«Мы проснулись в минуту одну…»

 
Мы проснулись в минуту одну
На краю у лесного оврага,
Где глубин отворённая влага –
По студёному, тёмному дну.
 
 
Ярь живицы, дурман земляники…
И, срываясь меж сосен в пролом,
По лицу беспокойные блики
Задевают прозрачным крылом.
 
 
Для единственной юной любви
Вновь июль повторился на свете –
В колошенье, смешенье, жар-цвете,
С первобытною мукой в крови!
 
 
И услышали слитный язык
Птиц, ручьёв и соснового леса:
Будто с памяти спала завеса
На один оглушительный миг!
 

Родник

 
Травы сохнут, пахнут пряно,
Спелой ягодой маня.
Родниковая поляна
Приголубила меня.
 
 
Под травою безголосо
К тишине земли приник
Не открытый до покоса,
Новорожденный родник.
 
 
Выбивается наружу
В грозовой июньский зной
Переливчатая стужа
Из глубинной кладовой.
 
 
Полноводных рек не стоит,
Но, насколько хватит дня,
Не кончается и по́ит
Небо, поле и меня.
 

Осень в Смолино

 
А когда в пожелтевших березняках
Ветер задул, загудел, засвистал,
Мы вышли к оврагу, и с глазами враспах
Отряд над обрывом встал.
 
 
Молча скинули рюкзаки
И выпрямили тела
Над каменным руслом былой реки,
Река давно утекла.
 
 
Нам было такое увидеть дано! –
Пронзило и бросило в дрожь:
Взметаясь до неба, на жёлтое дно
Сыпался жёлтый дождь.
 
 
Томилось чувство – выше любви;
Тоска… – но ясней тоски!
Осень летела. Хочешь, лови
И складывай в туески.
 
 
Кончилась осень, как взмах руки,
Легла прозрачней стекла
По древнему руслу былой реки,
Которая утекла…
 

На закате

 
Закат – как последний вагон
уходящего поезда,
И если ты добрый,
вдогонку ему помаши.
И поздно кричать и спешить.
И раздумывать поздно.
И если ты добрый,
вдогонку ему помаши.
 
 
Смотри…
Откровенье закатов запомни, как заповедь.
Разливы, и спелое поле,
и снова январь, –
Проносятся дни, громыхая,
с востока на запад,
И солнце качается сзади,
как будто фонарь…
 

Платформа «Циолковская»

Третий

 
Не будет громких и лишних слов,
Пилот шагнёт к кораблю,
Скажет: «Земля, я тебя люблю…»,
Скажет: «К полёту готов!»
 
 
Земля от дюз шарахнется прочь
И станет радужным шаром,
И будут за ним в межзвёздную ночь
Глаза телескопов шарить.
 
 
Он – силу Земли вобравший титан,
Он новые бьёт дистанции!
И скажет торжественно Левитан:
«Внимание… Говорит Москва!..
Работают все радиостанции…»
 
 
Заглянет в московские окна утро,
Прольётся трель соловья,
И станут люди у репродукторов,
Эти слова ловя.
 
 
И все другие тысячи слов
Померкнут от этих, вылиняв.
И в ряд с именами Гагарин, Титов
Встанет новое имя.
 
 
Застынут звёзды, к себе маня,
И он оттуда ответит:
«Земля, Земля, слушай меня,
Я – Третий!»
 

1962

Комаров

 
Ах, как верим земными вёснами
В межпланетность своей судьбы.
О крутые пороги звёздные
Разбиваем упрямые лбы.
 
 
Как срывает мясо с костей
Век космических скоростей!
 
 
Путь по звёздам, как путь по терниям,
Но сражаются до конца
И победами, и потерями
Переполненные сердца!
 
 
Нам ещё устроят овации
Космонавты иных веков.
На скрижалях цивилизации
Вечным золотом – КОМАРОВ.
 

24 апреля 1967

Платформа «Циолковская»

 
Платформа «Циолковская» – в лесу.
Я остаюсь, уходит электричка.
Качая ветку, птичка-невеличка
Удерживает песню на весу.
 
 
Светла дорожка лесом и близка.
Спеша на службу звёздную, земную,
Рабочий день минует проходную,
Привычно предъявляя пропуска.
 

1971, Звёздный городок

Утро в Звёздном

Коменданту Звёздного Борису Бобылёву

 
Лёгкий сон подмосковных сосен.
Небо в росплесках перламутра.
По-уставному – ровно в восемь –
Начинается в Звёздном утро.
 
 
Как от всех сует очищенье,
Это утро – в росе, грибное.
И какое-то ощущенье:
Будто чуточку неземное.
 
 
Будто небо над Звёздным – выше.
И пораньше других, знакомо –
Сам Гагарин на площадь вышел,
Просто бронзовый, против дома.
 

1971, Звёздный городок

«В это вложена бездна труда…»

 
В это вложена бездна труда:
Световые исчислены вёрсты.
Вон – густые осенние звёзды,
Человечеству надо туда.
 
 
От взволнованной детской мечты
И от крови, вскипающей разом,
Устремляется дерзостный разум
Наводить в мирозданье мосты.
 
 
Чёрный вакуум, стылая высь –
Дерзость сердцебиением смерьте –
За пределами жизни и смерти
И отечества, где родились…
 
 
Наш уютный космический дом,
Где не надобны окна и двери,
И наличие звёзд в интерьере
Предвещает погоду притом…
 
 
Этот дом звёзд милее стократ!..
В наших людях мне нравится очень:
Помечтают в погожую осень
И в апреле выходят на старт.
 

«С пригретых пригорков…»

 
С пригретых пригорков
Из снежной купели
Крылатые сосны
Взлетают в апреле.
 
 
Свершается: птичьи
Звенят позывные,
Нацелены в небо
Все силы земные!
 
 
И ввысь прорастают,
Как к солнышку семя,
Весенние люди –
Крылатое племя…
 

«Помаши кораблю…»

 
Помаши кораблю.
И накличь ему ветра отваги.
Злое слово «люблю» –
На приспущенном флаге.
 
 
Неужели не жаль?
Но платочек слезой напитала.
Ах, какая печаль
Полоснула глаза капитана…
 
 
Белой пены белей
Берегов раскалённая глина.
Ждут своих кораблей
Терпеливые девочки Грина.
 
 
Так рванулась на борт!
Загорелые ноги нагие.
Удивилась: не тот…
Паруса… может быть, не такие?
 
 
Добрый сказочник Грин…
Как же так, не помедлив с советом,
Что наделал один
Он, чудак, с целым светом?
 
 
Как печальна рука!
А кораблик растаял. Не стало.
Но ещё облака
На закате отсвечены ало.
 

«Проходят дни, приходят времена…»

 
Проходят дни, приходят времена,
Когда за всё, что прожито вначале,
Жизнь платит строгой памятью сполна
И судьбы завершённостью венчает.
 
 
И я в раздумьях о своей судьбе
Однажды всё как есть осмыслив чётко,
По самому большому к жизни счёту
Подам ли руку самому себе?..
 

1967

К снегу

 
Так жили – не просто, не сложно,
Но вот уже к сердцу легла,
Какая лишь к снегу возможна,
Вечерняя полумгла.
 
 
Встревоженно медля на склоне
Студёного этого дня,
Вздыхали, дышали в ладони,
В дому не включали огня…
 
 
Назавтра колёсный и пеший
Растопчут ожог белизны…
И листьям, опасть не успевшим,
Тогда не опасть до весны.
 

«Речонка радостно летела…»

 
Речонка радостно летела,
Но с декабрём наедине
Она, звеня, заледенела
До круглых камешков на дне.
 
 
Как задохнулась от бессилья,
Под белой тяжестью снегов
Припав на сгорбленные крылья
Теперь ненужных берегов.
 
 
И в жизни, разнозвучья полной,
Вдруг не хватило торжества,
Как песни той, что с детства помнил,
А нынче позабыл слова…
 

Набросок января

1

 
Подлесок – настежь; речка, поле.
Остановлюсь, гляжу с холма,
Как жизнь свою на вольной воле
Справляет зимушка-зима.
 
 
Мелькнёт, змеясь, позёмка. Следом
Качнётся мёрзлое быльё.
Река – в крутых извивах слепок
Журчанья прежнего её.
 

2

 
За неприютной белизною,
Испятнанною синевой, –
Я помню взгорок в жгучем зное
С кузнечиками и травой.
 
 
В траве запуталась клубника.
А в заводи, впадая в ярь,
На блёстку солнечного блика
Со всплеском вымелькнул пескарь.
 
 
А вон подростки-непоседы
Сигают кубарем ко дну.
Одежда и велосипеды –
Всё в кучу брошено одну.
 
 
Густым июльским цветом кожи,
Счастливой резвостью игры
Они как близнецы похожи –
И неразлучны до поры.
 
 
Подальше – ниже по теченью –
Недвижно к удочкам приник,
Накрыт береговою тенью,
Из местных жителей старик.
 
 
Его неразличимы годы.
Ему от камушка видней
В излуке ближней огороды
С подсолнухами вдоль плетней.
 
 
К сараям сложены поленья, –
Запасы перечтёт зима.
И триста лет стоят без тленья
Из бурых лиственниц дома.
 

3

 
…Зима теперь в зените самом
И обжита давно с умом
В две долгих улицы селом –
С навозом конским, следом санным,
С дымком печным и духом банным
И с пимокатным ремеслом.
 
 
Мороз. Не затевают драки,
Подрагивают без конца
Две неприкаянных собаки
У магазинного крыльца.
 
 
Морозы строгие в привычке.
В полях размётаны стога,
И к сену зимник – как в кавычки
Из лета взятая строка.
 

Зимнее утро

 
Просыпается народ:
Свет – сквозь тюли и гардины;
На будильниках единый
Установлен был завод.
 
 
Жмёт мороз, крепчают льды.
Начинаем день с разбегу,
По новёхонькому снегу
Напечатаны следы.
 
 
Предрассветный час – родной.
Воротник подняв от вьюги,
Узнаём себя друг в друге
По дороге к проходной.
 
 
Наизусть, издалека
Та дорога без запинки
Все проталинки-тропинки
Собирает, как река.
 
 
Время – делу быть. И вот –
Итээровский, рабочий,
Юный, дедовский и отчий,
На исходе зимней ночи
Просыпается завод.
 

Горячий стаж

 
На Урале жарче, чем на юге,
В августе и сентябре тем паче.
В январе – когда лютуют вьюги…
Приезжайте, убедитесь: жарче.
 
 
Встретим вас, южане, мы сердечно.
Привозите груши – не бесплатно.
Заходите прямо к нам в кузнечный,
К нам в литейный или к нам в прокатный.
 
 
С вами не сравнимся мы загаром,
О житье на юге посудачим,
Об уральском стаже, что недаром
Так и называется – горячим.
 
 
Да, рубахи горячи от пота!..
Тёплый юг прекрасен, я не спорю.
Поостыть от огненной работы
Заводчане улетают к морю.