Глава 4

В приподнятом настроении Ксения уже собралась идти в бассейн, но тут зазвонил телефон.

Это была сестра Даша, она звонила уже несколько раз за эту неделю, но Ксеша упорно сбрасывала ее звонки, отписываясь СМСками, впрочем, и звонки отца она тоже игнорировала, но ему даже сообщений не писала. Считала достаточным, что разговаривала с подружками, оставшимися в ее родном городке, через которых передавала отцу приветы и заверения, что с ней все в порядке. Обида немного улеглась, и она наконец решила, что можно для начала поговорить с сестрой.

– Да.

– Ксеша, ну куда ты пропала? – сразу набросилась сестрица. – Отец с ума сходит! Почему ты на его звонки не отвечаешь?

Ксения немного недолюбливала старшую сестру, а с некоторых пор и отца.

– Даша, он не может сходить с ума. Он все время занят, – едко возразила она.

– Чем занят? – не поняла сестрица.

– Не чем, а кем. Своей новой, молодой женой, этой стервой Мариной. А то ты не знаешь?!

– Да, – согласилась Даша, – у нас та еще семейка…

– Ты правда считаешь, что это семья?! – с негодованием спросила Ксения. – А вот я так не думаю!

– Ты поэтому сбежала?

– Я сбежала потому, что эта гадина попросту изводила меня, пока мое терпение…

Ксеша услышала приближающиеся шаги.

– Все, пока, не могу больше говорить. Все расскажу при встрече.

– Ты хоть скажи, где ты? – обеспокоенно крикнула Даша.

– Со мной все в порядке. И передай отцу, я не вернусь.

Ксеша отключилась и повернулась, чтобы положить телефон на тумбочку, да так и застыла.

В дверях стояла ухоженная, яркая, молодая женщина лет тридцати в обалденно красивом платье. С ней Ксения была незнакома и видела впервые.

– Милочка, а ты почему не на банкете? – незнакомка приподняла искусно нарисованную бровь.

– На ка-ка-ком банкете? – испуганно пробормотала та и, попятившись, наткнулась на шкаф.

– Таком, – наступала на нее незнакомка. – Лида с Викой работают, Анна с ног сбилась, а ты тут прохлаждаешься и с подружками болтаешь?

– Так мне Анна Михайловна сказала…

– Что сказала? Пожалела и отпустила отдыхать? Никогда не поверю!

– Нет… Она велела…

Стервозная девица не стала слушать и перебила:

– Быстро на улицу! И надень парадную форму!

– На улицу? – удивилась Ксения.

– На заднем дворе, в патио готовится банкет, иди и работай, как все остальные. – Вредная девица посмотрела на часы. – Уже шестнадцать тридцать, а еще ничего не готово, а гости, между прочим, уже съезжаются! Бардак!

Она откинула длинную, гладкую прядь светлых волос за спину и с гордо поднятой головой вышла из комнаты.

Ксеша, застыв в недоумении, все еще стояла у шкафа. Кто эта девица? И почему так командует? Почему Лида о ней ничего не рассказывала?

Наконец она ожила, быстро переоделась и помчалась во внутренний дворик, который злая девица назвала модным словом "патио". Там уже были накрыты столики и собирались гости. Погода радовала едва греющим, но ярким солнцем, совсем близко, за раскидистыми, еще зелеными деревьями находился живописный берег залива. Ксения в который раз подивилась красоте этого места.

Стараясь незаметно пройти мимо гостей, она направилась в кухню к Анне, но на полпути вдруг увидела Матвея, который разговаривал с кем-то из гостей и весело смеялся. У нее непроизвольно застучало сердце. Она так хотела с ним поговорить! Но, конечно, не посмела подойти, ведь она здесь лишь прислуга.

Ксения повернулась и снова направилась к Анне, чтобы получить распоряжения, и тут кто-то схватил ее за руку.

– Ксеша, привет!

Она обернулась и, слегка покраснев, расплылась в улыбке. Перед ней стоял Матвей.

– Привет.

– Как твои дела? – Было заметно, что он тоже рад ее видеть.

– Хорошо, уже привыкла и мне нравится. Спасибо тебе, что помог с работой. А где же ты пропадал?

– Я часто в городе остаюсь, – кратко пояснил он.

– Понимаю, работа.

– Да, работа… А я, честно говоря, думал, ты уже сбежала.

– Почему?

– О, я знаю, какой несносной может быть мама. Да и от отца, наверняка досталось?

– Нет. Пока достается только от Анны Михайловны, – засмеялась Ксеша, – ну и еще от одной девушки, я не знаю, как ее зовут, но она такая злюка!

– Матвей! Вот ты где? – С милой улыбкой к ним подошла та самая злюка.

– Да, Арина, уже иду. – Он обнял девушку и поцеловал в щеку.

Ксения поджала губы, ожидая новых нападок, но та не обратила на нее никакого внимания.

– Пойдем, там Стрежины приехали. Роман Тимофеевич обещал нам в подарок место в центральном районе города, – глядя на Матвея с обожанием, проворковала Арина.

– Какое место? – не понял он.

– Ой, ну я же тебе говорила, Матюша. Место под мой новый салон.

– А, да, вспомнил. – Он обнял ее и повел в сторону столиков, расположенных под большим, белым шатром. – Ну, пойдем, поздороваемся.

Ксеша стояла в стороне и удивленно смотрела на парочку. Это что же получается, эта злюка – девушка Матвея? А может, жена? Ведь она ничего о нем не знала, но Лида не говорила, что он женат. Отчего-то ее это сильно раздосадовало и опечалило. Такой хороший, правильный человек и с такой неприятной, злой девицей… Она даже пожала плечами. Что между ними может быть общего?

К Ксении подошла Лида, она в парадной униформе лавировала среди гостей с подносом в руке.

– Ксения, что стоишь? Иди, помоги на кухне. Там Анна разрывается.

– Да-да, уже бегу…

Ксения не могла оторвать взгляд от несуразной пары.

– Чего смотришь? Нравится молодой Ковальский? Он всем нравится, – усмехнулась Лида и томно вздохнула. – Но он, как видишь, уже занят. Красавчик, правда?

Ксения неопределенно пожала плечами и пошла в дом. И почему Анна не сказала, что вечером надо помочь на кухне?

– Ты чего? – уставилась на нее Домовиха. – Уже убрала бассейн?

– Нет. Мне Арина велела идти и помочь с банкетом.

– Кто? Арина? – Анна рассмеялась. – Вот дает. Еще не хозяйка, а уже командует. Без тебя бы, неумехи, обошлись, – с неприязнью проворчала она. – Ну ладно, раз уж пришла, лишние руки не помешают.

– А она кто, эта Арина?

– Арина – невеста Матвея Борисовича. А праздник сегодня в честь их помолвки. Ну, хватит болтать, бери вот эти тарелки и неси на столики.

Праздник был в разгаре, звучала музыка, гости становились все веселее и говорили все громче, но тут хозяин дома попросил тишины.

Музыка стихла, и гости замолчали, обернувшись к импровизированной сцене, на которую вышел Борис Степанович.

– Дорогие друзья! Мы собрались здесь сегодня, чтобы…

В этот момент с берега донеслись громкие крики и женский визг.

Все, стоящие на поляне, обернулись и гурьбой кинулись туда. Там, у самого берега стояли несколько гостей и с ужасом смотрели на воду: на поверхности, медленно покачиваясь, плавала шляпа Ирэны, в которой она была на празднике. А на берегу, на песке, у самой кромки воды, лежала ее одежда.

Матвей растолкал всех и подошел поближе.

– Что случилось? Чье это?

И тут он увидел туфли матери, рядом лежала ее накидка, а сверху, прижатый камнем, белел листок бумаги.

К Матвею подошел Борис Степанович:

– Матвей, что здесь происходит?

Увидев одежду жены, он наклонился, поднял листок бумаги, сложенный вдвое, и развернул.

Красивым женским почерком на листочке было написано:

«Борис, прости, если сможешь. Я больше так жить не могу и не хочу. Прощай. Ирэна».

Глава 5

Через полчаса в доме уже была полиция, к воротам подъехала скорая помощь, а следом прибыли водолазы. Начались допросы, экспертизы и прочие следственные действия. Водолазы работали несколько часов, Борис Горинов бегал по берегу и требовал, чтобы они погружались снова и снова.

Только к утру все спецслужбы разъехались, отпустив вконец уставших гостей и обитателей дома. Вокруг воцарилась тишина. Давящая, мрачная, трагическая. Полиция ничего не смогла выяснить. Кто-то видел хозяйку дома среди гостей, а потом она просто исчезла. Ирэну так и не нашли…

Борис Степанович сидел в гостиной и, обхватив руками голову, раскачивался из стороны в сторону. Матвей нервно ходил из угла в угол, не находя себе места, а Арина как ни в чем не бывало сидела у столика, закинув ногу на ногу, и потягивала из бокала вино.

– Борис Степанович, вам принести успокоительное? – Анна Михайловна суетилась возле хозяина и пыталась помочь.

Он помотал готовой.

– Иди, Анна. Ничего не надо… Не могу поверить… – Он закрыл рукой глаза. – Зачем она это сделала? Я ведь любил ее.

Любил? Матвей пребывал в шоке. Между родителями все было настолько плохо, о какой любви могла идти речь? Не было любви, он точно знал, иначе мама не поступила бы с ним так… И все-таки Матвею было жаль отца, сердце разрывалось, глядя на него, но он лишь молча наблюдал его страдания.

– Матюша, надо вызвать Степана, – на секунду очнулся отец.

– Пап, зачем? Тело не нашли, значит, и похорон не будет.

– Как зачем? Это его мать! И потом… рано или поздно найдут…

– Хорошо, успокойся. Я сейчас позвоню, – Матвей подошел к отцу, сел рядом. – Я останусь с тобой?

– Не надо. Отвези Арину домой и останься в городе. А завтра… А что изменится завтра? Ничего. – Он снова уткнулся в ладони, плечи затряслись от беззвучных рыданий.

***

В единственный выходной, воскресенье, съездить в город Ксении не удалось, всем пришлось сидеть дома, так как следователь не разрешил никому отлучаться. Он приезжал каждый день, снова и снова опрашивая всех по очереди. Все ходили понурые и притихшие.

Борис Степанович бродил целыми днями по берегу в надежде найти тело жены или просто скорбел и прощался с ней, глядя на бескрайние воды, которые украли у него любимую жену.

Прошло несколько дней, страсти в доме поутихли, только Лида все еще громким, трагическим шепотом обсуждала случившееся и высказывала предположения.

– А мне кажется, что это не просто самоубийство.

– В смысле? – не поняла ее мысль Ксения.

– Ну, всякое бывает, – туманно пояснила Лида. – Не зря же ее объявили пропавшей без вести.

– Но, кажется, так положено, – возразила Ксеша.

– А вот я думаю, что ее убили. Ну представь у сына помолвка, а она в этот день решила покончить с собой?

– Да, вообще-то, неподходящий день для самоубийства, – согласилась Ксения.

– Она, конечно, не любила невесту сына, но что же, получается и сына не пожалела? А вот его она очень любила, боготворила просто, впрочем, как и старшего. Нет, все-таки я уверена, что ее убили. Вот только кто? Отношения с Борисом Степановичем были, конечно, не очень. Но он ведь не мог.

– Да ну, с чего ты взяла, что это мог быть он? – удивилась Ксения.

– Да потому, я слышала, как следователь говорил с Горинов. Они сравнивали почерк в записке с каким-то письмом Ирэны, и следователь сказал, что прощальная записка написана уж больно красиво, буковка к буковке. А человек, решивший себя убить, не смог бы написать таким твердым, ровным почерком.

– И что это значит? – Ксения удивленно смотрела на подругу.

– А то и значит. Либо кто-то подделал почерк, либо Ирэна давно написала эту записку, а кто-то ее выкрал и использовал в своих преступных целях. Точно тебе говорю, это убийство.

– Перестань, не выдумывай, – одернула болтливую подругу Ксеша, – никто ее не убивал. Она сама.

Девушку в очередной раз передернуло от всего случившегося. Она впервые столкнулась со смертью так близко и воспринимала все очень болезненно. Особенно ей было жалко Матвея, он каждый день приезжал навестить отца, который уже несколько дней никуда не выезжал и все время сидел на берегу или в своем кабинете.

А Матвей ходил по дому поникший, нервный и какой-то потерянный. Ксения очень сочувствовала ему, ведь это ужасно, когда не можешь даже попрощаться с матерью. Она пыталась подойти к нему несколько раз, чтобы выразить сочувствие, но он будто избегал ее, разговаривал официально и несколько отчужденно. Странно, обижалась Ксения, а ей показалось, что они подружились. Может, потому что теперь его неизменно сопровождала Арина? Невеста Матвея как тень ходила по дому с неизменным бокалом вина в руке. Горя на ее лице не было, впрочем, и сочувствия тоже.

А Лида тут же сообщила, что Ирэна настолько недолюбливала невесту сына, что они даже несколько раз повздорили, и Ирэна открыто сказала, что не желает видеть Арину в своем доме. Поэтому та редко показывалась, а теперь наконец место хозяйки дома освободилось, и Ариша входит в роль.

От такой перспективы Ксеше стало худо, если такое случится, то злобная девица точно выживет ее отсюда, а может, Ксения сама не выдержит и уйдет. В любом случае, настроение испортилось. Успокаивало лишь одно, Арина больше не цеплялась к ней и даже не замечала ее.

Девушка одернула себя, рано паниковать, надо заниматься делом. Сегодня по плану была уборка бассейна, и она, прихватив инвентарь, направилась туда.

Ей нравилось убираться в бассейне, там она была одна, никто не ходил, не мешал, можно было побыть в одиночестве и в тишине. Даже Домовиха ее не доставала, так как помещение находилось в противоположной стороне от кухни, да еще на нулевом этаже.

Ксения подошла к огромному телевизору на стене, включила тихую музыку, чтобы приятнее было работать, и подошла к огромному окну. Из окна открывался чудесный вид на берег залива: розовый горизонт, огромные валуны в воде, и тусклое вечернее солнце, играющее желто-розовыми бликами в темных волнах. Точь-в-точь, как в день исчезновения мамы Матвея. Отсюда была даже видна кромка песка, где лежала одежда Ирэны. Ксеша невольно поежилась и передернула печами.

Внезапно она услышала позади плеск воды и мужской голос:

– Какая очаровательная картина. Мне срочно нужна кисть!

Ксеша от испуга подпрыгнула, и, обернулась, посмотреть, откуда исходит голос, но нечаянно опрокинула ведро с мыльной пеной и, поскользнувшись, упала прямо в бассейн, смешно размахивая руками. Потеряв ориентиры в пространстве, она барахталась, понапрасну пытаясь нащупать дно.

Под высокими сводами бассейна раздался гомерический хохот, эхом отдаваясь по огромному помещению.

– Зря стараешься, здесь глубоко, – снова послышался низкий мужской голос.

И тут же ее подхватили руки, подтащили к краю бассейна и бесцеремонно подтолкнули вверх прямо под мягкое место.

Ксения вскочила и, спешно вытирая лицо мокрыми руками, уставилась на испугавшего ее мужчину. Над водой была видна лишь голова с мокрыми, волнистыми волосами и смеющиеся глаза на смуглом лице.

Она в растерянности смотрела на незнакомца и не знала, что ему сказать. Спасибо, что спас? Или накричать за то, что испугал? И как он так тихо плавал, что она не заметила, подивилась Ксеша.

– Прости, я не хотел тебя напугать, – прочитав ее мысли, ответил мужчина.

Он снова расхохотался, глядя на смешную мокрую девицу, с которой ручьем текла вода.

От этого издевательского смеха у Ксении задрожали губы, и чтобы не разреветься прямо здесь, она развернулась и побежала прочь.

А вслед сквозь смех неслось:

– Эй, малышка, куда же ты? Давай поплаваем вместе! Тебе понравится!

***

– Там, там… – Ксения примчалась на кухню к Анне.

– Что случилось? Где там? – всполошилась Домовиха и, глянув на девчонку, с негодованием хлопнула в ладоши. – Батюшки! Ксеша, ты почему такая мокрая? Ты же сейчас все здесь зальешь!

– Анна Михайловна, у нас в бассейне незнакомый мужчина плавает!

Анна посмотрела странно:

– В смысле? Живой плавает? Или…

Ксеша замахала руками:

– Конечно, живой. Он меня так напугал, что я… – Она не выдержала и все—таки заревела.

– Ну что ты, ей Богу, перепугала меня! Успокойся, это, наверное, Стёпушка, брат Матвея. Он часа два назад приехал. Бассейн – это его любимое место, – она засмеялась.