Глава 4

Как только мужчина занес меня в номер, он встал посередине и попытался поставить меня на ноги. Я не позволила ему этого сделать и прочно вцепилась в его шею.

– Даже не вздумайте меня отпускать. Я не могу устоять на ногах.

– Куда мне вас отнести? Может, в спальню? Давайте я уложу вас прямо на кровать…

– Нет, только не на кровать! – закричала я что было сил. – Только не на кровать!!!

– Но почему?

– Потому что я не могу спать одна там, где еще совсем недавно спала со своим супругом! Я боюсь! Я не хочу в спальню.

Мужчина послушно положил меня на диван и хотел было отойти в сторону, но я прочно держала его за руку, давая понять, что он должен стоять со мной рядом.

– Мне противно лежать в мокрой одежде. У меня уже все тело чешется.

– И что же?

– А то, что меня нужно срочно раздеть. Пожалуйста, снимите с меня одежду.

– А вы сами?

– Я сама ничего не смогу.

Мужчина слегка меня приподнял и принялся снимать с меня мокрое платье. Когда наконец ему это удалось и он увидел мою обнаженную грудь, он немного смутился и пошел в спальню для того, чтобы меня прикрыть. Вернувшись из спальни, он прикрыл мое полуголое тело и присел рядом.

– Мне сидеть, пока вы не уснете?

– Будьте так любезны.

Мужчина поудобнее уселся на диване, положил мою голову к себе на колени и стал терпеливо ждать, когда же я наконец засну.

– Вам так неудобно? – не удержавшись, поинтересовалась я у него.

– Удобно.

– А то, может, разложим диван и вы ляжете рядом?

– Спасибо, я посижу.

– А вы всегда такой скромный?

– Я не скромный, просто я не люблю пьяных женщин.

– Значит, вы не хотите сокрушить меня в своих объятиях?

– Я никогда не смог бы воспользоваться пьяной женщиной.

– Вы прямо весь такой идеальный… Я думала, что таких мужиков вообще не бывает. – Я слегка приподняла голову, затем почувствовала, как она у меня закружилась, и постаралась сказать как можно более убедительно: – В конце концов, я пьяная, потому что сегодня у меня погиб муж. У меня трагедия. Я имею на это право?!

– Право на что?

– На то, чтобы напиться.

– Бесспорно. Именно поэтому я с вами. Если бы вы напились по другой причине, я бы не находился в вашем номере ни минуты. Вы собираетесь спать?

– Я не могу спать при свете.

– Тогда что же мне надо сделать?

– Я думаю, что вам нужно его выключить.

– Как скажете.

Мужчина встал со своего места, выключил свет и вернулся обратно.

– Надеюсь, теперь вы уснете?

– Я тоже на это надеюсь. Послушайте, давайте расстелим диван и вы ляжете рядом… Это просто глупо – так сидеть.

– Пускай я буду глупым.

Мужчина принялся рыться в карманах. Нашарив сигарету, он протянул руку к журнальному столику и дотянулся до пепельницы.

– Вы не против, если я покурю?

– Курите.

Я чувствовала, что мужчина очень нервничает, но никак не могла понять почему. Я вообще не понимала, какие именно эмоции я у него вызываю: отвращение, интерес, жалость, сострадание… Когда сигарета погасла и все утонуло в темноте, я подняла руки и попыталась его обнять. Мужчина не шелохнулся и по-прежнему сидел, точно мумия.

– Вы сегодня спать собираетесь? – наконец произнес он.

– Собираюсь.

– Что-то я не заметил.

Я придвинулась к нему ближе и, перевернувшись прямо на живот, уткнулась лицом ему в пах. Я почувствовала его дыхание… Какое-то резкое и какое-то прохладное…

– Что вы хотите сделать? – мужчина понимал, что задал до неприличия глупый вопрос, и задышал еще тяжелее.

– Ничего особенного, просто хочу заняться с тобой любовью…

Я не помню, как мы упали с дивана на пол и как слились в страстном, отчаянном поцелуе. Я только помню то, что его объятия становились все смелее и смелее… А затем мы стали похожи на двух животных, которые стонали от страсти и желания. Когда на нас нахлынула волна небывалого счастья, я почувствовала, как на моих глазах показались слезы, и подумала о том, что это было не что иное, как самое настоящее эротическое безумие. Незнакомец оказался неистощимым на любовные фантазии и до неприличия неутомимым. Я громко стонала, плакала, смеялась – в общем, потеряла голову. Словно пелена наваждения упала на мои глаза…

– Ты чертовски красивая и чертовски доступная, – сказал мне мужчина, когда все закончилась. – Бог свидетель, ты сама затащила меня в свою постель.

– Бог все это одобрил. Будь другом, разложи, пожалуйста, диван. Не можем же мы с тобой до утра лежать на полу.

– Ты хочешь, чтобы я остался у тебя до утра?

– Ну, понятное дело, что ты не оставишь меня в таком состоянии одну.

– А в каком ты состоянии?

– У меня стресс, перемешанный с депрессией.

Мужчина послушно разложил диван, и мы легли рядом. Я уронила голову ему на плечо и приготовилась ко сну. В этот момент мужчина тихо рассмеялся и слегка приподнял голову.

– Послушай, может, мы все же познакомимся?

– В смысле?

– Я просто хотел узнать, как тебя зовут.

– Ох, и правда. Мы ведь даже не представились. – Поняв нелепость всей ситуации, в которую я попала, я улыбнулась и протянула ему руку. – Меня зовут Татьяна. Очень приятно.

– А меня Гера. Мне тоже очень приятно.

– Гера?!

– Ну да, а что тебя так удивляет?

– Имя у тебя какое-то странное.

– Нормальное имя.

– Вернее, оно не странное. Оно редкое. Гера, ты когда-нибудь так знакомился?

– Как?

– Ну так, как мы с тобой.

– Так еще нет. Ты всегда такая или это стресс?

– Не знаю…

– Что значит не знаю?

– Я сама не знаю, какая я. Не знаю, и все.

– Странная ты какая-то…

– Каждая женщина по-своему странная. Один мужчина может добиваться меня годами, кусать локти и понимать, что ему ничего не светит… Другому я могу отдаться сразу, после пяти минут знакомства.

– И часто у тебя бывают такие знакомства?

– Бывают, под настроение, – язвительно ответила я и закрыла глаза.

Мы проснулись оттого, что кто-то стал громко стучать в нашу дверь. Я подняла голову и посмотрела на недовольного, заспанного Геру.

– И кого принесло в такую рань?

– Если ты никого не ждешь, то не открывай, – откровенно зевнул Гера.

Затем он убрал с моих глаз растрепанные волосы и уронил голову на подушку.

– А кого мне ждать? Муж мой вчера утонул, а больше у меня никого нет.

Но в дверь забарабанили еще громче и, по всей вероятности, отнюдь не собирались уходить. Со словами: «Господи, ну что вам от меня надо?!» – я подскочила с кровати, накинула халат и, подойдя к входной двери, на мгновение остановилась. Затем посмотрела на Геру в упор и немного растерянно спросила:

– Послушай, а это не тебя ищут?

– Меня? – опешил мужчина.

– Тебя.

– А кто?

– Не знаю. Может, жена?

– Я же тебе говорил, что я не женат.

– Ну смотри, я открываю…

– Открывай.

– Открываю.

– Да открывай, если тебе так хочется…

– Я тебя предупредила.

Резко распахнув дверь, я собралась было выпалить гневную тираду о том, как нехорошо будить несчастную женщину в такую рань, но не смогла выдавить из себя даже и звука. Передо мной стояла парочка полицейских, русскоязычный гид и совершенно незнакомый человек, по всем признакам мой соотечественник. Судя по всему, эти люди были настроены очень даже решительно и стремились войти в мой номер. Перегородив проход, я остановила свой взгляд на человеке, которого посчитала русским, и, стараясь сохранять хладнокровие, слегка дрогнувшим голосом спросила:

– В чем дело? Вы на часы смотрите? Что вам нужно в такую рань? Все нормальные люди еще спят. Еще даже завтрак не начался.

Мои догадки подтвердились: тот, кого я посчитала моим соотечественником и к кому обратила все свое внимание, поздоровался со мной по-русски:

– Здравствуйте. Я представитель туристической фирмы, от которой вы совершили поездку на Канары. Меня зовут Дмитрий. Я из Москвы.

– Очень приятно. Значит, мы земляки.

– Вы тоже из Москвы?

– Да, из нее, родимой. Из Первопрестольной. Так в чем же дело?

– Дело в том, что уже есть предварительный результат вскрытия вашего покойного супруга.

– Правда? Я хочу его знать. – Я тут же сменила гнев на милость и почувствовала, что у меня перехватило дыхание.

– Но результат этот, повторяю, предварительный, а не окончательный.

– Он что, может поменяться?

– Не знаю. Нужно получить подтверждение.

– Не травите душу. Я хочу знать, что же случилось под водой с моим супругом.

– Предварительный диагноз – декомпрессионная болезнь.

– А что это такое?

– Это состояние, развивающееся при резкой перемене давления.

– Как это?

– Изменяется давление сосудов внутри. В них оказывается слишком много азота. Как правило, это происходит не при погружении, а при быстром всплытии. Нарушается кровоснабжение жизненно важных органов.

– Я до сих пор не понимаю, почему он начал быстро всплывать, ведь он же опытный пловец и прекрасно знал, что этого делать нельзя.

– И главное, декомпрессионная болезнь не может развиться на той глубине, на которой находился ваш муж.

– В чем же дело?

– Не знаю. Все это будет выясняться в Москве.

– Что-то я вас не понимаю… Вы сказали, что эта болезнь не может развиться, но ведь она развилась?!

– Эта болезнь может развиться только на достаточно большой глубине. На той глубине, куда спускаются профессионалы.

– Но ведь результаты вскрытия показали именно эту болезнь?!

– Показали. Первоначальный результат и в самом деле такой. Помимо этого, в крови вашего покойного мужа обнаружена огромнейшая доза фибринолитиков.

– Простите, чего?

– Фибринолитиков.

– А что это такое?

– Признаться честно, я и сам толком не знаю. Мне объяснили, что это вещества, повышающие свертываемость крови.

– Я не замечала, чтобы мой муж пил какие-нибудь таблетки… а тем более эти, как их там, фибрио…

– Фибринолитики.

– Вот именно. С самого начала мой супруг объяснил мне, что перед погружением нельзя ни спиртное пить, ни лекарства принимать… А тут – вещества в крови! Ерунда какая-то…

Я посмотрела на суровых полицейских и перевела взгляд обратно, к представителю фирмы.

– А зачем пришли полицейские?

– Затем, что смерть вашего супруга загадочна. Тут еще ни один человек не умер с тем диагнозом, с которым умер ваш муж на такой незначительной глубине. Вы хотите докопаться до сути? Вы хотите узнать, что же все-таки случилось с вашим супругом?

– Конечно, – не раздумывая ни минуты, ответила я и почувствовала, как меня слегка затрясло.

– Тогда вы должны нам помочь. Это в ваших же интересах – как-никак погиб ваш муж.

– Что я должна сделать?

– Необходимо выяснить, какие именно таблетки принял ваш супруг перед погружением. Пожалуйста, посмотрите его вещи. Быть может, вы найдете аптечку или что-нибудь в этом роде.

– Вы хотите знать, брал ли он с собой эти… фан…

– Фибринолитики.

– Точно, они самые.

– Это необходимо знать.

– А это срочно? – Я почувствовала, как меня затрясло еще больше.

– Это очень срочно. Кто знает, быть может, врачи ошиблись… Сегодня вы повезете тело супруга на родину, а там уже никто не будет делать повторное вскрытие. Необходимо выяснить истинную причину смерти вашего мужа.

– Я думала, что это просто сердце… Он с самого утра себя очень плохо чувствовал…

– Проверьте, пожалуйста, его вещи. Если вы не против, мы вам поможем. Ваш номер очень большой, а время не ждет. Вечером вы улетаете. Вы должны отправиться в Москву с результатами вскрытия. Необходим окончательный диагноз, вернее, его подтверждение.

– Да, конечно. Проходите, пожалуйста.

Я пропустила незваных гостей в свой номер, растерянно развела руками и пробормотала себе под нос:

– Прямо чертовщина какая-то. Я вообще не видела у мужа никаких таблеток. Он никогда ни на что не жаловался. Я взяла с собой пачку валидола и анальгина. Так, на всякий случай… Но они целы. Никто не трогал даже таблетки. Я могу вам их показать.

К тому времени Гера уже успел одеться, закурить сигарету и выйти на лоджию.

– А это кто? – как бы между прочим поинтересовался представитель туристической фирмы по имени Дима, взглянув в сторону лоджии.

– Это мой друг.

– Он у вас ночевал?

– Да, знаете ли… – принялась оправдываться я. – Мне нужно было как-то пережить сегодняшнюю ночь. Мне было страшно. Даже очень. Я попросила его остаться у меня на ночь. Все-таки русский, а значит, не чужой…

– Да, конечно. Он был другом вашего мужа?

– Нет. Он совершенно его не знал. Я с ним сама только вчера познакомилась.

Представитель фирмы деликатно кашлянул.

– Конечно, вы взрослая женщина. У вас своя личная жизнь. Это ваше право.

– Я тоже так думаю.

– Вы не можете нам показать чемодан вашего мужа?

– Конечно, если вам так хочется…

Я встала на колени и достала из шкафа большой чемодан на колесиках. Затем торопливо его выкатила и так же торопливо открыла. Один из полицейских высыпал содержимое чемодана на кровать и, не найдя там ничего, кроме личных вещей мужа, выразительно посмотрел на представителя туристической фирмы.

– Да я же вам говорила, нет здесь никаких таблеток. Если бы мой муж принимал какое-нибудь особенное лекарство, он бы обязательно сказал об этом мне. Вот только пачка валидола и пачка анальгина… – Я открыла прикроватную тумбочку и показала общеизвестные медикаменты. – Вот, видите, ни одной таблетки не взято. Все на месте. Все в целости и сохранности. Я еще подумала, зачем лекарства набирать, если тут тоже аптеки есть. Тем более что у нас страховка…

– Татьяна, можно посмотреть ваш чемодан?

– Мой?!

– Ну да.

– Я же вам говорю, что там ничего нет.

– Ну так, на всякий случай.

– Вот, смотрите, мне скрывать нечего.

Я достала свой чемодан и распахнула его перед полицейскими.

– Пожалуйста.

В тот момент, когда полицейский вытряхнул содержимое моего чемодана на кровать и принялся тщательно его изучать, в гостиную вошел побагровевший от злости Гера и, раздув и без того большие ноздри, окинул всех присутствующих уничтожающим взглядом:

– Я что-то не понял, что здесь за цирк?! У вас есть санкция прокурора на обыск этого номера?!

– Это не обыск. Это помощь, – вполне спокойно объяснил ему Дмитрий.

– Какая на хрен помощь?! Ладно, баба дура, а из меня-то что дурака лепить?! Я спрашиваю еще раз, где у вас санкция прокурора на обыск?! Все, что вы сейчас делаете, противозаконно!!!