Моя новая арабская семья

Вернемся к нашему медовому месяцу. Точнее неделе. Всего восемь с половиной часов на автобусе, и мы в Порт-Саиде, расположенном на северо-востоке Египта. Очень красивый город-порт, находящийся на Средиземном море у окончания Суэцкого канала, разделяющего город на две части. Причем, сам Порт-Саид находится на материке Африка, а Порт-Фуед, где и живет семья мужа, располагается на Синайском полуострове материка Азия. И единственно возможный путь между ними – огромные паромы, курсирующие по каналу каждые десять минут круглые сутки. В отличие от Хургады, здесь много зелени, цветов, высокие красивые деревья, фонтаны, красивейшие мечети, но и климат гораздо холоднее. Дождь тут не редкое явление в зимний период, которому я радовалась, как ребенок.

Кстати, недавно узнала очень интересный факт. Первоначально, Статую Свободы планировали установить именно в Порт-Саиде, дав ей красивое название «Свет Азии». Но правительство того времени решило, что перевозка конструкции из Франции и последующая установка слишком дорого обойдутся Египту. Даже жаль, что отказались.

Многочисленное семейство моего мужа встретило меня очень тепло, с танцами и застольем, естественно без алкогольных напитков, – не положено по Корану. В первое время, количество родственников определить точно я не могла – в доме постоянно человек пятнадцать находилось: сестры, братья, их дети, племянники, внуки, лица часто менялись. Так что, кто есть кто, я начала понимать намного позже.

Я страшно жалела, что совершенно не понимаю арабский язык, но я дала себе установку сначала выучить английский. Все хотят поговорить, задают кучу вопросов, а я сижу, как кукла, мило улыбаясь. Первое время я боялась остаться одна с семьей Ахмеда без него, если он куда-нибудь выходил. Всегда казалось, что они обсуждают меня, зло сплетничают, а перевести некому. Обидно, блин. Но ничего, в скором времени я просто перестала обращать внимание на арабский язык, их болтовню и вопросы, адресуемые мне, делая гримасу непонимания. Благо присутствует телевизор со спутниковой антенной, и я могу отвлечься на просмотр программ и фильмов на английском языке, правда, мало понимая содержание. Но об этом никто не догадывался, все считали меня прекрасно знающей Инглиш. А вот с арабским языком совсем беда, с трудом даются сложные слова с обилием шипяще-хрипящих звуков. А как все родственники веселились, когда я до неузнаваемости коверкала их имена, запомнить которые я смогла только после третьей поездки к ним.

Я же не могла развеселиться и часто пребывала в подавленном состоянии, не понимая, что я тут делаю. Первое время, семейство раздражало своей детской непосредственностью, не знала я как реагировать, когда во втором часу ночи кто-нибудь из родных врывается в комнату, включает свет, в то время как я пыталась заснуть, и зовёт меня ужинать. И попробуй, откажись! Обидятся ужасно, они же с лучшими пожеланиями. Уже позже я поняла режим жизни египтян, как оказалось, это самое подходящее время «на покушать». Когда муж уходил, я старалась запрятаться в комнате, учить язык, читать книги. Да и то не получалось. Ведь придут, вытащат в комнату смотреть со всеми телевизор или танцевать. Черт дернул меня в первый день приезда изобразить танец живота, приведя всех в жуткий восторг. Потом при любом удобном случае они пытались упросить меня потанцевать, особенно, когда в дом приходили гости. Я же не поддавалась. Ну, если я не хочу, на работе достаточно танцев, а я приехала отдохнуть. Одним таким вечером Ахмед, вернувшись домой, увидел меня со страшно недовольным выражением лица, надутыми губками, со слезами на глазах. Я ему популярно объяснила, как мне все это надоело, я же не арабская тетка, и режим у меня совершенно другой: в час ночи я хочу спать, а в 10 утра идти на пляж. Я уже не говорю про то, что обедать приходилось на полу, за низким круглым арабским столиком, сидя по-турецки, после чего, с непривычки, затекали ноги. Как раз этот момент я восприняла почти весело, ну где еще у меня такая экзотика будет. Подобный разговор вылился в мою первую истерику всего через три дня жизни в арабской семье. Успокоить меня муж смог только на пляже, где мы любовались ночным морем и звездами.

Вернемся к родственникам. Ахмед серьезно поговорил со своей семьей, – больше они ко мне не приставали, начали понимать все с первого раза, дважды повторять не приходилось. В то же время, он и со мной провел разъяснительную беседу. Это его семья и другой у него нет; они такие, какие есть; что все меня очень полюбили, ведь я добрая (где-то в глубине души, наверное), открытая; они хотят сделать как лучше, поэтому, и крутятся рядом, желая угодить, и искренне не понимают, разве хорошо сидеть одной в комнате, ведь скучно же. А я была безмерно рада посидеть одна, в тишине, которой там очень не хватало. Все разговаривают так громко, что я, первое время, не понимала, беседуют они или ссорятся. Вот когда начинало летать все, что попадается под руку, тогда уже серьезные "разборки" идут. Самое интересное, что спустя минут десять все успокаивались и мирно садились за чаепитие, совершенно забыв о ссоре. Моя голова после таких сцен и Гигабайтов шума была готова разорваться. Я представляла, что после подобной ситуации у нас дома, например, мы бы не разговаривали неделю, как минимум. Муж объяснял потом, что это – норма жизни. Зачем копить в себе обиду, злость, уж лучше сразу выяснить отношения, спустить пар, и проблема уйдет, все равно вскоре все забывается. Позднее я поняла, что и в этом они абсолютно правы.

Египетские родственники

Изгнание дьявола. Или что это было

Спустя неделю нашего безоблачного пребывания в арабском семействе случилось что-то странное. Расскажу сначала. Старшая сестра Ахмеда Хатмат, все зовут ее Кима, имеющая трех непослушных сынишек, страдала сильными головными болями, все чаще стала терять сознание. МРТ головного мозга не выявила каких-либо отклонений. А в тот день, в очередной раз, потеряв сознание, Кима очнулась… но уже не та. Взгляд ее был направлен в пустоту, лицо перекосила страшная ухмылка. Мы видели перед собой обезумевшего человека. Бедная женщина вдруг стала выть как волк. Боже мой! Как же это страшно! Я такое только в фильмах ужасов видела. Пока родители укладывали свою дочь в постель, она металась, царапалась, плевалась и пыталась всех покусать. Снотворное, данное ей в немалых дозах, действовало недолго. И проснувшись, она снова бесновалась. Так Кима промучалась весь день, то приходя в сознание, сидя за столом со всеми, то впадая в безумие. Ночью пришли три женщины в черных одеждах. Они выпроводили всех родственников в другую комнату. Единственный раз за нашу совместную жизнь Ахмед попросил меня повязать платок на голову. Объяснил, что женщины будут проводить священный ритуал по изгнанию дьявола. Всем присутствующим, даже находящимся в других комнатах, обязательно надо покрыть голову, чтобы демон не переселился в другого человека. Жутковато выглядящие дамы в черном приходили три ночи подряд, окуривая больную благовониями, растирая ее тело маслами, нараспев читали Священный Коран. В течение светового дня в комнате постоянно звучал Коран по радио. На утро четвертого дня наша Кима выглядела здоровой. Проснувшись, она расцеловала детей, сказав, что очень по ним соскучилась, словно уезжала надолго. Странно, но после она позвала меня – "Белого ангела" посидеть с ней. «Ангел» же был изрядно напряжен, если не сказать, напуган. Но я быстро успокоилась, видя перед собой прежнюю Киму, такую же добрую и заботливую. Приступы у нее больше не повторялись, головные боли исчезли. Невероятно, но факт.