Боб встал с шезлонга, подошел к водителю вплотную:

– Опустите руки, молодой человек, и не бойтесь, вам тут ничего не угрожает. Однако своих друзей вы вряд ли еще увидите.

Шофер бросил обеспокоенный взгляд на тела Пашки и Витьки, убедился, что повреждений на них не видно, и сказал:

– Да не друзья они мне. Пашку так, видел пару раз, а Витька мне вроде как хозяин. Водилой я у него.

– Тогда считай, что ты получил свободу, смертный, а у Витьки теперь свой хозяин будет, – сказала, подходя поближе, Крапива. – Ты рад освобождению, смертный?

– Да на хрена мне такая свобода? Витька хоть и козел, но платил прилично. Батя у него – мент зажиточный. И по машине с ним всегда без проблемё техосмотр, мигалка, то-се…

– Вот видишь, Боб, не нужна ему свобода, – хмыкнула Крапива. – Смертные по определению – рабы.

Водитель хотел что-то возразить, но Крапива вдруг резко разжала кулак и дунула с ладони в его сторону. В воздухе закружился серебристый хоровод. Водитель покачнулся и повалился на траву.

– Баю-бай, – немедленно прокомментировал Лохматый и тут же поспешил успокоить девушек: – Не беспокойтесь, дамочки, просто заснул ваш шоферик. Утомился, видать. Да и вы сейчас заснете, чтобы лишку потом не болтали.

Девки, нарядившиеся в узкие брючки и маечки, испуганно жались к машине, глядя на приближающуюся к ним Крапиву. Та деловито высыпала на ладонь горсть серебристого порошку и дунула в сторону блондинок. Лохматый едва успел подхватить обеих дивчин, аккуратно возложил на землю, а потом перетащил в шезлонги и даже прикрыл пледами, чтобы не замерзли. Водителя он, кряхтя и матерясь, затащил в машину и усадил за руль.

– Готово! – сообщил Лохматый радостно.

– Что говорить-то будешь, придумал? – поинтересовался Боб, снова опускаясь в шезлонг.

– А че тут придумывать? Все как обычно. Часика через три они начнут просыпаться, вспоминать, че было, че не было, а я тут как тут. Им-то память про сегодня начисто снесет, ну и вправлю им мозги. На водителя протокол составлю за то, что в заповедник въехал. Взятку буду вымогать, не без того… Они, конечно, бросятся этих искать, – Лохматый кивнул на тихо сопящих Витьку и Пашку, – а мы на бережок шмотки их подложим. Пущай думают, что утонули ребята по пьяному делу. Чай, не впервой. А как же еще? Конечно, милиция понаедет, водолазов привезут, но, как говорят латиняне, не разбивши яиц, омлета не сварганишь.

– Слушай, Лохматый, а тебе их не жалко? – вдруг спросила Крапива. – Ведь твои единоплеменники, из твоего народа.

– Ха, ну вы сказанули, – рассмеялся Лохматый, – да у меня таких единоплеменников аж шесть миллиардов с лишним. Причем только один из этих шести миллиардов закатил мне сегодня в глаз. Кстати, господин Боб, вы мне своей мази не дадите? А то как же я с фингалом-то?

– Дам, не беспокойся.

– Как рабов на тот берег доставлять будем? – спросила Крапива, беря со стола и с интересом рассматривая оставленную кем-то из девушек косметичку. – На себе понесем?

Боб поморщился: слово «раб» неприятно царапнуло слух.

– Так зачем на себе? – снова нашелся Лохматый. – Вона лодка моя. Щас я их, голубчиков, раздену, одежу на бережке сложу, а самих на лодке перевезу. Вы уж только подсобите здоровяка до лодки дотащить, а уж Витьку я сам.

* * *

– Ну что, Лохматый, пора нам, – сказал Боб. – Был рад тебя снова увидеть, извини, что с этими так вышло.

«Эти» – Витька и Пашка, сидели на траве раздетые донага, связанные особым эльфийским узлом. Глаза их были мутны – действие магических стрел все еще продолжалось.

– Да какие тут могут быть извинения? Господин Боб, мы же свои люди, то есть… друзья. Не эти, так другие, что ж мы, квот, что ли, не знаем? И как раз пара, как по заказу – квота на сентябрь. И искать не надо, по лесам мотаться. А дамочка ваша мне очень даже понравилась. Боевая дамочка! Как она Пашку-то вырубила. Одним ударом – и в нокаут! Приезжайте почаще, госпожа Крапива.

– Приеду, и не раз. Надоем еще, – заверила Крапива, поднимаясь на ноги. Но не очень уверенно, былая легкость словно куда-то испарилась. Крапива даже покачнулась и с трудом удержала равновесие, ухватившись за плечо Боба. Хихикнула.

Боб с удивлением смотрел то на инспекторшу, то на распотрошенную коробку вина, валявшуюся тут же у костра. Крапива все-таки не удержалась и с помощью ножа добралась до ее содержимого. Эльфийские женщины, они такие любопытные. Но, видимо, случайно проткнула серебристую «подушку» ножом. Вино полилось на землю. Не пропадать же добру. Но два литра вина для организма, не привыкшего к алкоголю… Да еще коктейль с виски…

Крапива наконец сумела восстановить равновесие, повернулась к Лохматому:

– Послушай, как тебя там? Ты не хочешь продать мне твое… как его… ружье…

Лохматый быстро глянул на Боба, тот отрицательно покачал головой:

– Нет, Крапива, ты же знаешь, что это строжайше запрещено. Через портал отсюда – никакого оружия. Через портал сюда – никакой магии. Так что извини.

– Ну и ладно, не очень-то и нужно. – Крапива вытащила из сумки большую монету желтого металла и кинула Лохматому. – Эй, лесничий, держи!

Лохматый подхватил монету на лету, тут же попробовал ее на зуб. Спрятал золото за пазуху, начал мелко кланяться, прижав грязную лапу к груди:

– Премного вам благодарны, госпожа.

Эльфийка усмехнулась, повернулась к сидящим на траве Витьке и Пашке, взялась за конец веревки, резко дернула:

– Эй, рабы, чего расселись?! В сказку попали? Встали и пошли!

Когда пленники с явной неохотой поднялись, эльфийка достала нож, легонько ткнула Витьку в упитанную голую ягодицу, прикрикнула, совсем как лошадь: «Но-о!» Процессия двинулась в чащу по уже знакомой тропке, Боб хотел что-то сказать Лохматому, но, видно, раздумал, махнул рукой и замкнул колонну.

Лохматый глянул вслед уходящим, быстро наполнил пластиковый стаканчик из трофейной бутыли с виски и залпом выпил. Скривился, глянул на почти нетронутых зайцев и занюхал рукавом. Вытащил из-за пазухи монету, осмотрел ее со всех сторон, еще раз попробовал на зуб. Широко улыбнулся, почесал в бритом затылке и, крикнув куда-то в сторону: «Так я вас провожу», трусцой побежал по тропинке.

* * *

– Ну, что стоим, чего ждем? – спросила Крапива, когда пленники подошли к огромному дубу. Вместо ответа сын главного районного гаишника громко завыл, а боксер стиснул зубы и сжал кулаки.

– Вишь, как глазами-то сверкает, – прокомментировал Лохматый. – А вы их вязать не хотели. Были бы руки свободны – порвал бы всех нас, как Тузик грелку.

Крапива недобро усмехнулась, снова вытащила из ножен длинный широкий нож и легонько ткнула боксера в бок:

– Ну, быстро в дупло.

Боксер не двинулся с места, и Крапива снова кольнула, уже значительно сильнее. Пашка зарычал, оскалив зубы: по всему было видно, в дупло он совершенно не собирался.

– Подожди, Крапива, тут надо по-другому, – сказал Боб, произнес короткое заклинание и, приблизившись к Пашке вплотную, легонько ткнул его средним пальцем правой руки в середину лба. Глаза боксера сразу помутнели, кулаки разжались. Ту же операцию Боб провел и с мелко дрожащим Витьком, после чего взял у Крапивы нож и перерезал веревки на руках пленников. Те, как по команде, толкаясь и излишне суетясь, полезли в дупло, сразу засветившееся легким голубым сиянием. Боксер долез первым и глянул в портал. Протянул руку, коснувшись голубого сияния. Отдернул ладонь, потер ее и вдруг с криком: «Не ссать, братва!» прыгнул прямо в свет. Витька Манохин, увлекаемый связывающей их веревкой, исчез вслед за ним.

– Вот и все, – сказал Боб.

– Ловко, – признала Крапива и снова покачнулась, еле удержав равновесие.

Боб быстро подхватил ее и прижал к своей груди.

– Не забыл еще магии? – улыбнулась Крапива и сразу же нахмурилась, обнаружив, что находится у Боба в объятиях. Попыталась было освободиться, но тут же размякла в сильных руках.

– Так ее, так, родимую! – взвизгнул Лохматый, наблюдая за глубоким французским поцелуем, причем явно было заметно, что эльфийка данному действию совершенно не противится, скорее даже наоборот.

– Все, все, все, – пробормотала Крапива, высвобождаясь из объятий Боба. Глупо хихикая, она прислонилась спиной к стволу дуба. – Я знаю, я – скверная, я – пьяная. Хи-хи-хи… Зачем ты меня напоил, Боб?

– Послушай, Крапива, – сказал Боб, придерживая Крапиву за локоть, – перед тем, как ты вернешься домой, я хочу спросить… ты сможешь остановить это безумие?

Крапива долго не поднимала головы, потом глянула в лицо Бобу своими зеленющими глазами.

– Я не знаю, что тебе сказать, Боб. Тут так сильно все изменилось… Они действительно могут вторгнуться в наш мир?

– Они вторгнутся, Крапива, уж поверь мне, вторгнутся. Они придут сюда и не остановятся на пороге портала, даже если погибнет сотня, тысяча смертных. Они пойдут в наш мир, будь уверена, заселят его, изменят его под себя. И не удовлетворятся частью наших лесов, а будут двигаться вперед, пока не достигнут края земли. Края нашей земли, земли наших предков. Не дойдет один человек, дойдет его сын, внук, правнук… Пойдут они не с пустыми руками. Даже не хочу объяснять тебе, что такое бензопила. Я видел ее в действии – жуткое зрелище! Клянусь тебе, они дойдут, несмотря ни на что… А когда кончится земля, они срубят деревья, построят корабли и поплывут под парусами, чтобы найти новые земли. Ибо такова природа смертных – идти до конца. Ты поняла меня, Крапива?

– Я поняла тебя, – тихо сказала Крапива, – подумаю… Я скажу, обязательно скажу отцу про напалм, про монстра-танк, про бензопилу… Но теперь мне действительно пора… Мужчина, подсадите нетрезвую женщину, хи-хи. Прощай, Боб!

– До встречи, Крапива…

* * *

– Эх, жаль, – сказал Лохматый, когда зеленый с золотым шитьем плащ Крапивы скрылся в голубом сиянии. – Гарна дивчина!

– Что? – переспросил Боб, все еще глядя на портал.

– Дамочка, говорю, уж больно хорошая. И вся такая самостоятельная. Вот бы вам, вашбродие, такую жинку.

– Лохматый, ты забыл, я женат.

– Это вы про Машку, что ль? Ну и что ж с того? Вам, как я слышал, можно жен – сколько прокормите. Главное, чтобы детишки здоровенькими были. Как, кстати, здоровье детишек?

– Нормально, растут, скоро в школу пойдут. Я тут присмотрел одну приличную в пригороде, с экологическим уклоном. Жалко только, придется им ушки подрезать, – добавил Боб, морщась. – А что делать? С такими ушами их в школе задразнят, да и разговоры пойдут…

– Это верно, – закивал Лохматый, – разговоры лишние нам на хрен не нужны. Вот, к примеру, с чего бы это меня Витька Манохин мордой гоблинской обозвал? Догадался, что ли? Али кто разболтал?

– Да нет, Лохматый, не переживай. Просто в нетрезвом состоянии уж больно ты на гоблина киношного смахиваешь. А с бодуна особенно. Даже у эльфов за порталом тобой детей пугают, я уж не говорю про местных. Ты бы поосторожнее с горячительным-то. И мылся бы ты почаще…

– Так я стараюсь, не получается, – Лохматый мерзко захихикал, подмигнул и кивнул в сторону портала. – Дамочка-то на вас запала, точно вам говорю. Эка она глазками на вас стрель-стрель. Пренепременно советую ее навестить, когда до дому соберетесь. А кстати, осмелюсь спросить, до дому скоро намыливаетесь?

– До дому? – переспросил Боб задумчиво. – Кто может знать, где он, твой настоящий дом? И кем будут мои дети там? Недоэльфами? Полукровками? Нет уж, лучше здесь…

– Так-то оно так… – почесал затылок Лохматый, – только сомневаюсь я, а не попрут ли сюда уважаемые боевые эльфы со своими луками да стрелами магическими, как дамочка-инспекторша стращала? Тогда ведь всем нам мало не покажется…

– Не попрут, успокойся. Я внушение Крапиве сделал по полной программе, когда она от вина расслабилась. С мельчайшими подробностями описал, как работает бензопила и трактор-трелевщик. Они ей в ночных кошмарах с месяц сниться будут, точно тебе говорю! А Крапиву на Совете слушают, все-таки дочь Самого, принцесса!

Неожиданно Боб широко улыбнулся:

– А ты, Лохматый, артист! Ты когда грязный, с подбитым глазом приперся, я аж тебя пожалел.

– Так ваша школа, господин Боб. Вы-то сами, когда по берегу шагали и плащом зацепились, у вас такой вид разъяренный был, что я даже чутка перепугался. Что вот сейчас выйдете на поляну да и порвете их к чертям.

– Зачем же я? Я всегда готов уступить эту привилегию даме…

Эльф с гоблином громко рассмеялись.

– Слышь, Лохматый, как тебе удалось такой жирный улов на озера заманить? – еще смеясь, спросил Боб.

– Так проще простого. Поехал в город, как вы советовали, к вечеру надрался и завалился в бильярдную, где Пашка со своими бандюками обычно обретается. Ну и «проболтался» про Беленькое, что здесь природа офигенная и рыбалка просто ломовая. Даже схему, как проехать, начертил. Пашка и повелся.

– Как сообразил, что он с собой Витьку возьмет?

– А то кого же? У Пашки ведь «БМВ» – «бумер» по-ихнему, ему здесь ни в жисть не проехать, а у Витьки как раз «Тойота» с лебедкой. Вот я и прикинул… Рисковал, конечно, но ведь выгорело…

– На сто баллов! – подтвердил Боб и протянул Лохматому раскрытую ладонь, тот хлопнул по ней сверху своей заскорузлой, мозолистой ладошкой.

– Так что, вашблагородь, выкупа-то много за Витьку затребуем? Денежки-то, они не помешают.

– Поглядим, – улыбнулся Боб и тут же посерьезнел: – Кстати, насчет денег. Как там у нас дела?

– Ах, да, – Лохматый хлопнул себя по макушке и полез лапой во внутренний карман. Вытащил пухлую пачку денег, протянул хозяину. – Здесь за дочку начальника стройуправления, ну ту, что в прошлом годе на озерах потерялась, за разрешение на вырубки, еще с коттеджного поселка – за год вперед, ну и так, по мелочам: елки новогодние, рыбалка удачная, дождик грибной по заказу. Можете не проверять, все до копеечки.

– На выкуп «этих» деньги оставил?

– А то как же. Я уж и зажигалок коробку закупил. Китайские, правда, но с виду как натуральные «Зиппо». За порталом хорошая зажигалка в большой цене! Хотел газовых еще перекинуть. Вот бы спрос был! Огонь из воды! Так взрываются, заразы! Прям в портале и взрываются. Надысь чуть не погорел. А вот партия карандашей хорошо пошла, всю взяли… Так что Витьку с Пашкой мои родичи выкупят – не переживайте. Есть у нас пара эльфов благородных, прикормленных. И еще… – гоблин замялся. – Тут «зеленые» помочь просят. Какой-то чиновник из администрации решил себе дачку в заповеднике построить, как раз на берегу вашего любимого Черненького. Уже дорогу туда прокладывать начали. Так «зеленые» просят попугать. Очень они за девственную природу радеют. Не за бесплатно, конечно. Как, поможем, попугаем?

– Поможем, – заверил Боб, пряча деньги в сумку. – Непременно поможем и попугаем… Уж чего-чего, а попугать мы завсегда сумеем.