– Серхио, признайтесь, вы колдун?
– Как вы пришли к такому выводу? – спросил ее собеседник на русском, с легким, почти незаметным акцентом.
При ближайшем рассмотрении мужчина оказался высоким и широкоплечим блондином с шапкой кудрей. Как у Бажены, только Серхио, её новый родственник, волосы не красил и не стеснялся своего природного мышино-серого цвета.
Он заметил, что девушка разглядывает его, отечески улыбнулся и убрал в карман новенький, получасом ранее купленный, телефон.
Предыдущий, разбившись о пол Заяжской мэрии, восстановлению не подлежал.
– У меня по бюрократии черный пояс, третий дан, – Бажена помахала перед его лицом новеньким загранпаспортом, – невозможно без магии какого-нибудь высшего порядка сменить фамилию и оформить шенген. И все за сутки! Не выезжая из Заяжска! – Бажена в очередной раз открыла паспорт и добавила контрольный, добивающий, аргумент. – Шенген на три года!
«Bazhena Drakuleshti» – красовалась надпись рядом с фотографией, собственно, Бажены.
В строке «Отчество» ничего не значилось и это было непривычно. Серхио её успокоил. Сказал, что так положено.
В Европе вообще и в Румынии в частности не принято писать отчество, даже понятия такого нет.
«А в твоем случае отцовство не имеет никакого значения», – добавил он, но пояснять не стал.
– Кстати, теперь-то объясните до конца, почему фамилию мне поменяли? – спросила Бажена, когда двигатели крошечного частного самолетика начали реветь чуть ровнее и стало возможно разговаривать.
– Набрали высоту, – высунулся из кабины мальчик-одуванчик с солнечной улыбкой и шапкой светло-серых, точно как у Серхио, кудряшек. Акцент у него был гораздо заметнее, чем у Серхио. – Когда будут разносить напитки?
Бажена намек на работу бортпроводницей проигнорировала. Серхио также.
– Ладно, – вздохнула девушка. – Тряхну своей секретарской стариной. Держи баранку, пожалуйста, покрепче, и получишь свои напитки. – сказала она просиявшему одуванчику. – Тебе кофе или минералку?
– Кофе!
– Тебе в ладошки или за шиворот? – самолетик тряхнуло, Бажена успела ухватиться за спинку кресла. – Кстати, советую минералку, она для кожи полезнее!
Мальчик оценил предложение, побледнел и исчез в кабине. На всякий случай тщательно закрыв дверь со своей стороны.
– Ну вот, я же пошутила, – Бажена картинно вздохнула, – кофе тоже неплох, если не очень горячий. А если со жмыхом, то и скраб отличный. – она откинулась на одно из двух кресел, которые вмещал в себя крошечный самолетик.
«De Dal» – прочитала она название, пока внутрь грузили ее невеликий багаж.
Сперва подумала, что это название авиакомпании. Но оказалось, что никакой авиакомпании нет. Самолётик был частной собственностью семьи, члены которой разместились в данный момент на его борту. А «De Dal» – это его, самолетика, собственное имя.
– Семейный авиапарк, – пояснил ей Серхио, – так сказать, для нужд и посильной помощи населению.
А ещё объяснил, что самолетиком могут пользоваться все члены этой самой семьи.
– Даже я?
– Ты – тем более! Если хочешь, выучись на пилота и сама летай.
Бажена представила себя за штурвалом и поежилась. В своих способностях к вождению самолетов она была крайне не уверена. Возможно, нет у нее никаких таких способностей. А проверять – страшно не хочется. Да и в целом – страшно.
– Ну уж нет, благодарю покорно. Меня вполне устроит самолет с личным водителем. Ой, то есть, пилотом.
Пилот, подозрительно юный и не менее подозрительно веселый, – не нанятый для частного извоза сотрудник авиакомпании, а родной племянник Серхио – Раки Дракулешти. Которого Бажена с первых минут стала звать не Раки, а Ракий. Почему? Ей показалось, что так будет забавнее.
– Фамилию мы сменили по двум причинам. – Серхио Дракулешти вернулся к заданному Баженой вопросу. – Во-первых, ты имеешь полное право носить фамилию Дракулешти. Определенно и безусловно, ты – одна из нас.
Бажена кивнула. Родство и правда сложно было отрицать. Все они на этом самолетике: Ракий, Серхио и Бажена были похожи, как самые ближайшие родственники. Хоть на деле Серхио и был ей каким-то пятиюродным дядей по какой-то там линии.
– А вторая причина?
– Проще будет оформить полагающееся тебе в Трансильвании наследство. Земли в Румынии, фабрики, производства, счета в банках, – перечислял Серхио Дракулешти полагающееся ей имущество, – И самое главное…
– Подождите-ка, что по поводу счетов?? – Бажена нервно заерзала в кресле. – Не хочется приехать и узнать, что мне надо заплатить какие-нибудь жуткие налоги на землю и прочие ваши европейские штучки, а на счетах шаром кати.
– Исключено, – Серхио протянул ей папку.
В ней лежали заверенные у нотариуса и специально переведенные для Бажены документы. Счета… впечатляли. помимо счетов, Серхио то ли забыл, то ли не успел, то ли не посчитал нужным упомянуть о паре инвестиционных фондов, которые также управляли солидной частью её (вот это да!) средств. Впрочем, доступ к ним она могла получить после полноценного вступления в права наследницы.
– Да этого же на бюджет небольшой страны тянет! – Бажена прикинула в уме возможные траты даже этой, видимо, совершенно не основной части внезапно рухнувших на нее богатств, и добавила, – или большой, но не такой богатой.
– И самое главное… – Серхио аккуратно сложил руки на коленях, ожидая, пока Бажена успокоится, но та перебила его.
– Серхио, так не бывает!– документы выглядели более чем настоящими даже после детального изучения специалистом, которым Бажена, без каких-то комплексов и предрассудков, себя и считала. – Почему я? Неужели не нашлось других желающих в той же Румынии? В чем подвох? Почему вы, например, просто не забрали деньги, а потащились в наше захолустное Поволжье?
Он отечески улыбнулся.
– Очень много вопросов. – Серхио хорошо говорил по-русски, разве что сухое русское «ч» у него получалось больше как мягкое «щ». Было видно, что он старался показать чистый выговор, забывая о нем в моменты беспокойства. – И ты получишь на них ответы, Бажена.
Она задорно приподняла бровь и демонстративно прошлась глазами по внутренней обшивке самолетика, намекая на полное отсутствие других собеседников, которые могли бы отвлечь Серхио от ответов на вопросы прямо сейчас.
– Я потащился бы, – он будто попробовал на вкус новое слово, – в ваше захолустное Поволжье и куда-то еще дальше, чтобы найти тебя.
Он вздохнул.
– Мы, трансильванцы, чтим право собственности. Мы никогда бы не взяли твоей доли. Она твоя по праву крови. Всей семьей мы сожалеем лишь об одном – что не нашли тебя раньше. Тогда все было бы гораздо проще
Самолетик тряхнуло, серебристые кудри Серхио подпрыгнули в воздухе, сбились ему на лицо. Бажена вцепилась в кресло, но больше воздушных ям не было.
Трансильванец убрал светлую прядь с лица и Бажена заметила, как погрустнел этот взрослый мужчина.
– А… если я откажусь от наследства, кто его получит? – вдруг спросила Бажена, сама не зная зачем. – Или вдруг какие-то родственники появятся, не отягощенные трансильванским благородством?
– Это решительно невозможно. – он удивленно посмотрел на нее, будто увидел впервые. – Ведь ты же…, – он точно хотел что-то сказать, но остановил себя на середине и развернул предложение в другую сторону, – ты же наследница. Никто не посмеет оспорить твои права. Процесс уже запущен.
– А я думала, для этого нужно хотя бы разок к нотариусу наведаться.
– Бумаги – формальность, – улыбнулся Серхио, – неизбежная формальность для светских властей. Ты принята в семью в момент рождения, Бажена. И вступила в право наследования в Мэрцишор, первого марта. Кстати, в марте с тобой не происходило ничего… странного?
Бажена задумалась.
– Да нет. Ничего особенного, – неуверенно ответила она.
Бажена Дракулешти, из личных записей
Восьмое марта! День, в который женщина получает подарок, равнозначный подарку мужчине на двадцать третье февраля, прошел, в общем-то, как всегда.
Коллектив в мэрии преимущественно женский, потому надежды на достойные презенты развеялись у меня еще пять лет назад, когда я вышла на новую работу.
«Мальчики» во главе с мэром собрали нас в большой переговорной. Большой она звалась не потому, что у нас есть еще средняя и малая. О нет, переговорная у нас была одна единственная. Она же зал для пресс-конференций и фуршетная комната. Иногда даже зал для допросов. Многофункциональное помещение.
А что делать, если мэрия в Заяжске в одном здании с отделением полиции, отделением почты, судом и загсом? В прошлом году один умник из областного правительства предложил ещё морг пристроить. К счастью, хранить живых чиновников и мертвых жителей в одном помещении не положено по ГОСТу.
Привыкшие ко многому, в общем-то, произволу со стороны властей и соседствующих структур, тут мы все объединились: судья лично ездил в столицу, общаться с однокурсниками для способствования делу, полицмены ерзали на стульях и обещались устроить инициативному уплотнителю веселую жизнь, мы с директором загса штудировали требования к госучреждениям, мэр солидно надувал щеки.
Проблема отягощалась тем, что под строительство в области уже были выделены солидные средства, которые наверняка уже разворовали и возвращать не захотят.
Угроза неминуемого и столь близкого соседства с гражданами так сплотила наши ряды, что новогодний корпоратив мы отмечали дружно, все вместе, передавая из рук в руки письмо об отмене злополучного строительства.
Потом был День защитника отечества, и вот «Женский день» мы тоже отмечаем все вместе.
Жаль, что нельзя каким-нибудь ГОСТом отменить чтение «мальчиками» унылых стишков, которые мы же им понапосылали в воцап за этот год. Дарили бы уже цветы, конфеты и отпустили бы по домам. Короткий день, все-таки!
Никогда не забуду, как архивариус из полицейского отделения косилась на тарелку с нарезкой во время поздравлений. Да что там! Она в процессе стащила и сжевала пару колбасных кружков. Вот дает!
В общем, весь праздник «девочки» старательно делали вид, что очень рады корпоративу и пытались развлечь себя, чем могли: архивариус невозмутимо жевала колбасу, директор ЗАГСА ругалась с дочерью по смскам… Я сидела ближе всех к мэру и, глядя на его представительную фигуру, пыталась подобрать рифму к пришедшему в голову стихотворению:
Едва ль найдешь теперь в России
Две пары крепких мужских… поп? полупоп? ягодиц?
Так и не подобрала. Не нашлось вокруг крепких полупоп для вдохновения.
Пухлых, рыхлых, жирных и толстых – сколько хочешь!
Но домой и правда удалось уйти пораньше. Букетик тюльпанов забрала – пусть и мал веник, но весь мой!
Конфеты самоотверженно подарила директорше из ЗАГСа. Ей терять нечего, она замужем, двое детей, так что пусть питается, чем хочет. А мне, увы, конфеты противопоказаны.
Вот и все подарки.
Бажена Рудольфовна ознаменовала печаль по добровольно утраченным кондитерским изделиям скорбным вздохом и открыла дверь съемной квартиры.
«Не так, не так я себе представляла восьмое марта в тридцать два года. Где цветы? Где поклонники?»
***
Ключи звякнули о пол. На кухонном столе, видном от входной двери, стояло ведро. В ведре стоял огромный букет, роз на двести. Ведро было самое обычное, купленное Баженой в ближайшем хозяйственном магазине. Его ядовито-зеленый цвет и, тем более, скромный размер явно не соответствовали размеру букета и оттого тот смотрелся ещё шикарнее.
– Это что еще за номер? – пробормотала Бажена и получила в ответ громкий мяв.
– Анфиска, мне, конечно, приятно до невозможности, но в следующий раз давай лучше деньгами подаришь.
Бажена включила свет и подняла на руки толстую полосатую кошку. Кошка заурчала и прямо на руках попробовала свернуться калачиком.
– А Варька где? – отыгрывала Бажена строгую мать семейства. – Или она за подарками ушла?
Легкое беспокойство перерастало в тревогу. От входа было видно и кухню и небольшую комнатку. Там в наличии были только диван и крошечная тумбочка. На большее хозяйка квартиры не раздобрилась. Спрятаться дарителю цветов в ней было определенно негде. На кухне тоже никого не оказалось.
– Мряу, – из-за букета выглянула скромная Варя.
– Вот тебе и мряу! – Бажена, разглядывая потолок, ослабила хватку и Анфиса сползла на пол, – Что-то этого пятна тут раньше не было. Похоже на след ботинка.
– Фшшш, – Варька вдруг решила, что Бажена недостаточно ей уделяет внимание, и перешла к решительным действиям, – Рмя!
Пушистенькая кошечка извернулась и прыгнула на шуршащий край букетной упаковки, непрестанно работая лапкой. По кухне резво полетели шелковистые белые лепестки.
– Варька, задница ты меховая! – только и успела взъяриться Бажена, как ведро с заботливо налитой кем-то водой качнулось.
О проекте
О подписке