Люська подбежала к ребятам, когда кучерявый толстяк, ударил Димона кулаком в живот. Димон согнулся пополам, но устоял на ногах. Второй парень, высокий и немного сутулый, держа руки в карманах шорт, мерзко усмехнулся.
– Убери от него руки! – завопила Люська. – Ты, жирный урод!
Не посмотрев в ее сторону, Димон набросился на своего обидчика. Толстяк упал на землю. Высокий парень хотел вмешаться, но подоспевшая Люська, бросилась ему на спину.
– Козлы! Двое на одного. Это не по правилам.
– Пошла отсюда! – парень схватил Люську за руку, сильно сжал ей запястье.
Продолжая мутузить толстяка, Димон крикнул:
– Люсь, не вмешивайся. Иди домой!
– Чтобы они тебя искалечили. Я никуда не пойду! Ай, придурок, руку отпусти…
Димон вскочил на ноги и набросился на парня в шортах. Пока толстяк, сидя на земле, пытался отдышаться, высокому пришлось несладко. Он отбивался от двоих.
– Люсь, уйди! – рявкнул Димон.
Потасовку прекратил проходивший мимо парень. Оттащив Димона в сторону, он в довольно грубой форме потребовал от ребят прийти в себя.
– Успокоились!
– Они на него напали, – голосила Люська. – Я видела. Жирдяй Димке кулаком в живот заехал, а дистрофан в шортах усмехался.
– Ты кого жирдяем назвала?
– Тебя! Давно себя в зеркале видел?
– Люсь, не надо, – Димон обнял ее и со злостью посмотрел на своих обидчиков.
– Пришли в себя? Теперь расходитесь. Забирай своего воина, – сказал парень Люське. – И вы тоже топайте.
– Еще встретимся, – буркнул толстяк.
– Я же объяснил, – сказал Димон. – Отдам.
– Когда?
– Мне нужно время.
– Слышали уже.
– Еще неделя. Максимум, дней десять.
– Дим, о чем ты говоришь? – недоумевала Люська.
– Подожди, Люсь, – Димон сделал шаг навстречу высокому парню. – Максимум десять дней, окей?
– Ну смотри, если снова продинамишь, пеняй на себя.
– В следующий раз по-другому разговаривать будем, – ответил толстяк.
Когда парни ушли, Люська толкнула Димона в плечо.
– Что здесь произошло?
– Полегче толкайся, – улыбнулся Димон. – Больно же.
– Димка, не уходи от ответа. Из-за чего вы сцепились?
– Да так, дельце одно пытались утрясти.
– Какое дельце?
– Не важно. Все под контролем, не волнуйся.
– Я вижу, под каким контролем. Под глазом фингал, губа кровоточит.
– Пошли домой.
– Димка, ты же меня знаешь, я от тебя не отстану. Колись, кто эти двое?
– Придурки.
– Это я уже поняла, а конкретней?
Димон сунул руку в задний карман джинс и достал оттуда сто рублей.
– Слушай, может, мороженое купим, а?
– Дим, ты хочешь поругаться?
– Нет, я хочу, чтобы ты уяснила, свои дела я буду решать самостоятельно. Поняла? Незачем тебе вмешиваться.
– Отлично. Тогда я, наверное, зря к вам подбежала, надо было стоять и смотреть, как они тебя мутузят.
– Не преувеличивай. А если откровенно, то тебе действительно не стоило подходить. Мы бы сами разобрались.
– Тогда удачи тебе, супермен! – развернувшись, Люська побежала по тротуару.
– Люсь, стой. Не уходи.
– У тебя теперь свои дела появились, вот и занимайся ими.
– Не сердись. Давай поговорим.
– Не буду я с тобой разговаривать, – Люська замерла на месте, опустила голову, а когда решилась посмотреть на Димона, он заметил слёзы в глазах. – Димка, несколько часов назад в доме Верки произошло убийство.
– Да ладно?!
Не выдержав, Люська расплакалась.
Домой они пришли, когда мы с Алиской собирались прогуляться.
– Прогулка отменяется, Глебыч, – сказал Димон.
– Ты плакала? – спросила у Люськи Алиса.
– Димон, что с лицом? – я заподозрил неладное. – Люсь, я о чем-то не догадываюсь?
– Пусть Димка первый колется. На него было совершено нападение.
– Она приукрашивает события, – хмыкнул Димон. – Так, пообщался с двумя знакомыми.
– При помощи кулаков, – шмыгнула носом Люська. – И не хочет ничего говорить. А они ему угрожали, Глеб.
Я положил руку Димону на плечо.
– Отойдем на минутку?
– Пошли.
– Нет, – запротестовала Алиса. – Больше двух, говорят вслух.
– Во-во, – поддакнула Люська. – Алис, держи Глеба, а то они сейчас насовещаются, споются, и фиг мы с тобой что узнаем.
– Димон, девчонки правы, у тебя нет выбора.
– Блин, чего вы на меня наседаете? Дело пустяковое.
– Тем более, не вижу смысла играть в молчанку.
– Ну хорошо, – сдался Димон, зарулив в гостиную. – Был я недавно у Пашки Семенова. Помнишь его, Глебыч, он с нами в футбол несколько раз играл.
– Это такой низенький, он еще новым айфоном хвастался.
– Да, точно. Я к нему на пару сек заскочил, а у Пашки движуха полным ходом. Родители на дачу смотались, он решил оттянуться, ребят пригласил. Короче я тоже там задержался.
– А мне ничего об этом не говорил, – пробормотала Люська.
– Не перебивай его, – одернул я сестру.
– Туса – так себе, – скривился Димон. – Я уже уходить собрался, а Миха, знакомый Пашкиного брата, предложил парням сыграть в наперстки. На деньги.
– Офигеть! – не удержалась Люська.
– Я сам играть не хотел, знаю, что азартный, могу перестать себя контролировать и съехать с катушек. Но не удержался.
– И, конечно же, проиграл, – утвердительно сказала Алиса.
– Не совсем так, Алис. Сначала выиграл две сотни, потом четыре, затем снова повезло. Парни еще подначивали, кричали, мол, здорово играешь Димон, давай, покажи высший класс. Мне самому казалось, удача на моей стороне. Фартило мне, ребят.
– Это он тебя так заманивал, – выпалила Люська. – Знаем мы такие схемы, начинают играть и типа проигрывают. Лох, который стоит напротив, считая себя везунчиком, втягивается, расслабляется и думает, что ему море по колено. А потом – раз, и плакали ваши денежки.
– Лох – это я?
– Как ты догадлив, – Люська показала Димону язык и отвернулась.
– Сколько ты проиграл? – спросил я.
– Я играл в долг и…
– Сколько? – я повысил голос.
– Ммм… двадцать тысяч.
– Мамочки! – Алиса вскочила с дивана и заходила по комнате. – Димка, о чем ты думал?!
– Не хило, Димон. Совсем не хило.
– Знаю, Глебыч. Сам понимаешь, долг надо возвращать, тем более этот Миха – парень серьезный. Дал мне срок – неделю. А откуда я деньги возьму? У меня есть пять тысяч, но этого мало. Короче, прошло уже три недели, меня на счетчик поставили. На сегодняшний день я должен вернуть двадцать пять тысяч.
– Дим, а кто из них Миха? – спросила Люська. – Толстяк или высокий?
– Ни тот, ни другой. Они навроде вышибал.
– Вышибалы, – прыснула Люська. – Одному щеки ходить мешают, второго ветром сдуть может. Алис, ты бы их видела, прям Болик и Лёлик.
– Ну, кулаками эти Болик с Лёликом махать умеют, – напомнил Димон, дотронувшись до синяка.
– Значит, сегодня ты отторговал у них ещё десять дней, – медленно произнесла Люська, ни на кого не глядя. – Получается, за это время набегут новые проценты?
– Набегут, – кивнул Димон. – Тридцатку придется возвращать.
– Мозгов у тебя нет! Дим, это клиника.
– Да ладно.
– Чего ладно? Сколько тебе лет, если ты на такой развод попался?
– Только не начинай, – психанул Димон. – Сказал же, справлюсь сам.
– Сам ты уже справился – заработал проблем.
– Деньги я достану.
– Банк грабанешь?
– Скорее всего. Пойдешь в напарницы?
– Запросто. Когда стартуем на дело? Сегодня ночью не могу, а на днях – пожалуйста.
– Созвонимся заранее.
– Дим, Люсь, не очень подходящее время для шуток, – взволновано проговорила Алиса. – Надо что-то решать с деньгами.
– Я с родителями переговорю. С отцом.
– Думаешь, он даст денег?
– А почему бы нет?
– Супер-пендель он тебе отвесит, а не тридцатку даст. И правильно сделает. Я бы сама тебя отмутузила, но ты сегодня свое уже получил.
– Ребят, но азартные игры незаконны, – оживилась Алиса. – Если заявить в полицию…
– Алиска, ты хоть раз в жизни можешь не упоминать свою любимую полицию? Сколько тебя помню, постоянно о ней твердишь. Они тебе приплачивают, что ли, за пиар?
– Дим, ты не должен отдавать им деньги. Это шантаж! Вымогательство чистой воды.
– Да нет, Алис, – я переглянулся с Димоном. – Вернуть деньги придется.
– Почему, Глеб?
– Карточные долги всегда считали долгом чести, – ответила за меня Люська.
– Они же не в карты играли.
– Алис, будь другом, поставь чайник.
– Если хотите, чтобы я вышла, так и скажите.
– Не хотим, но своей наивностью ты нас немного подбешиваешь, подруга.
– Почему же?
– Потому же! Ты слишком много времени проводишь в школе актерского мастерства, играешь разных воздушных героинь и совсем оторвалась от реальности.
– Ничего подобного. И потом, что значит, разных воздушных героинь? На что ты намекаешь? Я не только героинь играю, у меня было несколько характерных ролей.
– Это когда ты играла старуху, которая за весь спектакль произнесла всего два слова, взяла пустое ведро и скрылась за декорациями?
– Если бы ты не спала на спектакле, а внимательно следила за действием, то не выглядела бы сейчас глупо. Между прочим, старуха – один из ключевых персонажей. У неё почти главная роль.
– Почти не считается. А заснула я на спектакле всего один-единственный раз.
– Один раз?!
– Ну, может, пять раз. Не важно. А кто, спрашивается, в этом виноват? Алис, вы так тихо разговариваете на сцене, что в зрительном зале ваша речь воспринимается как колыбельная. И вообще, у меня складывается впечатление, что если в зале кто-нибудь во время спектакля не уснет, вы закидаете его тухлыми помидорами.
Алиса сделала вид, что обиделась, взяла журнал и начала листать страницы. Димон кашлянул и прошелся по комнате.
– Девчонки, вам не надоело?
Люська с Алисой промолчали.
– У меня сейчас такой суммы нет, – признался я. – Но десятку я тебе одолжу. С твоей пятеркой – пятнашка у нас есть.
– Приплюсуйте моих пять тысяч, – поспешила сказать Люська. – Нет, даже семь.
– Итого – двадцать две.
– Двадцать пять, – поправила меня Алиса. – Три тысячи с меня.
– Алис, а пяти тысяч у тебя будет? – Люська виновато уставилась на Алису.
– Будет.
– Слушай, тогда три одолжи Димке, а две мне, окей? Позарез две тысячи нужны, необходимо кое-какие покупки сделать.
– Хорошо, Люсь.
– Ну и замечательно, – Люська захлопала в ладоши. – Димка, и не надо ждать десять дней, свяжись с этими уродами и отдай им деньги.
Минуты полторы Димон гладил свой подбородок и молчал, затем вспыхнул:
– Сначала меня
О проекте
О подписке