Глава шестая,
в которой бегемот Таби сталкивается с Томпиком в неловком положении

Тем временем недалеко от происшествия из реки выбрался бегемот Таби. Все его знали как виртуоза и мастера губной гимнастики.

– Брю-брю-брю! – фыркал он.

С него катились шарики воды, кожа его блестела. Было не разобрать, от солнца он сияет или от счастья. Таби двинулся по краю джунглей, напевая:

Кто не видел бегемота,
Посмотрите на меня.
У речного поворота
Вот он я в сиянье дня.

Когда рядышком с волнами
Мне приходится лежать,
Как мне нравится губами,
Глядя в небо, дребезжать!
Брю-брю-брю!

Припев:
Речка, озеро и пруд
Бегемота в гости ждут.
Пусть я крыльев не имею,
Быстро плавать не умею,
Но умею гнать волну!
Брю-брю-брю!
И пешком ходить по дну!

Тёплы камушки на брюшке
Я красиво разложу.
Будет жарко – я в речушке
Своё тело остужу.

А случится мне галопом
От охотников бежать,
Я легко смогу с притопом
Им в лицо подребезжать!
Брю-брю-брю!

У меня тугая шея,
У меня широкий рот.
С каждым днём я хорошею.
Я хороший бегемот!

Даже если меня сильно
К баобабику прижать,
Я и там губами синими
Смогу подребезжать!
Брю-брю-брю!

Бегемот приплясывал, ничего не слыша вокруг. И было не понять, от счастья он не слышит или вода ему в уши попала. Он лучился и пыхал здоровьем. Но, видно, от дребезжания вода из ушей у него вытекла. Он уловил чью-то перекличку. Свернул на тропинку. И тут встретил паука с мёдом и слона в паутине. Бегемот перестал дребезжать.

– На помощь! – позвал слон.

Таби возмутился:

– Воська! Ты зачем Томпика связал?

– Нужен он мне! Сам в паутину залез!

– А почему она такая липкая?

– Да что липкая! Смотри, какая толстая! – взывал к сочувствию слон.

– Липкая от мёда, – невозмутимо ответил паук. – Приманка.

– Расплетите меня! Не вздохнуть!

Таби вник в ситуацию:

– Надо паутинку порвать, – брюкнул он.

Воська часто задышал. Как так, его работу порвать?!

– Не дам! – накинулся он на бегемота. – Я столько сил потратил! Столько материала ушло! Мне муху поймать надо!

Спор в джунглях вспыхнул с новой силой.

Глава седьмая,
в которой обезьянка Пунька впервые видит слона в паутине

На высокой разлапистой пальме качалась обезьянка Пуня. Она прыгнула на лиану, потом на землю и снова на пальму. Она кувыркалась, висела на хвосте и пела:

Звери в джунглях не скучают,
Всё о чём-то гомоня.
Как увидят, величают
Обезьянкою меня.

Я душиста и румяна,
Улыбаюсь и смеюсь.
Буду я не обезьяна,
Если я не почешусь.

Нарисуй обезьянке хвостик. И, если хочешь, раскрась картинки в книжке.

Припев:
У обезьяночки
На щёчках ямочки.
Сижу на веточке, пою,
Как будто пташечка,

О том, что всем известно,
Как чудна и прелестна
Прекрасная моя,
Моя мордашечка!

Я хвостом верчу баранки.
У меня забот не счесть:
То попрыгать на полянке,
То на дерево залезть.

И висеть, не уставая,
На качелях из лиан,
То и дело доставая
Из-за пазухи банан.

Я водичку пью горстями,
У ручья когда сижу.
И за всеми новостями
Я внимательно слежу.

Я слыхала утром рано,
Как лягушки из воды
Говорили: обезьяна –
Королева красоты!
Ля-ля!

Пуня легла на ветку отдышаться, но услышала зов о помощи. Не раздумывая прыгнула с ветки на ветку, с кроны на крону. Замерла, увидев связанного Томпика, а рядом – бегемота и паука. Сразу догадалась, чего те не поделили.

– Воська, ты зачем Томпика поймал? – спросила она.

– Я Жуську ловил, а он помешался.

– Я всегда здесь хожу!

– Мне он не мешался, – подтвердил Таби.

– Вот видишь, – покосилась Пуня на паучка, – слон никому не помеха.

– А какая она липкая! – коснулась пут обезьянка.

– А толстая! – добавил Таби.

– А крепкая! – задёргался слон.

– Крепкая, чтоб мухам не по зубам была, – объяснил Воська.

– Выпусти меня!

Дело принимало нешуточный оборот. Паучок не подпускал бегемота к паутинке. Никто не мог найти выход.

– Ну потерпи, Томпик, что-нибудь придумаем, – продребезжал губами Таби.

Глава восьмая,
в которой черепашка Кру встречается с удавом Тужиком и направляет его на берег реки

А в это время где-то на пороге саванны черепашка ждала орла. Она уже устала смотреть в небеса и в который раз собралась уползать.

– Ну сколько можно ждать?! Ухожу! – взялась она за рюкзак, но подумала: – А вдруг он прилетит, а меня нет? Тогда всю неделю до следующих прыжков жди. Лучше уж сегодня. Только утомилась я в небо пялиться. Вздремну-ка в теньке. Флим прилетит, окликнет.

Кру умостилась на траве и, не тратя времени, заснула.

А мимо проползал её дружок Тужик, длинный пятнистый удав. Он всегда передвигался бесшумно. А тут полз и тужил: так щемяще пел, что Кру не стала просыпаться, не дослушав его песню.

У пятнистого удава
Много всяческих дорог:
То налево, то направо,
То в тепло, то в холодок.

Но забыл я всё на свете,
Все дороги и мосты,
Потому что змейку встретил
Несказанной красоты.

Припев:
Коброчка, коброчка!
Свет моей души!
Приползай, понюхаем
Мы с тобой души…
Ши-ши-шистые цветы.
Ну где же ты?!

Я в разлуке так скучаю,
Что теперь не сплю совсем.
От тоски и от печали
Даже кроликов не ем.

По стволу к макушке близко
Я на пальму поднимусь
И повисну, как сосиска,
Может, даже удавлюсь.
Коброчка, коброчка…

Поглощённый печалью удав набрёл на рюкзак.

– Кто это меня трясёт? – скинула дрёму черепашка. – А, это ты, Тужик!

– Я! – без улыбки кивнул тот.

– Какую песню я сейчас во сне слышала! Не хотелось просыпаться.

– Это я пел, – удавчик приподнял грустные глаза. – А ты здесь чего?

– Ну как же! Орла жду. Он меня с парашютом должен сбросить. А ты коброчку ищешь?

– Да. Но уже, наверно, никогда не найду.

– А как её зовут?

– Тяна, – опустил взор Тужик. – Видно, она покинула меня.

– Ты что?! Никто тебя не бросал! Я её на том берегу видела.

– На каком? Тут и рек-то нет.

– Тут недалеко река Томпипо. Она позавчера сухим руслом была, вчера – ручейком. А после дождей ручеёк вновь рекой стал. Тяне потому сюда не перебраться.

– Ты думаешь, она ждёт меня? – выпрямился Тужик.

– Ну конечно!