Цитаты из книг автора «Юлия Вознесенская»

Когда люди надолго лишаются причастия, у всех всегда одни и те же разговоры – потом!

НЕ БОЯТЬСЯ, НЕ ВСТУПАТЬ В СПОРЫ и МОЛИТЬСЯ!

свобода воли человеку дана Божиим произволением, и ангел не может преступать ее пределы.

– У тебя была депрессия, Леонардо? Не могу себе представить. И как же ты из нее вышел? – Бабушка вылечила. Она сказала, что из депрессии нужно выходить так же, как выплывать из омута. Нужно не сопротивляться ей, а прочно, основательно обеими ногами встать на дно и потом уже оттолкнуться и вынырнуть. Для этого ноги надо сначала согнуть, а потом выпрямить. Она сказала мне: «Когда под грузом бед и неудач у тебя уже и ноги подогнутся, вот тогда ты готов подняться со дна!»

– Ой, ты прав, мио Леонардо, ты прав, как всегда! – На этот раз и ты права, кара Сандра. – В чем это я права? – В том, что я всегда прав.

то продолжали странствовать по всему белому свету. Это у нас и в истории, и в крови. Что ты хочешь – кочевой народ! Знаешь, есть такая древняя иудейская традиция: прощаясь, мы говорили друг другу: «В будущем году – в Иерусалиме!» Так и до сих пор говорят евреи по всему миру, но при этом сами в Иерусалим не торопятся

Мать Анна когда-то водила машину, но она с помощницами день-деньской в иконописной: столько икон уничтожено, сожжено по приказу Антихриста, а люди-то молятся, где им искать иконы как не в монастыре? Теперь даже катакомбные протестанты стали приходить к нам за иконами – такое время!

Ты только взгляни в глаза современных людей, особенно городских! Они обращены либо внутрь себя, либо на экран персоника. Они не смотрят ни на окружающий мир, ни на себе подобных, и потому в них отражается только глубочайшая внутренняя пустот

И ничего она не сдала, просто у нее вдобавок к мудрости с годами прорезался здоровый пофигизм!

Я просто за Катюху беспокоюсь. «Непраздная Екатерина»! Звучит так грозно! Вроде как все, что было до этого, – это была как бы Катюхина молодость, сплошные праздники, а вот теперь она стала уже «непраздная» и начинается серьезная жизнь… В общем, я за нее очень беспокоюсь, Булочка!