Цитаты из книг автора «Юрий Тынянов»

Вообще же он держался трактата. Были служебные недоразумения с Нессельродом, и, возможно, дело кончится отставкой.

Таков-то он был. Осанку свою и статуру он разок уж как-то оценил вдруг совершенно со стороны: что это очень полезно в персиянской политике. Ему нравилось уже, что при каждом поступке он сообразовался с мирным трактатом. Трактат был вполовину его рук дело, но теперь он вырос до размеров необычайных: шутка сказать, ничего не поделаешь, трактат!

Тогда, отступив с отвращением, так же все сжавшись, он медленно отошел от двери и стал бить стекла в галерее. Он метал кулаком в стекло как в пустое место, и стекло разбрызгивало, как мису с водой.

Самсон встал и показал ей кулак. Не хан стоял в комнате, а беглый вахмистр Самсон Яковлев.

Но прапорщик молчал. Белобрысое существо с яркими домашними веснушками, российский прапорщик Евстафий Васильевич Скрыплев прислушивался к словам Самсона, как к словам, не относящимся к нему. Словно он попал на театр, и там шло представление: переодетый ханом мужик ругал кого-то. Случайно «кто-то это» и был он сам. Персидские ямы, оскорбление старого отца куроводом, какие-то рыбьи меха – все путалось у прапорщика, у Евстафья Василича Скрыплева, у Сташи.

Помогите, выручите несчастного Александра Одоевского… У престола Бога нет Дибичей и Чернышёвых…»

…Нина сидит в Тебризе и мучается. Он виноват, телом виноват.

А Мирза-Якуб смотрел на него с удивлением, как будто видел впервые. Так Диль-Фируз, радость сердца, стала в этот день печалью сердца, – Суг-э-диль.

Шамхорец взял ее в большие руки и чмокнул громко в голову. Диль-Фируз стала тихонько плакать.

Хосров-Хан еще улыбался. Но стоял скромно и неподвижно, задумавшись, как-то покорно стоял Ходжа-Якуб.