Читать книгу «Обладатель» онлайн полностью📖 — Юрия Ивановича — MyBook.
image

Глава четвертая
Друг

Час на дорогу в один конец, и вот уже Иван стоит на лестничной площадке и с тоской рассматривает новую дверь его бывшей квартиры. Сколько лет он сюда возвращался как в свою крепость, в домашний уют и тепло, сколько безмятежных и светлых воспоминаний… И всё! Буквально всё перечёркнуто, растоптано и уничтожено подлыми деяниями некогда близкой и любимой женщины.

Пока стоял, пытаясь совладать с нахлынувшей горечью и скорбью, дверь соседа стала открываться. Пришлось кашлянуть, чтобы не испугать мужичка своим окаменевшим видом:

– Добрый день! Я за своей сумкой. И сразу премного благодарю за помощь в трудную минуту.

Без всякой телепатии можно было проследить за думами соседа. Эмоции так и менялись у него на лице: узнавание, жуткая досада, жадность, попытки что-то с ходу сочинить и злость, что придётся отдавать явно уже облюбованное имущество.

– Э-э-э… тут совсем житья не стало! – пошёл мужичок в наступление. – Полиция ко мне три раза наведывалась…

– Знаю, мне следователи всё о ваших показаниях рассказали! – быстро сообразил, как надо себя вести, Иван. – И у них даже подозрение возникло, что вы с моей женой в сговоре были. Еле удалось их убедить, что вы человек честнейший, достойный полного доверия и в никаких злоупотреблениях никогда замечены не были. И про сумку с ноутбуком я им рассказал, как пример вашего сочувствия к пострадавшему.

– А-а?.. Ну да, конечно…

– Сумочку, будьте добры!

Тот буркнул что-то и скрылся в квартире. Минут пять отсутствовал, в спешке собирая уже наверняка поделённые между домашними трофеи. Потом вынес сумку. Загралов демонстративно проверил ноут. Без паролей им никто посторонний пользоваться не смог бы, но явно пытались. Затем просмотрел все остальное. Заметил отсутствие некоторых вещиц, сувениров и сладостей из Индии, и с неприятной улыбкой, скорее напоминающей хищный оскал, проговорил медоточивым голосом:

– Уважаемый, те несколько сувениров, которые я привёз из Индии, и две большие шоколадки пусть остаются вам в подарок. – (Сосед побледнел.) – Но если увидите мою жену, напоминаю, что вы обязаны немедленно позвонить в полицию. Иначе вам грозит срок.

Развернулся и направился к лифту. До ушей донеслось злобное бормотание:

– Чтоб твоя стерва подавилась этими деньгами!.. Вместе с тобой…

Наверняка этот человек уже никогда, ни при каких обстоятельствах не поможет ближнему. И уж тем более не возьмёт что-то на сохранение по доброте своей душевной. Потому как кончилась у него эта доброта, вышла вся. Остались только жадность и желание поживиться за счёт ближнего. Мародёр. В военное время таких расстреливают на месте.

«И откуда такие берутся? Почему таких, как Базальт, ничтожно мало? – Выйдя под лучи весеннего солнышка, Иван вспомнил своих недавних друзей и знакомых и нахмурился: – И ведь они точно такие же, как этот сосед. Если не хуже… Кстати, про одноклассников! А ведь о Женьке я совсем забыл! – Иван даже на месте замер. – Друг детства… Как я мог про него не вспомнить? Вот как меня жизненные неприятности в пучину беспамятства вогнали… А он ведь живёт совсем рядом. Почему бы не заскочить на минутку? Журналисты ведь частенько дома работают…»

Евгений Олегович Кравитц учился с ним в сто второй школе до девятого класса. Затем пропал, переезжая с родителями с места на место, но лет через пять появился на школьной встрече одноклассников. Он тогда уже учился в МГУ на факультете журналистики. В последние годы их дружба как-то не складывалась по причине страшной неприязни между ним и супругой Загралова. В данный момент именно этот фактор больше всего и поражал. То есть получается, что друг детства как бы сразу, с первого взгляда, прочувствовал и рассмотрел гнилую душонку этой стервочки. И сейчас было бы весьма интересно узнать, почему у Женьки сложилось такое безошибочное мнение.

Да только, увы, звонки в дверь квартиры Кравитца оказались напрасными. Тогда Загралов написал записку:

«Дружище Кракен, я в глубокой пропасти. Меня обокрали до нитки, выгнали с работы и я теперь практически бомж. Сегодня меня приютил Базальт, приятель по прежней работе, ночевал у него. Телефон ещё при мне, если хочешь, позвони».

Дописал номер и подписался детским прозвищем: «Грава». Засунул лист под дверь и ушел. И вдруг понял, что планка настроения поползла вверх. Вроде и друга детства не застал, вроде и радоваться рано, но школьные воспоминания, особенно касающиеся начальных классов, вызывали непроизвольную улыбку. Уж как они только не проказничали! Что только не вытворяли! А как сочиняли прозвища…

Женьке как-то сразу повезло. У него походка в первом классе была несколько косолапая, вот кто-то и сказал: «Ходит, словно кракен!» Всё! Так и прилипло навсегда это прозвище. А вот с Иваном было сложней. Как переиначить такую фамилию? То с монстром Загром ее связывали, то с грызуном Загрызом или Грызом. Было еще украинское слово «заграва», то есть «зарево», но длинное слишком. Потому ребятня и сократила до «Грава». Причём ещё более короткое «Грав» не прижилось из-за всеобщего неприятия.

Между прочим, Ванюша ещё в школьные годы интересовался у отца происхождением их фамилии, но тот всегда непонятно веселился и отмахивался от сына:

– Маленький ещё! Вот когда подрастёшь, тогда и объясню.

Объяснил. Сравнительно недавно, года три назад, по телефону. И жизнерадостно при этом похохатывал. Тогда как сын после этого расстроился и даже загрустил. Таинственная фамилия в интерпретации отца показалась уже не такой благозвучной и загадочной, как прежде. А в Интернете истории происхождения этой фамилии не было.

Иван подходил к метро, когда в кармане куртки запиликал телефон.

– Грава, привет! – и не успел Загралов воскликнуть восторженное «Какие люди!», как в трубке поспешно добавили: – Только не называй моё имя! Ты на улице?

– Да…

– Не кричи, веди себя спокойно, словно звонок неважный.

– Ладно, договорились. Но всё равно привет! А в чем дело? Ты в бегах, что ли?

– Тут такое дело, паря, – стал деловито объяснять Кракен, он же Евгений Олегович Кравитц. – Когда ты мне в квартиру звонил, я дома сидел, но открыть никак не мог. Главное, не дёргайся, по сторонам резко не оборачивайся и спокойно слушай. Готов?

– Вполне…

– Я тут одно дело про уголовников раскрутил в прессе, так они меня немножко прижали. Знакомый сыскарь посоветовал недельку не светиться, пока их не возьмут. Но уж больно нужно было домой заскочить, кое-что из вещей забрать. В квартиру чудом проскочил незамеченным, а потом смотрю в окно из-за шторы – опять знакомые рожи нарисовались. Мало того, один мордатый жлоб парочку шестёрок привел под дверь и там нагло давал инструкции, которые и я расслышал. Дескать, не сидит тут журналюга, прячется где-то, но следить за квартирой надо. Если кто-то придет, идти за ним – может, выведет на меня. Они и караулили в то время, когда ты был, а потом за тобой увязались. Я благоприятным случаем воспользовался, выскочил, попетлял, проверяя, нет ли хвоста, и вот тебе звоню. Постарайся уйти от этих шестёрок. Один такой маленький, в тёмно-синей куртке и в серой кепке, а второй тощий, высокий, в чёрном плаще и шляпе «Борсалино». Понятно?

– Попробую…

– Потом мне перезвонишь, и поговорим более подробно. Постараюсь помочь всем, чем смогу.

Иван спрятал телефон во внутренний карман куртки и озадаченно почесал в затылке. У самого проблем полно, так ещё и Кракен новую подбрасывает. Правда, ни огорчения, ни раздражения не было, а возник азарт.

Иван направился к метро, остановился у табачного киоска, повернул голову влево и сразу увидел «индейских следопытов». Он влился в людской поток, втекавший в двери метро, тут же отскочил в сторону и притаился у стены. «Следопыты» прошли мимо. Иван направился против течения, расталкивая людей, с трудом выбрался на улицу и поспешил убраться подальше отсюда.

По дороге к дому Базальта он присел на лавочке и послал Евгению сообщение:

«Оторвался. Позвони».

Ждать долго не пришлось, минут пять, не более. И теперь уже Кракен говорил жизнерадостно:

– Не сомневался, что ты эту шелупонь сбросишь с хвоста. Молодец! Прочитал твою записку. Кто тебя обокрал, и главное: что у тебя могли такого украсть? Ты ведь не миллионер, и в накоплении золота и бриллиантов замечен не был. Ну, разве что квартиры…

– Вот, вот! Их-то у меня и уволокли! – с мрачным восторгом подтвердил Загралов. – И машину с гаражом. И всё, что в квартирах!..

– Кто?! – рявкнули в трубке уже ошеломлённо.

– Догадаешься с первого раза? А?

После короткой паузы послышалось осторожное предположение:

– Неужели… жена?

– Ха! Видать, это твоё призвание: сразу различать сволочей! – похвалил Иван друга. – Прожжённый ты журналюга! Но вот поведай мне, почему ты эту стерву с первого взгляда невзлюбил?

– Эх… тут без поллитры всё не высветишь. Да и на пальцах надо слишком многое показывать. То есть дополнять речь и выпивку жестами для глухонемых… Но как же ты так лопухнулся-то? Ну, ладно там, одну бы при разводе квартиру отобрала, ну, машину в придачу, но чтобы всё разом?! Поражаюсь!

Пришлось ещё раз сжато пересказать все перипетии своего падения на дно столичного мегаполиса. После такого повествования Евгений не смог удержаться от профессионального восхищения:

– Вот это материал! Вот это она тебя выдоила! Ещё и на работе подставила. Ай да… …! – несколько совсем нелитературных слов, да ещё и составленных особенным образом, могли бы удивить любого лингвиста. – Правда, такое бывало, но там действовали люди с большим размахом. Вряд ли она сама со своим умишком такое провернуть додумалась.

– Не ты один так считаешь…

– Но не это главное. Ведь если её и отыщут, то, по сути, ничего противоправного ей инкриминировать не смогут. На бумаге-то всё сходится, всё пляшет и играет. Чем ты только ей и сможешь напакостить, так это в морду плюнуть. И то не факт, что после этого она тебя по судам не затаскает.

На это утверждение друга, который знал все законы не хуже целой своры адвокатов, Ивану ничего не оставалось, как только горестно вздохнуть.

А Кракен продолжал:

– Но в любом случае статейку я напишу такую, что твоя стервочка до конца жизни не отмоется. Только ещё со следователем, ведущим твоё дело, посоветуюсь да кое-какие законы почитаю. И через пару дней мы ей подкинем «сюрприз отката». Поверь, мало не покажется! – он мстительно рассмеялся и тут же сменил тон: – Но это всё проза! А в жизни и кушать хочется. Ты где? Мне ведь надо сориентироваться, куда тебя отправить на ночлег и где поставить на довольствие.

Загралов помолчал, пытаясь сообразить, что лучше в его теперешнем положении, и спросил вместо ответа:

– А ты куда перебрался?

– У одной своей знакомой притаился, но у неё двушка, и в соседней комнате отец старенький.

– Да я пока у Базальта поживу. Может, завтра к нему в НИИ сходим, хотелось бы одну идейку проверить, да и насчёт работы с его начальством потолковать. Ведь знания-то мои и умения у меня не своруешь. А вообще, не прочь бы в Индию вернуться…

– Ну, действуй. Но держи меня в курсе. Да я и сам звонить буду. И с жильём решим, пока ты ещё не в Индии. Сам знаешь, что у нас в Москве не принято на шею садиться приятелям. Только другу, и то такому, как я. Ха-ха! И подумай, как я тебе деньжат могу подбросить. Может, у этого Базальта номер счёта возьмёшь?

Иван что-то промычал.

– Только не строй из себя девственницу! – воскликнул Евгений. – Меня-то ещё никто не обокрал. Ха-ха! И наше издание заплатит тебе за интересное интервью.

– Ну, спасибо, друг!

Спрятав телефон, Загралов осмотрелся и продолжил путь к дому Базальта. Впервые за последнее время дышалось как-то свободнее, и будущее уже не казалось настолько мрачным и гнетущим, как ещё совсем недавно.

1
...
...
7