Самоотверженная борьба идёт не только на фронте. Для кировцев, например, основной вклад в дело разгрома врага – это изготовление боевой техники. Правительство поручило Кировскому заводу организовать производство тяжёлых танков КВ.

Скрябина:

Сегодня приходила двоюродная сестра Марина. Она устрашена войной. Готова лететь без оглядки куда угодно. Сначала хотела отправить своего десятилетнего сынишку со школой, в которой он учится, потом выяснилось, что эвакуируют Эрмитаж, где она работает, и что она может взять сына с собой. Меня она называет сумасшедшей за то, что я ещё раздумываю и не еду с детским очагом фабрики. В результате всех этих разговоров я уложила кое-какие вещи, взяла немного еды на дорогу и стала ждать, что будет. Мои старушки, которые были вчера так ошеломлены известием о возможности уехать мне с детьми, а им остаться в Ленинграде, теперь решились на жертву. Они стали уговаривать меня обязательно эвакуироваться, чтобы спасти детей.

Но решать пришлось не нам. Раздался телефонный звонок. Рыдающим голосом Холмянская сообщает, что всё рухнуло. Работницы фабрики взбунтовались, чуть не разнесли фабричный комитет, когда узнали, что с детским очагом отправляют, так сказать, фабричную интеллигенцию. В общем, поездка не состоится. Я не могла скрыть радости: мой мучительный вопрос разрешился обстоятельствами, от меня не зависящими. Теперь не надо бросать старушек, не надо ехать на совершенно новую для меня работу воспитательницы в незнакомое место. Как-то сразу легче стало на сердце.

Автор:

Боевые действия на северо-западном направлении становились всё более динамичными. Немецкие войска стремились как можно скорее закрепить успех, находясь в состоянии высокого эмоционального подъёма. Продвижение было настолько стремительным, что пехотные дивизии не успевали за танковыми и моторизованными соединениями. Лееб призывал продолжать наступление вплоть до истощения запасов горючего и боеприпасов. Он мотивировал это полной уверенностью в успехе и не боялся окружения. Ближайшей его задачей был выход к «старой русской границе», то есть к территории, занимаемой СССР до присоединения прибалтийских государств.

К наступлению группы армий «Север» подключились решительным образом и финны. Новый план наступления финнов отвечал германским требованиям. Помимо продвижения на Карельском перешейке непосредственно к Ленинграду, он предусматривал наступление силами не менее шести дивизий северо-восточнее Ладожского озера в направлении реки Свирь.

Интересно сравнить записи Бурова и Скрябиной о жизнедеятельности Ленинграда. Из города эвакуировались сотрудники Эрмитажа и вывозились экспонаты, но одновременно на Кировском заводе приступили к созданию современных тяжёлых танков КВ. Вывозить оборудование с Кировского завода на Урал начали позднее, после распоряжения из Москвы. Что касается эвакуации людей, то она проводилась выборочно. На это требовалось специальное указание, а не просто желание. В принудительном порядке именно 29 июня последовала первая эвакуация детей. В этот день было отправлено десять эшелонов, в которых находилось 15 192 ребёнка. За неделю было вывезено 219 209 детей. Часть составов была отправлена в юго-западном направлении. Как оказалось, навстречу врагу.

30 июня 1941 года, понедельник, 9-й день войны

Лееб:

Если удастся быстро отремонтировать мост в Риге, то следует пустить через этот город наиболее боеспособные части 18-й армии. Один армейский корпус в составе двух дивизий необходимо будет направить в Эстонию.

4-я танковая группа доложила о готовности продолжить наступление с 2 июля. Аналогичные доклады поступили от обеих полевых армий, но срок их наступления – 4 июля.

Буров:

В Ленинграде образованы Военный совет, штаб и политотдел армии добровольцев. Командующим армии назначен генерал-майор А. И. Субботин. К исходу дня специально созданными комиссиями было отобрано 10 890 человек. Каждый второй доброволец – коммунист или комсомолец.

На Карельском перешейке снова вражеские атаки. Не сумев накануне сломить сопротивление наших войск, противник 30 июня повёл наступление более значительными силами.

Скрябина:

Детей, тем не менее, усиленно эвакуируют. Почти все знакомые отправили своих малышей и подростков. Марина уехала со своим Олегом в Ярославскую область. Другая двоюродная сестра, Ляля, отправила своих детей с какой-то организацией, а соседка моя, Любовь, поехала за своими детьми в Белоруссию, где уже второй месяц дети находились в деревне в семье домработницы. Когда она доберётся туда при существующем транспорте – не могу представить. Теперь частным лицам передвигаться почти невозможно. Хорошо, что Любовь – женщина весьма энергичная. За эти годы после ареста мужа жизнь её была настолько тяжёлой, что её не пугают никакие препятствия, а в данном случае ещё большую роль играют чувства матери. Она поставила себе цель разыскать детей, и я надеюсь: она их разыщет.

Сегодня зашла к одной знакомой, Елизавете Сергеевне. Со слезами отправляла она свою трёхлетнюю дочку. Её еле уговорили на этот шаг муж и родители. Муж работает в НКВД, и там есть детский очаг для всех сотрудников, имеющих детей. По-видимому, условия созданы хорошие, но для матери это всё не играет роли, самое главное – надо расставаться в такое страшное время.

Зенитки не стреляют. Неужели правда, что Ленинграду не угрожают воздушные налёты?

Автор:

Из Ленинграда шла эвакуация людей и оборудования, но одновременно в город начали прибывать беженцы из Прибалтики. По оценке историка В. Ковальчука^[13] к моменту начала блокады в городе находилось не менее 300 тысяч беженцев. Многие из них, а также те, кто прибыл из районов, примыкавших к Ленинграду, стали первыми жертвами голода. Они не имели прописки и, соответственно, права на получение продовольственных карточек.

У Скрябиной появилась надежда на то, что может быть, всё не так уж и плохо для Ленинграда. В начальный период войны город не обстреливался с воздуха, стрельба зениток носила превентивный характер.

1 июля 1941 года, вторник, 10-й день войны

Лееб:

В 07.30 я отправился через Ковно в Утену в 4-ю танковую группу. Преодолев 320 километров, прибыл туда в 13.00. Провёл там совещание о продолжении операции. 4-я танковая группа намерена продвигаться по двум дорогам: севернее озера и северо-восточнее Дюнабурга. Следует иметь в виду появившиеся сложности со снабжением горючим.

Буров:

Финские войска предприняли попытку прорваться к западному побережью Ладожского озера. Наши 7-я и 23-я армии ведут упорные бои.

Начали перевозить на вокзал экспонаты Русского музея, в том числе всемирно известные картины Брюллова, Айвазовского, Репина, Сурикова, Шишкина, Левитана, Врубеля, Серова.

Скрябина:

Потрясена страшной новостью. Арестовали мою подругу и сослуживицу Бельскую. В чём дело? Одна из многочисленных загадок. Конечно, никто ничего не объясняет: пришли ночью, сделали обыск, ничего не взяли, ничего не нашли, а её увели. Знаю о неприязненном отношении к ней декана нашего института. Ходили разговоры, что отцом её внебрачной дочки был французский инженер, временно проживавший в Ленинграде и работавший на Алюминиевом комбинате. По окончании своей командировки француз этот уехал из Советского Союза и, насколько я знаю, даже не помогал ей содержать ребёнка. Всё же подозрение, что у неё связь с заграницей, по-видимому, лежало на ней. Враждебное отношение декана могло тоже сыграть свою роль. Причин для ареста достаточно. Меня очень тревожат мысли о её судьбе. Мне известно положение её семьи: брат мобилизован в первые же дни, сестра больна туберкулёзом, кроме того, у неё старушка-мать и трёхлетняя дочь. Я навестила их и провела там полчаса. А у меня дома решили, что и меня арестовали.

Автор:

Первая тревожная нотка у Лееба, связанная с нарушением в снабжении горючим. Как опытный военачальник Лееб понимал, что это может серьёзно помешать стремительному продвижению его войск. Он ни в коем случае не хотел терять темп. В данный момент он был подобен гончей собаке, в азарте преследующей подстреленную дичь.

Вывоз предметов искусства в начальный период войны представлялся властям более важной мерой, чем эвакуация людей. В этом наглядно проявлялось отношение к человеку в СССР.

В войну органы НКВД продолжали ритмично работать, арестовывая людей по политическим мотивам. Основанием часто служили лживые доносы. В книге Н. Ломагина «Неизвестная блокада» приведены многочисленные случаи арестов людей по сфабрикованному обвинению.

В семье Скрябиной имелись веские причины опасаться её ареста, учитывая, что отец был дворянином и монархистом, а один из братьев воевал на стороне белых. Боялась этого и сама Скрябина, несмотря на то, что её муж служил в годы Гражданской войны в Красной армии. Свои взгляды Скрябина доверяла лишь ближайшим родственникам и личному дневнику. Эти взгляды противоречили тому, что приветствовалось советской властью.

2 июля 1941 года, среда, 11-й день войны

Лееб:

4-я танковая группа перешла в наступление согласно плану. Определённые признаки указывают на то, что противник попытается закрепиться на старой русской границе.

Буров:

У работников Эрмитажа снова проводы. Накануне они прощались с самыми дорогими экспонатами музея. Сегодня – прощание с друзьями. В Эрмитажном театре состоялось торжественное собрание, посвящённое проводам бойцов-добровольцев. Среди них египтологи, специалисты по истории античного, западноевропейского и русского искусства, научные сотрудники, рабочие, служащие.

Только за один этот день в формирующуюся в Ленинграде армию народного ополчения зачислено 45 183 добровольца. Среди пятнадцати районов города на первом месте Кировский – 2 июля здесь отобрано 5808 ополченцев.

2 июля начались налёты вражеской авиации на железные дороги, связывающие Ленинград со страной.

Скрябина:

Тревожное ленинградское настроение до такой степени надоело, что я приняла совершенно неожиданное решение: поехала в Тярлево^[14] и сняла дачу. В этом году все дачи свободны, выбирай любую. В прошлые годы я и не пыталась бы этого сделать, так как в Тярлеве цены на дачи весьма высокие, и всё снимается уже с января. Теперь картина другая – дачи пустуют, а хозяева прямо зазывают к себе и идут на все уступки, чтобы только не потерять заработок нынешнего года.

Автор:

Буров писал об армии ополченцев с гордостью. Действительно, порыв ленинградцев защитить свой город достоин всяческого уважения. Но восторгаться этим сегодня следует с некоторой оговоркой. С одной стороны, это был отважный поступок, с другой стороны, трагедия. Бойцы из сотрудников Эрмитажа были далеко не самыми лучшими как по уровню боевой подготовки, так и по состоянию здоровья, а часть из них и в силу своего пожилого возраста. Солдат Волховского фронта, а в послевоенное время хранитель нидерландской живописи Эрмитажа Николай Никулин в книге «Воспоминания о войне» описал это так: «В начале войны немецкие армии вошли на нашу территорию, как раскалённый нож в масло. Чтобы затормозить их движение, не нашлось другого средства, как залить кровью лезвие этого ножа. Постепенно он начал ржаветь и тупеть и двигался всё медленнее. А кровь лилась и лилась. Так сгорело ленинградское ополчение. Двести тысяч лучших, цвет города».^[15]

Немцы начали обстреливать с воздуха железные дороги, препятствуя подвозу к Ленинграду войск и военной техники. Одновременно это существенно затрудняло эвакуацию оборудования и ценностей из Ленинграда на Большую землю. К эвакуации людей в массовом порядке пока не приступали.

Решение Скрябиной о переезде на дачу было совершенно нетипичным. Она сама ему удивилась, потому что люди, напуганные обстановкой, старались Ленинград не покидать. Они считали его надёжным убежищем, поскольку там находились власти и действовала система жизнеобеспечения.

3 июля 1941 года, четверг, 12-й день войны

Лееб:

К нам прибыл полковник Шмундт, главный адъютант фюрера. Фюрер в высшей степени доволен тем, как развиваются боевые действия. Он придаёт большое значение скорейшей нейтрализации русского флота с тем, чтобы немецкие транспорты снабжения вновь могли курсировать по Ботническому заливу. Исходя из этого, так важен быстрый захват Петербурга и Ревеля.

Сегодняшний день также свидетельствует о попытках противника построить новую линию обороны вдоль старой русской границы. Службы радиоперехвата доложили о наличии нескольких дивизий противника восточнее Розиттена. На это указывает также скопление поездов на железнодорожных путях у Великих Лук.

4-я танковая группа сегодня продвинулась совсем незначительно. Основные силы 18-й и 16-й армий из-за сложностей в продвижении смогут переправиться через реку Дюну лишь 5 июля.

Буров:

Некоторые районы Ленинградской области^[16] стали уже называться прифронтовыми.

Ополченцы получают гранаты и патроны. Винтовок пока на всех не хватает. Ощущается недостаток опытных командиров. Из 1824 командиров всех степеней в добровольческой дивизии Кировского района насчитывается только 10 кадровых военных. Зато коммунистов 1285. Да еще 1196 комсомольцев.

Скрябина:

Вчера же и переехали с самым минимальным количеством вещей. Сегодня мы все с наслаждением отдыхаем. Кругом полная тишина. Природа очень красива. Как будто и войны нет.

Автор:

Лееб узнал личную позицию фюрера, настроенного как можно быстрее захватить Ленинград. Но он пока ещё не знал, что у начальника генерального штаба сухопутных войск Гальдера возникли другие планы относительно судьбы города. Накануне, 2 июля, Гальдер выразился совершенно недвусмысленно о предстоящей блокадной судьбе города на Неве: «4-я танковая группа должна оцепить Ленинград».^[17] Видя растущее сопротивление Красной армии на Восточном фронте, Гальдер посчитал необходимым пожертвовать ленинградским направлением. Он решил ограничиться лишь оцеплением Ленинграда в надежде на то, что город в конце концов сам сдастся. Тем самым, по его мнению, можно было бы сохранить силы и средства для действий на центральном и южном направлениях. Там уже серьёзно ощущалось снижение темпа наступления. Эти мысли он начал внушать Гитлеру.

Буров подтвердил низкую боеспособность дивизий народного ополчения, особенно на начальном этапе боевых действий. По существу, мужское население Ленинграда прикрывало город массой своих тел, отчего и потери были катастрофическими в сравнении с немецкими кадровыми соединениями. Фраза «Винтовок на всех не хватает» совсем не означала отказа драться с противником. Новые документы, как российские, так и немецкие, подтверждают, что в начальный период войны первая шеренга советских солдат нередко в бой шла с оружием, а вторая следовала с голыми руками в готовности подхватить винтовки погибших товарищей. Неповоротливость плановой советской экономики проявлялась и в войну. Где-то не хватало винтовок, другого вооружения, а где-то его было даже с избытком. Так было и до войны, но в войну подобные случаи стоили очень дорого, вызывая неоправданные жертвы.

Приведённые Буровым цифры говорят о низкой профессиональной квалификации командного состава добровольческих формирований под Ленинградом. Писатель Даниил Гранин подтверждает это в романе «Мой лейтенант». Он рассказывает, как, будучи «зелёным» ополченцем, несколько дней исполнял обязанности командира полка. Никакой военной подготовки у недавнего выпускника инженерного вуза на тот момент не было. Вместе с тем народное ополчение оказалось кузницей командирских кадров для уцелевших в боях лета 1941 года. Гранин закончил войну капитаном, командиром роты тяжёлых танков.