Моноавтономия

Птичий щебет. В издании
какого-то года. Он тоже на полке.
Где есть всё. Всё, кроме птиц.
Надо только запастись массой воздуха.

Кругосветка в подземке.
Порой забываю, где и куда еду.
И только тогда вспоминается – как во сне —
именно то, что никогда не помнил.

Взбивать сметану.
Крутить педали.
Печатать исповедь
ногтем большого пальца.

Я сушу свою голову,
следовательно, я существую,
первоприсутствующий —
в собрании вкуса и цвета.

Ночь 18 июля 2012 г.

Иконная конница

С вечера я на утро
Оставил один сюжет —
Истово, целомудро
Страсти сводить на нет —

Искренне, без кощунства,
Увещевая лишь
Душу, рассудок, чувства.
Что ты опять шалишь?

Грохот стоит чугунный,
Стынет глухой набат,
Будто проходят гунны,
Кони во тьме хрипят…

Это не йога-хатха,
Страхами застрахо́в. —
Жизни мёртвая хватка —
С порохом порохов.

Ночь 10 февраля 2012 г.

Памяти жертв

Настоящее всё более настоящее,
А стоящее – более стоящее.
Моложе нас Вышние вящие,
Когда выбирают стойбище.

Остались лишь мы – нестойкие —
Пред острой развилкой выбора
И крепкой любви настойкою,
Что нашу свободу выпила.
Загнусь я с такой работою,
А ну, подавай лекарство,
С Тобой о свободе ботаю:
Дар Господа – государство.

Самый поздний вечер 9 февраля 2012 г.

Вещая рассылка

Озверев от зимы бесконечных застёжек,
Где на каждой написано слово «nelzja»,
Я, восставших сюжетных возможностей ёжик,
Всё себе разрешаю – свободой грозя…

А зачем и кому – этим образом странным?
Ёж осмелился вдруг на восставших восстать!
Подросли эсэмэски и стали романом,
Но его можно лишь в форме жизни издать.

18 февраля 2012 г.

Под шляпкой от гвоздя

Отдаю предпочтение строгим —
Чтобы линии были просты.
Коль здесь нечего делать пророкам,
Буду в прошлое строить мосты.

Если кинешься взглядом широким,
То увидишь действительно ты
Солнце жизни с отсроченным сроком
Исполнения всей полноты.

Вечер 13 сентября 2012 г.

Мужское – женское

Таинство заклания
Всё теплей.
Не жалей желания,
Пожалей.

С темой жизни жёсткая,
Точно жесть,
Тихим смехом порская,
Вабит весть.

Ваза изумления,
В ней стоит
Голод утоления —
Меч ли, щит.

9 марта 2012 г.

На тихом ветру

Самый любимый хрустящий
накрахмаленный страхами размер!

Хватаясь за стройную соломинку,
мне хочется пить шипучий
смешливый воздух.

Я смотрю, как подрагивают
гранатовые серёжки вишен,
предвкушая стать кушаньем
не только для глаз…

Как вероломен верлибр!
Но даже он затаил дыхание
перед первой рифмой.

Утро 19 июля 2012 г.

Девиз дня

Когда мы друг друга не слышим,
Лишенцы наглядного вида,
Лишь третий здесь был бы не лишним,
Где зеркало неба разлито!

Раскаты стенаний негулких;
Прислушаться к взору не лишне…
Берёзы качаются в лунках
От звёздного, бишь, пепелища.

Ночь – утро 19 сентября 2012 г.

Нирвана прорвана

Зачем своим – твоё испытываю тело?
Зачем твоим – я свой испытываю дух?
Зачем умело так, зачем так неумело?
Зачем погас, зачем я вновь потух?

Затем, что, поменявшись временами,
Затем подсели вместе на глагол,
С тобой мы обменялись бременами —
И папоротник пламени расцвёл.

Кто тихо ждёт весну, кто делает надежду,
Под кожей марта – огненный апрель.
Зазеленеет жизнь сквозь снежную одежду
И папороть огнём укажет жизни цель.

Вечер 26 марта 2012 г.

Я легко нашёл…

Я легко нашёл шершавый имидж:
Кескёсе, шерше ля фам, Париж.
Может быть, ты этого не примешь,
Может, и меня отговоришь!

Правда жизни оказалась бита,
Никому не вырваться за край…
Что мне делать с тайной общепита?
Если разгорелась, то сгорай!

Ночь 19 апреля 2012 г.

Настроение

Вдруг как будто звуки ожили
внепланетной пентатоники…

Кто вершина, кто подножие
в этом новом треугольнике?

Заиграла с нами трещина,
встав на чашечки коленные…

Кто мужчина был, кто женщина
в предыдущем поколении?

Думал, потяну за бантики,
узелок легко распустится…

Жёсткий, никакой романтики,
нежный скрип пружин супружества.

3 апреля 2012 г.

Узел из углов

Атакует Итаку – и эдак, и так —
И дворец, и лачугу, и дом Нирензее,
И Москву, и Подолию, и Аркадак,
Но с тоскою не станешь трезвее.

Иногда попадая под огненный гнёт
Или образы жизни на радости сея,
Никогда лук разлуки никто не согнёт
И никто, кроме силы царя Одиссея.

Ночь – вечер 19 сентября 2012 г.

Бессвязная фаза

Обычай любить необычных,
предвечной связав бечевой…
Полезнее вредных привычек
для счастия нет ничего!

А ныне – и опыт стерилен,
и пыток остыл кипяток —
чуть лиру вращает на гриле
один электрический ток.

Ночь 13 апреля 2012 г.

Сохранённые сообщения

Солнце московское, чистое, глазами промытое!
Грей воздыхающих ново – и ветхозаветных!
Рукой подать до солнца полнолуния! Подача справа —
Волан над мячиком, мячик ячеистый, новостная авоська…
Согласно тропарю до горизонта дёрн раздёрнут
Вздохом, исходящим из глубины сердечной!
Возвращаясь на землю, пассажиры застряли в лифте —
ячейка гражданского общества – нажимать на кнопку
с изображением колокола, похожего на белую ночную сорочку.

Утро 2 мая, вечер 12 мая 2012 г.

Жадная молитва

На столпе, где нет толпы,
Только мы, Господь, с тобою,
Дай я душу успокою,
Разреши нам сблизить лбы.

Кто же, если же не Ты,
Автор, пишущий верлибром —
В пищу нашим слабым фибрам —
Вирши вещи и густы?

Лоб, где череп был и смерть,
А теперь таится космос,
Сопоставленный на конус,
Дай мне черпать и терпеть!

Даст в пустыне мне пласты
Лба прохладного глоточек,
Средоточье сочных точек,
Кто же, если же не Ты?

Нематериальна твердь,
Только – силовое поле.
Пить слова даёт от боли
Лоб, где череп был и смерть.

Встал бы с дыбы на дыбы —
Для дуги с прямой – благою…
Дай я душу успокою
На столпе, где нет толпы.

Ночь 17 апреля 2013 г.

«Холмы навстречу в сумерках идут…»

Таблица Метельницкого

Чугунный чай, лимон скрипичный,
любовные удушья мёда,
кругом заржавленные спички,
библиотека, дом, свобода.

Постель, раскрытая, – на стрёме,
в душе – любое время года
и прошлое. В любом объёме.
Уединенье, дым, свобода.

Посуда, кимоно, погода,
иконостас серванта, борщ.
И ничего не происходит,
и понимаешь, что живёшь.

Январь 1983 г.

Хороший день

Хороший день: ни стрессов, ни медуз, —
когда он кончится, мне будет очень плохо.
Пусть продолжается курортная эпоха,
несёт словесный невесомый груз.

Сегодня сердце село под бамбук —
букет из удочек тушил тревогу тушью.
Без кисточки грозило бы удушье:
макнёшь её в кувшин и слышишь новый звук.

А где-то катит злободневный ряд —
не в херсонесском, а в житейском смысле…
Хороший день купал маяк на мысе
среди нарядных наготой наяд.

Ночь 7 августа 2006 г.

Соты медиа

Меня куда-то вывезет кривая,
Кудрявая – наверное – и тут,
Когда, на всё согласные, кивая,
Холмы навстречу в сумерках идут.

Есть полосы холодные и злые,
А есть ручные – в тёплых обручах.
Воспоминание накатит или схлынет,
И остров – в новых лентах и ручьях.

Ведь можно было и не расставаться,
А всю дорогу просто говорить…
И зрячими подушечками пальцев
Дождь острую нащупывает нить.

Вечер 24 декабря 2008 г.

Точка-тире

Под двумя одеялами жаркая ночь,
Морозный день за двойным окном.
Сердечко – правильный метроном,
Но иногда ходуном выбегает прочь.

Пройдётся кругом, налепит баб,
Искрится от солнца и звёздной пыли
И вдруг припомнит, что мы забыли:
Идти по этапу – пути этап.

И стон, и шелест, и хруст… Не прост
Был волок выдолбленной пироги.
Стоит, как свеча, на твоём пороге
Гербарий дыхания – в полный рост!

Боролись, но, кажется, повелись…
На братском кладбище своеволий
Весь космос усеян охрипшей хвоей
И снежным перцем – лавровый лист.

15 февраля 2012 г.

Фаюмский оазис

Мерцают глазастые лотосы,
Бинтов разрывая полоски…
Навечно волнистые волосы
В горячем расплавлены воске.

Пух пороху праха бездымному!
Мир перышкам райской птицы!
Ведущие души к Единому —
Туринские есть плащаницы.

Вечер 26 февраля 2012 г.

Ранние сумерки

Но как бы не преследовал экстаз,
я ощущаю,
открывая двери,
наверное, уже в последний раз
страх потерять —
и радость – от потери…

Вечер 8 декабря 2011 г.

Слуховое окошко

Боже, обе мочки с ушек
в зоне жизни проросли,
стали вновь стиху послушны,
узел неба и земли!

Книга в твёрдом переплёте,
недолёт и перелёт,
отрывая дух от плоти
и соединяя – в плод.