Повесть в двух частях

Часть первая. …И носило меня

Вместо пролога

Реже, меньше ноют раны.

Четверть века – срок большой.

Но в виски, как в барабаны,

Бьется память, рвется в бой…

В.С. Высоцкий.

Глава первая. Не люблю учиться

Я не люблю…

В.С. Высоцкий

Вернее, не люблю учёбу, если она связана со сдачей зачётов и экзаменов.

Готовишься к ним, нервничаешь, переживаешь за результат теста. Коришь себя, если не успел повторить учебный материал. А ещё хуже, если знал ответ на экзаменационный вопрос, но ошибся технически, нажал не ту кнопку, например.

Без этих, проклятых, экзаменов, я готов узнавать что-либо новое каждый день. Собственно, в этом нет ничего удивительного, все люди так и делают. Смотрят телевизоры, читают книги и газеты, ходят в театры и музеи.

А как все мы любим путешествовать. Хлебом не корми, дай съездить в невиданные края и увидеть что-то не известное. Будь то хоть Самара, хоть Чебоксары, да хоть Камень на Оби.

Ещё чемоданы были не распакованы после круиза по маршруту: Лондон – Париж – Амстердам – Санкт-Петербург, а жена уже задала вопрос:

– Милый, а когда мы поедем в Италию?

Сын добавил, как будто вопрос об Италии был уже решён:

– По маршруту Рим – Венеция мы обязаны заехать во Флоренцию и Милан. Там мы должны увидеть, не попавшие в Лувр и Эрмитаж, работы Леонардо де Винчи.

Я их не осуждаю. Я тоже хочу в Италию, и в Египет, и в Индию, и ещё в сотню, другую мест, где я ещё не побывал.

Вы верите в судьбу?

Я нет. Я верю в то, что каждый сам создаёт себе трудности и затем преодолевает их, по мере сил. Я всю свою жизнь учусь, хоть и не люблю это дело. Однако никто меня не гнал учиться ни в училище лётчиков, ни в педагогический институт. Никто не заставлял выучить два иностранных языка, и затем осваиваться в новых для меня странах.

И всё же, среди сотен зачётов и экзаменов, сданных мной за последние тридцать лет, были и такие, на которые я шёл с удовольствием.

Когда это было и в какой стране не спрашивайте, это не важно. Да сейчас это уже не имеет значения. Скажу лишь, что мне было рекомендовано пройти курс обучения в одной специальной школе.

Месяца за три до первого дня учёбы я получил абонемент в близлежащий спортивный комплекс и проводил в нём от трёх до четырёх часов ежедневно.

За девяносто дней я сбросил десять килограмм, восстановил утраченную выносливость, и довёл вес штанги при жиме лёжа до собственного веса. Короче говоря, к тому времени, когда я должен был прибыть в школу, мне казалось – что я готов.

Как Гагарин и Титов.

Не ожидайте, что моё повествование будет в хронологическом порядке. Нет, на сей раз это будут разноцветные кусочки лоскутного одеяла.

Глава вторая. Подготовка

Из класса в класс мы вверх пойдем, как по ступеням

В.С. Высоцкий

Автоматическую винтовку с оптическим прицелом вместе, с пятью пустыми магазинами и бронежилетом, мне выдали через месяц после начала курса.

С этого момента я не должен был с ней расставаться ни на минуту. Спал, мылся, ходил в туалет, бегал, прыгал, проходил полосу препятствия, учился оказывать первую помощь раненому и преодолевал водные преграды с винтовочкой.

Не брал я её только в столовую. Оставлял под охраной одного из сокурсников.

Зря я её так берёг. Хреновенькая винтовочка была. Оптика качественная, а механическая часть оставляла желать лучшего. Я бы никогда не смог сделать такого умозаключения, если бы со мной рядом не было специалиста высочайшего класса, аккурат в области винтовок с оптическим прицелом.

Но о нём я расскажу в отдельной главе.

А сейчас ещё пару слов о винтовке.

Была она оборудована маленьким рычажком переключения режима стрельбы с одиночного на автоматический. Мне показалось странным иметь такое приспособление на снайперской винтовке. Стараясь не привлекать к себе дополнительного внимания, я не проявил излишнего любопытства и не стал спрашивать: на кой хрен этот тумблер здесь стоит?

Но образованный на курсе я был не один. Народец учился со мной разный.

Так вот, один француз, двадцатишестилетний отец троих детей, кандидат философских наук, задал инструктору мучивший меня вопрос:

– Сэр, а зачем здесь эта загогулина? Ты же сам говорил, что при стрельбе с расстояния километр, подряд выпущенная вторая пуля уходит в сторону на несколько метров.

Кто любит дурацкие вопросы? Да никто.

Не секрет, что люди на них реагируют по-разному. Кто-то улыбнётся и отшутится в ответ, кто-то с серьезным видом станет объяснять недоумку, в чём суть проблемы, а кто-то скажет: следующий вопрос, пожалуйста.

Было видно, что инструктор не был поставлен в тупик нашим философом. Он ровным голосом стал нам объяснять, что это оружие было запущено в производство в период холодной войны. Продолжая говорить о противостоянии блоков, он подошёл к французу, взял у него винтовку, переключил тумблер на автоматический огонь и после слов:

– Мы готовились чистить длинные русские траншеи.

Вдруг заорал:

– Та! Та! Та! Та! Та!

При этом он опустил винтовку вниз и стал водить ей слева направо.

Такая реакция слегка шокировала слушателей. Мы никак не ожидали, что среди наших учителей были психи.

Со сдачей зачёта по теории стрельбы и боевого применения винтовки мне повезло, я попал к другому преподавателю. Не люблю психов. Они не предсказуемы.

Невзирая на то, что незначительные шероховатости на зачёте я всё же допустил, экзаменатор остался мной доволен.

– За время выполнения упражнений ты ни разу в мою сторону винтовку не навёл, уже за это тебе спасибо. Материальную часть ты знаешь хорошо, отказы исправляешь быстро, поправки на ветер и скорость цели рассчитываешь правильно. Выбор позиции и маскировка в пределах нормы. Такие детали как не правильно согнутый локоть и неверно лежащее колено, ты отшлифуешь на практических занятиях. Ставлю тебе сорок четыре бала из пятидесяти. Это восемьдесят восемь процентов. Проходной бал семьдесят.

– Допущен к практическим стрельбам, – написал он в экзаменационном листе.

Я был рад. Двенадцать слушателей курсов, из тридцати пяти, сразу после экзамена пошли собирать вещи.