Хозяин бросил на него неласковый взгляд, но, к удивлению Нарада, остановившегося здесь под видом проезжего торговца, возражать не стал. Интересно! С чего бы это хозяину считаться с мнением никчёмного бродяги? Хазар, бывший, вроде, как, при лошадке, сидел в самом тёмном закутке. На первый взгляд, казалось, что он тут был «не при делах». Сбросив в тепле видавший виды потёртый тулупчик и, довольно покрякивая, он шумно хлебал из мисы наваристые щи. Но Нарад знал, что он не упустил ничего, достойного внимания. Вот же лицедей!

– Ежели здесь не копаться, то к обеду, до следующего трактира добраться поспеешь, – не унимался мужичок. – Тамошний хозяин для усталого путника и на доброе пиво расстарается, только резаны плати.

– Пиво? Это здорово! Исполать тебе за добрый совет, – «обрадовался» Нарад и повернулся к Хазару:

– Поторопись, старый, в дорогу пора.

Он успел приметить блеск в глазах советчика и угрюмый вид хозяина, явно не одобрявшего его решения. Пять минут спустя их сани выехали в распахнутые ворота и покатили по дороге, что тянулась меж утонувшего в сугробах леса.

– Зашебуршились мышки, – хмыкнул Хазар. – То-то нас в дорогу выпроваживали. Хозяин явно догадывается, но терпит, чтоб самому «петуха» не подпустили. Отработано у них всё – сигнал подан, а там уже ждут. Сейчас, где-нито, нас и встретят. Ты только не дёргайся раньше времени.

– Но это действительно те, кто нам нужен?– не удержался Нарад.

– Здесь ватага Вепря не первый год промышляет, –  ухмыльнулся Хазар. – Пришлым тут не разгуляться, глотку в один мах порвут.

Их, действительно, поджидали. Через час, когда они миновали поворот, под морду лошади выкатился таившийся за толстым стволом крепкий мужик и уцепился за узду. Следом нарисовалась ещё пара дармоедов при оружии. В упор наставив самострелы, путникам велели заткнуться. Весьма невежливо потеснив, завалились в сани и, подгоняя кнутом, направили храпевшую лошадь на едва приметную тропу. Вскоре сани выкатили на обнесённую ельником поляну, где стояло несколько осёдланных коней. Прибыли, надо полагать, в конечную точку маршрута. Конечную, скорее всего, во всех смыслах.

С почерневших туч пробрасывал редкий снежок. Незаметно поднявшийся, неласковый ветерок обжигал щёки и обнажённую, по-привычке, шею. Ватажок[11] по кличке Вепрь смотрел на Нарада тяжёлым  взглядом.

– Значит, говоришь, купец? И, зачем же тебя, дуралей вышитый[12], в наши края-то занесло?

Он глумливо засмеялся. Ватажники[13] за его спиной захохотали, предчувствуя потеху.

– У тебя же на лбу во-от такими рунами прописано, что ты либо стражник, либо порубежник. Ещё старинушку этого с собой на верную погибель потащил, – он презрительно кивнул на стоящего рядом Хазара, который, испуганно съёжившись, смотрел на огромных разбойников, как кролик на удава. – Неуж всерьёз думал, что я тебя за торгаша приму?

– Мало ли, кто на кого похож, – беззаботно ухмыльнулся Нарад. – Ты вот на кабана смахиваешь, но я ж тебе желудей не предлагаю.

Ватажники за спиной Вепря испуганно смолкли. Лицо Вепря стала заливать густая краска, а рука потянулась к поясу, на котором висел внушительных размеров нож.

– А вон те тоже ваши люди, али чьи? – неожиданно спросил «старинушка», испуганно глядя куда-то за плечо ватажка.

Реакция у того была отменная. Видать, потому и жив до сей поры. Резко развернувшись в ту сторону, куда глядел испуганный дед, он сместился влево с таким расчётом, чтобы Нарад оставался в поле его зрения. Старика он в расчёт не принял. И, между прочим, совершенно напрасно. Железная рука Хазара намертво стиснула его глотку, а удар кулаком за ухо напрочь вышиб сознание.

Нарад, едва тать отпрыгнул в сторону, ринулся на ватажников. Прежде, чем его манёвр был осознан, ближайший к нему, получив жестокий удар кулаком в «поддых», ничком повалился на снег. Удар носком сапога в висок свёл шансы татя к нулю. Второй, заметив, краем глаза, движение, развернулся к нему с занесённым для удара топориком. Но где ему было тягаться с выпускником Высшей Космической Даршаны… Жестокий удар ногой, с хрустом проламывая грудину, вышиб из него дух прежде, чем он уткнулся лицом в сугроб. Нырнув в сторону, Нарад ушёл от свистнувшего в волоске от виска, меча. Второй раз ударить ватажник не успел.

Толкнув на него безжизненное тело ватажка, Хазар прыгнул следом. Цепко схватив запястье вооружённой руки, он, пинком ноги в подколенный сгиб сбил татя на землю и запрокинул его на себя. Последнее, что тот почувствовал, был холод клинка, мягко входящего под левую лопатку.

Вепря обязательно нужно было взять живым, в противном случае вся их суета впустую. Ватажка выберут нового, ватага продолжит свой опасный промысел, а самое главное, что «землеройка[14]», засевший, то ли в Городской Страже, то ли у порубежников, будет цел и невредим. А, вот, против этого они категорически возражали!

Разбойники, они и есть разбойники. Не такое уж и доходное у них ремесло, больше опасное, поскольку ни стража, ни порубежники излишней мягкостью не страдали. Да, и купеческий люд не лыком шит, тоже «обласкать» охотников на своё добро горазд. Потому и промышляют больше на таких вот, типа Нарада, начинающих и мелких торгашах-лоточниках. А вот свой, который по-тихому за резаны и ногаты начинает «сучить нитку» на сторону врага, должен быть выловлен обязательно! На такое дело никогда не жалели ни сил, ни средств. Хазар в скором темпе «потрошил» едва очухавшегося татя, нимало не беспокоясь о его здоровье. Через полчаса он уже вызывал виману.

– Лошадь распряги да коней отвяжи, – бросил он Нараду. – Сами найдут, куда им прибиться. Не тащить же их с собой.

– А с этими что? – выполнив распоряжение, кивнул Нарад на свежих покойников.

– Зверьё здешнее разберётся, – оскалился в хищной улыбке Хазар.

…Капитан Старки с сержантом сидели в крошечном кабинетике, обсуждая ситуацию, в которой оказались остатки землян. Стоило ли сидеть в медвежьем углу, дожидаясь, пока солдаты от безделья начнут себе на задницу приключений искать? Какой резон ставить под удар всех выживших из-за нескольких болванов? Ну, уж нет!

– Что ты предлагаешь, Ян? У тебя, вроде, более полная информация.

– Только то, сэр, что надо идти на службу к государству.

– Неплохая идея, но навряд ли, они согласятся, – капитан скептически скривил губы.

– Прошу прощения, сэр. Я думаю, они понимают сложившуюся ситуацию и лишняя головная боль им тоже ни к чему. Завтра назначена встреча с главой порубежников Сапсаном. Если  договоримся, с Советом Старейших на эту тему он сам переговоры проведёт.

…Спустя неделю после этого разговора Камински стоял и глядел в окно резиденции Главы Порубежной Службы на пейзаж, задёрнутый снежной завесой. Медленно падающие крупные хлопья первого снега напоминали ему далёкое детство, когда пятилетним малышом его впервые привезли на хутор в гости к дедушке. Тот встретил их на двуколке, запряжённой двумя сытыми битюгами.

– Могли бы и на машине подъехать,– укорила мать, подавая ему баул и сумки с городскими гостинцами. – Вы так дзецько[15] простудите, тату[16].

– Ты ему ещё грелку сунь, – дед поднял Яна крепкими руками, глянул в глаза. – В нашу породу, значит, зимно[17] нипочём.

Он на миг прижал его к груди, дохнув запахом табака, и усадил на мягкое сиденье. Недовольная мать села рядом. Прикрыв их  меховым пологом, дед молодецки расправил усы и гикнул лошадям. Мимо поплыли островерхие каменные дома, башенка с большим циферблатом,  идущие по своим делам люди.

Цоканье копыт по брусчатой мостовой скоро сменилось глухим перестуком, они свернули с шоссейки на грунтовую дорогу, нырнувшую в лес. Высокие ели, словно закутанные в снежные шубы, стояли в торжественном молчании. Прямо перед лошадиными мордами сиганул заяц и они шарахнулись, испуганно всхрапывая. Как же он испугался тогда! И заревел, вцепившись в руку матери, а отец стал сердито отчитывать его, называя трусишкой.

Только дед, обернувшись, неожиданно подмигнул внуку и, сунув пальцы в рот, засвистал, как разбойник. Лошади застригли ушами и побежали бойчее, а Яну стало весело. Отпустив мамкину руку, он с интересом стал вертеть головой, разглядывая юрких синичек и красногрудых снегирей. Через час, когда они подъезжали к хутору, повалил снег и он ловил его одетой в варежку ладошкой.

Стук двери оборвал воспоминания. Вскочивший при появлении командира порубежник вышел, оставив их с глазу на глаз.            .

– Садись сержант, в ногах правды нет, – вздохнул Сапсан. – Задали вы задачу. Пришлось нам, честно говоря, головы поломать.

– Знаю. Не простой вопрос, – кивнул Ян. – Но и для тебя не секрет, что воин без службы для окружающих ещё большая головная боль. Вот и надо их к делу приставить.

– То-то и оно. А коли жить, то мужам надо семейством обрастать, новые корни пускать. Тогда и будет за-ради чего стараться. Вот и порешили со Старейшинами, что часть воинов раскидаем по порубежью, пусть привычную службу несут. Только к виманам доступа не будет. На том, уж не посетуй, Совет особо настоял.

…Выслушав доклад, капитан поднял на сержанта напряжённый взгляд.

– Послушай, Ян, Сапсан мне сообщил, что пришёл космолёт с Земли. Предлагают заключить с Арктидой дружественный договор. У нас есть шанс вернуться домой. Что ты по этому поводу думаешь?

– С Земли, говоришь? Ну, если честно, то я, в любом случае, останусь здесь, это дело решённое. Там у меня никого уже не осталось, а мотаться псом неприкаянным – уже возраст не тот. Ну, вернусь, и что? Ещё лет пять службы и я уже отработанный материал. Оно мне надо?

– Но ведь мы, вроде как, присягу давали?

– О какой присяге речь? Того государства, которому мы клялись, уже нет. Если и сохранилось, то нас оно попросту кинуло. Предоставив всем желающим возможность попрактиковаться в меткости стрельбы в том тире, где мы стали живыми мишенями. Я, лично, после этого ему ничего не должен.

– А что нам здесь делать? Тут мы чужие.

Сержант понимал, что капитана мучает тот же вопрос, что ещё совсем недавно, не давал покоя  и ему самому. До тех пор, пока он твёрдо не решил остаться. Видимо, Старки не слишком-то рвался на родную Землю и маялся, не решаясь сделать окончательный выбор.

– Ну, это, как сказать… Наши знания и здесь лишними не будут. А ты не задумывался, что перекати-поле везде чужое, пока корни не пустит. Вот и я своих  детей хочу вырастить, чтобы они мой род продолжили. Может, и внуков ещё удастся увидеть. Всё лучше, чем сдохнуть бездомным псом на помойке.