Цитаты из книги «Мрак»

У него было честное лицо, прямой взор, такие завтра говорят то же самое, что говорили вчера.

– Мрут все. От смерти не уйти, не откупиться. Но мрут по-разному. Один в плаче, другой – смеясь, за одним жалеют родные, а то и все село, а за другим и жаба не кумкнет. Или даже вздохнут с облегчением. С появлением на свет ничего не поделаешь, но уйти человек должен стремиться по-людски. Достойно. Красиво. Гордо. Времени на подготовку хватает: вся жизнь.

– Рождают нас, – ответил он нехотя, – нашего согласия не спрашивая. Не спрашивая, где, у кого, в какой семье, у знатных или простолюдинов нам желательно появиться на свет. Но чтобы исправить эту неправду, а это великая кривда, Род и дал нам свободу умереть так, как захотим.

С появлением на свет ничего не поделаешь, но уйти человек должен стремиться по-людски. Достойно. Красиво. Гордо. Времени на подготовку хватает: вся жизнь.

Но потерять честь хуже, чем потерять жизнь.

Медея медленно разжала руки, поднялась. Ее всегда розовое лицо было смертельно бледным, в темных глазах появилась непонятная решимость. – Ты велел остаться, – сказала она тихо, голос ее прерывался, – и я осталась… Но сейчас ты не можешь это велеть! Голос ее стал тверже. Одна из поляниц воскликнула предостерегающе: – Царица! В руке Медеи блеснул нож с длинным узким лезвием. Ее страдальческие глаза не отрывались от Гонты: – Но сейчас ты молчишь… И я иду за тобой!

– Ну как так можно?.. Мрак, что от тебя осталось? И другой голос: – Медея, он не слышит. – Почему? – Посмотри в его глаза. Он слышит другие голоса. Сочувствие в глазах сменилось жалостью, а затем и состраданием. В глазах Мары появились слезы, налились озерами, прорвали запруду, побежали по щекам. Звонкий голос царицы поляниц Медеи стал сдавленным, словно горло сжали злые пальцы: – Я не могу это вынести!.. Такой человек… Неужто это может свести с ума?

Боги, да это же… это же великий влюбленный! Она сорвала с пояса рог и звонко протрубила. Издалека донесся ответный звук. Поляница протрубила еще, уже по-иному, выслушала: – Добро… Сейчас сюда прибудут. Мрак шел, словно ее и не было. Поляница поспешно убрала коня на обочину. Мрак прошел с полверсты, когда за спиной раздался грохот уже дюжины копыт. Лица этих теней вызывали какие-то смутные ощущения. Он не понял, почему одна вскрикнула: – Боги, Мрак!.. Это я, Мара. Ты не узнаешь меня? Потом сидел у костра, видел блестящие глаза. Некоторые лица узнавал, только не помнил ни имен, ни где видел этих людей. Потом вместо костра появились стены шатра, запахи еды сменили

Множество рук усадили его перед костром. Кто-то сунул в руки прут с ломтем жареного мяса, другой поставил перед ним кувшин с вином. Пробовали и жабу покормить, но она с достоинством отказалась, влезла к Мраку на колени и оттуда смотрела на всех надменно и презрительно. – Ну, – сказал вожак с неловкостью, – ты прости нас… Что ж ты совсем?.. Только по этой зверюке тебя и признали. Мрак молчал, он слышал другие голоса и видел другие лица. Тот мир был настоящим, а этот – только тенью. И он тоже был тенью, которой другие тени что-то говорили, спрашивали, что-то совали в руки, что-то набрасывали на плечи.

скотства. Волхвы говорят, что мы лишь до пояса люди, а ниже – скоты. Но это говорится в утешение народу. На самом деле человек почти весь скот. От пяток до кончиков ушей. В нем лишь несколько капель крови богов, да и те затерялись… Словом, люди-то понимают, что хотят герои и что делают, восхищаются ими, но сами так жить не могут, да и не хотят. Герои хороши, когда бродят по окраинам земли и бьют чудищ, но если такой герой стал бы правителем… – Ну-ну! – То народ бы наплакался кровавыми слезами. Герой заставлял бы всех жить так же чисто и светло, как живет он сам, а кто так сможет… долго? Да, любой человек в какую-то минуту способен с голыми руками кинуться на врага, спасти из горящего дома ребенка, броситься на меч, отдать последний кусок хлеба погорельцу… Но потом нам надо вываляться в навозе, излиться в скотстве, лгать, блудить, жрать и… В этом вся жизнь простого человека. А мы все – простые. Все еще не понимаешь?