язычества были высокоразвитым народом и, в частности, имели свою письменность и летопись – Велесову книгу, которая писалась волхвами-кудесниками. Однако Академическая наука считает Велесову книгу поддельной и созданной в новейшее время автором, не имевшим представления о славянском языкознании (Л.П.Жуковская, Б. А.Рыбаков, О.В.Творогов, А.А.Алексеев, И.Н.Данилевский, В.И.Буганов, В.П.Козлов, А.А.Зализняк, Ф.П.Филин, В.В.Виноградов, Н.Ф.Котляр, С.С.Аверинцев, А.Л.Монгайт, А.Г.Кузьмин и др.).

В то же время ряд авторов Л.П.Якубинский, С.П.Обнорский, Б.А.Ларин, П.Я. Черных, А.С.Львов считают существование дохристианской славянской письменности возможной. А В.А.Истрин («Возникновение и развитие письма. Дохристианская письменность славян». М., 1965, с.442–466) отмечает, наличие схожей письменности по начертанию с «рунической» системой, имевшей место в различных соседствующих с ареалом расселения славян культурах (болгарские руны, венгерские руны, хазарские руны), при явном наличии торгового и культурного взаимодействия между ними. Поэтому априорное отрицание возможности существования некой дохристианской письменности у славян некорректно. Однако на сегодняшний момент общепризнанные образцы такой письменности лингвистике и истории неизвестны, либо носят спорный характер.

История древней Руси (и не только, что будет показано выше) в целом, которая досталась последующими поколениям россиян, написанная христианскими церковниками (монахами), в том числе и «повесть временных лет», по мнению многих историков, была создана при большом подозрении об уничтожении ими же оригинальных первоисточников и «подстроена» под христианскую идеологию.

Русское государство разрасталось, и власть великого князя упрочнялась, крещенной уже была почти вся Русь, но и крещеные жили сразу в двух разных мирах: и в мире христианства, и в мире язычества.

Как пишет А.М.Буро́вский («Двоеверие», русский писатель публицистического и научно-популярного жанра, археолог, историк): «Двоеверие означает, что человек искренне ходит в церковь, крестится и молится Богу, вешает в доме иконы, крестит детей и уважает священников. Но так же искренне он почитает и языческих богов, может поклоняться им, приносить жертвы, молиться им».

Начиная с Ивана III – Великого князя государства Московского, русское государство стало достаточно крупным и централизованным, в котором все уделы начали признавать верховную власть московского князя. Все более актуальной становился вопрос абсолютизации власти Великого князя и усиления роли религии в формировании такой власти, а также в определении, какой должна быть сама религия. Особенно этот вопрос обострился при Иване Грозном. Появились предпосылки необходимости реформирования русского православия, приведения его к обеспечению монархического правления, превращения в идеологию абсолютизма. И тут же взоры были обращены на Запад. В XVII в. в большей части европейских государств торжествовала неограниченная монархия. Во Франции при Людовике XIV (1643–1715, самостоятельное его правление с 1661 г.) она достигла особенного блеска и являлась образцом для других монархических дворов и управлений. В обеих габсбургских монархиях: Австрии и Испании, продолжался строгий католический абсолютизм предшествующего столетия.

Для России, по мнению доктора исторических наук А.В.Пыжикова, ближайшим и основным Западом была Речь Посполитая, где также процветал абсолютизм католицизма. И династия Романовых, которая, как считает названный историк, незаконно воцарилась в России (его выступление https://www.planet-kob.ru/video/6502 «Власовщина» времен смуты) с помощью поляков, а также путем фальсификации своего родства с одной из жен Ивана Грозного – Анастасией Романовной (выступление А.В.Пыжикова совместно с исследователем родословных И.Яковлевым – https://pandoraopen.ru/2019-09-10/kak-romanovy-falsificirovali-istoriyu-a-pyzhikov-i-yakovlev/), решила реформировать русскую православную церковь, опираясь на польские корни.

Для этого нужно было, прежде всего, покончить с «обрусевшим» на основе язычества христианством и сделать его более ортодоксальным на западный (польский) манер. Что и должна была реализовать реформа русской православной церкви.

Кстати, за всю историю православная церковь Руси-России несколько раз меняла свое название: до революции 1917 года официальная церковь в стране называлась по-разному: Православная кафолическая греко-российская церковь, Российская Церковь, Русская Церковь, Российская Православная Церковь, Российская Православная кафолическая Церковь, Греко-Российская Церковь, Православная Греко-российская Церковь, Российская Восточно-православная Церковь, Российская Церковь греческого закона, Православная Российская Церковь. Русской православной церковью она стала лишь в 1943 году.

Шаги в этом направлении в первой половине XVII века предпринял патриарх Филарет, являвшийся отцом первого царя из династии Романовых. Но реальную перестройку русского православия в 50-60-х годах XII века осуществил патриарх Никон, назначенный под непосредственным влиянием Царя Алексея (у которого жена была полячкой, позднее ставший отцом Софьи и Петра I, бывший сыном царя Михаила и внуком Филарета). Он устроил грандиозную реформу русской православной церкви. Изменения коснулись буквально всех церковных укладов. Это вызвало раскол среди верующих, переросший, как считает профессор А.В.Пыжиков, в более чем 200-летнюю гражданскую войну двух Россий.

«Религиозный раскол, произошедший в российском обществе во второй половине XVII века – это надлом, разорвавший общественные ткани той эпохи, определил своеобразие нашего развития, а по большому счету, и историческую судьбу страны. За драматизмом тех событий видятся тенденции управленческой централизации, проводимой государством посредством создания жесткой вертикали власти» (А.Глинчикова. «Раскол или срыв «русской Реформации?», М., 2008, с.201).

Русская церковная «реформа» XVII в. была следствием политических расчетов царя Алексея наследовать со временем престол византийских императоров, и патриарха Никона, посвященного в этот план, рассчитывавшего, в случае успеха, стать вселенским патриархом с кафедрой в Константинополе. Для этого и нужно было, прежде всего, по мнению инициаторов этого проекта, привести к единообразию русскую и греческую богослужебную практику, равняясь на греков, в этом вся суть «реформы». (Кореневский Н. И. Церковные вопросы в Московском государстве в половине XVII в. и деятельность патриарха Никона. // Русская история в очерках и статьях под редакцией профессора М.В.Довнар-Запольского. Киев, 1912, т. III, с. 715–716).

В начале «реформы», однако, царь нашел нужным спрятаться за Никона, чем и ввел многих в заблуждение своей мнимой непричастностью к церковным преобразованиям. Роль царя в деле «реформы» отчетливо выявляется после оставления Никоном патриаршей кафедры в 1658 г, Царю пришлось «рассекретиться» и поневоле взять на себя патриаршие обязанности, которые он исполнял в течение восьми с лишним лет, пока не был выбран новый патриарх. Если бы «реформа» была делом и инициативой только Никона, то после его ухода неминуем был бы возврат к старому, чего желали все, кроме царя. Однако царь Алексей продолжал всеми силами и средствами укреплять «реформу» и проводить её в жизнь, не взирая на то, что из рук вон плохое состояние церковных дел буквально вопияло о возврате к старому.

Для укрепления правильных в русском православии основ греческой веры стали активно привлекать кадры из Киева, где считалось, что в то время были сосредоточены лучшие знатоки греческих канонов христианства. Их черпали в Киево-Могилянской академии. По мнению А.В.Пыжикова, она была устроена по образцам многочисленных польских коллегий, образование в ней велось на латыни. В академии господствовал польский дух, широко ретранслируемый в украинскую элиту. Наиболее известный Киево-Могилянский ректор той поры – Петр Могила, затем и Киевский митрополит был ярым приверженцем польской культуры (https://ss69100.livejournal.com/3989391.html).

Малороссийские выходцы оккупировали практически все архиерейские кафедры Великороссии, места настоятелей в виднейших монастырях, играли ключевые роли в епархиальном управлении, входили в штат придворного духовенства, руководили духовными академиями и семинариями, которые в большинстве своем наполнялись воспитанниками, вызванными из Малороссии. В созданном Петром I синоде они составляли 80 % от общей численности. Их влияние на русское православие носило привкус униатства и не только. Одним из ближайших фаворитов Петра стал Феофан (Прокопович), воспитанник Киевской академии (ректором которой одно время был его дядя), завершивший образование в Риме, где ему предлагали остаться при Ватиканской библиотеке. Но Феофан предпочел стать ключевым советником первого русского императора во взаимоотношениях церкви и государства. Старания Прокоповича на этой ниве, от которой явственно отдавало протестантизмом, оказались чрезмерными, даже для униатско-православных кругов, ориентированных на католические образцы (А.В. Пыжиков, изд. Концептуал, 2019, «Славянский разлом», с.174).

«Приверженцы старорусского вероучения, – пишет А.В.Пыжиков в своей книге «Грани русского раскола» (изд. Концептуал, 2017, с.83), – отвергли навязывание подобных новшеств, усмотрев в них влияние ненавистного латинства, а также ущемление старины, попадающей под чуждую религиозную унификацию».

Но ортодоксальное православное христианство с привкусом униатства было близко Романовской династии, почти полностью переставшей к концу своего правления быть русской по крови, и дворянству только на 70 % «русскому», опоре царя, выстроенному на европейский манер, знатные фамилии которого объявлялись непоколебимыми столпами монаршей власти. «При этом необходимо заметить, что почти все эти непоколебимые столпы старались вести свое происхождение не от российских корней, а от какого-нибудь иностранца (А.И.Тургенев. «Россия и русские», ч.2, М., 1907, с.9). «Такие геральдические устремления, – подчеркивает А.В.Пыжиков, – заметно отличали новое сословие от бояр древней Руси» (изд. Концептуал, 2017, с.95). И цари-Романовы (кроме Александра III), и дворянская «элита» были далеки от интересов русского народа и России в целом.