Цитаты из книг автора «Юлия Щербинина»

Вряд ли для кого-то секрет, что глубокое и всестороннее понимание прочитанного доступно лишь избранному меньшинству. В реальности же чтению предаётся неизбранное большинство – вот о нём-то и пойдёт речь далее.

Приспособление библиотеки к утилитарным потребностям и постэстетическим канонам также означает её десакрализацию. Из культового учреждения и священного хранилища она преобразуется в театр, танцпол, турклуб – во всё, что угодно. Только если храмы, превращенные в уборные, вызывают негодование и омерзение, то «видоизменённые» библиотеки вызывают у наших современников если не полный восторг, то, по крайней мере, живой интерес

Задолго до появления термина ворд-арт существовал как культурный феномен и относился к разным уровням сакрального. Древние практики визуализации представляли слово как сакральный объект и как священный Дар. И реализовывались такие практики не абы где и абы как, а в особых локусах и специальных условиях – воплощая незыблемость, таинство и герметичность Знания

визуализация – это неизбежные смысловые потери

Способны ли такие практики повысить интерес к чтению? Возможно. Способны ли они повысить качество чтения? Сомнительно.

При этом едва ли не более, чем конечный результат, оказывается значим сам процесс. А ещё – представление об этом процессе его участников (художников, дизайнеров, инженеров) и фиксаторов (журналистов, искусствоведов, арт-критиков). Арт-объектом становится и альтербук (видоизменённая книга), и бук-карвинг (процедура её создания). «Общество традиций» ценило апогей творческой деятельности, итоговую завершённость культурных форм. В «обществе тенденций» становятся самоценны прелюдия творчества и отдельные его процедуры.

Оплот классического искусства – традиции, опора постиндустриального искусства – тенденции. Следование веяниям времени, социальным заказам, изменчивым модным образцам. Установка на совершенствование индивидуального мастерства сменяется установкой на изобретение всё новых и новых техник. Книга сама по себе уже как бы «несовременна», «скучна», «неинтересна». Только чтения уже вроде недостаточно – хочется резать, рвать, разрисовывать. И тех, кого прежде презрительно называли библиоферами и библиокластами, нынче стали почётно именовать бук-карверами.

Книга не только превращается в рядовой товар массового потребления, но и встраивается в процесс постпроизводства и метапроизводства – становится сырьём

чевидны явный и пристальный интерес наших современников к художественным экспериментам с Книгой и бескрайние горизонты творческой мысли. При этом Книга как синтез текста и его оформления утрачивает свои исходные целостность и ценност

Мишель Ловрик«Книга из человеческой кожи