Глава первая
Перелетные птицы

Во время третьего перелета погода стала так резко портиться, что даже драконы во главе с Цашуном Ларго поспешно снизились к отряду боларов, переносящих людей, огов, ордынца и одного таги. Лидер драконов довольно громко огласил главную опасность:

– Вам за облаками не видно, но чуть дальше такой грозовой фронт навстречу движется, что точно кое-кого молниями на щепки порубает.

– Ты за свои зубы переживай, а не за наши щепки! – бросил ему в ответ Спин. – А сбоку облететь не получится?

– Скорость не позволит, – дипломатично ответил Цашун, зная, как болары не любят, когда более шустрые драконы обвиняют зеленючек в полетной медлительности. – Похоже, это с наших Альтурских гор снежный ураган сорвался и несется на запад. Если бы мы на час раньше проскочили – другое дело, а так садиться надо, укрытие искать. Град точно будет.

Кремон Невменяемый попытался рассмотреть покрытое под собой туманом пространство:

– И где мы сейчас находимся?

– Над бассейном реки Рася, – ни минуты не сомневаясь, сориентировался дракон. – В районе Красногора.

– О! Знакомые места! – обрадовался Кремон и похлопал своих друзей по корням: – А что, Спин, а что, Караг, не пора ли нам приземлиться и как следует подкрепиться?

– Смотри-ка, советуется как бы! – проскрипел Караг с притворным недовольством. Хотя пара ведущих боларов стала постепенно снижаться, забирая левее. – А на прошлую стоянку скомандовал посадку, словно наших мнений и не существует.

– Это он тумана испугался, – развеселился и Спин. – Боится, что мы его уроним, а потом не поймаем при плохой видимости.

– Спорим, что поймаем! – стал заводиться его сородич по воздушному океану.

– Шутники! – фыркнул Кремон. – Все бы они роняли… Тем более что в отряде номинально командует Галирема Огирия, а она мне уже давно рукой машет, на землю приказывает опуститься.

– Да и мы заметили, что давно, – булькали оба болара смехом. – И заметили, как ты ее слушаешься. Закрой глаза, а то вывалятся от напряжения.

Совет был не лишен смысла: вонзиться на большой скорости в темную тучу считалось не столько опасно для несомого человека, как жутко страшно и неприятно. Так и казалось, что сейчас сцепка с треском врежется либо в какое-нибудь толстенное дерево, либо в еще более опасную прямостоящую скалу. Хотя умом Невменяемый прекрасно понимал, что его друзья шутят и совершат посадку в самом удобном и безопасном месте, но глаза все-таки прикрыл. Так спокойнее.

Над самой землей кипящий туман прервался моросящим дождем, зато стали видны не только речные просторы, но и расположенные в пределах видимости стены Красногора. Рассмотрев строения и поняв, что отряд вполне успевает до них добраться, заревел от восторга Бабу Смилги:

– Здорово! Неужели жареного барашка сейчас попробуем?!

– Мне и барашка будет мало, – послышался голос ордынца Уракбая. – Кажется, и бычка бы загрыз.

Мимо скользнули четыре огромные крылатые тени: драконы тоже снизились, поняли, где предстоит привал, и поспешили вперед отыскивать трактир или постоялый двор, самый подходящий для несколько преждевременного обеда. Таковой нашелся еще на подлете к крепостной стене, похожие драконы здесь в последний месяц явно оказались не в диковинку, и после коротких переговоров, пока подлетел весь отряд, место было забронировано, а масса блюд заказана двумя словами:

– Давайте всё!

К сожалению, современные веяния архитектуры еще не дошли до этого трактира, и метровые сферы боларов не могли протиснуться внутрь главного помещения. Но все двадцать два зеленых шара прекрасно разместились на открытой веранде и теперь с задумчивой неспешностью ждали заказанные фрукты, овощи и мясо да посматривали на хлынувший как из ведра дождь. Крыша над сферами их тоже услаждала. Да и молнии опять-таки нестрашны.

– Вовремя успели! – радовалась Галирема Огирия, располагаясь за огромным столом и прислушиваясь к застучавшему по крыше граду. – Только вот если это все и на ночь растянется…

Маленький таги, забравшийся на лавку напротив огианки, резонно заметил:

– Так ведь не на войну спешим! Можно и до утра кутнуть. А? Крылатые?

Стараясь ненароком не затоптать Татила или не столкнуть с лавки, драконы шумно рассаживались рядом, и за всех ответил Цашун Ларго:

– Мы не то что до утра, мы до конца недели можем здесь отдыхать. Денег хватит.

Огирия посмотрела на Кремона Невменяемого, который вместе с Бабу Смилги уточнял заказы с хозяином заведения, и только потом напомнила таги и драконам:

– Не забывайте, чем раньше начнется лечение, тем оно будет эффективнее. И так сколько времени упущено.

– Но голод и недоедание в пути, – важно стал изрекать таги, – тоже ни к чему хорошему не приведут.

Тон Галиремы сразу стал ледяным, безапелляционным и даже несколько угрожающим:

– Уважаемый Татил! Голодать я никого не заставляю, а вот против всяких попыток «кутнуть» возражала и буду возражать категорически. В крайнем случае, если вам так хочется что-то отпраздновать, можете оставаться здесь хоть на неделю. Мы и сами прекрасно доберемся до Яны! – Заметив, что Великий Герой направился к столу, она тут же преобразилась, умильно улыбнулась, словно мать родная, сестра и любимая женщина в одном флаконе, и воскликнула: – Кремон! Иди сюда, я тебе место оставила!

Действительно, возле нее как раз оставалось место для одного человека, зажатое с боков телами Эль-Митоланов, телохранителей Галиремы. Но в ответ Невменяемый лишь благодарно кивнул и указал рукой на другой край стола:

– Да чего там тесниться! Мы и здесь с друзьями вольготно рассядемся.

Стол большой, поэтому три человека уселись в торце, продолжая оживленно перебрасываться воспоминаниями про военную кампанию в Кремневой Орде. Чувствовалось, что старые друзья Кремон и Бабу еще не наговорились в Гладиаторской долине, им было что обсудить, третьим в их коллектив естественно вписывался ордынец Уракбай. Татил Астек, незаметно, но пристально наблюдая за Огирией, сразу догадался о ее недовольстве и досаде. Явно просматривалось, что она всеми силами желала в любых ситуациях придерживать Героя возле себя, не отпуская ни на шаг во время застолья, военных советов и прочих мероприятий. Делались при этом ссылки якобы на постоянно ведущееся со стороны могущественной огианки лечение и благотворное воздействие аурой. Но ушлый таги, опытнейший дипломат Сорфитовых Долин, которому недавно исполнилось сто пятьдесят три года, впервые заподозрил неискренность подобных экивоков:

«Что Смилги, что ордынец явно мешают Галиреме. Как бы она от них не попыталась избавиться… Не пойму, чего она добивается и какие цели преследует, но для таких, как она, судьба двух простых попутчиков, да еще и мешающих, – пустой звук. Даже не оглянется, если те вдруг отстанут по каким-либо причинам. Надо будет присматривать отныне и за ней, и за ее Эль-Митоланами. Только вот стоит ли предупреждать драконов и боларов? Драконы долго не выдержат подозрительного молчания и со своей честностью да принципиальностью сразу полезут в скандальные разборки. А болары, с их не изученной до сих пор заумностью и философией, просто в один прекрасный день полетят с людьми туда, куда им вздумается. Особенно если и сами заподозрят Галирему в чем-то предосудительном. С другой стороны, лично для меня и для моего государства такое развитие событий было бы весьма желательно: вдруг бы удалось заманить Героя в Сорфитовые Долины? Но сразу встает вопрос о его лечении, а эта Галирема все-таки давала полные гарантии… М-да! Но присмотреться следует повнимательнее… Да и союзника не помешает иметь… А кого? Хм… кроме как ордынца Уракбая, привлечь к делу и заставить поднапрячься некого. Надо будет с ним уединиться и как следует обработать…»

Пока таги размышлял, стол трактира был заставлен блюдами, закуской и выпивкой, и тринадцать особей, представляющих пять разных рас и три разных вида разумных, приступили к обеду. Еще один вид разумных существ – болары – получали свой обед на веранде, что не мешало им переговариваться не только между собой, но и с теми, кто расположился в зале.

Народу в трактире вначале было мало, но когда по околице разнесся слух про невиданный здесь доныне смешанный отряд, то вскоре в общем зале не осталось ни одного свободного места. Кажется, даже соседи пришли, решив на этот раз отобедать вне дома, в ином месте. Все, конечно, что-то заказывали, но не столько ели, сколько прислушивались к каждому слову и глазели, почти не моргая. Причем если на людей не обращали особого внимания, то уж малюсенький таги, огромные драконы и говорящие болары вызывали у простого населения Баронства Радуги самое непосредственное любопытство. Общее отношение можно было назвать восторженным и вполне миролюбивым.

Положение резко изменилось, когда под проливным дождем и секущим время от времени градом к постоялому двору на околице Красногора добрался внушительный отряд тяжеловооруженных рыцарей. Занятая открытая терраса их не заинтересовала, но вот когда первый десяток с топотом и лязгом доспехов сунулся в трактир, то так и завяз, застыл в проходах между столами: не то что сидячих, стоячих мест в помещении не наблюдалось. Конечно, все могло обойтись без нежелательных эксцессов: кто-то бы потеснился, кто-то бы из соседей отправился благоразумно домой, кому-то из вновь прибывших клиентов трактирщик отдал бы свои личные комнаты – и в результате поместились бы все. В такую непогоду люди понимают неудобства пребывания на улице.

Но командир прибывшего отряда буквально изверг из себя трагическую по последствиям речь. Не рассмотрев в полумраке, кто и где восседает за переполненными столами, он, брызгая при жестикуляции во все стороны стекающей с него водой, начал хамски орать:

– Да что это такое?! Что за сборище?! А ну-ка быстро очистить помещение для отряда городской гвардии! Ну! Чего, козлы, расселись?!

Развернувшийся к нему Цашун Ларго оскалил свою пасть:

– Эй, милок! К кому это ты обращаешься?

Командир рыцарей только сейчас рассмотрел драконов и прочих гостей и, не скрывая своей ауры Эль-Митолана, прощупал строптивцев магическим взглядом. Но, так как у всех гостей магические сущности были надежно скрыты, рыцарь не внял голосу здравого рассудка и не успокоился. Мало того, еще больше взбеленился, считая воинскую мощь своих подчиненных несравненно высшей, чем совокупную силенку всех собравшихся в трактире. Пусть даже перед ним оказались явно не почтовые голуби, а боевые драконы. Скорей всего, он их по какой-то причине ненавидел. Потому как сразу перешел к прямым оскорблениям:

– Фу! Я-то думаю, что за вонь здесь стоит от птичьего помета! А к нам воздушные пираты пожаловали. Ха-ха!

Стоящие за ним воины уже полным ходом расталкивали в стороны гражданских посетителей, хватались за оружие и выстраивались рядом со своим командиром. Со стороны входа внутрь протиснулись еще почти десяток рыцарей, и, кажется, все они были не прочь поучаствовать в кровавой и неравной потасовке. Некоторые из них, роскошно одетые, тоже не скрывали своих возможностей Эль-Митоланов.

Вот-вот могло произойти кровопролитие. Причем в любом случае должны были пострадать и невинные обыватели. А уж зная чистоплотность драконов и сам побывав в шкуре одного из них, Невменяемый хорошо себе представлял, в какое бешенство могут впасть его крылатые побратимы от подобных оскорблений. К тому же он вспомнил мерзкого скандалиста и буяна, дослужившегося теперь до права командовать местными гвардейцами. Поэтому Кремон изо всей силы грохнул кулаком по столу и обратился в первую очередь к своим товарищам и попутчикам:

– Всем сидеть! – и только потом к командиру прибывшего отряда: – А ты, гнида, тогда не сгорел-таки в том постоялом дворе? – Видя недоумение и насупленные брови, добавил: – А жаль! Тот ваш колаб очень хорошо прожарился на контрабандных мушках. Как же тебе удалось спастись? Да еще и выслужиться? Сам перед драконами когда-то гнулся и стлался, охраняя караван с запрещенным товаром, а теперь ведешь себя по отношению к ним как последняя скотина.

– Ты… Ты… покойник! – захрипел рыцарь-колдун, который когда-то уже натравливал своих подчиненных на молодого Невменяемого, когда тот проплывал через Красногор вместе с Бадушем, резидентом разведки Энормии.

Глядя на выхваченный меч, Невменяемый не остался в долгу. Встал, достал свой более короткий хост и спокойно уточнил:

– Кто проиграет в поединке – покидает этот трактир со своими подчиненными!

– В любом случае я твой труп отсюда вышвырну! – скривился бывший контрабандист. – Круг! В стороны!

Теснящийся народ подался в стороны, поспешно забираясь с ногами на столы и лавки. Некоторые даже в панике полезли через окна на террасу, хотя им весьма мешали прильнувшие к рамам болары. Кажется, ни Спин, ни Караг чрезмерно не обеспокоились предстоящим поединком, хотя в корнях одного из них уже виднелась литанра, а у другого – взведенный и готовый к стрельбе арбалет.

Кремон выдвинулся на шаг вперед и прорычал:

– Ты не только подлец и мразь, ты еще оскорбил и моего кровного брата!

– Вот вы сейчас вместе в братскую могилу и ляжете! – дерзко ответил командир рыцарского отряда и бросился в атаку.

Увы, не ему было тягаться с Великим Героем, прославленным Невменяемым, которому в фехтовании трудно было найти противника в Мире Тройной Радуги. Пусть он не мог пользоваться утерянной колдовской мощью, но вся его физическая сила, сноровка и высочайший профессионализм остались при нем. Даже не отбивая меч противника, он слегка уклонился в сторону, а его хост мелькнул наискосок вверх. Колено остановило закованное в железо тело, и на пол грохнулся уже практически труп: из перерезанного горла кровь хлестала фонтаном.

Кажется, никто из рыцарей не ожидал столь скоротечного конца поединка с моментальной гибелью своего командира, сильного колдуна и мечника. Неверящими глазами они уставились на агонизирующее тело. Тогда как Невменяемый, только что совершивший главную, правда запоздавшую на годы, месть, сделал знак всем друзьям и спутникам. Те встали, раскрывая свои магические сущности. А усиленный магически голос Галиремы опередил готовое вырваться из уст Невменяемого распоряжение:

– Забирайте эту падаль и выметайтесь отсюда в свои казармы! За то, что поддерживали своего бывшего командира в его неблаговидных поступках, будете наказаны! Все подробности события ваш губернатор узнает сегодня же! Ноты протеста будут поданы со стороны Царства Огов, Сорфитовых Долин и Альтурских Гор. Виновные понесут наказание! Выполнять!

Несколько рыцарей таки успели вытащить мечи из ножен, но Эль-Митоланы из их рядов моментально узрели огромный дисбаланс сил не в свою пользу и остановили самых горячих и буйных соратников чуть ли не парализующими ударами. Замешательство в их рядах, возня, шипящие команды и срывающиеся стоны от болезненного наказания, и вот уже грохочущая железом река вывалилась через входную дверь наружу, унося на руках окровавленное тело. Без всякой команды трактирщик вместе со слугами стал наводить порядок, поправляя столы и заменяя растоптанные блюда и кувшины с вином. А усаживающийся на свое место Кремон скривил в улыбке обезображенное ожогами лицо и гаркнул на весь трактир:

– Одной сволочью в вашем городе стало меньше, и это дело стоит отпраздновать! Хозяин! Подать каждому посетителю по двойному кубку вина за мой счет!

Выпил сам стоя вместе с друзьями, после чего, перемежая слова закуской, довольно громко стал повествовать о некоторых деталях своего прошлого посещения Красногора.

Стоило ли упоминать, с каким восторгом и вниманием местные горожане выслушали новую версию хорошо известного им, практически уже легендарного события. Сожжение каравана с контрабандными мушками, шпионящим колабом и постоялого двора с самой плохой в городе репутацией издавна пересказывалось всеми, но совсем с другими акцентами и подробностями. А тут совершенно иная версия! Понравилось всем. Даже Цашун Ларго хихикал, вспоминая события той поры в своем наглухо изолированном от всего мира государстве:

– Помню, помню! Как раз в те времена мушки у нас стали на вес золота. Так вот, значит, кому мы обязаны таким всплеском спекуляции! Эх, повезло тебе, что наш король не знает. А то бы…

– Обязательно наградил! – засмеялся баском восседающий рядом таги. – А что нашему Кремону награды? Одной меньше, одной больше, все равно девать некуда. Кстати! – От пронзившего его восторга воспоминаний он чуть не влез с ногами на стол: – Ты в курсе, сколько тебе посмертных наград отвалили? Мне кажется, королевство Спегото с Альтурскими Горами хотели победить в этом негласном соревновании, но когда стали выноситься награды со стороны Энормии, то вся совокупность остальных сразу поблекла. Зато теперь я готов утверждать: у этих трех королевств больше ни одной награды для тебя не осталось! Разве что новые придумают.

Пока Невменяемый кривился от такого напоминания и озадаченно чесал висок, Галирема решила напомнить и о других наградах. Но при этом она довольно благоразумно отсекла их стол от остального зала пологом неслышимости:

– А вот и неправда. Кажется, в негласном соревновании королевство Спегото все-таки победило. Припомните лучше: чем хвасталась наследница престола Элиза Майве? Она и свою дочурку на колени взяла, и сыночка своей первой фрейлины Сильвии подхватила. А потом еще и обоих малышей давала на руки матери нашего героя. Вот уж, помню, бабушка порадовалась. Издалека сияющую ауру счастья различить можно было.

Вот теперь уже Великий Герой растерялся окончательно. У него от таких новостей даже челюсть отвисла. Кажется, никто из его друзей о памятных событиях во время ошибочных похорон еще не рассказывал, так что теперь Кремон пережил нечто сродни шоку, при всеобщем внимании услышав, что у него появилось такое множество детей. Причем если от Сильвии, племянницы асдижона Лазана, родился мальчик, что в общем-то особых хлопот не создавало, то вот дочь первой наследницы Спегото, если судить по праву престолонаследия, в будущем и сама могла стать королевой. Тут поневоле задумаешься с отвисшей челюстью. Удивляло также и то, что роковая и жутко властная принцесса приблизила к себе и ввела практически в королевскую семью и свою соперницу Сильвию вместе с ее сыном. Подобное как-то не соответствовало ни характеру, ни высокомерию Элизы Майве.

Все замечающий таги тоже глубоко задумался: «С чего это вдруг Огирия вспомнила и заговорила вслух о таких интимных тонкостях? Вроде бы о них многие догадываются, но заявлять об этом в лоб и вот так сразу!.. Что же она задумала?.. Похоже, определяет отношение Героя к детям…»