Проснулась я посреди ночи. Было душно, хотелось пить, но голова, как ни странно, не болела. Спать не хотелось. Я встала и подошла к окну. Отодвинув шторку, всмотрелась в темноту. С улицы окно закрывала тоненькая ажурная решетка. Я грустно вздохнула и подумала, что не будь ее – это все равно бы мне не помогло. Сейчас убежать невозможно. Ни денег, ни документов… Парень, который помог мне покинуть место преступления, даже не назвал своего имени. Вспомнив о нем, я почувствовала сексуальное возбуждение. Только этого еще не хватало! Тут, можно сказать, вопрос жизни и смерти, а я захотела объятий паренька!
Я на цыпочках подошла к двери и приложила ухо к косяку. В коридоре было тихо. Моему любопытству не было границ, и я решила побродить по дому. Тихонько открыв дверь, я вышла в коридор и сделала несколько шагов. Кругом тишина и полумрак. Может, лучше вернуться? Нет уж, в конце концов, на ключ меня никто не запирал.
За одной дверью кто-то разговаривал. Один голос показался мне знакомым, кажется, это был голос Григорича, а вот второй я никогда раньше не слышала.
Слегка приоткрыв дверь, я заглянула в образовавшуюся щелку. Какая же я все-таки ненормальная – так и нарываюсь на неприятности! В комнате находились двое. Григорич разливал коньяк, а незнакомый тип, развалившись в кожаном кресле, курил большущую сигару, внимательно наблюдая за клубочками серого дыма. Григорич поднял рюмку и задумчиво произнес:
– За Толика! Он мне был как сын.
– За Толика! – повторил незнакомец и выпил коньяк.
На вид он был чуть моложе Григорича. Довольно симпатичное, но какое-то жестокое лицо. «Такому лучше на глаза не попадаться», – подумала я. Допив коньяк, мужчина внимательно посмотрел на Григорича и тихо спросил:
– Ты уверен, что Толика убили люди Марата?
– Уверен.
– А откуда такая уверенность?
– Больше некому. В последнее время Толик основательно подсел на травку, да и колоться начал. Поэтому я его к серьезным делам не допускал. Он был над проститутками. В основном с ними и общался, решал их проблемы. Короче, от серьезных дел я его уже давно отстранил.
– Может, его кто из проституток грохнул?
– Исключено. Ты просто не видел этих шалав. Они, когда сюда приехали, от страха языки в задницы сразу засунули. Из них слова не вытянешь: собственной тени боятся. Толик с ними ладил.
– А может, с кем и не поладил?
– Не думаю. Телки перепуганные, забитые, никто на мокрое дело не пойдет.
– Тогда, может, это кто-нибудь из торговцев наркотой? Может, Толик кому-нибудь задолжал?
– А что ему долги заводить, если он всегда при деньгах? В этом плане у него проблем не было. Платил он всегда вовремя. Я уверен, что это люди Марата. Это его рук дело. Я живу в последнее время тихо, никого не трогаю – ни чужие территории, ни чужие объекты, ни чужих проституток. Марат уже давно в мой карман заглядывает и денежки, ему не принадлежащие, считает. Это он Толика убрал, чтобы я из равновесия вышел. Это ведь как нож в спину ткнуть. Мне просто нужны доказательства – тогда я его быстро на чистую воду выведу.
– А как ты их получишь?
– Есть у меня одна задумка. Хочу под него проститутку подложить, чтобы она эту информацию и вынюхала.
– Пустое дело. Марат на проституток не реагирует. У него своих хоть ковшом черпай. Штук десять фирм досуга: трахай – не хочу.
– В том-то и дело, что я ему свою подсадную утку в образе порядочной девушки предоставлю. Они должны в ресторане встретиться за обедом. Телка яркая. Мы ее прилично оденем, девка будет первый класс. Думаю, Марат клюнет. А у той с собой всегда будет диктофон. Когда-нибудь он и проболтается.
– Что-то не верю я в эту затею. Сам посуди: чтобы Марат первой попавшейся бабе раскололся! Быть такого не может…
– Телка эта при понятиях, должна в лепешку разбиться, но выведать. Я ей пообещал, что верну на родину.
– И она поверила?
– А куда ей деваться? У нее один хрен – выбора нет.
Мужчины громко засмеялись, а я чуть не заплакала.
Мне захотелось подойти к Григоричу и врезать ему чем-нибудь тяжеленьким по голове. Ничего, хорошо смеется тот, кто смеется последний. Придет и мое время смеяться! Я смахнула слезу и принялась слушать дальше.
– Ну а если эта проститутка что-нибудь выведает, как ты с Маратом поступишь?
– Глупый вопрос. Как бы ты поступил, если бы убили твоего приемного сына? Тут не может быть двух мнений.
– Верно говоришь. Я всегда тебя поддержу. Какие еще новости?
– Вроде бы один крутой субъект на крючок садится.
– Что за субъект?
– Важная птичка. Дипломат, имеет неплохое состояние. Он как осел, у которого из задницы золото сыплется. Мы его давно уже пасем, да все как-то напрасно. А тут, представляешь, он сам нам в руки приплыл. Заявился в наше кабаре. Хозяин думал – померещилось. Но самое интересное, что он на одну нашу проститутку повелся. Теперь будем ждать, что опять появится. Если рыбка слопает наживку, тогда цены не будет такой наживке.
– Да, и в самом деле, такие люди не часто шатаются по второсортным заведениям…
– Кто его знает, что его к нам занесло! Скорее всего, ему наших девочек захотелось.
– Да девок таких сейчас полный Токио. Их целыми пачками в Японию доставляют. Скоро девать будет некуда.
– Девать всегда найдется куда. Был бы товар, а за покупателем дело не станет. «Рашен герлз» здесь пользуются огромным спросом.
– Иногда жалко становится этих тварей. Поражаюсь их наивности. Едут черт знает куда за эфемерными деньгами, вкалывают в три пота и дохнут, как мухи. Хорошо хоть, что турки и арабы выручают: покупают наших пташек и дают за них неплохие бабки. Правда, потом этих телок сам черт не найдет. Хотя, знаешь, недавно со мной произошел один забавный случай, после которого я этих тварей возненавидел еще больше. Гулял я недавно по проспекту. Смотрю, телка идет классная, ноги от ушей. У меня аж дыханье перехватило. Да и на вид такая… приличная. Одета со вкусом, довольно дорого. Я к ней подруливаю и начинаю кадрить. Мол, вот так встреча, да не где-нибудь, а в Токио. Красивая соотечественница – это к удаче! Приглашаю ее в ресторан, а она морду воротит и такую сумасшедшую цену заломила, что я даже растерялся. Но и пообещала она много чего, только у меня желание сразу пропало. Я ей говорю: хотелось бы по любви. А она засмеялась и меня халявщиком назвала. Мол, это не Урюпинск, а Токио, здесь за все платить надо. И еще, сука, цену прибавила. Она таких денег не стоит. Мне захотелось ноги ей оторвать. Можно было бы узнать, под чьей она крышей работает, да эта коза ускакала быстро. Я уж за ней бежать не стал. Пусть живет, трудится.
Мужчины громко рассмеялись. Но, глотнув коньяк, Григорич опять нахмурился и серьезно произнес:
– Мне бы только доказательства получить, что Толика Марат убил…
– А если эта телка свою игру поведет? Свалить захочет или сдаст тебя Марату?
– Я ей такую кару придумаю, что смерть ей подарком покажется!
Я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Тихонько прикрыв дверь, я направилась к своей спальне. Ничего, я сильная. Я обязательно вылезу из этого дерьма любой ценой!
Закрыв дверь на щеколду, я легла на кровать и закрыла глаза. Из головы не выходил второй тип, которого мне раньше встречать не доводилось. Такие злые холодные глаза… Словно из фильма ужасов. Ладно, главное – дожить до утра. Теперь я твердо знаю одно: если мне когда-нибудь доведется добраться до дома, то я буду целовать родную землю. В жизни бывает много неприятных ситуаций, нужно просто уметь их пережить. Набраться мужества, терпения и сил…
Посмотрим, что будет завтра. Одна старая цыганка, гадая мне по руке, сказала, что я чертовски живучая. Значит, мне повезет и я обязательно найду выход из этого кошмарного лабиринта. Пройдет время, и я буду вспоминать жизнь в Токио как кошмарный сон, а потом и вообще все забуду. Просто возьму и вычеркну этот страшный отрезок из своей памяти. Но для начала мне нужно выжить. Все остальное будет потом…
Я резко подскочила на кровати. В дверь громко стучали. Мне понадобилась пара минут, чтобы прийти в себя и понять, где я нахожусь. Быстро накинув платье, я подошла к двери и резко толкнула ее. Удар получился такой сильный, что лысый, отскочив в сторону, принялся обиженно потирать свой лоб.
– Поосторожнее надо, – прошипел он.
– Больно?
– А ты как думаешь?
– Думаю, что больно, – произнесла я, изобразив сочувствие.
После моих слов лысый немного подобрел и махнул рукой.
– Да бог с ней – с головой. Главное, чтобы другое место не пострадало.
– Это точно. В следующий раз будешь так громко стучать, получишь по другому месту. – Отодвинув лысого в сторону, я зашагала по коридору.
– Ты куда это направилась? – поплелся за мной лысый.
– Туда, где меня ждут.
Открыв дверь, ведущую в гостиную, я увидела Григорича. Он смотрел в окно и задумчиво курил сигарету. Увидев меня, мужчина заметно оживился и дружелюбно спросил:
– Как спалось?
– Нормально. А вы, я смотрю, неважно выглядите. Наверное, не спали всю ночь?
– Да, пришлось решать кое-какие вопросы, – буркнул Григорич и потушил сигарету.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась девушка-японка. Она приветливо улыбнулась и на ломаном русском спросила:
– Эту девушку нужно сделать как леди?
– Эту, – пробурчал Григорич, окинув меня критическим взглядом. Затем он повернулся к японке и, нахмурив брови, поинтересовался: – Сможешь?
– Конечно, мой господин.
– Ты уверена?
Японка закивала и предложила мне сесть в кресло.
– Постарайся расслабиться, – сказала мне она и достала маленькую кожаную сумочку.
Через несколько секунд умелые руки японки втирали в мою кожу приятный теплый крем, напоминающий масло. Чертовски приятная процедура, мне хотелось, чтобы она продолжалась как можно дольше. Затем японка принесла небольшую мисочку, в которой плавали маленькие лепестки роз, источая волшебный аромат. Наложив лепестки на мое лицо, японка принялась нежно поглаживать мои веки:
– Какое уставшее лицо у русской девушки… Разве можно так за собой не следить? – удивленно сказала она.
– При такой жизни я скоро вообще останусь без лица.
Японка не поняла моей фразы или просто не захотела ее понять. Осторожно протерев лицо маленьким кубиком льда, она с гордостью протянула мне зеркало и ласково спросила:
– Нравится?
Боже мой, неужели это я? Кожа чистая, гладкая, с приятным румянцем, под глазами исчезли черные круги, от которых я не могла избавиться.
– Неплохо.
– Неужели русской девушке так тяжело за собой следить? – продолжала недоумевать японка.
– Получается, что тяжело.
Пожав плечами, девушка нанесла мне легкий макияж. Я еще раз взглянула в зеркало и довольно улыбнулась. Григорич удовлетворенно махнул японке. Она вежливо поклонилась и вышла из комнаты.
– Становишься похожей на человека, – констатировал Григорич.
– Получается, что раньше вы меня за человека не считали.
– Ладно, не заводись. Просто тебе идет. Ты лучше думай, как тебе побыстрее нужные сведения получить. И знай, что я единственный человек, который может тебе помочь попасть на родину. И не вздумай меня за нос водить, я тебя предупреждаю сразу. Не забывай, что в наших руках находится твоя подруга. Мне будет очень жаль, если она умрет молодой и красивой. Мои люди следят за тобой постоянно и контролируют каждый твой вздох. Один необдуманный поступок – и пеняй на себя.
Голос у Григорича был злой, а его слова ударяли, словно током.
– Можно повежливее? Я девушка понятливая, еще вчера все просекла, – произнесла я, глядя в глаза Григоричу.
– Приятно слышать. Я думаю, мы с тобой подружимся.
– Мне казалось, что мы уже подружились.
– Верно. Мне всегда нравились смекалистые девушки.
В комнате опять появилась японка. В руках она держала строгий дамский костюм и маленькую симпатичную шляпку. Я посмотрела на Григорича и, усмехнувшись, сказала:
– Может быть, вы все-таки отвернетесь? Пожилой человек, а понятий никаких нет!
Григорич фыркнул и отвернулся к окну.
– Не такой уж я пожилой, можно сказать, мужчина в самом расцвете сил.
– Кому как, – улыбнулась я, примеряя костюм. – Я бы в вашем возрасте больше к земле тянулась. Огородик небольшой завела. Больше времени проводила на воздухе. И организму польза, и сердце бы как часы работало.
– Мне еще до огородика далеко! – в бешенстве произнес Григорич. – А насчет возраста – так ты сначала до моего доживи.
– Доживу, если вы не помешаете…
Григорич обернулся и внимательно на меня посмотрел. От его раздражения не осталось и следа.
– Вот это да… Неплохо получилось!
– Вот уж не ожидала получить от вас комплимент…
– Я вообще забыл, когда их последний раз делал.
– Почему?
– Некогда и некому.
После утреннего кофе Григорич научил меня пользоваться диктофоном и дал немного наличных баксов. В мою сумочку он положил маленький мобильный для поддержания связи.
– Как только что узнаешь – сразу звони. Договоримся, и я сию минуту подъеду. Дозвониться куда-либо по этому телефону даже не пытайся. Нажимаешь на верхнюю кнопку и выходишь на связь со мной. На большее этот телефон не способен. Я это к тому, чтобы ты бережно к нему относилась, а то начнешь теребить все кнопки подряд и такую дорогую игрушку сломаешь.
«Вот гад, все предусмотрел», – отметила я про себя.
– А документы вы мне не дадите?
– А зачем тебе документы? – подозрительно спросил Григорич.
– А вдруг меня полиция остановит?
– Зачем?
– Ну как – зачем? Документы проверить.
– Ты же не в России. Здесь у первого встречного документы не проверяют. Тем более у тебя вид как у состоятельной деловой дамы. Кому ты нужна со своими документами? Ты, девочка, не хитри, говори, что задумала.
– Да ничего я не задумала. Просто с документами я бы намного спокойнее себя чувствовала. Терпимо, что я в гостинице без документов сидела, да и в кабаре без них можно выступать, а тут как-никак по городу нужно передвигаться…
– Документы получишь, когда дело сделаешь. Я тебе уже об этом говорил. И запомни: если какие проблемы возникнут, сразу вызывай меня. Понятно?
– Понятно.
– Ну, вот и умничка, девочка. – Григорич по-отечески похлопал меня по плечу и позвал лысого.
– Отвези ее в ресторан.
Лысый кивнул и с интересом окинул меня взглядом. Затем он повернулся к Григоричу и с восторгом произнес:
– Все-таки как бабы на глазах меняются! Казалось бы, еще вчера на шалаву была похожа, а сегодня прямо дама.
– Сам ты шалава, – обиделась я и с презрением посмотрела на лысого.
Григорич улыбнулся и проводил меня до машины. Я села на переднее сиденье, а лысый уселся за руль.
– Запомни, ты жена коммерсанта. Скучаешь по мужу и мучаешься от безделья. И чтобы ничего лишнего.
– Я все поняла. Не надо повторять.
Машина плавно тронулась, я увидела, что Григорич стоит и смотрит нам вслед. Ехали мы молча. Полдороги лысый одной рукой ковырял в носу и напевал какие-то дурацкие песенки.
– Веди нормально машину. Смотри, сейчас палец сломаешь, – разозлилась я.
– Как хочу, так и веду, – буркнул лысый и взялся за руль обеими руками.
Неожиданно я вздрогнула и уставилась на сумочку. В ней что-то звенело.
– Ответь, что сидишь как каменная!
– Что это?
– Телефон звонит, – усмехнулся лысый.
– Кому?
– Если он лежит в твоей сумочке, значит, тебе.
– Зачем?
– Послушай – узнаешь. Достань телефон, что глазенки-то вытаращила!
Я достала телефон и нажала на нужную кнопку. В трубке раздался голос Григорича:
– Ты почему так долго не отвечала?
– Я растерялась, думала, связь односторонняя.
– Ничего подобного. Ты должна быстро отвечать, и запомни, что тебе могу звонить только я. Кстати, где там Костик?
– Какой еще Костик?
– Тот, который тебя должен был довезти до ресторана.
– Лысый, что ли?
– Лысый, – засмеялся Григорич.
– Он за рулем.
– Передай ему трубочку.
Я протянула трубку лысому. Оскорбившись, что я назвала его лысым, он в сердцах отвесил мне подзатыльник. Перекинувшись несколькими фразами с Григоричем, лысый швырнул мне трубку обратно, буркнув что-то себе под нос.
– Между прочим, ваш Костик руки распускает! Как бы старания вашей девушки-японки не оказались напрасными…
– Это он разозлился, что ты его лысым назвала, – засмеялся Григорич.
– Так он и в самом деле лысый, что ж злиться-то? Кто виноват, что у него волос на голове нет?
– Ладно. Конец связи. Будь умницей, я верю, что у тебя все получится. Помни, возвращение на родину полностью зависит от твоего поведения. В случае чего выходи на связь.
– Это в каком случае – если я вдруг по вас соскучусь?
– Если соскучишься, то тоже выходи. Ты приятная девочка.
Я положила телефон в сумочку и с возмущением посмотрела на лысого.
– Ты, какого черта мне прическу портишь?
– Чтобы ты выражения выбирала и знала, с кем дело имеешь. Меня, между прочим, Константином зовут.
– Ты слышал, что я на тебя Григоричу нажаловалась?
– Ну, слышал. Не глухой.
– Так вот, он сказал, что тебе башку оторвет, если ты хоть раз до меня пальцем прикоснешься. Понял?
– Врешь ты все. Ничего он не говорил.
– А вот и говорил. Кстати, а что у тебя с волосами? Ты случайно в Чернобыле не был?
– А что мне там делать? – не понял лысый.
О проекте
О подписке