Читать книгу «Немного правды о мужчинах, или У меня есть я и мы справимся» онлайн полностью📖 — Юлии Шиловой — MyBook.

Глава 8

Я не знаю, как уснула этой ночью. Меня страшно лихорадило. Постоянно мерещились два человека, которых убил Макс. Я лежала, свернувшись калачиком, слушала, как сосед за стенкой вновь включил стиральную машину, вздрагивала, а от звука центрифуги вновь содрогался весь дом. До того, как Макс привёз меня в это жильё, я и представить не могла, что существуют квартиры с картонными стенами. Такое впечатление, что стен не было вообще.

– Какой-то недоумок опять машинку включил, – раздражённо произнёс Макс, попивая пиво из банки. – Скоро нервы не выдержат, убью кого-нибудь из дебильных соседей.

Я вздрогнула и посмотрела на Макса испуганно.

– Ты что такое говоришь? Тогда весь дом перестрелять надо. Бельё все стирать хотят.

– Почему именно по ночам?

– Потому что днём люди, скорее всего, работают. Правда, у них отличается понятие работы от твоего, – заметила я и вновь откинулась на подушку.

– Уж лучше работать так, как мы, чем заниматься той фигнёй, которой страдают они, – спокойно возразил Макс.

– Не понимаю, почему обычную работу ты считаешь фигнёй.

– Ты, конечно, можешь пойти сиделкой к какому-нибудь старому пердуну и менять ему памперсы, подмывая его в день по несколько раз, слушая вечный пердёж и гундёж, но уж лучше слышать центрифугу. Они работают сутки на износ, а мы можем за один час отхватить такой куш, на который им не заработать и за несколько месяцев. А что касается шумоизоляции, тут реально странные стены. Я когда сюда первый раз заехал, вообще не мог уснуть. Слышно, как соседи в туалете смывают, как писают, сморкаются в ванную, как льётся вода отовсюду, откуда только может литься. А если крики, драки и звон бутылок, так это вообще караул. А соседи снизу, когда уходят, закрывают свою собаку в ванной. Она постоянно воет. Это слушать невыносимо. Машуль, потерпи немного. Мы скоро отсюда сваливаем. Я же тебе обещал, а я всегда держу свои обещания. Пусть с такими перекрытиями живут эти дебилы.

– Макс, а зачем твоя семья уехала в Америку? – почти шёпотом задала я вопрос.

– Как зачем? Приняли решение на семейном совете и поехали. Решили, что здесь больше возможностей.

– Ты сказал, вы уехали за лучшей жизнью. А где она, лучшая жизнь? Стоило уезжать, чтобы так жить?

Макс заметно растерялся и подозрительно затих.

– Уезжать из нормальных условий, чтобы поселиться в таком неблагополучном и криминальном районе? Вечером выйти на улицу нереально. Страшно. Все вооружены. Картонные дома, жуткая грязь и вонь повсюду… В Америке полно прекрасных городов и районов, где всё вполне сносно, чисто и опрятно. Зачем было бежать из Москвы, чтобы селиться в такую помойку? Тут даже машины особенные: тонированные, грязные и старые. Обилие граффити во всех районах. Тут небезопасно даже просто пройти по улице: могут застрелить из проезжающей мимо машины только потому, что ты кому-то не понравился или кто-то просто развлекается. Столько непонятной тусующейся молодёжи вокруг. Они, по-моему, нигде не работают, нигде не учатся, собираются группами у домов, целыми днями друг друга приветствуют и называют себя свободными американцами. А в чём выражается эта свобода? Жить в дерьме и безделье? Слово «работать» для них приравнивается к слову «раб». Я наблюдала за ними в окно. Неприятное зрелище. Мне непонятно, какую именно свободу они пропагандируют. Грабежи да продажа наркотиков. Макс, ты не обижайся, но я реально не понимаю, за какой лучшей жизнью уехала твоя семья. Уж лучше жить где-нибудь на окраине у нас или в деревне, чем здесь. А твоя семья уехала из Москвы. Из города, где миллионы возможностей. За лучшей жизнью, за бугор… У меня в голове не укладывается…

– Машка, что ты меня достаёшь? Я уже говорил, моя семья живёт в крутом доме, в центре Нью-Йорка. Все в шоколаде.

– Тогда почему ты в дерьме?

– Потому что мы поругались, и о примирении пока не может быть и речи. Жизнь здесь – своеобразная романтика и опыт жизни. А то вы все привыкли представлять Америку в виде статуи Свободы, с ярким Лас-Вегасом, Диснеем и ночными огнями. Любому человеку будет полезно узнать другую Америку. Только ни один турист почему-то не хочет посетить место, где мы проживаем сейчас.

– Оно и понятно. Туристы с головой дружат, соблюдают правила безопасности и включают инстинкт самосохранения. Да и платят за комфорт, а не за то, чтобы посетить помойку.

– А ведь это своего рода экзотика. Лично я, приехав сюда первый раз, получил такую долю адреналина! Ведь в подобном квартале нужно не просто научиться жить, но и постараться остаться в живых.

– Твои рассуждения далеки от рассуждений здравомыслящего человека. Может, и правду говорят, свинья везде говно найдёт.

Макс бросил пустую банку из-под пива на пол и со всей силы заехал мне в челюсть. Я отмахнулась от него рукой и завыла от боли.

– Скотина!

– Это ты скотина неблагодарная! Вспомни, откуда я тебя вытащил! Да если бы не я, ты бы уже где-нибудь гробовой крест подпирала. Сгорела бы от водки.

– Да уж лучше подпирать гробовой крест, чем жить той страшной жизнью, в которую ты меня приволок!

– Привыкла со своим олигархом получать все блага мира по первому зову! А теперь поживи жизнью обычных людей!

– А где ты видел обычных людей? Эти люди живут здесь, потому что тут родились, и у них нет выбора. Кто может, тот вырывается в другую жизнь, в более лучшие условия и перспективы. Но я не думаю, что тут есть хоть один человек, который приехал сюда сознательно, за адреналином. И не относи себя к обычным людям. Ты сумасшедший. Приехать из лучшей жизни в худшую может только такой нездоровый человек, как ты.

Я держалась за больную щёку и всхлипывала от боли.

– Машунь, ладно, прости, немного погорячился. Ты хоть немножко в выражениях будь осторожна. Я же себя уважаю. Вы же, бабы, так нас, мужиков, довести можете… Любого до белого каления, как не фиг делать. Понимаю, тебе тяжело жить в таких условиях, ты привыкла к другим. Но прошу тебя немного потерпеть. Совсем немного. Подкопим денег, и на побережье. Или к небоскрёбам, подальше от нищеты.

Макс попытался меня обнять, но я резко от него отмахнулась и положила на голову подушку, чтобы он оставил меня в покое.

– Машка, какая ты, всё-таки, жестокая. Я думал, ты меня сегодня похвалишь за то, что я всё сделал, как настоящий профессионал. Отчебучил два таких виртуозных выстрела. Сработал, как киллер в крутом боевике. Думаешь это просто? Пойди, попробуй. Рука должна быть набита. А выстрел в рот вообще эксклюзив. Ты где-нибудь слышала о том, что человека убили выстрелом в рот? Даже те, кто хочет закончить жизнь самоубийством, стреляют себе в затылок. В рот боятся. Когда пуля влетает в рот, она крошит всё основание черепа, а вместе с ним спинной мозг и позвонки. Это я тебе так, немного анатомии рассказываю, чтобы ты понимала. Знаешь, мне всегда интересно, что будет, если человеку в задницу выстрелить? Как и куда пуля пройдёт и стопроцентная ли это смерть…

– Заткнись же ты, наконец, – бросила я и, вдобавок ко всему, заткнула уши.

Я проснулась оттого, что в комнате заиграла весёлая музыка. Отбросила подушку, которая всю ночь лежала на моей голове, села и увидела, что вся комната украшена воздушными шарами. Я улыбнулась и отмахнула от себя шарики. На самом большом, оформленном в виде ярко-красного сердца, было написано: «Я тебя люблю». Макс стоял рядом с подносом в руках. На подносе источала аромат чашка с кофе и красовался тортик со свежей клубникой.

– Что за праздник?

– День нашего перемирия. Машуль, я не хочу больше ругаться. Я хочу, чтобы мы жили долго и счастливо. Я очень тебя люблю. Мы ведь созданы друг для друга. Смотри, я запомнил, что тебе нравится клубничный торт. Знаешь, как трудно его было найти, ещё и ранним утром, но я нашёл. Мне так хотелось сделать тебе приятное. Сидел, несколько часов все эти шары надувал. Я так люблю, когда ты улыбаешься. У тебя самая красивая улыбка в мире.

Я потрогала больную скулу и заметно сморщилась. Затем взяла с тумбочки маленькое зеркальце из-под пудреницы и увидела на скуле довольно приличную гематому.

– Болит? – Макс смотрел на меня виноватым взглядом преданной собаки.

– Болит. Как ты посмел поднять на меня руку?

– Прости, я мразь, тварь, подонок и самый нехороший человек на свете, который только может быть. Не сдержался. Ты не представляешь, какую душевную боль и душевные муки я чувствую. Меня наизнанку выворачивает. Сам бы себе руки поотрубал. Давай забудем про этот случай, и всё будет как раньше.

– Всё как раньше, это как?

– Будем любить, работать, строить совместную жизнь.

Я и сама не ожидала, но Макс встал передо мной на колени и заскулил как преданная псина.

– Маша, ты – самое дорогое, что у меня есть. Я не могу без тебя…

Глава 9

Отбросив от себя шарики, я сделала несколько глотков кофе и попросила Макса сесть на краешек дивана.

– Макс, хватит стоять на коленях. Что ты скулишь и ползаешь, как нерадивый пёс? Мне нужно с тобой серьёзно поговорить.

– Хорошо, моя любимая девочка. Только обещай больше не говорить ничего плохого. И помни, я, твой преданный слуга, всегда у твоих ног. – Макс сел рядом со мной и предложил покормить меня тортиком из его рук. – Давай, буду давать тебе самые аппетитные и вкусные клубнички. Всё самое лучшее для своей любимой и самой лучшей девочки.

– Макс, пожалуйста, побудь серьёзным хоть несколько минут. У меня к тебе очень важный разговор.

– Ой, только не пугай своими важными разговорами, а то у меня уже коленки от страха трясутся, – принялся жеманничать Макс.

– Ты не представляешь, как я благодарна тебе за то, что ты помог мне в один из самых сложных периодов моей жизни. Представляю, какая я тогда была жуткая. Чего ты со мной натерпелся… Страшное зрелище. Запила от отчаяния и безысходности. И я действительно не понимаю, что со мной было бы, если бы я тогда тебя не встретила. Смогла бы я остановиться, протянул бы мне кто-нибудь другой руку помощи… Или это был бы конец… Спиртное тогда помогало мне забыться и лечило, как мне тогда казалось, истерзанную душу. Мои душевные мучения тогда были невыносимыми. Они, конечно, и сейчас не прошли. Я научилась с этим жить, для этого мне совсем не нужно пить. Это только кажется, что, когда хватаешься за рюмку, становится легче, на самом деле это путь в никуда. Я не могла смириться с тем, что у меня всё рухнуло, потому что на самом деле верила, что браки совершаются на небесах, поэтому своей задачей всегда считала хранить то, что имела. Я была уверена в своём муже на все сто. Если он гуляет, значит, ему нужно расслабиться. Если у него есть кто-то на стороне, значит, это просто интрижка, и она обязательно закончится. Я безоговорочно верила ему и на многое закрывала глаза, потому что знала: этот долгий путь нам нужно пройти вместе с нашими детьми. Мне казалось, это навсегда. Я ведь по большой любви замуж вышла. Это только у нас сложился стереотип в обществе, что если девушка выходит замуж за богатого мужчину, значит она циничная, расчётливая акула и своего не упустит. Хищница. Чего только я про себя не наслушалась, когда муж со мною развёлся. Что я чуть ли не с раннего детства торговала своим телом и была подстилкой для многих мужиков. Да тут любой бы на моём месте запил. Как можно слушать и выдержать этот публичный бред? Особенно, если поток грязи льётся из уст человека, которого я очень сильно любила. Так публично унизить и растоптать мать своих детей…

– Машка, давай без длинных лиричных монологов, – перебил меня настороженный Макс. – Говори, что хотела сказать.

– Макс, я возвращаюсь в Москву, – отчеканила я каждое слово.

– Как это? – не ожидал он такого поворота событий.

– Вот так. У нас с тобой разные дорожки в этой жизни. То, что они пересеклись, всего лишь случайность. Мне не нужна Америка, какой бы она ни была. У меня есть дети, а значит, впереди борьба. Я должна найти возможность с ними хотя бы видеться, а потом их вернуть.

– Машка, да кто тебе позволит? С кем ты собралась тягаться? С олигархом? Ты просто сейчас оторвалась от реальной жизни и в облаках витаешь. Вернись на землю. Побрыкаешься немножко и вновь сопьёшься. Только вытаскивать тебя уже будет некому. Ты, прежде чем фантазировать, спроси у меня, насколько это реально.

– Макс, мне не нужны твои аргументы. Я больше не запью. У меня вырос незримый панцирь. Просто тогда всё было свежее, всё по живому… ПО ЖИВОМУ ВСЕГДА БОЛЬНЕЕ. Я возвращаюсь в Москву, извини.

– На какие шишы? – нервно поинтересовался Макс.

– Как на какие? Мы же вчера заработали. Я хотела попросить у тебя денег на билет. Вернусь в Москву, устроюсь на работу, с первой же зарплаты вышлю деньги.

– У меня нет денег тебе на билет, – отрезал Макс.

– Почему? – задала я вопрос с бледно-каменным лицом.

– Ты, наверное, забыла, что у нас долг.

– Но вчера у тебя был целый пакет драгоценностей, какая-то наличность. Сегодня утром ты этот пакет куда-то отнёс. Ты же, вероятно, выручил деньги. Макс, ты же знаешь, мне больше не к кому обратиться.

– Я отдал пакет с драгоценностями совсем за небольшие деньги. Ты же понимаешь, они ворованные и на них висит убийство. Поэтому скупщик оценил их достаточно скромно. Ты только прикинь, какая для него морока будет это сбывать. Хорошо, если в другой штат, а если в другую страну придётся перегонять… Деньги, которые мы вчера выручили, я отнёс человеку, которому должен за твой билет и твоё лечение.

– Да сколько стоят тот билет и то лечение, – не могла я не огрызнуться. – Мы что, теперь за это всю жизнь пахать будем?

– Насчёт всей жизни не знаю, но попахать придётся. Деньги мне дали под большие проценты, и они растут каждый день. Ты только прикинь, мы живём, а у нас каждый день тикает счётчик. Нас реально поставили на счётчик. Только ты не парься, пусть у тебя за это голова не болит. Я с этим сам разберусь. И посмотри, сколько билет до Америки стоит. Это на случай, если думаешь, что дёшево. Прилично. Но билет ещё ладно, это ерунда, а вот твоё лечение далеко не из дешёвых. В Москве же на этом целый бизнес построен. Только успевай деньги отстёгивать. А у тебя на тот момент не было ни гроша за душой. Вся ответственность за твоё лечение, а следовательно, и платёжеспособность, легли на мои плечи. Сколько капельниц в тебя влили, сколько витаминов…

– Ерунда какая-то, – только и смогла сказать я.

– Маш, ты о чём?

– О том, что вчера утащили пакет драгоценностей, наличные деньги, а мне на билет до Москвы не хватает.

– Маш, я не могу в сотый раз повторять про наш долг. Я, конечно, не хочу тебя никуда отпускать, потому что не могу представить свою жизнь без тебя, но уж если ты настаиваешь, то для меня слово любимой женщины закон. С первых денег купим тебе билет, и я отправлю тебя в Москву.

Я облегчённо вздохнула. Не доверяя словам Макса и теша себя надеждой, принялась есть клубничный торт. Когда я поставила поднос на пол, Макс тут же прыгнул ко мне на раскладной диван и принялся меня раздевать, показывая, что хочет заняться со мной сексом. Я сама не понимала, что со мной происходит. Я хотела секса с Максом, потому что он был по-настоящему улётный и необыкновенный, и при этом я всеми фибрами души ненавидела этого мерзавца. Какие-то ненормальные отношения, от которых мне необходимо вылечиться в самое ближайшее время.

Когда всё закончилось, Макс поцеловал меня в грудь, игриво ущипнул сосок и принялся одеваться.

– Ну, хоть похвали меня за утренний секс, – откинул он от себя пару летающих по комнате шариков.

– Он был бесподобным. Думаю, нам аплодировал весь район.

– Это точно. Ты всегда так кричишь от переизбытка оргазмов… Думаю, в этот момент весь район дружно мастурбирует. Дрочат, наверное, всеми домами.

– А ты куда?

– Хочу узнать насчёт вчерашних драгоценностей. Сколько денег нам ещё нужно, чтобы погасить долг. Ну и по новой работёнке разузнаю, а то её делать уже завтра. Чего бездельничать. Деньги лишними не бывают. Жди меня дома. Я постараюсь быстрее. Доедай торт. Можешь сварить себе ещё кофе. Вчера ты ни в какую не хотела идти в ресторан, поэтому я приглашаю тебя сегодня. В конце концов, мы удачно сходили на дело. Нам есть, что отметить, и завтра у нас намечается ещё одна хорошая работёнка.

– Хорошей работёнкой ты считаешь грабёж, разбой или убийство? Сколько человек мы должны завтра убить?

– Не ехидничай. Я расскажу тебе о ней позже. Кстати, ресторан классный. Музыка, танцы, еда. Уверен, тебе понравится. А мне будет приятно выгулять и побаловать свою любимую девочку.

Поймав мой пронизывающий взгляд, Макс попытался меня обнять, но я не дала ему это сделать.

– Машка, ты чего? То стонала, извивалась подо мной, как змея, то близко к себе не подпускаешь и смотришь, как на врага народа.

– Потому что мне начинает казаться, что я на билет в Москву буду работать до самой старости. Мы можем грабить ювелирные магазины, банки, дома, хоть картинную галерею, но все эти деньги будут идти на погашение какого-то мифического долга. Ты ведь сумму долга даже назвать не можешь. Твердишь только про сумасшедшие проценты каждый день… – Я так волновалась, что у меня всё дрожало в груди. – Знаешь, мне начинает казаться, что я попала в рабство.

– Машуль, ты такую пургу несёшь, тошно слушать. Какое рабство? Тебе ночью плохой сон приснился? Ночью было очень душно. Ты плохо спала, стонала во сне. Ещё подушку на голову положила. Я попытался убрать, ты не дала. Короче, это из-за духоты тебя так заштормило.

– Макс, а почему у меня нет мобильного телефона?

Мой вопрос оказался для него крайне неожиданным и застал врасплох.

– А почему он должен у тебя быть?

– Как почему? А почему телефон есть у тебя? Зачем людям вообще мобильные телефоны? Почему тебе постоянно кто-то звонит, идут многочисленные сообщения даже ночью, а у меня ни хрена.

1
...