На следующий день часам к десяти Стефан все-таки явился в офис и предстал пред очи отца, но это лишь образно говоря, на самом деле, тот сидел к нему спиной и смотрел в окно, даже не услышав, что кто-то вошел.
– Привет. Все по маме горюешь? – с присущей ему ехидцей спросил Стефан.
Отец резко повернулся:
– А ты, я смотрю, нисколько?
Стефан не ответил, в ответ спросил сам:
– Папа, а можно вопрос?.. Ты видел ее мертвой?
Отец вздрогнул:
– Даже если не видел, что это меняет? И все равно я очень переживаю, в отличие от тебя.
– Ну почему же? – обиженно выпятил нижнюю губу сынок. – И я скорблю. Только я не выставляю это на показ, в отличие…
– Стефан! – прервал сына Борис. – Давай на время заключим перемирие. – Он сморщился, приложил руку к сердцу и достал из ящика стола пузырек с таблетками.
Стефан встревожился, кажется, отец не притворяется.
– Тебе плохо? – нахмурился он.
– Ерунда, сейчас пройдет. Послушай, я тебя прошу помочь. Помоги с делами, это ненадолго.
– Но я не могу! У меня выставка через две недели!
– Ничего страшного, выставка может подождать. Я один не справляюсь.
– Но почему не Матвей?
– У Матвея достаточно обязанностей. Я не хочу его перегружать.
Стефан снова хотел сказать что-нибудь едкое, но сдержался.
– Ну хорошо. Если на время, то я помогу. Но у меня только неделя.
– Думаю, этого достаточно. Садись, – указал отец на кресло.
Стефан нехотя сел и приготовился слушать.
– У нас есть небольшие проблемы и надо, как можно быстрее решить их. Ты знаешь, что наша компания связана контрактами со многими фирмами здесь и за рубежом.
Стефан только кивнул.
– Так вот. Клиенты от нас потихоньку уходят. Несколько московских компаний, наших конкурентов, похоже, договорились между собой и здорово под нас копают, перетягивают клиентов, и делают это с определенной целью.
– Слить компанию?
– Скорее, обанкротить и купить за бесценок. Если их сейчас не остановить, то все может кончиться плачевно.
– Погоди, ты хочешь сказать, что я должен усмирить кого-то в Москве?
– Тебе нужно только съездить, поговорить по душам с одним нашим старым знакомым Стасом Пороховым и постараться расположить его к себе. Все, что от тебя требуется, это договориться с ним о встрече здесь, в Питере. А дальше моя забота. Для приманки я дам тебе один договор, условия которого его точно заинтересуют.
– И всего-то? – удивился Стефан.
– Да. Раньше мы ладили, но как только он уехал в столицу, сразу возомнил о себе… Не идет на контакт, вообще общаться не хочет! А я мог бы его заинтересовать и перетянуть на нашу сторону. Вместе с ним мы бы стали намного сильнее. Для этого мне необходимо поговорить с ним тет-а-тет. Сам я не могу поехать, сам понимаешь – траур, но знаю, ты единственный, кто может справиться с таким заданием. Конкуренты хитры и, если разгадают наш ход, то будет только хуже. Я очень надеюсь на твое чутье.
– Ой, брось эту дешевую лесть, – сморщился сын.
– Стефан, ты опять? – хлопнул по столу Горинов. – Матвей не сможет. Он практик.
– Ага, а я теоретик.
– Ты творческая личность. У тебя подвешен язык, и ты умеешь убеждать.
– Хорошо, папа… Я понял. Раз так, могу я тебя взамен попросить кое о чем?
– Слушаю, – насторожился Борис.
– Я уверен, что тебе доложили о вчерашнем инциденте.
– Ты про вашу драку? Пустяки.
– Я про Арину, Матвея и нашу новую горничную.
Горинов устало вздохнул и отмахнулся:
– А, ты об этом? Ее надо уволить и нечего тут думать.
– Я так и знал. Потому и обращаюсь к тебе. Девчонка тут ни при чем, это Матвей с катушек слетел из-за… – Он чуть не сказал «из-за нее», но вовремя остановился. – Ну неважно. Просто я имею виды на эту девчонку, и прошу тебя оставить ее в покое.
– С ума сошел? Виды на эту плебейку?
– Папа, тебе напомнить про Викторию? С которой я застал вас…
– Это другое! – перебил Борис и виновато посмотрел на сына. – Ты знаешь, я очень любил твою мать, но иногда хочется чего-то нового… Ну отвлечься, что ли… Понимаешь?
– Понимаю, папа, – с усмешкой кивнул Стефан. – И я об этом же. Я же не собираюсь жениться.
– Ладно. Я все понял, – закрыл тему отец. – Нет времени говорить о прислуге.
– Обещай, что не уволишь, что бы там тебе не напели Арина и Виктория.
– Хорошо, хорошо, я понял. Но смотри, чтобы девчонка у Матвея под ногами не путалась.
– Хорошо. Ну, так что? Когда выезжать?
– Чем быстрее, тем лучше.
– Окей.
Стефан вышел, потирая руки. Так, теперь осталось убедить девчонку.
***
Как только он вернулся домой, сразу пошел искать ее.
– Анна, привет. Ты не знаешь, где Ксения? – первым делом заглянул он в кухню.
– Ой, Степушка, здравствуй, дорогой, – Анна с улыбкой подошла к нему и, привстав на цыпочки, поправила воротник рубашки. – А тебе она зачем? В комнате прибраться?
– Нет. Просто скажи, где она. – Он терпеливо сносил ее навязчивую заботу.
Анна стряхнула невидимую пылинку с его рукава, затем с плеча.
– Где ж ты так испачкался? Сними-ка брючки и пиджак, я почищу.
– Не надо, спасибо, Анна, и так сойдет, – отказался он. – Так ты не скажешь, где она?
– Да что вам далась эта Ксения? – возмутилась Анна.
– Кому «вам»?
– Да, Матюша тоже спрашивал…
– Понятно, – Стефан поспешно вышел из кухни и направился к двери, ведущей во внутренний дворик.
На берегу никого не было ни Ксеши, ни Матвея. Он походил по двору, поискал их, но безрезультатно.
Девушку Стефан нашел в бассейне. Она все под ту же тихую классическую музыку убиралась, напевая себе под нос.
– Ксеша!.. Ксения!!!
Она подпрыгнула от испуга и, увидев Стефана, тут же отвернулась и, не сказав ни слова, продолжила уборку.
– Э-эй! Я к тебе обращаюсь!
– Чего желаете, господин? – повернулась она, сделала книксен и подобострастную физиономию. Она все еще ужасно злилась за недавнее происшествие.
– Ой, брось плеваться ядом, – Стефан свел брови. – Я уже понял, ты меня ненавидишь.
– Так что вам от меня надо? – теперь уже с недовольным выражением лица спросила она.
– Вот. Другое дело, – ухмыльнулся тот.
Он прошелся, провел пальцем по столику, по спинке кресла, потом внимательно посмотрев на палец, сел и закинул ногу на ногу.
Готовит речь, обреченно поняла Ксеша, сейчас будет увольнять. А ведь говорил, что не уволят, впрочем, надеяться было глупо.
А он, будто прочитав ее мысли, спросил:
– А тебя, что, еще не уволили?
– Еще нет, – коротко сообщила она.
– Странно. Я удивлен. Как думаешь? Сколько ты еще здесь продержишься? День, два, неделю?
Она поджала губы.
– Что? Борис Степанович прислал вас, сообщить мне об увольнении? – Она положила тряпку в ведро и сняла перчатки. – Прямо сейчас уходить?
Он захохотал:
– Нет, рано еще уходить. Ты еще можешь пригодиться.
– Пригодиться? Для чего?
– Дело есть. Ты готова помочь?
Она пожала плечами, меньше всего хотелось связываться с этим неприятным субъектом.
– У меня, я так понимаю, нет выбора, – скорее сказала, чем спросила Ксеша.
Он снова рассмеялся:
– А ты сообразительная.
– И догадливая, – подсказала Ксения.
Он с притворным восхищением посмотрел на нее:
– Ну так это здорово. Значит, точно сгодишься.
– На что сгожусь? – все-таки решила уточнить девушка, чувствуя какой-то подвох. – Что от меня требуется? Надеюсь, это в рамках приличий? – на всякий случай добавила она.
Он снова расхохотался:
– А я что, дал повод, думать иначе?
Она снова пожала плечами и промолчала. Конечно, дал, и не раз.
Он вздохнул:
– Это, кажется, мой брат себя скомпрометировал, а я, вообще, пай-мальчик.
Настала очередь ухмыльнуться Ксении:
– Ну да, вы просто ангел.
– Вот и договорились, я ангел, ты ангел. Так будем держаться вместе. Значит, слушай. Завтра мы едем с тобой в Москву на несколько дней, – увидев ее протестующий взгляд, он тут же пояснил: – Это исключительно по делу.
Она с сомнением смотрела на него, пытаясь сообразить, что он задумал.
– Правильно, подумай. Ты умная девочка и понимаешь, что тебе лучше всего сейчас отсюда уехать. На время, не переживай, вернешься через неделю, и будешь работать, как работала. Договорились?
Она подумала еще секунду и кивнула, он, несомненно, прав.
– Ну и чудно, – поднялся он. – Завтра после обеда выезжаем, самолет вечером.
На выходе из бассейна Стефан столкнулся с Матвеем.
– О, привет, Матеуш, – радостно встретил он брата. – Поплавать решил или снова хочешь кое-кого скомпрометировать?
В этот момент Ксения вышла из бассейна и, смущенно посмотрев на Матвея, прошмыгнула мимо.
– Ксеша, бросай свою швабру, – крикнул Стефан ей вслед, – и иди, собирай вещи, а я Анну предупрежу.
Она обернулась, посмотрела исподлобья и скрылась за углом.
– Что значит "собирай вещи"?! – тут же взвился Матвей. – Ты ее, что, уволил?! Тебе кто позволил?!
– Папа. Папа ее уволил. Вернее, хотел уволить, но я не дал.
– Почему? – искренне удивился Матвей.
– Хочу посмотреть, как будут дальше развиваться ваши с ней отношения, – хохотнул Стефан и хотел пройти мимо.
– Серьезно? – не поверил Матвей и схватил брата за рукав. – А мне кажется, ты затеял что-то дурное. Зачем ей собирать вещи? Вы куда-то едете?
– Да, мы едем по делам в Москву.
– Какие у тебя могут быть дела вместе с Ксешей, да еще в Москве? – не отставал Матвей.
– Ой, только не ревнуй, – отмахнулся Стефан, выдернул руку и пошел на второй этаж в свою комнату, при этом что-то весело насвистывая себе под нос.
***
А Ксения, сделав всю работу, пришла к себе в комнату, села на кровать и задумалась. Она на грани увольнения. Ее уволят, точно. Не сейчас, так после приезда из Москвы. И куда она поедет? Обратно к отцу? Перспектива ужасала. С тех пор, как отец женился, он слушал только свою жену, буквально заглядывал ей в рот. А на дочь перестал вообще обращать внимание, а когда мачеха ее обижала, он неизменно занимал сторону молодой жены.
И вот теперь, кода девушка наконец решила, что удача ей улыбнулась, Матвей все испортил. Сам помог ей и сам же все разрушил.
Она старалась не оставаться с ним наедине, чтобы никто ничего больше не говорил о них. И не только потому, что она боялась потерять работу, но и потому, что не хотела помешать счастью Матвея и не навлекать на него неприятности. Он любит Арину, это очевидно. Иначе он так бы не напился, не стал бы мстить и вызывать у невесты ревность. А еще она боялась, что сама не сдержится. Она давно поняла, что он ей очень нравится и далеко не как друг.
Поэтому Ксения для себя твердо решила: когда Матвей будет приезжать домой, она не станет показываться ему на глаза. И это действительно очень хорошо, что она уедет. Правда, она еще не поняла, что ей придется делать в Москве. Хотя какая разница? Стефан хоть и неприятный человек, но ведь он из порядочной семьи и не сделает ничего такого… А вдруг сделает, засомневалась она. Да ну, не похож он на злодея. Хотя нет, очень похож.
Ксения в сомнениях провела вечер, потом тщетно пыталась уснуть, и только далеко за полночь ей это удалось.
***
Матвей тоже не находил себе места, пытаясь понять, что задумал брат. И ночью он не мог сомкнуть глаз и все думал, думал. Наконец под утро он нашел мужество признаться самому себе в том, что ему небезразлична Ксения, и он действительно безумно ревнует ее к Стефану.
Они с братом всю жизнь соперничали друг с другом буквально во всем. В успеваемости в школе, затем в институте, а позже в делах. Потом, когда выросли, ровным счетом ничего не изменилось, каждый старался быть лучше и успешнее. Матвей не мог сказать, что ненавидит брата, при всем их различии и соперничестве, они все равно любили друг друга. И ссорились, и дрались, но быстро мирились и сразу после драки могли поехать на рыбалку или в клуб, гулять, танцевать и кадрить девчонок. Последнее получалось у них одинаково хорошо, они нравились всем представительницам слабого пола без исключения.
Так было до того, как Стефан пять лет назад уехал в Польшу, на родину матери. Братья стали видеться реже и отдалились, даже перестали в чем-то понимать друг друга. А в нынешней ситуации они стали почти врагами. Матвей все никак не мог понять, почему? Но где-то в глубине души догадывался. Его брату, так же, как и ему самому, понравилась Ксения. Ни разу в жизни они не уводили друг у друга девушек, потому что их было предостаточно, только успевай, выбирай.
И случай с Ариной Матвей быстро забыл, потому что знал, брат это не всерьез, а лишь, чтобы позлить его, открыть глаза на невесту. А то он сам не знал! Прекрасно знал, что Арина – это бизнес чистой воды, всего лишь удачная сделка. И хоть нет ни желания, ни любви, но надо жениться. А до появления Ксеши он даже полагал, что сможет полюбить Арину.
А теперь? Теперь случилась ужасная вещь. Матвей осознал, что влюбился.
***
На следующий день, едва открыв глаза, Матвей вскочил и помчался вниз. Время уже было к полудню, в доме стояла относительная тишина и он, даже не позавтракав, пошел искать Ксению или Стефана. Надо было все выяснить, прежде чем отправлять их вместе куда бы то ни было.
Стефан сидел в гостиной на диване, у порога стояла небольшая дорожная сумка.
Он вскинул голову, но тут же разочарованно протянул:
– А, это ты?
– А ты кого ждал? Ксению?
– Ой-ей-ей, Матюша, от тебя за версту разит ревностью. Ты же не хочешь, чтобы Ариша узнала? И папа тоже. Он будет недоволен.
– Послушай, зачем ты все это затеял? Что ты от нее хочешь? Просто скажи.
Стефан наконец серьезно посмотрел на брата:
– А ты не понимаешь?
– Нет. Я ничего не понимаю! – взбесился Матвей. – Зачем она тебе? Ответь!
– Не ревнуй, братец, – спокойно ответил Стефан. – Ты прекрасно понимаешь, что будет лучше, если Ксения на время уедет из дома. Ты ведь сам виноват в том, что папа решил ее уволить. Ведь правда?
Матвей опустил голову.
– Так что лучше ей уехать… А еще лучше, если подумают, что у нас с ней любовь, – неожиданно выдал Стефан.
– Что? – вскинулся Матвей. – Ты с ума сошел? Она не захочет. Да и отец разозлится.
– Брось. Он разозлится, когда узнает о твоих отношениях с прислугой. На меня ему плевать. А с Ксенией я сам разберусь.
– Вот этого я и боюсь.
– Ты не дурак, Матеуш, подумай.
Матвей помолчал и наконец согласился:
– Возможно ты прав. Так будет лучше. Но Стефан, прошу, веди себя достойно.
– Как и всегда, – с ироничной ухмылкой пообещал Стефан.
В этот момент в гостиную вошла Ксения. На ней был видавший виды черный плащ, из-под которого выглядывало зеленое платье (это Лида пожертвовала свое самое красивое платье, которое, признаться, было ей маловато), на ногах были все те же клеенчатые балетки, на плече старенькая, потертая сумка.
Она внезапно остановилась. Со всех сторон на нее смотрели любопытные глаза. Анна, Лида, ухмыляющаяся Виктория и даже Ренат. Все вышли посмотреть.
Братья тоже уставились на нее.
– А где твои вещи? – удивленно спросил Стефан, но тут же понял, что это было бестактно. – А, впрочем, какая разница. Мы же собирались заехать по дороге в магазин. Да, милая?
Он вдруг подошел к Ксении, обнял ее и поцеловал в висок. Все зашушукались, закашляли и зашептались. Анна недовольно поджала губы.
О проекте
О подписке