5. Возмутитель спокойствия

Иногда в хорошую погоду семейство отправлялось на пляж – туда, где синие волны набегают на жёлтый песок. Здесь было множество людей, которые сбрасывали с себя свои разноцветные перья и валялись на песке в таком виде, будто только что вылупились из яиц.

– Зач-чем человек ощипывает пёрышки? – спросил любопытный Рыжик у мамы.

– Потому что ему жарко.

– Чем задавать глупые вопросы, лучше осмотрись по сторонам, – чирикнул отец. – Там, где человек, всегда есть что-то съедобное.

Рыжик взлетел на полотняный грибок, под которым люди прячутся от солнца, и огляделся. Его зоркие глаза – бусинки отметили в пёстром лежбище людей тех, кто что-нибудь жевал. Вон там человеческий детёныш ест мороженое. В другой стороне загорелая дама томно обгладывает грушу. А в третьей – краснокожий толстяк жуёт бутерброд, и крупные крошки хлеба падают на песок. Вот она, добыча!

Рыжик вспорхнул и приземлился на свободном кусочке пляжа рядом с толстяком. Вокруг возвышались спины, ноги, головы лежащих людей. К счастью, никто не смотрел в сторону Рыжика.

Толстяк доел бутерброд, повернулся на другой бок и засопел. Рыжик принялся клевать удивительно вкусные крошки и так увлёкся, что не заметил страшной опасности. Кудрявая белая собака выглянула с противоположной стороны из-за спины хозяина и с лаем набросилась на желторотого воробья.

Что тут началось! Рыжик вспорхнул, громко чирикая от страха. Толстяк вскочил и от неожиданности наступил на ногу бледной дамы, загоравшей под зонтиком. Дама закричала: «Караул! Грабят!» – и ткнула зонтиком в чей-то живот. Обладатель живота взревел и по ошибке набросился на хозяйку совсем другого зонтика. Муж хозяйки зонтика не стерпел…

Одним словом, на пляже разгорелся небывалый скандал, виновником которого стал маленький рыжий воробей с Приморского бульвара. В этот день он получил ещё одно прозвище: Рыжик – Возмутитель Спокойствия.

6. Хочу на юг!

Прошло лето. Наступила осень.

Рыжик превратился в крупного задиристого воробья, хорошо известного во всех уголках города. Мамы – воробьихи предупреждали своих отпрысков:

– Не связывайтесь с этим рыжим чертёнком! Он нахал, драчун и забияка!

Рыжику нравилась такая слава. Он летал по улицам и чирикал:

– Чей город? Чей?.. Мой!

Даже галки, вороны и чайки старались не иметь дела с этим рыжим бесёнком. «Проку мало, а шума много», – говорили они.

…Однажды утром Рыжик увидел стаю огромных серых птиц, которые летели высоко в небе и печально курлыкали. Стая была похожа на остриё стрелы.

– Что это? Что это? – спросил Рыжик у мамы.

– Журавлиный клин, сынок.

– А куда они летят?

– На юг, в жаркие страны.

– Зачем?

– Потому что там нет зимы, – вздохнула мама.

– А что такое «зима»?

– Это когда очень холодно и очень голодно, сынок. От морозов не спасает даже пух под пёрышками, а белый колючий снег покрывает землю так, что не найти на ней ни зернышка, ни крошки… Многие воробьи не доживают до весны, сынок.

– Тогда почему мы не летим на юг, как журавли?

– Потому что у нас маленькие крылышки, – невесело улыбнулась мама. – Мы даже на суше не можем летать далеко, а путь в жаркие страны лежит через синее море. Оно большое – пребольшое, и нет в нём ни одной веточки, чтобы сесть на неё и отдохнуть.

7. В западне

Однажды вся семейка серых воробьёв уселась на палубу большого корабля, который возил всякие грузы в далёкие страны. Видимо, недавно везли просо, потому что часть зёрнышек рассыпалась, и воробьи торопливо склёвывали их, пользуясь отсутствием на палубе людей.

Рыжик, которого недаром называли Зоркий Глаз, нашёл богатое «хлебное место» возле брезента, который закрывал часть палубы. С одной стороны брезент был наброшен небрежно, между ним и палубой оставалось пространство, напоминавшее вход в пещеру.

– И тут просо, и тут! – чирикал Рыжик, заглядывая в «пещеру». – Кто со мной? Кто?

– Далеко не забирайся, сынок! – сказала мать. – Там может быть кошка.

– Пусть попробует меня тронуть! – хвастливо чирикнул рыжий проказник. – Я оторву ей хвост!

Но тут на палубу вышел человек, которого на судне не боится только капитан: гроза морей и океанов – боцман.

– Эт-то что такое? – рявкнул он страшным голосом. – Воробьи на палубе?! Кто допустил?

От его голоса воробьи бросились врассыпную. Рыжик при этом нырнул с испуга под брезент и там укрылся, надеясь, что грозный человек скоро уйдёт, а в это время можно будет ещё поклевать вкусных просянок.

Но боцман ушёл не сразу. Сначала он крикнул зычным голосом:

– Старший матрос Серьга! Ко мне!

На голос выскочил сухощавый пожилой матрос с золотой серьгой в ухе.

– Поч-чему воробьи на палубе? – вопросил боцман. – Трюм задраен как попало… Пр-ривести всё в порядок!

– Будет сделано! – ответил старший матрос и кликнул своих помощников: – Эй, ребята! Подмести палубу как следует!

Сам Серьга при этом одёрнул брезентовый полог.

Всё произошло так быстро, что наш Рыжик и глазом не успел моргнуть. Только что в его убежище проникал яркий солнечный свет, и вдруг его не стало. Вход в «пещеру» исчез! Тяжёлый брезент закрыл воробьишке путь к отступлению.

– Эй, эй! Меня-то забыли! – несмело чирикнул Рыжик, но матросы на палубе так громко мели своими мётлами и так весело смеялись при этом, что ничего не услышали. Чирикнуть смело воробышек побоялся, поскольку не знал, ушёл тот страшный человек или нет.

«Ну, ничего, – подумал беспечный Рыжик. – Когда-то же откроют этот дурацкий полог. А здесь, насколько помнится, ещё полным – полно проса. Не пропадём!»

А воробьиное семейство уселось на мачту соседнего корабля и недоумённо чирикало: Рыжика среди них не было.

– Рыжик! Рыжик! – взывала мать. – Что с тобой? Куда ты пропал?

Напуганная боцманом, она и не заметила, как матрос с серьгой невзначай пленил её младшенького.

– Наверное, он с испугу домой улетел, – предположили братья.

– Вечно с ним что-нибудь случается! – ворчал отец.

Становилось темно, и они, покружив над судном, полетели домой. Но и дома Рыжика не оказалось!

– Ну, ничего, ничего, – утешал Чиф Чифыч свою супругу. – Ещё не зима, не замёрзнет, а завтра чуть свет мы полетим его искать.

8. Тревожная ночь

Рыжик из своего укрытия слышал, как ушли с палубы страшные люди с их громкими голосами, почирикал ещё немножко, всхлипнул от обиды и уснул.

Ему снилось, будто огромная собака зарычала где-то внизу, и её рычание стало долгим, ровным, постоянным, так что Рыжик даже привык к нему. Но когда он проснулся, кто-то скрёбся снаружи по брезенту, скулил и коротко взлаивал.

«Вот она – собака из моего сна!» – подумал Рыжик и принялся метаться в темноте. Конечно, собака не такой страшный зверь, как кошка, от любого свирепого пса можно спрятаться на дереве, однако сегодня не только никакого дерева не было поблизости, но даже просто улететь воробьишка никуда не мог.

9. Обманчивая свобода

В это время человеческий голос сказал громко:

– Ну, Чанга, лови свою крысу!

В ту же секунду полог взмыл над головой Рыжика. Ослеплённый дневным светом, воробьишка взлетел, упал и снова взлетел, усевшись на какую-то перекладину.

– Кар-р-раул! Убивают! За что?! За что?! – чирикал он на всё судно. – Что я сделал вам плохого? Что?

Внизу на палубе стояли полукругом моряки, а в центре была огромная чёрная собака с оскаленной пастью. Значит, всё-таки была во сне собака, была! Не ошибся Рыжик.

– Эт-то ещё что такое? – спросил один из матросов – тот самый, с серьгой в ухе.

– Воробей! – сказал другой, и все моряки громко рассмеялись.

– Вот тебе и крыса!

– Это Чанга виновата. Скулит, скребётся, ну я и подумал, что крыса с пристани забежала, – сказал молодой матрос.

Рыжик, конечно же, не понимал человеческого языка, как и люди не понимают птичьего, но по интонации догадался, что ничего плохого ему делать пока не собираются. Поэтому, перед тем как лететь домой, воробей решил высказать им всё, что накипело у него на душе. Летая по рынку, он научился у торговок манере общения.

– Ну что? Поймали меня? Придурки! Придурки! – надрывался Рыжик. – И пусть ваша лопоухая собака теперь рычит и скалится, сколько ей угодно. Не достанешь меня, не достанешь!

Матросы с интересом смотрели на рыжего говорливого воробья.

– Ишь ты, как расчирикался!

– Нас, поди, кроет последними словами, – догадался матрос с серьгой. – Это я его, похоже, вчера накрыл брезентом, вот он и ругается.

– Голодный, наверное.

– А то нет! Со вчерашнего дня под арестом.

– У меня семечки в кармане завалялись… Может, будет?

– Ну, сыпани…

Рыжик увидел, как один из моряков полез в карман, и насторожился, готовый улететь в любую секунду. «Сейчас рогатку достанет», – подумал воробей. Но матрос достал пригоршню семечек и принялся сыпать их на брезент, приговаривая:

– Цыпа, цыпа, цыпа!

– Это воробей, а не цыплёнок, – засмеялись моряки.

– Одного поля ягода.

Рыжик с недоверием покосился на семечки. Они были крупные, маслянистые, очень соблазнительные на вкус.

– Что? Подманить меня хотите, подманить? – чирикнул он, но никто из них, включая собаку, не делал никаких угрожающих движений.

Рыжик зорко оглядел руки моряков, убедился, что никто из них не держит рогатку, и только после этого слетел с мачты на брезент, начал клевать.

Как все воробьи на свете, он при кормёжке постоянно озирался по сторонам. Чиф Чифыч не забывал напоминать детям: «Когда ешь, крути головой во все стороны!» И в этом воробьиное воспитание несколько отличается от человеческого.

Вот и сейчас, поглядывая туда – сюда, Рыжик прежде всего искал врагов на берегу, но их нигде не было… как не было и самого берега! Сначала Рыжик подумал, что он неправильно сидит: если море слева от него, то берег должен быть справа. Воробей перескочил, сел по – другому… Но и справа от него было море, и слева… тоже оно!

Рыжик перестал клевать и взлетел на верхушку мачты. Море было со всех четырёх сторон, кругом!!!

– Что это? Что это? – зачирикал бедный Рыжик. – Обманули! Обманули! Украли город! Украли!

Это было невероятно: город пропал! Целиком! Со всеми улицами, домами, рынками, портами, пляжами, кошками, собаками и соседскими воробьями… Вместо него было унылое море и хмурый осенний день с низкими, рваными тучами.

Бедный Рыжик ничего не понимал. Вот и вырвался он на свободу, но куда лететь, где искать своих, не знает.

Моряки переговаривались между собой:

– А ведь он, братцы, не иначе как домой нацелился лететь.

– Не долетит…

– Ты думаешь?

– Посчитай, сколько миль мы прошли…

– Да… Воробьи далеко не летают.

– Потонет бедолага!

– Жалко. Весёлый воробьишка.

– А рыжий, как солнышко!

Почистив мятые пёрышки, воробей чирикнул на прощание – и взлетел! Холодный осенний ветер оказался встречным и швырял бедняжку, как сорванный с ветки кленовый листок. Низкие серые тучи несли с собой влагу и вскоре вымочили Рыжика до пёрышка.

Чем дальше он летел, тем ниже и ниже опускался к морю, а оно словно поджидало свою добычу, бросало навстречу воробьишке холодные брызги, тянулось к нему пенными ладонями волн.