Глава З. Встречи на высшем уровне

Кабы ведал ты, Федот,

На кого ты тратишь пот,

Так и шагу бы не сделал

От родимых от ворот.

Л. Филатов

«Сказка про Федота-стрельца,

удалого молодца»

Трактир нашёлся на соседней улице. Был он, правда небольшим, но внутри вполне чистым и уютным, народу немного. За одним из шести столов сидел седобородый старик вельможного вида и совсем молоденькая девушка, почти девочка, одетая тоже весьма престижно. И вот, тут коварная тётка по имени Фортуна, решила явить свой коварный нрав, и ни с того ни с сего повернулась задом.

Едва путешественники вошли в трактир, старик с девушкой глянули на них мельком и вдруг оба замерли, уставившись на Волода. «Вляпались», – мелькнуло в голове Акелы. Волод же, смертельно побледнев, замер на месте.

– Ты?!

– Дядя?!

Вскочив из-за стола, оба бросились к кнезичу. Девочка повисла у него на шее, но старик быстро овладел собой.

– Тс-с, не поднимайте шума. Давайте тихо сядем за стол и поговорим. Эти люди… – он вопросительно глянул на друзей.

– Они всё знают, это друзья.

Старик не опустил вопросительного взгляда, давая понять, что информации ему недостаточно. Волод вздохнул.

– Родич, ты помнишь предсказание про воинов из веси, которая возникнет из грядущего времени?

– Ты что, хочешь сказать?.. – он пристально уставился на Барса, перевёл взгляд на Акелу.

– Может, всё-таки можно присесть? – слегка язвительно поинтересовался тот. Дед заметно смутился и сделал приглашающий жест. Все дружно уселись за стол, с интересом глядя друг на друга. Разговор продолжил Волод.

– Познакомьтесь. Это боярин Ставр, глава Земского Собора, мой родич. Это мои друзья Акела и Барс. А это, – Волод с улыбкой посмотрел на девушку. – Моя племянница Светлана, дочка моего брата Брана.

Девица колоритная, чего уж там. Тёмно-русые волосы, зеленющие глаза, взгляд умный, острый – то ещё видимо зелье.

– Значит, ты, дядюшка, живой? А кого же вместо тебя схоронили?

– Хотел, Светланка, Лутоня меня в могилу положить, да моё место и занял. Как говорится, не рой яму другому…

Ставр метнул на кнезича быстрый взгляд.

– Значит, нынешний Лутоня…

– Это, родич, я самый и есть.

– Здорово, – восхитилась Светлана.

– Погодите, это потом, – Ставр нахмурился. – Тебя здесь кто-нибудь видел?

– Ну, если не считать купца…

– Купца? – боярин поморщился. – Вот уж кому я никогда бы не доверился…

– Стражники! – воскликнула девушка, глянув в окошко. Ставр среагировал мгновенно.

– Встретимся на нашем месте. Уходи через заднюю дверь! – скомандовал он Володу и повернулся к трактирщику. – Могута, проводи.

– А? – уже вскочив, кнезич остановился, выжидательно глядя на Барса с Акелой.

– О них не тревожься. Ну, пошёл!

Волод выскочил в маленькую дверку, которую упомянутый Могута за ним запер и снова оказался за стойкой с выражением «всё обрыдло» на здоровой морде.

Трах! – распахнувшаяся дверь грохнула о стену и в трактир ворвались стражники с оружием наготове. Все трое встали из-за стола. Ставр, надменно задрав голову, глянул на пришельцев.

– Что случилось, Маланя?

Первый из стражников, видимо, старший, крупный беловолосый мужик, остановился резко, как взнузданный.

– Ставр?! Боярин, мы…

– Случилось что, спрашиваю?

– Купец донёс, что здесь Лутоня…

– Кто?! – Ставр изумился так натурально, что друзья переглянулись с невольным уважением – профессионал, видно сразу. – Купца задержать и ко мне в Собор, допрошу сам. Живей, покуда он ещё далеко не ушёл.

– Слушаю, боярин, – старший поклонился и стражники, нестройно топоча, гурьбой вышли за двери.

– А теперь, прошу дорогих гостей ко мне в терем – от греха подальше.

…Вечер прошёл под знаком вопросов и ответов. Сидя возле убранного после трапезы стола, Акела и Барс много нового узнали об этом мире, некоторые из пояснений Ставра удовлетворяли их любопытство. Иные же, напротив, разжигали его ещё больше. Это, несомненно, была дохристианская Русь. И всё же это была не совсем она. Сходства и различия было примерно поровну, хотя.… Если, к примеру, брать сказочный аспект, который, к слову, здесь был абсолютной реальностью, то Акелу и раньше занимало это противоречие. Почему при небольшом расстоянии друг от друга в Западной Европе была одна нечисть, а на Руси совершенно другая? Ставр на этот вопрос, недоумённо пожав плечами, ответил совершенно спокойно.

– Да почему другая? Та же самая. Гномы под землёй и там и здесь, их вообще границы государств не волнуют, какие под землёй могут быть порубежья? Драконы, пропади они пропадом, тоже везде одинаковые, только у нас их Змеями зовут.

– Горынычами? – спросил Барс.

– Горынычами только горных.

– А ещё какие есть? – заинтересовался Акела.

– Есть лесные, водяные, воздушные…

– А эльфы есть? – не унимался Барс.

– Берендеи? Как им не быть, есть и они. Не серчайте, витязи, удивляете вы меня. Ровно как дети малые… Я думал, вы у меня о государстве всё выпытывать будете.

– О государстве, у нас каждая кухарка всё знает, – усмехнулся Акела. – А вот про нечисть только сказки да песни остались, да и те – кто в лес, кто по дрова.

– Сказки? – не понял боярин, так как этим словом в древности обозначался совершенно реальный документ.

– Ну, былины, – поправился Акела. – Так берендеи и есть здешние эльфы?

– Нет, – не удержавшись, засмеялся Ставр. – Это эльфы – тамошние берендеи.

Засмеялись и друзья.

– Вот что, ложитесь-ка вы почивать. Утро вечера мудренее. Ибо утром Великий Кнез припожалует, давно он ждал – когда же пророчество это сбудется. Да и я, признаться, тоже.

– А Светанка отцу, об ожившем дяде не проболтается? – поинтересовался Барс.

– Зачем ей, – улыбнулся Ставр, – Волода она искренне любит, а потому и словом о нём не обмолвиться. Вы уж извините, что вас отдыхать спроваживаю, но мне и самому к нему на встречу поспешать пора.

…Великий Кнез Бран оказался удивительно похожим на своего старшего брата, только был темнее лицом и волосом, да серьёзнее, пожалуй. Они вошли вдвоём со Ставром. Барс и Акела, чтя субординацию, встали из-за стола. Бран махнул рукой.

– Садитесь, витязи, не в Думе, чай. Я Бран, Великий Кнез.

«Царь, очень приятно, царь…» – вспомнилось Акеле и он, подавив улыбку, представился. Барс последовал его примеру.

– Ну, с боярином Ставром вы уж познакомились. Кстати, что у Вас в трактире произошло? – серые глаза Брана пытливо глянули на друзей. – С вами что, действительно Лутоня был?

Ставр многозначительно глянул из-за плеча кнеза, но это было лишним – всё было оговорено ещё с вечера. Купец для начала, был должным образом запуган Ставром и только после «заступничества» Акелы, сменил гнев на милость и отпустил перепуганного Жилу. Друзья, попеняв иуде за длинный язык, напомнили ему о слухах насчёт того, что у Лутони «заручки» на уровне бояр и кнезов. А потому, посоветовали сказать, что он обознался – ведь иначе, могут и Лутонино серебро у него отнять и самого на дыбу за пособничество вздёрнуть, что купца душевно проняло.

С Малышом и Сержем они поговорили сами, рассказав им, что из-за неумной болтливости Жилы, сами спаслись от острога чудом. Воины, выругав доносчика, уговорились все говорить одно и то же. Вступили, тем самым, в то, что стряпчие имеют скверную привычку именовать «преступным сговором». На что, впрочем, всем им было в равной степени глубоко наплевать.

– Не знаю, – пожал плечами Акела. – По-моему, обознался купец.

– Да? Ну, ладно, коли так. Тогда наливайте себе мёда и будем о деле говорить, коли вы не против.

– Мы-то не против, – с простодушным лицом отвечал Барс. – Только многого понять ещё не можем. Да, поди, разъясните по ходу дела?

– Само собой, – важно кивнул головой Великий Кнез, приняв простодушие Андрея за чистую монету. – Что рассказать вам?

– С тех самых пор, как мы оказались здесь, – начал Барс. – Только и слышим, что Руссию спасти должны. Мы так-то не против, только – от чего? Всё вроде на месте, никаких напастей мы не заметили, люди под твоей рукой живут неплохо. Так в чём тут закавыка?

– Да всё вроде и просто, да как вам это объяснить, коли вы нашего мира толком и не знаете. По-другому раньше-то было, вот что. А теперь… Боярин, у тебя ума палата, объясни. Не получается у меня что-то.

Ставр задумался, поглаживая седую бороду. Можно было поклясться, что за этим выпуклым лбом пощёлкивает и жужжит машинка не хуже «Intel Pentium 4».

– Прав Великий Кнез, что-то недоброе надвигается. Как моряк по цвету неба судит о надвигающемся шторме, так и я, многогрешный, всю жизнь проведя в делах думных, сужу о наступлении бед великих.

Видно было, что тут старый не лукавит ничуть и говорит всё это с неподдельной болью и беспокойством.

– Какие признаки? – по-деловому спросил Акела.

– Признаки? – задумался Ставр. – Самый первый – нечисть чуждая из-за границы к нам полезла. Раньше самой большой бедой было – разбойники в лесах, ну, лешак кого запутает или водяной утащит. А сейчас… Чёрные орки творят такое, что я о разбойниках вспоминаю, как о первой девке. Вера в богов пошатнулась, даже ты, Кнез, этому способствуешь, инородцев этих у себя привечая…

– Хватит! Об этом я раз и навсегда сказал – не твоего ума это дело. Мне со старой верой к западным государям ходу нет. Они все в Христа веруют и народы ихние тоже. А мы, до сей поры, в язычестве погрязли! Коли потребуется – половину страны калёным железом выжгу, а своего добьюсь. Потом народ сам мне спасибо скажет.

– Если живой останется, – негромко сказал Акела.

– Что?! И ты, витязь, туда же? Да я…

– Не спеши гневаться, кнез, – спокойно продолжил Акела. – Допреж всего знай, что мы сами христиане.

– Как это? – чуть растерялся Великий Кнез. – Так вы же из другого мира?

– Этот мир тоже русский, – сказал Барс. – И там были и Сварог и другие наши боги. И Христос тоже был и его тоже распяли на кресте.

– Видишь! – торжествующе воскликнул Бран. – Значит прав я, боярин, а ты мне супротивничаешь. Смотри!

– Прав, да не совсем, – опять вмешался Акела. – Сам Иисус против язычества выступал из-за того, что против человеческих жертвоприношений был. Христианская вера свет разума и добро проповедует, она против зла и крови. Как же ты тогда добро злом и страхом насаждать будешь?

– Может ты по-своему и прав, витязь, – с трудом сдерживаясь, глухим голосом ответил правитель. – Только, уж не посетуй. Свою волю я сам буду выражать, как сам на то нужным сочту. С нашим народом, только силком можно.

Он поймал упрямый взгляд Акелы и сжал пальцы в кулак. Вскочив со своего места, отпихнул помешавший стул и стал нервно расхаживать. Светланка, с испуганным глазами следила за отцом. Словно ища заступы, прижалась к Ставру, а он, не вмешиваясь в разговор, ласково поглаживал девчонку о голове.

– Я вас на службу беру, чтобы Руссию от напастей уберечь. А коли вы у меня на службе, то законом для вас будет моё слово, а не его, – Бран мотнул головой в сторону нахохлившегося боярина.

Акела опустил глаза, чтобы Кнез не увидел в них то, от чего начальство вечно заводится. Вот и сейчас – ни хрена сам сделать не может, вокруг себя очевидных вещей не замечает, а признаться – ну, как же? Мы же принимаем решения, единственно верные и неоспоримо мудрые.