Восставших солдат, выступивших под лозунгом «Долой комиссаров, да здравствует власть народная!», поддержала значительная часть близлежащих казачьих станиц. Позже на их сторону стали переходить красноармейцы воинских частей, посланных на подавление мятежа, а также выпущенные из тюрем и арестантских комнат бывшие казачьи офицеры, арестованные ДонЧК. Немудрено, что количество мятежников росло как снежный ком. К весне 1921 года это повстанческое формирование насчитывало 9000 человек, сведенных в три полка, имело свою пулеметную команду, располагавшую пятнадцатью «максимами», а также три эскадрона по 100 сабель каждый и батарею из трех полевых орудий с огневым запасом до 200 снарядов. Но сейчас разговор не об этом».

Борис слушал и отрицательно качал головой, показывая, что здесь что-то было сделано неправильно, не по совести.

─ «А Миронов, который должен был в это время находиться на пути в Москву, 6 февраля 1921 года неожиданно появился в Усть-Медведицкой. Через три дня в Михайловке, с которой и началось выступление мятежного батальона, была собрана окружная партийная конференция, на которой Филипп Кузьмич держал речь. Вакулина он охарактеризовал как «честного революционера и прекрасного командира, который восстал против несправедливости». Потом Миронов выступил против таких дискредитировавших себя явлений, как продотряды и продразверстка.

Разошедшийся Филипп Кузьмич заявил, что в данное время государством правит кучка людей, которые бесконтрольно распоряжаются достоянием народа, при этом акцентировал внимание собравшихся на «инородническом» происхождении многих лидеров Компартии и заявил, что такое положение ненормально. Миронов остановился также на партийной политике расказачивания, закончив свое выступление тем, что она приведет Советскую республику к краху, который произойдет не позже осени 1921 года.

В то время, когда Миронов выступал на конференции, на станции Арчеда, что в нескольких километрах от Михайловки, начали сосредоточиваться несколько верных ему кавалерийских частей. Располагавшийся рядом с Усть-Медведицкой 10-й полк войск внутренней службы (предтечи нынешних внутренних войск МВД), более чем наполовину состоявший из бойцов пехотных дивизий бывшей 2-й Конной армии, по докладам сотрудников ЧК, «держал себя очень загадочно».

Борис, впервые услышавший такие подробности про подозрительный полк, нахмурил брови.

─ «И хотя прямых контактов с Вакулиным Миронов не искал, в Москве решили действовать на упреждение: 12 февраля на станцию Арчеда влетел состав с летучим чекистским отрядом. Затем последовал стремительный бросок на Михайловку, арест Миронова и еще пяти человек из его ближайшего окружения. В тот же день Филипп Кузьмич был под усиленным конвоем отправлен в столицу, где его водворили в Бутырскую тюрьму.

В тюрьме бывший командарм содержался со всей строгостью, но никаких обвинений ему не предъявляли, на допросы не водили, очных ставок не устраивали. А 2 апреля он был почему-то просто застрелен часовым с вышки во время прогулки по тюремному двору».

─ Вот те и раз! ─ удивился Борис. ─ А как же рассказы про нашу тюрьму?

─ «Удивительно, но история не сохранила ни одного документа, способного пролить свет на это загадочное убийство. Интересно, что смерть Миронова стала полной неожиданностью даже для чекистов: следователь, сфабриковавший дело о контрреволюционном заговоре, узнал о гибели обвиняемого спустя несколько недель после рокового выстрела.

По чьему приказу был убит, а затем предан полному забвению один из главных героев Гражданской войны? В чем причина такой жестокой расправы с человеком и памятью о нем? Вероятнее всего, в начинавшейся борьбе за власть, такой неизбежной после каждой революции, честный и неподкупный, прямодушный и не способный к компромиссам Миронов был опасен для всех. И каждый из рвущихся к власти прекрасно понимал, что сделать его союзником в политических интригах будет весьма проблематично. А иметь такого противника, как Филипп Кузьмич, не захотел бы никто.

Есть в удивительной судьбе этого незаурядного человека еще один исторический казус: в 1960 году решением Военной коллегии Верховного суда СССР Филипп Кузьмич Миронов был посмертно реабилитирован».

Все вздохнули: уж очень трудно было слушать про это всё.

8.

Там же

─ А как же твой прадед? ─ решив прервать эту тягостную минуту, хочется так же узнать, как ладанка попала к Борису.

─ А что прадед? ─ ответил Борис, посмотрев на меня. ─ Он-то честно отдал свой долг на войне. А вот деду, тому досталось крепко в Канлаге!

─ Его что, сослали тоже?

─ И жену, и детей. Что-то у них искали. ─ кулаки Бориса сжались. Он посмотрел на меня и вдруг произнёс. ─ А я долго не понимал, почему евреи-руководители большевиков так ненавидели таких казаков как Миронов?

─ А теперь понял? ─ даже не понял сам, почему в моём голосе столько ехидства.

─ А теперь – понял! ─ Борис даже не заметил этого. ─ Только для этого понадобилось двадцать лет пожить в рыночной экономике!

─ Так в чём дело, ты можешь сказать? ─ с нетерпением произношу то, что давно бурлит во мне.

─ А дело в том, что люди они совсем. Я бы даже сказал «принципиально» разные! ─ он видел своего прадеда, деда и отца, сравнивая их с теми, кто ими руководил сверху. ─ Евреям нужно золото любой ценой и, особенно – с помощью власти, при которой не может быть ни чести, ни совести и тем более – справедливости! А казаки – они всегда за честь, совесть и справедливость!

─ Да, ты, пожалуй, прав! ─ соглашаюсь с ним и, почему-то внутри меня кто-то произносит. ─ И так было всегда!

─ Мужики, ну вы как? ─ голос Оксаны прервал мои далеко идущие размышления. ─ Чё с этой ладанкой-то будем делать?

─ Ежели её время не пришло, передам её нашему Саньке! ─ усмехнувшись, произнёс Борис. ─ Мне же её передал мой отец? Я сохранил! Теперь передам сыну – его очередь.

─ А если время пришло? ─ не удержался и спросил, сам не знаю почему.

─ А ежели время пришло – бум расхлёбывать! ─ спокойно произнёс Борис. ─ Вот, запомню то, что тут написано, а её спрячу для сына!

Оксана согласно кивнула головой. А мой взгляд невольно лёг на текст ладанки.

─ «Н. 243 ш. на юг от песчаной головы кобры до дерева Ҩ. Копать у основания. Там ПБО и ПЗЛ» ─ прочитали мои глаза текст на ладанке.

─ Ну, Володь, ты теперь понял, почему именно Савелька Чакин заинтересовался нами? Ведь не зря же у него потерялся текст ладанки! ─ усмехаясь, произнёс Борис, отдавая жене ладанку. ─ Спрячь её так, чтобы никто, кроме моего сына не смог найти!

Он повернулся ко мне и тихо произнёс. ─ А вдруг именно в наше время всё закрутится?

На следующий день Батуровы уехали, взяв с нас обещание приехать к ним в Никольевку. Естественно, мы обещали!

─ ПБО и ПЗЛ. ПБО и ПЗЛ. ─ вертелось в моём мозгу. ─ Что же это такое?

Глава 3. Казачий разгуляй

1.

Лето 2013, дер. Никольевка

Когда мы с Валентиной приехали в гости к Борису в Никольевку, даже не ожидали увидеть здесь столько машин и автобусов.

─ Это что у вас сегодня? ─ спрашиваю улыбчивую казачку в парадной одежде из светлого верха и красного низа.

─ Как что? ─ удивилась она, посмотрев на нас и продолжив своё разглядывание приезжающих. ─ У нас здесь «Казачий разгуляй на Хопре»! Вы, разве, не на праздник приехали?

И, увидев кого-то, махнув нам рукой, чтобы проезжали быстрей, устремилась к ним. Повернув голову и посмотрев внимательно, мы увидели, как вслед за нами подкатила машина главы администрации Балашовского муниципального района, за ней машина окружного казачьего общества Саратовской области и машина Балашовского станичного казачьего общества.

─ Да, пожалуй, надо освобождать им место, а то, небось, и арестуют! ─ подумал я и нажал на газ. Машина, фыркнув газом, покатила по улице к крайнему дому, где и жили Батуровы.

─ Борис, Оксана! ─ обнимаясь с друзьями, не удержался и спросил. ─ Это что за сабантуй такой у вас тут собрался?

─ Нет, не сабантуй, а вполне официальный фестиваль казачьего творчества! ─ немного обидевшись на мои слова, ответил он. Но тут же, поняв, что это была шутка, улыбнулся и добавил. ─ Между прочим, уже второй раз с прошлого года!

─ Может, посмотрим? ─ мне даже стало интересно узнать, что это такое.

Батуровы переглянулись и кивнули головами почти одновременно. ─ Мы сейчас! Лишь переоденемся.

Оставив у дома свой старенький жигулёнок, через некоторое время мы шли огородами к месту, где собирался народ. Удивительно, но, казалось самой природой это место было создано для зрелищ и чем-то напоминало огромный амфитеатр, в котором на наклонной плоскости расположился стоя народ, а внизу находилось поле. На этом поле юные казаки и казачки готовились показывать свои номера с саблями и без, стоять на ногах на спине коня и срубать на скаку арбузы.

Зрительский низ ограничивался длинной шеренгой из казаков, одетых по-разному, ожидавших приветствие главы администрации и своих атаманов.

Они, один за другим поприветствовав казаков, объявили фестиваль начавшимся.

Борис, тихонько ткнув меня в локоть, пальцем показав на разодетых в бело-красные одежды казачек, произнёс. ─ Ну, как?

─ Здорово! ─ отреагировала Валентина, дав оценку всему происходящему.

─Пускай мужики тут посмотрят, а мы, давай, по народу и киоскам пройдёмся! ─ услышал я голос Оксаны, которая, взяв мою жену за руку, увлекла в сторону скоплений торговок у куреня. Потом, повернувшись к нам, произнесла. ─ Если потеряемся, встречаемся у нас дома!

Борис только усмехнулся такому подходу.

─ Ты в курсе, что собираются показать казаки? ─ поинтересовался я, поняв, что нашим жёнам было больше интересно.

─ Если я правильно понял, то должны быть показательные выступления казаков с шашками и джигитовка на конях, обряд казачьей свадьбы и гала-концерт. ─ ответил Борис, невольно занимая место в первой шеренге, куда стремились попасть все без исключения казаки в форме или без формы.

─ Борис! ─ видя его заинтересованность в участии среди мастных казаков, я, похлопав его по плечу и улыбнувшись, произнёс. ─ Да иди уж! А то твоё место быстренько займут!

Пожав мне руку и кивнув, он подошёл к недалеко стоящему казаку в белой рубахе и встал рядом. Мне же почему-то это стало надоедать и решив, посмотреть больше, я пошёл на другую сторону поля, простирающуюся близко от реки. Народу и здесь было много. Но в отличие от строгой шеренги казаков с противоположной стороны поля, здесь были и казаки и казачки и их дети, а также все те, кто хотел просто посмотреть джигитовку и выступления юных казаков и казачек.

Обойдя их со стороны берега реки, я увидел пляж с огромным количеством людей разного возраста, жаркое солнышко некоторых из них заставило даже искупаться.

2.

Там же

Выбрав удобное место для того, чтобы просто сесть и смотреть на воду, так как джигитовка в этот раз почему-то меня не привлекала, я расположился на берегу реки Хопёр, недалеко от группы людей. Сколько времени так прошло, мне почему-то было безразлично. Но, между тем, рядом со мной начали размещаться как отдельные, так и семейные люди. Голова же моя по-прежнему искала причину того, как с нами поступили и кто это сделал.

─ Ты, Владимир Орлов? ─ тихо спросил среднего возраста мужчина невысокого роста с проседью в волосах, спортивной футболке и легкой накидке с тростью в руке, улыбаясь.

─ Да, я. ─ встаю, не ожидая ничего хорошего от всех тех, в том числе и от мужчин такого же возраста.

─ Извини, что вмешиваюсь, но мне, кажется, что на вас с Борисом могут снова напасть! ─ произносит он то, о чём думает моя голова в последнее время.

─ А ты-то сам откуда это знаешь? ─ сразу сомнение одолело мою голову и без всякого обдумывания вылетели эти слова.─ И как тебя зовут?

─ Зови меня Максим Петрович Везничев! ─ ответил он и посмотрел в мои глаза. Удивительным было то, что после этого все сомнения почему-то улетучились. ─ Давай, пройдёмся немного!

Желание пройтись с этим человеком возникло само собой, тем более, что он ответил на тот вопрос, который беспокоил меня в настоящее время больше всего. Мы направились по дорожке, идущей вдоль ограждения, которое обозначало поле джигитовки.

─ Почему вы думаете, что нападут? ─вопрос этот выскочил из меня как-то сам собой, тем более, что доверие к этому человеку установилось сразу же.

─ Но ведь на вас уже дважды нападали! ─ усмехнувшись, произнёс.

Я даже вздрогнул от его слов. ─ Интересно, откуда он узнал? И знает, как нас с Борисом зовут!

─ Вам интересно, откуда я это узнал? ─ усмехнулся он, по-прежнему не спеша двигаясь и с лёгкой улыбкой посматривая на меня.

─ А он снова попал в твои мысли! ─ это подключился мой внутренний голос.

─ Не буду ходить вокруг да около, тем более, что имею дело с человеком военным! ─ начал он свои объяснения.

─ Смотри-ка, а он снова попал в точку! ─ отозвался мой внутренний голос.

─ Я из ФСБ и зовут меня в нём «Странник». Вот мои документы! ─ начал он, остановившись и передав мне свои документы, посмотрел мне в глаза. ─ Так вот, в последнее время в Никольевке наблюдались несколько подобных случаев, как у вас. Но только с вами это случилось дважды! Как вы думаете, почему? Именно поэтому я вас и нашёл. Вероятность, что с вами случится и третий такой случай достаточно велика!

Наконец-то мне всё стало ясным и я вернул ему документы. И внутренний голос тут же отозвался. ─ Так это же наш человек! С ним можно говорить открыто и ожидать помощи!

─ Мы с Борисом обсуждали эти случаи, но насколько они соответствуют действительности, не знаем… ─ начал я свой рассказ, внимательно наблюдая за тем, как реагирует на это Странник. ─ На наш взгляд всё дело в ладанке, которая досталась Борису от его предков!

─ И что это за ладанка? ─ поинтересовался Странник. ─ Не могли бы вы мне подробнее о ней рассказать?

─ Да в том-то и дело, что о ней мы знаем совсем мало! Просто сейчас накопилось несколько случаев, которые можно анализировать хоть как-то.

─ Если можно, расскажите мне более подробно! ─ в голосе Странника даже почувствовался какой-то металл.

─ Это медная зелёная старинная пластинка, на которой выбиты какие-то ли знаки, то ли слова. ─ набрав воздуха больше, чтобы высказаться, продолжил. ─ Борису она досталась от отца, тому – от своего и так далее. Как это далеко оказалось, ни мне, ни Борису не известно! Но я впервые с ней столкнулся в 1993 году при защите Белого дома. Тогда я был вызван в Москву для проверки данных для назначения военной пенсии и случайно оказался рядом с казачьим отрядом, охранявшим Белый дом. Вот там-то и нашёл меня мой друг детства Борис. Он только и успел передать мне ладанку со словами «Сохрани!», как кто-то из верхних этажей соседнего здания выстрелил в него. Естественно, я отвёз его в госпиталь, где его привели в норму, а сам вернулся домой, где спрятал ладанку в укромном месте.

Странник очень внимательно слушал мой рассказ, и, казалось, как-то по-своему анализирует его.

─ После долгого перерыва мы впервые встретились с ним в качестве пленников в бане деревни Никольевка. ─ Вот так всё и было! Второй раз вместе мы оказались на сеновале в Старинной мельнице той же деревни. В обоих случаях нам удалось смыться!

─ Ну, и как вы думаете, почему оказались захваченными? ─ он снова остановился, опираясь на свою тросточку, и посмотрел мне в глаза.

─ Мы с Борисом решили, что в первом случае оказались нужны Саву Чакману, а во втором, по мнению Бориса, некто Бурин. ─ снова набрав больше воздуха, произнёс. ─ Если в Саве Чакмане я увидел одноклассника Савку Чакина, то кто такой Бурин не имею представления. Понял только одно: они конкуренты и оба добиваются чего-то, связанного с этой ладанкой!

─ А, если я найду людей, которые смогут узнать древнюю информацию, связанную с этой ладанкой, Борис согласится с нами сотрудничать?

─ Думаю, да! ─ мне вдруг самому захотелось узнать, из-за чего нам с Борькой досталось по голове.

─ Ну, хорошо! ─ Странник остановился и повернул в обратную сторону, приглашая меня вернуться к праздничному скоплению людей. И мы пошли туда, где на поле шла джигитовка. ─ Только у меня будет одна просьба: пока без моего разрешения никуда в лес или на рыбалку не ходить! Даже больше того, с вашего разрешения, я поставлю ваши семьи под негласный контроль!

─ Ну, что ж, раз надо, значит, надо! ─ согласился я, и увидев, как к нам приближается Борис, кивнул Страннику в его сторону. ─ А вот и сам Борис. Так что можете и у него спросить разрешение!

Борис, подлетев к нам, тут же спросил. ─ Ты где ходишь? Мы, тут заждались тебя! Ведь праздник же.

─ Борис, познакомься! ─ повернув руку к Страннику, представляю его. ─ Это Максим Везничев из ФСБ! Он предлагает нам защиту, чтобы снова не получить по башке.

Борис с удовольствием пожал ему руку и снова посмотрел на меня. ─ Ну, ты как?

Усмехнувшись, мы с Борисом пожали руку нашему защитнику и пошли к дому Бориса, чтобы отметить Казачий разгуляй.

3.

Через несколько дней, г. Балашов.

Кто-то позвонил в мою квартиру. Глянув в глазок, увидел Странника, мужчину и женщину рядом с ним. Открываю дверь, даже не удивляясь тому, что он знает, где я живу.

─ Здравствуйте, проходите! ─ что-то говорит мне, что просто так меня не стали бы беспокоить.

Они прошли и тут же Странник начал представлять их мне. ─ Это исследователи НИИ-26 Павлина Порошина и Глеб Дубовцев! Они уже были у вас. Владимир Васильевич, мы ведь не просто так к вам приехали. ─ начал подбираться к самому главному Странник. ─ Вчера в пьяном лесу возле Никольевки местные ребята, ходившие за грибами, нашли убитого человека. Этот случай очень заинтересовал нас, так как нам кажется, он каким-то образом связан с ладанкой, к которой вы и Борис Батуров имеете прямое отношение. Очень просим вас связаться с женой и, успокоив её, направиться с нами к Борису Батурову.

─ Хорошо. Сейчас позвоню жене. ─ без всяких проволочек отвечаю Страннику, и набрав нужный номер телефона, говорю ей. ─ Валя! Я к Борису Батурову должен съездить. Ты меня не теряй, ладно?

И, получив согласие, вся наша команда вышла из дома, а потом погрузилась в Рафик, направляясь в Никольевку.

Бориса и Оксану мы застали дома за хозяйскими делами. Нисколько не удивляясь нашему приезду, он, кивнув головой в сторону леса, произнёс. ─ Вы, наверное, в курсе, что в Пьяном лесу убили человека? Сейчас там следователь и менты. Едва ли проедешь!

─ Борис, мы считаем, что это убийство как-то связано с ладанкой, которую тебе передавали по наследству. ─ произнёс Странник. ─ Поэтому с нами специалисты из НИИ-26 Павлина Порошина и Глеб Дубовцев. Тебе же нужно только достать свою ладанку и вместе с ней пройти исследование нашими специалистами.

─ Ну, хорошо, располагайтесь! ─ он повернулся и ушёл куда-то вглубь комнаты. Не прошло и нескольких минут, за которые Глеб Дубовцев расставил аппаратуру и видеомагнитофон.

─ Садитесь на вот те два стула вместе с Павлиной! ─ распорядился Странник, усадив нас с Оксаной рядом на диван и присев рядом.

Глеб, облепив Павлину и Бориса какими-то проводами, по-прежнему не выпускавшего из рук свою ладанку, включил аппаратуру и дал команду. ─ Начали!