Читать книгу «Чувство вины, или Без тебя холодно» онлайн полностью📖 — Юлии Шиловой — MyBook.
image

Глава 1

Я никогда не забуду кошмарное утро, когда тебя арестовали. Было очень рано. В дверь позвонили. Мы ждали этого звонка, не спали всю ночь и уснули только под утро. Когда ты пошел открывать, я тут же схватила одежду и принялась одеваться. Я знала, что это милиция. Я до последнего не верила, что с милицией поедешь ты, а не я. Мне казалось, что ты раздумаешь и арестуют меня, но ты оказался человеком слова. Взял мою вину на себя. Ты быстро собрался и, перед тем как уйти, торопливо сказал:

– Делай все, как мы с тобой договорились. Не скучай. Я скоро вернусь.

Ты ушел. Я еще плохо осознавала происходящее и бросилась к окну. Я видела, как ты садился в машину. Ты поднял голову, посмотрел на окно, и наши взгляды пересеклись. Достав платок, я вытерла слезы и заскулила, как брошенная собачонка. Мне было страшно представить, что на твоем месте могла оказаться я.

Я была выбита из колеи, плохо соображала и с ужасом смотрела на отъезжающий автомобиль.

В любом случае нельзя сидеть сложа руки. Необходимо действовать, ведь именно от меня зависит твое благополучие в данный момент.

Дрожащими руками я достала из барного шкафа бутылку коньяку и налила полную рюмку. Я попыталась представить себе камеру, в которой будет сидеть мой муж, и от этих мыслей тело покрылось мурашками. Потребуются ли там мыло, полотенце и зубная щетка? Я слышала, что нужно собрать белье и туалетные принадлежности, положить побольше чая и сигарет. Не помешает также сало, лук и чеснок. Одна моя знакомая рассказывала о нелегких временах, когда ее любимый сидел в СИЗО. Она приходила к девяти утра, писала заявление на имя начальника учреждения, вставала в очередь, чтобы передать посылку. Это было так унизительно… На это могли уйти почти сутки.

Просидев так около часа, я услышала, что в дверь вновь позвонили, и, быстро ее открыв, увидела Пашкиного брата Макара.

– Заходи, – сказала я едва слышно.

– А где Павел?

– Павла уже забрали.

– Что, уже?

– Сегодня утром. Еще семи не было.

– Да уж…

Макар увидел начатую бутылку коньяку и, не говоря ни слова, достал из серванта вторую рюмку. Налив нам по рюмке, он предложил выпить без всяких тостов и сунул в рот тоненькую дольку лимона.

– Ну а как он вообще?

– Макар, ты какие-то странные вопросы задаешь, – нервно заметила я. – Ну как может себя чувствовать человек, которого забрали ни свет ни заря в СИЗО? Пашка уходил очень бледный. Просто он виду не показывал. Я очень за него переживаю.

– Ладно, прорвемся. Нужно срочно его оттуда вытаскивать.

Пока Макар курил на балконе, я закрыла глаза и вспомнила тот страшный вечер…

Мы возвращались с дачи. Шел сильный дождь. Ехать было очень сложно. За рулем сидела я, так как тем вечером муж смотрел футбол, немного расслабился и выпил пива. Дождь лил словно из ведра. Мы возвращались в город, потому что утром нужно было на работу. Уж лучше бы мы поехали на работу с дачи! Просто встали бы пораньше, и все. В машине играла легкая музыка. Муж меня о чем-то спросил, я отвлеклась от дороги, повернулась в его сторону и сама не заметила, как сбила перебегающего дорогу человека. Скрип тормозов, мой отчаянный крик и Пашкины глаза, полные ужаса… Когда мы вышли из машины, то увидели лежащего под колесами окровавленного мужчину. То, что он мертв, не вызывало никаких сомнений. Сев на корточки, я обхватила голову руками и, глотая слезы вместе с проливным дождем, прокричала:

– Паша, меня же посадят!!! Я не хочу в тюрьму! Не хочу!

– А может, он сам бросился под колеса машины, – неуверенно проговорил Павел и растерянно покачал головой: – Как же так получилось?

Увидев остановившийся неподалеку автомобиль, муж быстро схватил меня за руку и повел к машине.

– Поехали.

– Как же так? А милицию вызывать не будем?

– Ты что, с ума сошла? В тюрьму хочешь?

– Не хочу я ни в какую тюрьму!

Сев за руль, Паша дождался, пока я закрою за собой дверцу, и рванул с места преступления.

– Паша, нас же видели, – в отчаянии произнесла я.

– Пусть докажут, – увеличил скорость Паша.

– Там неподалеку кто-то стоял у дороги. Да и машина за нами остановилась.

– Света, я не могу понять, в чем дело?! – разо–злился Павел. – Если ты хочешь в тюрьму, то так и скажи. Пойми, тому, кого ты сбила, уже ничем не поможешь. Он мертв. Ему уже ничего не надо. А ты живая, и тебе еще можно помочь. Если хочешь, я сейчас вернусь, вызовем милицию и ты во всем признаешься. Ну скажи, хочешь???

– Нет, – судорожно замотала я головой.

– Ну а в чем тогда дело? Что ты мне под руку причитаешь? Может, и пронесет. Не мы первые, не мы последние. Попасть в тюрьму всегда успеешь.

Я горестно покачала головой, вытерла слезы и, немного заикаясь, произнесла:

– Может, и пронесет.

А потом была бессонная ночь. Я плакала, а Пашка гладил меня по волосам и успокаивал. На следующий день нам позвонил охранник стоянки, на которой находилась наша машина, и рассказал, что приезжала милиция и осматривала наш автомобиль. Мы понимали, что скоро придут и к нам. Я ревела так, что содрогались стены.

– Светлана, успокойся. Я тебя вытащу, – заверил меня супруг. – Мы дадим денег, наймем лучших адвокатов. Тебе дадут условно…

Я подняла на мужа заплаканные глаза и глухо произнесла:

– Паша, но ты хоть сам пронимаешь, что говоришь? Пока ты будешь меня вытаскивать, я сойду там с ума. Паша, ты что, не понимаешь, что я умру?! Лучше убей меня, Паша. Лучше сразу убей!

– Не говори ерунды!

– Паша, я же у тебя как тепличное растение. Мне нельзя в другие условия. Ты же сам знаешь, что я не смогу приспособиться. Я вообще не умею приспосабливаться. Я слышала, что там творится. В тюрьме ужасные условия, чесотка, сексуальные домогательства, болезни, драки, переполненные камеры, злобные надзиратели.

– Света, ты пробудешь там совсем недолго. Тебе необходимо капельку потерпеть. Я все улажу.

– Я не смогу пробыть там и дня. Я лучше сразу руки на себя наложу.

– Света, ну что ты такое говоришь? А хочешь, я возьму вину на себя?

– Как это? – опешила я.

– Если нас все же припрут к стене, скажу, что за рулем нашего автомобиля был я.

– А если кто-то видел…

– Если и есть свидетели происшествия, то они могли видеть, как наш автомобиль сбил этого несчастного, но кто именно сидел за рулем – вряд ли. Тем более я чистосердечно во всем признаюсь. Им-то по большому счету какая разница, кого наказывать – тебя или меня?

– И ты за меня сядешь?

– Совсем на чуть-чуть. Ты же меня вытащишь. Сразу позвони Жоржу, сними деньги с нашего счета и профинансируй его деятельность. Посижу немного, и все. Конечно, было бы неплохо, если бы мы «подлечили» деньгами того, от кого зависит дело, и меня выпустили на свободу без всяких судов и разбирательств. Отпустили за недостаточностью улик. Ты же понимаешь, что все это стоит денег. На крайний случай дадут условно.

– Паша, и ты готов ради меня пойти на подобное? Ты меня так любишь?

– Конечно, люблю. А ты разве во мне когда-нибудь сомневалась?

– Никогда.

Эту ночь мы почти не спали, а около семи за мной пришли, но вместо меня отвечать по закону отправился Павел.

Я вновь прокрутила в памяти эти события и, дотянувшись до коньяка, налила себе по полной.

– А тебе что, компания не нужна?

Макар вернулся с балкона и плеснул коньяку себе в рюмку.

– Что глушишь-то в одиночку? Давай вместе страдать. В конце концов, арестовали не только твоего мужа, но и моего брата. Ничего мне не понятно, – пробурчал он и потянулся за долькой лимона.

– Ты о чем?

– О том, что Пашка умеет водить машину даже с закрытыми глазами. Как он мог мужика сбить? У брата ни разу даже намека на аварию не было. Пашка – профессионал.

– Шел сильный ливень, – отвела я глаза в сторону и слегка покраснела. – Тяжело было машину вести в такую непогоду.

– Когда вчера вечером он мне позвонил и сказал, что сбил насмерть человека, я своим ушам не поверил. Павел ведь так мастерски водит тачку.

– Я же тебе говорю, что непогода была. Подобное может случиться с каждым. Нас еще в школе учили, что от тюрьмы зарекаться нельзя. – Я старалась говорить как можно более убедительно.

– В какой странной школе ты училась, – заметил Макар. – Нас подобному не учили. С нами как-то предпочитали говорить на другие темы, совершенно не связанные с тюрьмой.

Он смотрел на меня таким испытующим взглядом, словно о чем-то догадывался и боялся произнести свои подозрения вслух.

– Пашка сказал, что после того как его арестуют, нужно сразу позвонить Жоржу.

– Да, конечно.

Я потянулась за трубкой и набрала номер телефона нашего семейного адвоката. Рассказав ему обо всем, что произошло, я предупредила, что буду на связи, и положила трубку.

– Жорж очень толковый адвокат. Он поможет. – Поправив упавшую на лоб прядь волос, я украдкой посмотрела на брата своего мужа и устало добавила: – Хочу ему передачу собрать. Что туда передают, ты не знаешь?

– Сигарет и чая побольше, – заверил меня Макар. – Там это на вес золота. В тюрьме это ценится больше всего. Чай там вместо водки. Это средство общения. В передаче обязательно должно быть то, что содержит витамины. Условия просто жуткие. Поэтому лук, чеснок, лимон жизненно необходимы. Только для начала надо узнать, положена ли ему передача. Ведь передачи могут лишить даже за незначительное нарушение режима. Пашка – парень горячий. Может бросить скверное словцо какому-нибудь менту, и все. Пиши пропало. Павел не привык к ограничениям и плохому обращению, а в заключении обращение не просто плохое. Оно скотское. Да и передачу нужно собирать с умом. Главное, учитывай, что все, что ты ему соберешь, Пашка будет есть не один. Он должен с кем-то делиться.

– И как он со своей язвой там будет? Дома я хоть за его желудком следила.

– Будем надеяться, что он там ненадолго. Ты когда передачу соберешь, готовься в очереди сидеть. Некоторые в СИЗО торчат со своими сумками по полдня. Света, теперь от твоего спокойствия и умения владеть собой зависит слишком многое. Главное, не паникуй.

– Я стараюсь.

– На алкоголь тоже сильно не подсаживайся. В первое время почувствуешь облегчение, а потом нер–вы окончательно сдадут и разовьется депрессия.

– Я даже не знаю, куда его увезли. Жорж обещал все выяснить. Он обещал перезвонить через пару часов.

– Это не сложно. Нужно просто позвонить в дежурную часть или обратиться к участковому. В СИЗО тоже есть что-то наподобие справочного бюро, тебе могут сказать, у них Пашка или нет. Там также могут ответить на вопрос, что ему положено, а что нет. Я думаю, что пусть лучше этим займется адвокат. Уже сегодня он даст тебе исчерпывающую информацию. Кто бы мог подумать, что Пашка вляпается в подобное. Ладно, Паша такой мужик, что его никто и ничто не испортит. Он справится. Главное, чтобы Жорж вытащил его оттуда как можно быстрее. Мой сосед по лестничной клетке недавно освободился. Правда, он отсидел всего год. Я вчера у него в гостях был.

– Ну и как, он сильно изменился?

– Да он вообще не изменился. Стал ни лучше, ни хуже. Просто у него появилось какое-то чувство благодарности. С жены глаз не сводит. Они до того, как его посадили, как-то не очень дружно жили. Сосед понял, как зависит от своих близких. Остался такой же рассудительный. Правда, мне уже один на один признался, что ему сложно привыкать к вольной жизни. Только вот похудел он – просто кошмар. Я его не сразу-то и узнал. Не то что дистрофик, а настоящий скелет, обтянутый кожей.

Я закусила нижнюю губу, тяжело задышала и, сжав кулаки, прошептала голосом, полным боли:

– У меня почему-то в ушах звенят слова: «Лицом к стене! Руки за спину!» Макар, а его там не бьют?

– Если будет себя спокойно вести, то никто его не тронет, а вот если начнет выпендриваться и качать права, то может и получить. Я ему еще вчера, когда он мне позвонил, сказал, чтобы он вел себя спокойно. Конечно, в идеале лучше было бы самому явиться с повинной, но мне кажется, что Пашка до последнего верил в то, что его не найдут.

– Он мобильный дома оставил. – Я кивнула на лежащий на тумбочке телефон.

– Правильно. У него бы его сразу отобрали. Там шмонают все карманы, даже вытягивают все шнурки и веревочки.

– Он сейчас в камере? Скажи, что с ним? Где он?

– Для начала его разденут, осмотрят тело, потом сделают флюорографию, а затем отведут в камеру, или в «подследственную хату», как ее называет мой сосед. Он говорил, что в первый день ареста его били дубинкой тогда, когда после команды «Лицом к стене!» и «Руки за спину» он пытался оглянуться. Ментам же нужно показать свою власть – их хлебом не корми, а дай поиздеваться над тем, кто в данный момент беззащитен. Многие только за этим в милицию и идут, потому что без ментовской формы ничего собой не представляют и их все чмырят. Надел форму – сразу царь и бог. Прикрываясь формой и законом, можно творить беспредел и упиваться собственной властью. Мой сосед рассказал, как там эти гады отрываются и издеваются, не расставаясь со своими дубинками. Двигаться по тюремным коридорам можно только бегом, а если останавливаешься, нужно смотреть в стену. В такие моменты менты ой как любят подгонять дубинками, нанося удары по самым болезненным местам. Еще Пашку должны отвести в фотолабораторию, сфотографировать и снять отпечатки пальцев. Затем ведут в баню, ополаскивают теплой водой – и в холодный «отстойник».

– А что такое «отстойник»?

– Это место, где проходят карантин перед тем, как попасть в общую камеру. Скорее всего Пашка сейчас там. Такое небольшое помещение с нарами.

Я представила Пашку, лежащего на нарах, и ощутила невыносимую боль в сердце. Господи, а ведь на этих нарах должен лежать не Павел, а я.

– В «отстойнике» человек проводит дня два или три, а потом его уже перекидывают в камеру. Перед тем как отправить заключенного в камеру, тюремные врачи должны взять все анализы и дождаться результатов. Мой сосед рассказал, что когда его вывели из «отстойника», ему выдали какой-то грязный матрас, подушку, набитую прелым тряпьем, алюминиевую кружку и ложку. В камере нужно быть готовым к провокациям как со стороны тюремной администрации, так и со стороны своих сокамерников.

– Я не хочу это слышать!!! Заткнись! – закричала я что было сил и, схватив бутылку коньяку, замахнулась на побледневшего Макара.

– Света, ты что?!

– Уходи прочь! Я не могу это слышать! Что ты мне соль на рану сыплешь?!

– Но ты же сама просила меня рассказать о том, где сейчас Паша.

– Уходи, а то я запущу в тебя бутылкой! Считаю… Раз, два, три…

– Ухожу. Успокоишься – позвонишь, скажешь, что говорит адвокат. Держи меня в курсе дела, – пробубнил Пашкин брат и, ощутив решительность моих намерений, ретировался из квартиры.

...
6