Глава вторая

Одновременно с возобновившимся освещением все обитатели отсека попадали на пол. Послышались стоны из-за полученных ударов, но затем все помещение наполнилось взволнованным и радостным гомоном: появилась хоть призрачная, но надежда на спасение. Или хотя бы на отсрочку неминуемой гибели. Конечно, подобного случая при казнях распластанием еще ни разу не происходило, но большинство смертников втайне надеялись, что именно они стали избранниками судьбы и именно им скоро объявят о неожиданном помиловании.

Но как раз из-за отсутствия прецедента Николай Матеус и постарался сдержать свою радость. Разумеется, жить ему хотелось безумно. И еще минуту назад он бы прыгал до потолка и вопил от восторга, если бы казнь заменили пожизненной каторгой. Но что-то явно было не так.

Где тюремный глайдер? Ведь по всем правилам он должен был находиться на дальней орбите карлика четыре часа и только потом уйти в Лунманский прыжок. То есть наблюдать до тех пор, пока отсек не наберет критическую скорость и не проскочит так называемую «точку невозвращения». За ней уже никакой корабль не смог бы приблизиться к смертникам для стыковочного маневра. Никакие притановые щиты, отсекающие гравитацию, в непосредственной близости от потухшей звезды не спасали. Но четыре часа еще не прошло. Значит, глайдер или преждевременно ушел с места казни, или уничтожен.

Только эти две причины позволяют почти стопроцентно утверждать: их отсек беспрепятственно и бесцеремонно принял на борт незнакомый корабль! А что из того следует? Может, их кто-то и спас от казни, но как бы потом не пожалеть о такой добросердечности. Ведь каких только слухов не ходит по Галактике…

Общего оптимизма и неприкрытой радости не разделяли еще несколько человек в отсеке: задумчивое и напряженное выражение не покидало лиц Гиланы Баракси и Станислава Городе Так же вела себя, как ни странно, и Метакса. Более того, чемпионка по борьбе, похоже, чего-то испугалась и теперь лежала на полу, изо всех сил прикидываясь ветошью. И скулеж, перемежающийся рычанием, совершенно прекратился. Николай отметил про себя этот странный факт: уж, казалось бы, чего больше можно бояться, чем распластания, да еще такой кровожадной садистке? Но тем не менее…

Время шло. Порой все замирали, напряженно прислушиваясь к редким доносящимся сквозь переборки звукам, но ничего существенного не происходило. Похоже, неизвестные спасители не торопились изучить начинку своей добычи. А может, им было не до того?

Морально ожившее большинство смертников вдруг почувствовало тягу к жизни, и как следствие началась новая борьба – теперь уже за продукты питания. Конечно, до крупных драк не доходило, но по всему отсеку вспыхивали мелкие стычки то за лишний пакет сока, то за упаковку с вяленым мясом Пока пищи хватало, но вдруг их спасли от распластания лишь затем, чтобы наблюдать, как они будут умирать от голода? Кошмарная гипотеза, высказанная кем-то вслух, чуть не довела несколько человек до истерики. И только логичные и спокойные рассуждения Станислава Городо принесли в отсек желаемое спокойствие.

После этого Матеус стал подробно выспрашивать Гилану о строении и особенностях неизвестного корабля. И чем подробнее наемная убийца описывала увиденное через иллюминатор, тем больше мрачнело лицо бывшего лейтенанта. Оказалось, что не только он разбирается в невероятном разнообразии галактических средств передвижения в пространстве. Все тот же специалист по электронике, один из товарищей Городо, не сдержавшись, выкрикнул со страхом:

– Это корабль гаибсов!

Станислав громко фыркнул, выражая свое сомнение:

– Крил, ты уверен?

– У меня дома полная коллекция моделей звездолетов и технических описаний к ним. Была… – тяжело вздохнул электронщик.

Теперь уже все взгляды скрестились на Николае, требуя подтверждения услышанного. Космический вояка печально кивнул:

– Похоже, так оно и есть.

Со всех сторон наперебой посыпались резкие вопросы и восклицания:

– Но как они здесь оказались?

– Ведь до границы далеко?

– Вот гиббоны проклятые!

– Разве мог этот корабль преодолеть двойной Барьер?

– Да сами гаибсы расстреливают своих же пиратов более безжалостно, чем наши погранцы!

– А ты видел? Своими глазами?

– Действительно, между собой эти гиббоны всегда договорятся.

– Но ведь это нарушение перемирия?

– Ты еще скажи: война началась!

– А мог кто-то просто прилететь за нами на трофейном корабле гаибсов?

– Не мог! Все корабли настроены на самоликвидацию в случае захвата. А в плен эти обезьяны никогда не сдавались.

Спор и интенсивный обмен мнениями продолжались еще долго: чуть ли не каждый находящийся в отсеке считал себя знатоком отношений между двумя расами.

Само собой, последние двадцать лет об опасном соседе в Цейлеранской империи постарались забыть полностью, словно извечного врага никогда и не существовало. Но подспудно каждый подданный сохранил в себе огонек ненависти к проклятым гаибсам и чутко вылавливал крохи информации в мутном потоке сплетен и слухов. Однако ничего конкретного о враге не знали даже большинство военных. Лишь изредка просачивались в средства массовой информации дебаты, ведущиеся в окружении императора, о непомерных расходах на поддержание Барьера. Того самого, который отделил две враждующие расы друг от друга. Причем со стороны гаибсов была сооружена аналогичная защита, что в итоге и назвали двойным Барьером.

Если рассматривать пространственное нахождение Цейлеранской империи, то она располагалась в самом дальнем, да еще и сильно вытянутом во внегалактическое пространство отростке. Этот отросток на всех звездных картах именовался как Перст Манекена. Еще до появления Союза Разума империя сумела нарастить милитаристские мускулы и окрепнуть экономически. Теперь она считалась одним из самых мощных и независимых политических объединений Галактики и врагов почти не имела. Почти…

Потому что в самом конце Перста Манекена, фактически на его ногте, находилось плотное звездное скопление, которое населяла раса гаибсов. Этот самый удаленный кусочек Галактики именовали официально Отрог Гаибсов. А неофициально – Хвост Гиббона. Дело в том, что гаибсы немного отличались от подавляющего большинства человекообразного населения Галактики – не очень, по сравнению с некоторыми расами, но до смешного обидно: у них сильно выдавалась вперед нижняя челюсть, на которой росла жесткая как проволока, щетина, а головы были совершенно лысыми. Причем женщины отличались от мужчин лишь отсутствием усов и более стройным телом. Хвостатыми, правда, гаибсы не были, но постоянные сравнения с обезьяноподобными животными сделали свое дело. К этой расе сразу приклеилось презрительно-насмешливое прозвище «гиббоны», и отношение к ним было соответствующее.

Это привело в конце концов к жестокой и кровопролитной войне. Несколько десятков лет Цейлеранская империя и республика Звездных Гаибсов вели беспощадные схватки с переменным успехом. Невзирая на свой огромный потенциал и лучшую техническую оснащенность, имперцам так и не удалось одержать решительную победу. А тут еще с тыла зашевелились потенциальные враги. Пришлось заключать перемирие. Вернее, война продолжилась, но уже не «холодная», а «ледяная». Потому что даже дипломатических миссий между двумя расами не существовало – только пустынное пространство и двойной Барьер.

А поскольку Перст Манекена окружало внегалактическое пространство с совершенно иными физическими законами, то Отрог Гаибсов оказался в полной изоляции от всего остального человечества. Лунманский прыжок вне Галактики не работал, а передвигаться в обход на нейтронно-кварцевых двигателях было полным нонсенсом: на дорогу только в одну сторону ушли бы долгие десятилетия. Кому нужна такая торговля? Тем более что гаибсы имели все необходимое для полноценной жизни и самообеспечения. Более того, у них был еще и уникальный Кометный Серпантин, в котором добывали невероятные химические элементы. Но об этой странной аномалии космоса знали и говорили в остальном мире очень мало.

Союз Разума пытался влиять на Цейлеранскую империю, уговаривая открыть гаибсам дорогу для общения с остальными человеческими расами. Но в ответ всегда слышался категорический отказ. Как ни странно, сами гаибсы тоже не стремились общаться с остальными «червяками», как они презрительно окрестили других человекоподобных, и вполне довольствовались создавшейся обстановкой. За последние четверть века не упоминалось ни одного случая нарушения ими границы. Может, эти данные скрывались от широкой общественности? А может, имперские пограничники плохо несли свою службу? Судя по случившемуся вмешательству в судьбу приговоренных к казни подданных империи – не исключено.

Хотя, естественно, существовало еще несколько возможных версий, которые и пытались обсудить смертники в ожидании дальнейших событий.

– По-моему, за нами давно наблюдают, – высказал свои соображения Крил на третьем часу тревожного ожидания. – Жаль, не можем этому помешать.

Действительно, все устройства наблюдения находились в коридоре между решетками.

– Если только они могут сделать это технически, – высказал свои сомнения Станислав, но Николай ему тут же возразил:

– С первого же мгновения их разъемы подключились к выводам нашего отсека. Однозначно.

– Но ведь технически это довольно сложно?

– Нет. Особенно если приготовиться заранее.

– И что из этого следует?

– Лишь то, что нас поджидали специально, – прошептал Николай. – Поэтому судьба глайдера, скорее всего, оказалась печальной.

– А меня больше интересует: куда мы направляемся? – спросил Станислав.

– Наверняка на Хвост Гиббона, – невесело усмехнулся Матеус – И вряд ли по этому поводу будут спрашивать наше мнение.

– А жаль, – довольно громко сказал Городе – Я бы очень хорошо заплатил, чтобы меня доставили в одно местечко в центре нашей Галактики…

Всем стало понятно, что он говорит это в расчете на то, что наблюдатели все прекрасно услышат. Николай решил поддержать игру нового товарища:

– Конечно! С твоими капиталами ты можешь купить десяток таких звездолетов со всеми потрохами. А может, это твои люди нас и спасли?

– Вряд ли. Ведь никто, кроме капитана тюремного глайдера, не знает, где именно будет проходить распластание. Сколько этих красных карликов только в нашем Пальчике Манекена!

Почти все время молчавший Грэг Доминго высказал свои нехитрые соображения:

– Но если нас все-таки спасут твои люди, то ведь тебе нужны будут отчаянные помощники? Значит, мои кулаки весьма пригодятся! Тем более что я готов работать на тебя совершенно безвозмездно – за отменный харч и добротную одежду.

Мужской кружок нервно захихикал, и смех усилился после того, как бывший лейтенант имперской космопехоты вполне серьезно добавил:

– А я довольно неплохо варю макароны.

Понемногу обитатели отсека укладывались на пол и засыпали. Сказывались нервный стресс, полученный в преддверии казни, пережитая радость продолжающейся жизни и тяжесть в желудке после спешного поглощения раннего завтрака. Да и бессмысленное ожидание всех изрядно расслабило. И так было понятно, что захвативший их корабль гаибсов сразу же ушел в Лунманский прыжок и мог находиться в подпространстве весьма долгое время.

Шестеро мужчин тоже решили отдохнуть, для чего стали выбирать между собой вахтенного: бывший граф Гайс со своими подручными хоть и получил кровавую взбучку, но был способен на любую гадость. Да и среди остальных уголовников могли оказаться его затаившиеся единомышленники.

В этот момент и послышался шум раздвигаемых створок входа в отсек. Даже тяжело раненные вскочили на ноги и прильнули к решеткам, с нетерпением вглядываясь в темноту трюма и с замиранием сердца ожидая, кто же сейчас появится перед ними и что судьба готовит им в дальнейшем.

К всеобщему удивлению, первым в отсек въехал многопрофильный робот планетарной разведки. На гусеничном ходу, с несколькими радарами, массой излучателей, санитарных и боевых пушек и сканирующим медицинским оборудованием. Раз пять робот с грохотом проехался вплотную вдоль каждой из решеток, чудом не задев торчащую между прутьев ступню Метаксы. А затем замер ровно посередине прохода, ощетинившись парализаторами.

– Опасных вирусов не обнаружил, – высказала общее мнение одна из уголовниц. – Сифилис тоже отсутствует.

И только после этого под сдержанные смешки на пороге появился одетый в черный боевой мундир косморазведчика представитель расы гаибсов. Под два метра ростом, плотный, подтянутый, совершенно лысый, с красивыми огромными глазами зеленого цвета. Вполне приятную внешность и умный взгляд портили выдающаяся вперед челюсть с прямо торчащей пятисантиметровой щетиной и жуткий оскал. Изогнутые и раздвинутые чуть в стороны клыки заставляли вспомнить рассказы о самых страшных и кровожадных людоедах. Но Николай Матеус был прекрасно обучен распознавать мимику главных врагов Цейлеранской империи и поэтому сразу понял, что гаибс лишь мило и снисходительно улыбается. Таким же образом, пользуясь знаниями, полученными еще в спецшколе, определил и возраст заклятого врага империи: около сорока среднестандартных лет. То есть для знающего человека ничего зверского во внешнем виде гаибса не было, поэтому бывший лейтенант осторожно, без резких движений просунул руку сквозь решетку, поднял ее в приветственном жесте и воскликнул:

– Благодарим за спасение!

Могло показаться, что его не услышали или полностью проигнорировали – целую минуту в отсеке не раздавалось ни малейшего звука. И лишь потом гаибс убрал с лица «милую» улыбку и заговорил:

– Ваша благодарность мне не нужна. Альтруизм мне несвойствен. Поэтому под угрозой жесточайших наказаний требую полного подчинения моим приказам.

Говорил гаибс на превосходном галакто, словно обучался в высших университетах ЦОЗа, Центрального Очага Знаний, и нисколько не сомневался в действенности своих заявлений.

– Вы находитесь на моем личном корабле планетарной разведки. Обращаться ко мне только «господин» или «капитан» Мензари. И только после того, как я разрешу. Просьбой к высказыванию или вопросу служит поднятая рука.

Затем гаибс демонстративно достал парализатор из поясной кобуры, поставил на максимальную мощность и медленным шагом прошелся вдоль решеток туда и обратно. При этом он полностью проигнорировал несколько поднятых рук. Люди, наученные горьким опытом заключения, не решились задать ни одного вопроса. Вернувшись на прежнее место, капитан Мензари вновь жутко «улыбнулся» и продолжил:

– Вам, конечно, сказочно повезло. Вы не просто спасены, а получили шанс продолжить свои никчемные жизни в полном, хоть и чуть ограниченном объеме. Но не сразу. Вначале вам предстоит отработать свое освобождение. Насколько я знаю, это совершенно нетрудно. Более того, легко до невероятности. Но пока мы не прибудем к цели нашего путешествия, запрещаю ненужные вопросы на э ту тему. Помимо этого я весьма недоволен тем, что за вашими спинами уже лежит один труп. Кто виновен в гибели этого человека?

Николай тут же поднял руку и, получив в ответ согласный кивок, объяснил:

– Убил его я случайно, в порядке самозащиты, когда он со своими товарищами напал на меня в невесомости.

– Какова изначальная причина драки? – ледяным голосом осведомился Мензари.

– Несколько человек решили поквитаться вот с этим парнем, Грэгом Доминго, за его нежелание перед ними преклоняться. Пришлось помочь ему защищаться…

Гаибс совершенно человеческим движением покачался с пяток на носки, подумал и пообещал:

– Обязательно проверю, но чуть позже. Сейчас я проведу с каждым из вас индивидуальное собеседование в том порядке, какой выберет мой робот. Из отсека вы сразу проходите в медицинский модуль-сауну и отвечаете на мои вопросы. О необходимости примерного поведения я даже напоминать не хочу. Наказание за малейшую провинность или непослушание будет о-очень образцово-показательным. За вранье – тоже. Эсехон! Начинай с человеческих самок!

Последнее приказание гаибс отдал расположившемуся посредине роботу и тут же покинул отсек. Заключенные с изумлением наблюдали за выверенными и продуманными действиями не просто механического монстра, а сложного агрегата с уникальным искусственным интеллектом. Такие помощники во всей Галактике давно устарели, но в Отроге Гаибсов ими продолжали пользоваться с небывалым успехом. Видимо, их разработки в этом направлении успешно продвигались вперед. Эсехон действовал словно штатный член команды. К тому же казалось, что он не лишен чувства юмора: первым делом он отпугнул стоявших слишком близко женщин, резко проведя железной клешней по решетке чуть выше их роста. Уголовницы отпрянули назад, а возле робота осталась лежать лишь застонавшая Метакса. Видимо, робот с искусственным интеллектом сразу наметил эту гору мускулов первым номером, потому что следующим движением придержал Метаксу за раздувшуюся ступню, играючи срезал пять прутьев решетки и скомандовал скрипучим голосом:

– Ты! Первой на собеседование!

Садистка с недоверием глянула на свою освобожденную ногу и поднялась, перебирая руками прутья. Потом протиснулась между ними и довольно прытко заковыляла в сторону темнеющего зева трюма. Не прошло и пяти минут, как клешня Эсехона указала на стоявшую ближе всех Гилану:

– Ты! Выходи второй!