Матриарх посчитала, что предприняла все возможное, чтобы предотвратить необдуманные поступки своей внучки, и, успокоившись, вернулась к клановым делам сразу же, как только к ней на коммуникатор пришло сообщение о том, что Иллура помещена под домашний арест. Однако обыскивать собственную внучку в собственном кабинете матриарх не позволила, оставив ей все личные вещи. Оставила она и портативный коммуникатор, на котором Иллура за то время, что шла в отведенные ей комнаты, из которых уже не смогла бы ни выбраться, ни отправить сообщение, набрала единственному зашитому в память абоненту короткое сообщение: «нахожусь под арестом, уйти не могу, выручай, люблю, твоя Лури». И пусть в конечной точке короткого пути коммуникатор девушке пришлось сдать – сообщение уже ушло. Теперь Иллуре оставалось только ждать и надеяться, что Рэй что–нибудь придумает…

***

Сообщение Иллуры застало Андрея в библиотеке, где он готовился к оставшимся экзаменам. Прочитав короткую, полную отчаянья и надежды строку, Андрей надолго задумался – перед ним возникло два очевидных варианта решения возникшей проблемы. Вариант первый виделся мужчине самым простым – ничего не предпринимать, спокойно сдать экзамены, получить диплом и навсегда распрощаться с наивной влюбленной девушкой по имени Иллура. Вариант наиболее предпочтительный, однако попахивающий подлостью по отношению к доверившейся ему девушке. Андрей внимательно прислушался к себе и с удивлением обнаружил, что он был бы совсем не против назвать Иллуру своей женой. И дело вовсе не в том, что уже два года у него не было постоянных женщин, а те, что периодически появлялись в его постели, надолго там не задерживались – его телом давно уже правил разум, а не животные инстинкты. В конце концов, женщину для разрядки найти совсем несложно, особенно в Окаане, где свободных женщин проживало как нигде много. Однако Андрей всегда был противником подобного суррогата любви, считая, что кроме постели мужчину и женщину обязательно должно объединять что–то общее, в идеале – общая жизнь. Иллура согласилась разделить с ним эту жизнь, рискнув пойти против самого матриарха – подобную самоотверженность нельзя было не оценить, тем более что девушка ему очень нравилась. А если отбросить первый вариант, то оставался вариант номер два, который подразумевал раскрытие своего инкогнито, чего в ближайшем будущем мужчина совершать не планировал. Против кандидатуры тана Рура Лерой, фактически – второго патриарха клана, матриарх Ханто вряд ли станет возражать. Вот только о его воскрешении сразу же станет известно имперским спецслужбам, а многие его начинания еще не получили своего развития и были на этом первоначальном этапе крайне уязвимы. Имеет ли он право ради налаживания собственной семейной жизни ставить под угрозу благополучие всего клана Лерой? И так ли уж не права Литэйла, поставив на первое место не личную жизнь его бывших жен, а интересы клана? Андрей размышлял, сравнивал и анализировал, прокручивая в голове различные варианты развития событий в случае своего выхода из забытья на политическую арену империи, и практически все они оказывались негативными. По любому выходило, что воскресать из мертвых ему сейчас никак нельзя, но на другой чаше весов находилась влюбленная и доверившаяся ему девушка…

И Андрей решился. Понимая, что он, возможно, совершает одну из самых больших ошибок в своей жизни, мужчина взял коммуникатор и, связавшись с канцелярией клана Ханто, оставил на завтра срочную заявку на визит к матриарху господина Рура Лерой, официального заместителя матриарха клана Лерой и лица, имеющего право говорить от лица матриарха. Сообщение ушло, и намеченную встречу стало уже не отменить. Инкогнито Андрея летело ко всем чертям, но зато в перспективе мужчина мог получить завидный приз – любящую и любимую девушку. Ради этого приза стоило рискнуть…

***

Где–то в резиденции клана Ханто:

– Госпожа матриарх, на ваше имя в канцелярию пришла срочная заявка на аудиенцию от господина Рура Лерой.

– Это шутка? – матриарх, услышав сообщение, даже отложила в сторону документ, который внимательно изучала.

– Нет, госпожа, сообщение истинное, заверенное подлинной подписью господина Рура.

– Тан Рур погиб почти двадцать сол назад!

– Госпожа, я взяла на себя смелость связаться с канцелярией клана Лерой…

– И что они ответили?

– Они вначале попросили меня подождать. Через несколько нун со мной лично связалась матриарх Лерой и подтвердила правомочность заявки. Господин Рур жив. И называть таном его было бы некорректно – в клане этот человек является официальным заместителем матриарха и имеет право принятия любых решений от имени матриарха. Его подпись и печать приравнены к подписи и печати матриарха – я уже поинтересовалась юридической стороной заявки.

– Невероятно… Надо будет связаться с имперской безопасностью – не нравится мне это воскрешение из небытия, причем именно у нас. И что потребовалось столь известному в прошлом человеку от нашего небольшого и исключительно мирного клана?

– В заявке не сообщается, госпожа, но сама заявка помечена как крайне срочная. Информационный раздел заявки не заполнен, проставлена только пометка «личное».

– Я удивлюсь значительно меньше, если с личными проблемами ко мне зайдет сам создатель – Лерой по любому вопросу, не касающемуся судьбоносных для клана решений, всегда посылают своих заместителей. Большими снобами, чем Лерой, можно признать лишь их союзников Камэни – их матриарх вообще никогда не покидает клановой резиденции. Оповестите нашу службу безопасности – пусть проработают варианты защиты от возможных неприятностей. Хотя это, скорее всего, бессмысленно – Хорукайяни не смог защитить даже император. Но хотя бы пусть просмотрят все наши действия за последние несколько кун – где мы могли перейти дорогу Лерой и как мне вести предстоящий диалог…

Там же, на следующий день…

– Прошу вас, господин Рур Лерой, проходите, садитесь. Хотите чаю? – матриарх Ханто, всем своим видом излучая благожелательность, внимательным взглядом окинула высокого мускулистого юнца с ангельским лицом обиженного ребенка и взглядом голодного рурха, сопровождаемого четырьмя не менее внушительными телохранителями, безоружными, но от этого не менее смертоносными. В окно ее кабинета была видна парковка перед резиденцией, на которой сейчас ровным треугольником располагались три малых боевых десантных челнока, из которых уже выскочила и рассыпалась ровной тонкой цепью, взяв в кольцо все здание, сотня вооруженных до зубов десантников Лерой. Что это – простая демонстрация военной силы, или угроза? Патриарх Лерой, прикрывающийся званием заместителя, улыбнулся, словно не предполагая, какую реакцию у окружающих вызовут его солдаты, и ответил:

– Не откажусь, уважаемая госпожа матриарх. Вы знаете – я очень люблю хороший чай…

Отдав распоряжение, матриарх пригласила мужчину за небольшой столик для переговоров – принимать столь важного посетителя за официальным столом граничило с оскорблением всего клана, а оскорбить клан Лерой намеренным принижением статуса посетителя женщине очень не хотелось. Вся история становления клана Лерой не просто говорила, а буквально кричала о том, что эти люди оскорблений не прощают. Дождавшись, когда секретарша принесет и разольет по чашкам чай, матриарх, отхлебнув первый глоток, поставила чашку на стол и первой начала разговор:

– Вас в империи считали погибшим, господин Рур. До меня доходили именно такие слухи.

– Люди имеют обыкновение ошибаться – вам ли об этом не знать, госпожа. Как видите, слухи неверные и лишены оснований. Информацию о моей гибели Лерой не публиковали, а к циркулирующим по империи слухам мы не имеем никакого отношения.

– И где же вы пропадали все это время? Если, конечно, информация не секретная.

– Работал, лечился, восстанавливал здоровье, учился. Рутинная, ничем не примечательная жизнь.

– И что же привело столь известного в империи человека в наш маленький мирный клан?

– Личная просьба, госпожа матриарх. И я очень сильно надеюсь, что вы ее исполните.

– Изложите вашу просьбу – я постараюсь вам помочь.

– Мне нужен один человек из вашего клана. Очень нужен. Я готов обсудить условия передачи, но отказ меня сильно огорчит. Очень сильно огорчит.

– Простите – а что вы собираетесь с ним делать? – женщина чуть не сбилась в ответе, ощутив в просьбе посетителя скрытую, но явную угрозу.

– Убивать его я не собираюсь, госпожа, – искренне улыбнулся Андрей, но в улыбке сидящего напротив мужчины матриарху почудился хищный оскал. – Более того – я приму этого человека в свой клан и обеспечу всем необходимым, чтобы тот ни в чем не нуждался.

– Но зачем вашему клану люди Ханто?

– Не люди, а один человек. И это наше внутреннее дело.

– Я знаю этого человека? Вы можете назвать его имя?

– Могу. И вы его знаете. Это ваша внучка, Иллура Ханто.

– Простите, но зачем вам моя внучка? Мы можем рассмотреть другую кандидатуру? – впервые с начала разговора маска невозмутимости на лице матриарха рассыпалась на мелкие кусочки, выдав обуревающее ее волнение пополам с испугом.

– Нет. Меня интересует только танья Иллура. Я готов выслушать ваши условия.

– Это невозможно. Моя внучка не продается, – матриарх попыталась взять себя в руки.

– Продается в этом мире все – и внучки, и сами матриархи, – усмехнулся Андрей. –Разница только в цене. Причем цена эта сильно зависит от обстоятельств, при которых достигнуто соглашение. Я готов предложить хорошую цену за вашу внучку, однако с каждым последующим моим предложением цена станет уменьшаться. В конце концов, я могу посчитать себя обиженным отказом, развернуться и уйти. Мой клан, госпожа, часто пытались обидеть. Если хотите, можете попробовать совершить подобную ошибку и вы.

– Вы мне угрожаете, господин Рур? – женщина попыталась унять непроизвольно возникшую дрожь в руках.

– Ни в коем случае, госпожа. Я просто выражаю надежду, что мы с вами сможем спокойно договориться, после чего так же спокойно расстанемся ко всеобщему удовлетворению.

– Мой клан своими научными исследованиями приносит большую пользу империи. Его очень ценит император! – не сдавалась матриарх.

– Не могу похвастаться в отношении своего клана последним, госпожа, но Лерой тоже приносят большую пользу империи, – понимающе усмехнулся в ответ мужчина с лицом юнца. – И не только громадными налогами – мы являемся в некотором роде санитарами империи, уничтожая разные отбросы общества – бандитов, пиратов, вымогателей, убийц. Хорукайяни вот недавно уничтожили…

– Господин Рур, но это же моя внучка! – испуганно, услышав имя уничтоженного бойцами Лерой клана, воскликнула матриарх.

– Ну и что? Все мы чьи–то внуки.

– Но вы хотя бы можете мне пообещать, что с ней ничего плохого не случится? Вы ведь не собираетесь над ней издеваться?

– Мы что, так похожи на бандитов, госпожа?

– Нет, но о вас в империи ходит дурная слава…

– Госпожа, я ведь могу и обидеться!

– Простите, господин Рур. Но что, если моя внучка сама не захочет идти с вами?

– То есть если захочет – вы нам ее отдадите? Без всяких условий?

– Если она без какого–либо давления с вашей стороны захочет уйти с вами, то я не стану ей в этом препятствовать. Только это решение должно быть принято Иллурой добровольно.

– Ловлю вас на слове, госпожа. Зовите сюда вашу внучку.

– Не спешите, господин Рэй. Не так быстро – ее сначала надо найти.

– А чего ее искать? Ваша внучка сейчас сидит под арестом в вашей резиденции, тут идти–то несколько нун…

– Откуда вы знаете? Кто вам это сказал?

– Это неважно, госпожа. Главное другое – сведения абсолютно точные, точнее не бывает. Так что дайте указание своим людям – пусть танью Иллуру срочно приведут в ваш кабинет.

Пока женщина связывалась со своей службой безопасности, пока ждали прихода арестантки – Андрей успел допить свой чай и, поставив чашку на стол, сказал:

– Изумительный чай, госпожа. Не хуже, чем у императора. У вас, кстати, не один и тот же поставщик? Я не отказался бы приобрести для клана небольшую партию.

Матриарх собралась было ответить, но тут двери кабинета открылись, пропуская молодую девушку с красными, заплаканными глазами и распухшим носом. Она затравленно обвела глазами кабинет, но, натолкнувшись на взгляд Андрея, расцвела, улыбнулась и бросилась ему на шею с криком:

– Рэй! Дорогой! Ты меня нашел!

– Солнышко, ну как же я мог тебя бросить? Совсем одну? – улыбнулся Андрей, подхватив девушку и прижав к своей груди. – Вот и бабушка твоя тебя ко мне отпускает. Насовсем отпускает.

И, повернувшись к матриарху, добавил уже более строго, с явственно прослеживающимися в голосе стальными нотками:

– Правда ведь, бабушка? Вы без всяких условий и по доброй воле отпускаете со мной свою внучку? Госпожа, не молчите, я жду вашего ответа!

– Рэй? А Рур? – матриарх не смогла сдержать удивления.

– Мое полное имя – Андрей, – пояснил мужчина. – Но вам это имя очень сложно проговорить, легче пользоваться сокращенной версией – Рэй. Моя первая жена назвала меня Руром, по имени рурха, который, помнится, меня к ней и притащил. Поэтому в империи я известен в основном под именем Рура, а настоящим именем меня зовет только матриарх Камэни, да вот теперь еще и ваша внучка.