Пожалуйста, немедленно условьтесь о новой встрече с господином Молотовым и сделайте всё возможное, чтобы эта встреча состоялась безотлагательно. Во время этой встречи прошу вас вести разговор с господином Молотовым в следующем плане.

Правительство Рейха с большим удовлетворением узнало из последнего сообщения, что советское правительство благосклонно относится к пересмотру немецко-русских отношений. При нормальных обстоятельствах мы также, естественно, были бы готовы продолжать урегулирование этих отношений через дипломатические каналы и довести дело до конца обычным путём. Но особая нынешняя ситуация вызывает, по мнению фюрера, необходимость использовать другой путь, который мог бы привести к более быстрым результатам. Немецко-польские отношения обостряются с каждым днём. Мы должны учесть, что в любой момент могут произойти инциденты, которые неизбежно приведут к началу военных действий. Учитывая поведение польского правительства, вина за развитие событий в этом направлении никоим образом не лежит на нас.

Как считает фюрер, необходимо, чтобы мы не оказались застигнуты врасплох началом немецко-польского конфликта в то самое время, когда мы стараемся выяснить немецко-советские отношения. Следовательно, он считает необходимым предварительное выяснение отношений, хотя бы для того, чтобы учесть русские интересы в случае такого конфликта, что было бы трудно осуществить без соответствующего выяснения.

Заявление, сделанное господином Молотовым, относится к Вашему первому сообщению от 15 августа. В моей дополнительной инструкции я пошёл дальше этого, ясно заявив, что мы полностью согласны с идеей пакта о ненападении, а также с тем, чтобы дать гарантии прибалтийским государствам и оказать нужное давление на Японию. Следовательно, в наличии имеются все фактические элементы для немедленного начала прямых переговоров и для окончательного соглашения.

Более того, Вы можете заметить, что первый этап, упомянутый господином Молотовым, а именно, завершение переговоров о новом немецко-русском экономическом договоре, закончился сегодня. Таким образом мы теперь должны приступить ко второму этапу.

Поэтому мы теперь просим немедленно откликнуться на предложение, сделанное в дополнительной инструкции относительно моего немедленного выезда в Москву.

Пожалуйста, добавьте в этой связи, что я приеду со всеми полномочиями фюрера для полного и окончательного разрешения всего комплекса проблем.

Что касается пакта о ненападении, то дело для нас выглядит настолько простым, что не требует длительной подготовки. Мы здесь имеем в виду три следующих параграфа, которые я попрошу Вас зачитать господину Молотову, но не вручать ему».

(Получается, что в устной форме следы не остаются. Как у аферистов. – Авт.)

Статья 1. Германский рейх и СССР ни при каких обстоятельствах не прибегнут к войне или к другому использованию силы в отношении друг друга.

Статья 2. Настоящий договор должен войти в силу немедленно после его подписания и должен остаться действительным и не подлежащим денонсированию в течение двадцати пяти лет.

Пожалуйста, укажите в этой связи, что в том, что касается этих предложений, я имею полномочия обсуждать все детали по ходу устных дискуссий в Москве и, если возникнет в этом необходимость, пойти навстречу пожеланиям русских.

Я также имею полномочия подписать специальный протокол, регулирующий интересы обеих стран в тех или иных вопросах внешней политики, например, установление сфер интересов в Балтийском районе, урегулирование проблемы прибалтийских государств и т. д. Подобного рода договорённость, которая также кажется нам очень важной, может, однако, быть достигнута только во время устных обсуждений.

Пожалуйста, подчеркните в этой связи, что в истории германской внешней политики наступил исторический переломный момент. В этот раз, пожалуйста, ведите беседу, за исключением чтения вышеупомянутых статей соглашения, не в форме прочтения настоящих указаний, а особо настаивая на скором осуществлении моей поездки и, соответственно, противясь любому новому возможному возражению русских.

В этой связи Вы должны иметь в виду решающий факт возможного начала в скором времени открытого германо-польского конфликта, и поэтому мы в высшей степени заинтересованы в том, чтобы моя поездка в Москву состоялась немедленно.

Риббентроп».

Глава 17

Следом Министерство иностранных дел Германии тотчас же отправило послу в Москве депешу:

«№ 189 от 20 августа Берлин, 20 августа 1939 г. – 16.35

Срочно! Послу лично!

Получено в Москве 21 августа 1939 г. – 00.45

Фюрер уполномочивает Вас немедленно явиться к Молотову и передать ему следующую телеграмму от фюрера господину Сталину.

«Господину Сталину, Москва:

1) Я искренне приветствую подписание нового германо-советского торгового соглашения как первого шага на пути к перестройке германо-советских отношений.

2) Заключение пакта о ненападении с Советским Союзом означает для меня установление немецкой политики дальнего прицела. Этим Германия возобновляет политический курс, который в течение столетий был благотворен для обоих государств. Правительство Рейха в этой связи приняло решение действовать со всей последовательностью в соответствии с этой далеко идущей переменой.

3) Я одобряю проект пакта о ненападении, переданный мне Вашим министром иностранных дел Молотовым, но считаю безотлагательной необходимостью как можно скорее выяснить все вопросы, связанные с ним.

4) Я убеждён, что дополнительный протокол, которого желает правительство Советского Союза, может быть выработан в кратчайшие сроки, если компетентный государственный деятель Германии сможет приехать в Москву на переговоры. В противном случае правительству Рейха неясно, каким образом можно будет быстро урегулировать и разработать дополнительный протокол.

5) Напряженность между Германией и Польшей стала невыносимой. Поведение Польши по отношению к великой державе таково, что кризис может разразиться в любой день. Перед лицом такой вероятности Германия исполнена решимости в любом случае уже сейчас защитить интересы Рейха любыми средствами, которыми она располагает.

6) На мой взгляд, ввиду намерения обоих государств вступить друг с другом в новые отношения, желательно не терять ни минуты. Поэтому я снова предлагаю принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа, или, в крайнем случае, в среду, 23 августа, но не позднее. Министр иностранных дел Рейха имеет все полномочия для составления и подписания как пакта о ненападении, так и протокола. Министр иностранных дел Рейха не сможет остаться в Москве более чем один-два дня из-за нынешнего международного положения.

Я был бы рад получить Ваш скорый ответ.

Адольф Гитлер».

«Пожалуйста, передайте господину Молотову эту телеграмму фюрера Сталину на простом листе бумаги, без шапки.

Риббентроп».

…Гитлер скрывал на всякий случай не только личную причастность к затеянной авантюре, но и заинтересованность в максимально скорейшем заключении с СССР пакта о ненападении, который обеспечивал ему спокойный тыл при реализации намеченных военных планов. Не делал он секрета и из мотивов своей удовлетворённости ходом дел и желания побыстрее их завершить.

А вот указание передать текст письма Сталину «на простом листе бумаги, без шапки» свидетельствует в очередной раз о всё ещё сохранявшейся у нацистов тактике «на всякий случай обеспечить себе алиби у будущего союзника. Если он появится! На случай давления Москвы на Англию. Хотя предположение о возможной игре со стороны СССР не имело под собой реальной почвы или каких-либо фактов в пользу такой версии…

Налицо стремление нацистов обезопасить себя, при необходимости отказаться от изложенного в телеграмме как от фальшивки.

Всё как у профессиональных взломщиков: «отпечатки пальцев оставлять не следует!», «на воре шапка горит»… А она горела синим пламенем.

Посол Германии в Советском Союзе граф Шуленбург отвечает министру иностранных дел Рейха:

«Телеграмма № 199 от 21 августа 1939 г., Москва.

Очень срочно! Секретно!

В дополнение к моей телеграмме № 197 от 21 августа.

Молотов передал мне в 17.00 ответ Сталина на телеграмму фюрера, изложенный в очень примирительной форме. Сталин сообщает, что советское правительство согласно на приезд министра иностранных дел Рейха 23 августа…

Шуленбург».

В тот же день посол Германии в Советском Союзе телеграфирует в Министерство иностранных дел Рейха:

«№ 200 от 21 августа 1939 г., Москва, 19.30

Очень срочно! Секретно!

В дополнение к моей телеграмме № 199 от 21 августа.

Ответ Сталина:

«21 августа 1939 года канцлеру германского Рейха господину Адольфу Гитлеру.

Благодарю Вас за письмо. Надеюсь, что германо-советский пакт о ненападении знаменует собой решительный поворот к лучшему в политических отношениях между нашими странами.

Народам наших стран необходимы мирные взаимоотношения. Согласие германского правительства заключить пакт о ненападении создаёт основу для устранения политического напряжения и для установления мира и сотрудничества между нашими странами.

Советское правительство поручило мне сообщить Вам, что оно согласно на приезд в Москву господина фон Риббентропа 23 августа.

И. Сталин».

Шуленбург».

Наконец, рейхсминистр иностранных дел фон Риббентроп прилетает в столицу Советского Союза. На Центральном аэродроме – бывшем Ходынском поле у Ленинградского проспекта – его встречают без традиционного ритуала. Визит носит сугубо рабочий характер.

В Кремле Иоахим Риббентроп предъявляет официальные полномочия:

«Доверенность министру иностранных дел Рейха господину Иоахиму фон Риббентропу.

Настоящим даю все полномочия вести переговоры от имени Германского рейха с авторитетными представителями правительства Союза Советских Социалистических Республик относительно пакта о ненападении и всех связанных с ним вопросов и, если появится возможность, подписать, как Пакт о ненападении, так и другие соглашения, вытекающие из переговоров, с оговоркой, что настоящий договор и эти соглашения должны войти в силу с момента подписания.

Адольф Гитлер.

22 августа 1939 года».

...

29 30 31

...

Премиум

(1 оценка)