Перестав плакать, Татьяна поведала Ивану, что в пятницу, перед отъездом мужа в командировку в Мазари-Шариф они много гуляли по микрорайону, и она все время подставляла лицо солнцу, хотела загореть, ведь скоро ехать в Москву в отпуск, а она с бледной кожей на лице. Купили на маркете разных овощей, фасоли, красный перец, вечером сварили лобио. Все было хорошо. А к утру почувствовала жжение кожи лица и груди. Потом это ощущение распространилось на спину и ниже, внутренние поверхности бедер. Она не могла спать. Тихо встала, чтобы не разбудить Вадима, пошла в ванну, посмотрела в зеркало и ужаснулась. Вся красная и обсыпанная мелкими пузырьками, потом почувствовала жуткий зуд, стала чесаться, появились расчесы. Она понимала, что чесаться нельзя, будет еще хуже, но сдерживать зуд было невозможно.

– Когда проснулся муж, я показала ему свое тело. Он пришел в недоумение. Стал ворчать на меня, что вечно со мной что-нибудь случится необычное. Велел никому не показывать и не рассказывать, чтобы не пошли всякие слухи, и не дошло до руководства посольства. Здесь могут быть всякие инфекции. Сама понимаешь, – сказал он, – нас просто вышлют отсюда и все. Он уехал, а я осталась одна без помощи и в полной изоляции.

Татьяна опять начинала плакать. Из ее карих глазок потекли первые слезинки. Иван подошел к ней, обнял за плечи, привлек к своей груди и попытался успокоить ее.

– Ничего страшного пока что нет, и мы обязательно что-нибудь придумаем. Обращаться пока что ни к кому не надо. Может получиться «много шума из ничего». Но мне надо вас тщательно осмотреть. Если у вас есть эти проявление на других участках тела, прошу вас позволить мне их увидеть. Это важно и не надо стесняться. Я врач.

– Конечно, доктор. Вот посмотрите: здесь и здесь.

Она сняла халат и осталась в одних трусиках, предложив Ивану увидеть высыпания в разных местах ее тела, включая и грудь, и внутренние поверхности бедер. Иван в свою очередь, стал исследовать эти высыпания, как когда-то его учили на кафедре дерматологии. Он нежно прикасался к поврежденным поверхностям кожи, растягивая отдельные участки, исследуя высыпания на наличие жидкости, обнаружение которой могло бы помочь Ивану поставить диагноз. Кожа была сухой и горячей. Во время осмотра Татьяна вздыхала время от времени, но сохраняла молчание.

– Это все? А как в закрытых частях тела? Мне надо увидеть все.

– Там тоже, доктор? Смотрите.

Она немного спустила трусики, повернулась к Ивану задом, затем передом. Отдельные участки кожи и здесь имели покраснение и высыпания, особенно в местах соприкосновения с одеждой.

– Так, милая моя, одевайтесь. Мне, конечно, жаль, что такое прекрасное тело оказалось в эритеме и с высыпаниями. Оно должно было быть покрыто поцелуями и ласками. Но мы что-нибудь придумаем. Безусловно, здесь присутствует аллергический компонент. У вас определенно повышенная чувствительность или сенсибилизация к каким-то антигенам, с которыми вы, к сожалению, здесь встретились.

Иван посмотрел в приоткрытое окно, из которого доносился аромат каких-то цветов, растущих под окном. Это было дерево граната, цветы уже отцвели, но что-то продолжало издавать дивный аромат. Этот аромат тоже мог стать причиной сильной аллергической реакции. Перец, купленный вчера на маркете, или еще какая-то пища, включая экзотическую, также могут стать аллергенами. Ну и конечно, мощная ультрафиолетовая радиация солнца в этих широтах могла спровоцировать эту реакцию. Итак, эритема и эксфолиативный дерматит с аллергическим компонентом – вот первичный диагноз, который требует подтверждения. Но без специальных лабораторных исследований уточнить пока не возможно. Главное, можно успокоить мужа, что никакой инфекции нет и бояться огласки не следует. Все это Иван изложил Татьяне. Та немного успокоилась, как показалось Ивану, а потом даже улыбнулась, сказав ему:

– А я глупая все это время мечтала о тебе, Ванечка. Вот, думала, Вадим уедет в командировку, и я приглашу тебя к себе. Это желание разгоралось во мне день ото дня и вот, вместо моей мечты, эта болезнь. Правда, смешно.

Иван ничего не ответил, только погладил ее по пышным соломенным волосам и нежно обнял за талию.

– Это не смешно, а чудесно. Быть приглашенным к себе такой милой женщиной – это скорее удача. Если бы это случилось, я бы сгорел от счастья. А пока я передам с Аллой лекарства, которые смогу достать для тебя.

Иван откинул прядь волос на ее тонкой шейке и поцеловал, выбрав участок кожи без высыпаний и эритемы. Затем закрыл окно, под которым росло пахнущее дерево, и не велел его открывать, пока. Запретил есть острую пищу, особенно местную, тщательно промывать овощи после использования бактерицидного «корейского» мыла, не пользоваться первое время стиральным порошком.

Иван торопился на службу. Было уже почти два часа по полудню. Обеденный перерыв закончился. Пока шел к месту сбора, размышлял про себя. Признание Татьяны в своем желании пригласить его к себе явилось сладким осадком на его душе. Значит, он понравился такой красивой женщине. Хотя, что в этом необычного. Он вспомнил свои любовные романы с Юлей и с пани Анной, наконец, со Светланой или Сонечкой в Софии (подробности читайте в книге автора «География любви»). Все они были если не красавицами, то очень симпатичными и милыми. Да и жена Ивана, Людмила была тоже очень привлекательной женщиной, которую он, безусловно, любил и ценил как друга и спутника жизни, как мать своего ребенка. Но это все было в прошлом, а Татьяна была сейчас, здесь, всего лишь одним этажом выше. «Интересно, – подумал Иван, – если бы она не заболела, как бы нашла способ пригласить меня, разве лишь через Аллу? Да и Алла тоже интересная женщина. Ее отношение или даже приставания ко мне ставят меня в тупик. Она жена моего товарища по работе. Разве можно допустить любовную близость с ней? Вот теперь хочет, чтобы я ее осмотрел как врач или как потенциальный любовник. Она хочет показать мне свои женские прелести, понравиться мне. Может быть, все это ни к чему? Может быть, нужно дать ей понять, что близость между нами невозможна? Хотя, все это очень любопытно. И вовсе это никакая не измена, а просто так, любопытство и баловство».

Ближе к концу рабочего дня появился Саид. Собственно, он был основным переводчиком в группе специалистов, располагающихся в офисе Минздрава ДРА, но в связи с ранением своей жены, вынужден был оставаться дома и ухаживать за ней. Это вынужденное отсутствие Саида было согласовано с руководством контракта, но, все равно, он чувствовал себя виноватым за причиненные неудобства в связи с отсутствием переводчика. Лично Иван не ощутил на себе этих неудобств, так как общался со своим подсоветным Закиром на английском языке, да и руководитель департамента гигиены Айдар тоже свободно общался на английском. Вот Мановскому и особенно Кирияку приходилось туго. Если Мановский, считая себя важной персоной, по крайней мере, делал вид, что немного понимает по-английски, то Кирияк признался, что он английский никогда не учил и совсем его не знает. Нередко до появления Саида Ивану приходилось помогать ему с языковыми проблемами. Пришедший Саид принес пачку зеленого чая и прежде всего, принялся его заваривать.

– Это особый чай, – говорил он, – я его купил на Шахринау. Если понравится, то можно всегда его покупать там.

Шахринау – это центр благоустроенного Кабула. Относительно благоустроенного. Здесь был укатан ровным слоем асфальт, практически не было выбоин. Дома имели вполне приличный вид, во всех окнах были вставлены стекла. А главное, на этой улице было множество магазинов, торгующих разными вещами от различной одежды, до косметики, драгоценных и полудрагоценных камней, бижутерии и всякой мелочи, до японской радиотехники и компактных кассет с магнитофонными записями. Обычно по пятницам советские специалисты организованно выезжали туда с женами или без, но со справкой от руководителя контракта, которая являлась своего рода пропуском на пребывание в этой части города.

Когда пили чай, Саид объявил всем, что его жена практически выздоровела и в честь этого, а также в связи с его отъездом в отпуск он приглашает всех к себе на плов в ближайшую пятницу. По рекомендации торгпредства Саид решил отвезти жену и троих маленьких детей, которые сейчас были с ним, к себе домой, в Душанбе. Здесь сложно и как выяснилось небезопасно быть с такой большой семьей. По мнению большинства, это было правильное решение.

«Вот с кем я смогу передать чеки для своей Людмилы и хорошо бы купить камушки, пусть даже не дорогие, ей было бы приятно их получить, как подарок от мужа из Кабула», – решил Иван, а Саида спросил, есть ли на Шахринау фирменная аптека с импортными лекарствами. Получив положительный ответ, он попросил Саида съездить с ним сейчас, так чтобы к концу дня успеть вернуться в офис. До Шахринау оказалось совсем недалеко, не более 10 минут езды. В аптеке Иван спросил фармацевта современное антигистаминное средство. Фармацевт, свободно говорящий по-английски, предложил Ивану на выбор несколько. Все они носили торговые названия и были неизвестны Ивану. Он попросил вкладыши с описанием международных названий и состава препаратов. Сделав выбор, он оплатил его, отметив высокую цену по сравнению с аналогичными отечественными препаратами. Через десять минут они вернулись в офис.

Придя домой, Иван встретил Аллу встревоженной. Она проследовала за ним в комнату и хотела расспросить его о состоянии Татьяны. Иван не был расположен к обсуждению этого вопроса, тем более что Татьяна просила его оставить все в тайне. Излишнее любопытство Аллы насторожило Ивана, и он решил, что будет лучше, если сам отнесет купленное лекарство.

– Сейчас я поднимусь к Татьяне, я купил ей лекарство, а потом поговорим.

– Постарайся недолго. Может быть, ты даже успеешь посмотреть меня до возвращения Анатолия.

– Может быть, – сухо ответил Иван и поспешил на четвертый этаж.

Дверь открыла Татьяна, пригласила пройти в комнату. Вид у нее был весьма угрюмый, лицо она прикрывала капюшоном халата, как и утром.

– Я ждала Аллу, как ты сказал.

– Нет, я счел, что будет лучше, если я приду сам, дам пояснения, как принимать лекарство. Я думаю, это хорошее средство, сделано в Швейцарии, обладает мощным антигистаминным эффектом, и не так токсично, как отечественные аналоги.

Иван выложил на стол коробку с лекарством и рядом положил чек из аптеки с указанием цены. Татьяна взяла чек, посмотрела на фирменный бланк аптеки, на цену.

– Спасибо. Где ты такое нашел?

– Специально ездил на Шахринау. Там есть фирменная аптека, и провизор говорит на английском языке, хотя и афганец. Мы вместе с ним выбрали именно это средство. Я объяснил ему твои симптомы, сказал, что я врач, но не аллерголог, что я твой друг. Он понял меня и помог мне сделать правильный выбор.

– Я не знаю, как тебя благодарить. Ты так добр ко мне. Если бы я поправилась, – со вздохом сказала Татьяна и прикоснулась рукой к плечу Ивана.

– Днем было мало времени, я торопился на работу и не все успел сделать, что нужно в таких случаях. Я должен посмотреть горло и лимфоузлы. Это важно для постановки диагноза. Да, кстати, в детстве ты болела корью и краснухой?

– Корью точно помню, болела, а вот краснухой не знаю. Я вообще болела всеми детскими болезнями.

– А раньше, в Москве, у тебя бывали случаи аллергии, например, на какую-то определенную пищу?

– Да, весной иногда появлялся зуд и отдельные высыпания, после солнечного загара я тоже испытывала неприятные ощущения, помимо боли и отеков. Но чтобы так, как на этот раз, такого еще не было.

Иван попросил открыть рот и осмотрел зев и миндалины. Миндалины были слегка увеличены, а зев – красный. Но никаких специфических проявлений, какие можно было бы заметить при некоторых инфекционных заболеваниях, он не обнаружил. Потрогал миндалины на шее, затем попросил разрешение посмотреть лимфоузлы, для чего Татьяне вновь пришлось снять халат до пояса. Представ перед Иваном с обнаженной грудью, она испытала стеснение.

– Доктор, я скоро совсем престану тебя стесняться.

Иван ощупывал лимфоузлы шейные, затылочные, подмышечные, в области груди. При этом он старался быть максимально внимательным, потому и не спешил. Нежно приподнял левую, потом правую грудь, слегка помяв их. Увеличенных лимфоузлов и уплотнений грудных желез он не обнаружил.

– Сейчас я врач и стесняться меня не следует.

– Доктор, а эти мои высыпания – это не инфекционное заболевание. Я не заразна?

– Не заразна, – твердо сказал Иван.

– Если так, то поцелуй меня, пожалуйста, в губы, – с долей лукавства попросила Татьяна.

Иван взял ее за плечи, притянул к себе и страстно поцеловал ее. Потом наклонился к груди и поцеловал сначала левый, потом правый сосок. От поцелуев, они мгновенно напряглись, окружив себя нежным розовым ореолом. Иван еще раз поцеловал ее в губы.

– Больше сомнений нет?

– Ах, как это хорошо. Я хочу скорей выздороветь и вновь встретиться с вами.

– Я тоже. Но пока позволь мне дать тебе рекомендации по приему лекарства, – Иван открыл коробку, взял инструкцию на английском языке и вслух стал переводить ее, – здесь сказано, что принимать надо по одной таблетке утром и вечером, запивая большим количеством воды. Хочу также напомнить, что душ пока принимать нельзя, лучше обтираться влажным полотенцем. Никаких грубых воздействий на кожу. Если появятся какие-нибудь нежелательные эффекты, сообщи мне или Алле.

Иван понял, что сейчас пришло время расстаться со своей пациенткой, так как она была чертовски хороша, даже несмотря на покраснения и высыпания. Да и Татьяна, как показалось ему, тоже расположена к любви с ним. Попрощавшись, Иван поспешил на выход. Алла уже его не ждала, так как пришел Анатолий и она кормила его обедом, а заодно и ужином. Иван решил тоже подкрепиться. Обещанный разговор с Аллой, а тем более осмотр ее как пациента не состоялись.