Глава 2

Россия, милая Россия

Когда ж постранствуешь,

Воротишься домой,

И дым Отечества

Нам сладок и приятен.

Грибоедов А. С. Горе от ума

Перелет оказался очень утомительным. Многочасовой полет отнял все мои силы. В отличие от более важных начальников, которым был выделен бизнес-класс, руководители, занимающие менее значимые должности в компании, к коим относилась и я, вынуждены были довольствоваться местами в экономе. На самом деле, это было первое мое заграничное путешествие на самолете, и я испытывала легкое волнение весь полет. Когда же самолет благополучно приземлился и мы вышли, а стресс от пребывания в воздухе стал отступать, на место ему пришло чувство крайней опустошенности и усталости. Суета и долгое ожидание багажа в аэропорту окончательно испортили и без того неважное настроение.

Не ожидая ничего хорошего от этого дня, я поплелась в составе нашей делегации к трансферу, который предусмотрительно заказала для нас фирма. Так как группа состояла из порядка 20 человек, за нами прислали мини-автобус. Полная мрачных мыслей о предстоящей длительной поездке на автобусе, я заняла свободное место в салоне. Поначалу скучнейшие ожидания подтвердились: мы очень долго ехали по МКАДу, попали в огромную пробку, которая совершенно не желала рассасываться. Смотреть за окном было почти не на что: облетевшие октябрьские листья кружились в воздухе, словно танцуя вальс, тяжелые облака были так близко, что, казалось, автомобиль вот-вот коснется их крышей, грязь после недавнего дождя летела под колеса, поднималась выше, залепляя и без того не очень чистые окна автобуса. Смотреть на все это было уныло и как-то грустно, я невольно поежилась, понимая, что рано или поздно наш трансфер приедет и всем придется выходить на улицу, где ветер становился с каждой минутой все сильнее, а тучи все больше и больше сгущались и темнели.

Однако чем ближе мы подъезжали к центру столицы, тем настроение все стремительнее менялось в лучшую сторону. Когда на горизонте появились очертания знакомых домов и объектов культуры, внутри словно что-то начало оживать. Это ощущение сравнимо с тем, что испытываешь, встретив лучшего друга, которого не видел несколько лет. Мое сердце с каждой следующей узнаваемой улицей билось все чаще, я уже не могла дождаться окончания пути, хотелось выйти на воздух, пройтись по знакомым проспектам, ощутить до боли знакомый и оттого не менее приятный аромат своей, казалось бы, совсем уже забытой родины…

Наконец автобус остановился возле отеля Radisson Slavyanskaya, и нас любезно попросили покинуть салон. Заселение заняло порядка часа времени. Я с удивлением обнаружила, что мне достался отдельный номер с собственной ванной и видом на набережную реки Москвы. Разложив вещи и приняв душ, я, не теряя ни минуты, отправилась на прогулку.

Несмотря на поздний час, в городе было довольно оживленно, как и всегда в Москве. Выйдя на Бережковскую набережную, я отправилась в сторону Бородинского моста. Удивительно, но меня уже не смущала погода, не портила настроения грязь под ногами, напротив, я ощущала себя настолько комфортно и легко, словно младенец, оказавшийся после долгого отсутствия матери у нее на руках. И пусть мыслила я по-прежнему на английском, в душе ощущала себя истинной русской. Не важно, сколько я не видела Россию, мое сердце всегда принадлежало и будет принадлежать этим родным улицам Москвы.

Прогулка прошла великолепно, возвращалась я уже по темноте, щедро озаренной ночной иллюминацией города. Сердце испытывало почти забытые ощущения простого счастья от пребывания в родном месте. В тот вечер я еще долго стояла у окна, вглядываясь в огни большого города, вспоминая детские вечера, проводимые с родителями в центре столицы, а также бабушкины пироги с картошкой, вкус и запах которых, кажется, помню по сей день. Лишь когда ноги начали гудеть от постоянного переминания на одном месте, я грохнулась на кровать и провалилась в сон.

Следующий день был расписан буквально по минутам. С самого утра нашу делегацию ждало несколько важных встреч, на которые нас возил все тот же автобус, что приезжал в аэропорт. Бесконечные переговоры, кофе-брейки, переезды по традиционным московским пробкам – все казалось таким незначительным по сравнению с осознанием того, что я ДОМА… Для корректной работы с нами ехал переводчик, ведь все мои «коллеги по цеху» могли изъясняться только на английском, я же почти все понимала и без дополнительного перевода, за исключением узкоспециализированных терминов. Конечно, о том, что я понимаю по-русски, никто не догадывался, поскольку мне казалось, что не стоит этого афишировать. Забавно было наблюдать за тем, как российские партнеры иногда бурчали под нос недовольные высказывания типа «что эти америкосы знают о наших потребностях», думая, что их никто не слышит и не понимает. Я не обижалась на их несколько нетактичные замечания, напротив, они казались такими родными, напоминающими ворчливые бабушкины бормотания. Видимо, бывших русских не бывает. Это я поняла, находясь на родине. Несмотря на то, что большая часть жизни была проведена в Америке, моя душа так и не смогла забыть родные просторы…

Когда стрелка часов очутилась в районе 16.00, мои коллеги решили, что на сегодня следует закончить дела и переместиться ближе к отелю в какой-нибудь уютный ресторан неподалеку. Однако сидеть, обсуждая со всеми вместе впечатления от российской столицы, мне не хотелось, поэтому, сославшись на недомогание, я решила уединиться и прогуляться по ближайшему парку. Не знаю почему, но местная природа действовала на меня как-то по-особенному: притягивала и манила, заставляя забывать обо всем на свете и наслаждаться гармонией и красотой осенней России. На вечер в моих планах было отыскать информацию о ближайших кладбищах столицы и определиться, в каком архиве можно получить сведения о захоронениях.

После часовой прогулки я отправилась в номер, чтобы изучить нужную информацию в интернете. К удивлению, как только взору предстал обширный список кладбищ, в голове что-то моментально щелкнуло, и я автоматически, повинуясь какой-то высшей силе, зашла на сайт Николо-Архангельского кладбища Москвы, другие места захоронений меня уже не интересовали. Разум пытался как-то объяснить такой выбор, но я как будто точно знала, что могилы с нужными именами находятся именно там. Это было какое-то шестое чувство, не повиноваться которому не представлялось возможным. Единственное, что было неизвестно,– это как туда добраться, но после изучения карты и схемы метро все встало на свои места.

Вскочив с места, взяв куртку и надев кроссовки, я пулей выскочила из номера и лишь в коридоре стала мыслить логически, поэтому остановила свой внезапный порыв. Не знаю, что это было, но ноги сами несли меня, лишь секунда промедления, во время которой в голову пришла мысль дождаться утра, заставила остановиться. Я взглянула на часы: 17.25. В Москве уже были сумерки, когда я доберусь до Балашихи, а именно там находилось кладбище, пройдет больше часа. В кромешной темноте бродить по кладбищу, не зная, куда именно идти,– просто глупо и опасно. Я понимала это умом, но внутри все кипело и требовало немедленно отправиться туда. С большим трудом, преодолевая какое-то внутреннее сопротивление, я развернулась и зашла обратно в номер. Еще около часа шагами мерила комнату, изнывая от нетерпения. Наконец, когда волна нервного возбуждения спала, я решила отправиться на кладбище завтра, сразу после работы, не теряя времени даром. Внимание отвлек телефон, на экране высветилось сообщение от куратора нашей группы, в котором говорилось, что завтрашний день будет начинаться со сбора в 12.00 в холле отеля. Это было как нельзя кстати: у меня появлялось время с самого утра поехать на кладбище. Чтобы ожидание не казалось невыносимым, я позвонила в лобби-бар и заказала себе бокал красного сухого вина.

Рано утром после почти бессонной ночи в ожидании путешествия я вызвала такси и уехала в Балашиху. Оказавшись у красных кирпичных стен кладбища, поняла, что не нуждаюсь ни в каких сведениях о том, где похоронены мои родные, ибо ноги сами вели меня в нужную сторону. Вот я уже у кованых ворот, четко иду в восточном направлении, ведь нужно именно туда. Почему? Не знаю, но уверена, что права…

Брела среди незнакомых могил, даже не пытаясь вчитываться в надписи на памятниках, они словно развеивались передо мной, освобождая дорогу к нужным… Уже близко, я чувствовала, ОНИ ждут меня, всегда ждали, и вот наконец… Перед взором открылись две обычные, ничем не примечательные могилы с крестами и выцветшими табличками, на которых едва читались имена. Они манили своим теплом и притягивали так, что стоять на ногах становилось все трудней. Я знала, это ОНИ: мама и папа. Трясущиеся руки машинально стряхнули пыль и засохшую землю с надписей: Наталья и Иван Смирновы, год смерти – 2007.

– Наконец-то, дистанция, разделяющая нас, сократилась, – сказала я, падая на колени у могил и горько плача.

Не знаю, сколько прошло времени, казалось, я потеряла ему счет. Сердце сжала стальная хватка боли, которая не давала дышать, слезы градом катились из глаз, а на душе поселилась щемящая тоска от невосполнимой потери. На некоторое время я совсем забыла, зачем пришла, поддавшись накатившим воспоминаниям из счастливого детства. Я улыбалась и плакала одновременно, благодаря мир за отсутствие других посетителей в столь ранний час. Когда нервная лихорадка поутихла, я решила привести могилы в порядок и прибраться, для этого достала заранее приготовленные перчатки, мусорный пакет, мини-щетку и влажные салфетки. Оставшись довольной своей работой, я присела напротив крестов и зажгла свечку.

Просидев так некоторое время и приведя эмоции в норму, наконец решила поговорить с родными по душам. Положив левую руку в изголовье могил, произнесла:

– Милые мама и папа, мне нужна ваша помощь… Я должна узнать, есть ли у меня какой-то дар, и если он есть, то прошу разрешения его использовать.

Повторив эту просьбу 3 раза, я закрыла глаза и замерла в ожидании. Поначалу ничего не происходило, по крайней мере, ничего особенного и необычного не чувствовалось. Я уже хотела убрать руку и попросить прощения у своих умерших за беспокойство, как вдруг кое-что почувствовала, причем так явственно, словно это было в реальности.

– Ты правильно сделала, что пришла, девочка,– я явно слышала голос моей матери и чувствовала, как та рукой проводит по моим волосам. – Мы знали, что рано или поздно ты придешь… Знай, Кристина, сила рода – всегда с тобой. Мы все встанем на твою защиту!

Шум надвигающейся толпы наполнил уши, я поспешно открыла глаза, чтобы этот гул прекратился. Звуки тут же стихли, но ощущение чьей-то холодной ладони на голове все еще присутствовало. Усилием воли я заставила себя медленно обернуться, но позади не увидела ничего, а прикосновение ледяной руки сразу исчезло. Стало не по себе, я словно ощущала, что рядом кто-то есть, но не могла ничего разглядеть. Это пугало и завораживало одновременно, по крайней мере, раньше со мной еще такого не происходило, не считая, конечно, сновидений во время комы, но то было нереальным, а теперь это уже не фантазия, а конкретные ощущения.

– Может, я снова сплю? – спросила вслух у самой себя. – Но нет, этого не может быть, вот же она я – реальная…

Для верности даже ущипнула себя за ногу. Конечно же, это не было сном. Просто поверить в реальность происходящего было очень трудно. Я снова припала рукой к могиле и закрыла глаза. И тут меня заволокло облако разнообразных видений и голосов, которые штурмом ворвались в сознание. Я видела образы разных людей, знакомых и не очень, слышала, как все они одновременно что-то говорят мне, улыбаются, поддерживают, пытаются дотронуться до моего плеча. Внезапный резкий толчок в спину заставил меня потерять равновесие и упасть. Я оказалась распластанной на могиле, но, несмотря на всю дикость ситуации, осеннюю слякоть и холод, лежать на сырой земле было удивительно тепло, уютно и приятно…

«Горизонталка», – пронеслось в голове. Этот термин обычно используют ведьмы, когда ритуалы требуют от них контакта клиента с могилой. «Но откуда я знаю этот “сленг”?» – удивлялась сама себе, все больше погружаясь в ауру загробной темноты. Я даже не пыталась посмотреть, кто толкнул меня сзади, почему-то была уверена в том, что просто знаю это и так. Это мой род пытается прикоснуться ко мне, максимально передать всю свою силу, энергию и знания. Тем временем образы и звуки продолжали проноситься в голове, наращивая темп и силу звукового воздействия. В один момент мне начало казаться, что голова просто не выдержит этой атаки и вскоре взорвется. Виски начало сильно сдавливать, глаза защипало от перенапряжения, а дыхание стало прерывистым и резким. Наконец вся эта какофония звуков и меняющиеся картинки прекратились в один миг, словно кто-то нажал на стоп. Наступила тишина: ни щебета птиц, ни шума качающихся деревьев – ничего не было слышно. Могильная тишина – вот что это было.

Медленно поднявшись на руках, я аккуратно села на край могилы. Несколько минут потребовалось, чтобы привести голову в порядок. Я чувствовала себя полностью обессиленной, мысли путались, а глаза слипались. Нужно было срочно ехать обратно, но сил на это не осталось. Я понимала лишь одно: мне необходимо добраться до гостиницы и лечь спать…

С трудом поднялась с земли, успев промямлить вялое «спасибо» над могилами родителей, медленно поплелась к выходу. Добравшись до гостиницы, я рухнула на кровать и крепко уснула. Через пару часов меня разбудил настойчивый телефонный звонок. Оказывается, я проспала нашу встречу с коллегами в холле, поэтому они, озабоченные внезапной пропажей своего сотрудника, спешили выяснить, в чем же дело. Пришлось спешно одеваться и спускаться вниз, изображая больную. Это было несложно, поскольку вид у меня и вправду был болезненный. Темные круги под глазами и усталый вид, несмотря на 2 часа, проведенных в забытьи, не придавали моему образу бодрости. Коллеги сочувственно улыбались мне, подбадривали, предлагая различные лекарственные препараты, которые якобы должны были облегчить мое состояние. Не стоит говорить, что рабочий день я перенесла с трудом, считая минуты до его окончания. Вечером, едва переступив порог номера, не раздеваясь, легла на кровать и погрузилась в сон.

Наутро, выспавшись, почувствовала себя намного лучше, а если быть совсем откровенной, то я стала совершенно другим человеком. Словно заново родившись, ощутила в себе колоссальный прилив сил и бодрости, но главное было не в этом. Поразительно, но теперь я не нуждалась в советах и ответах на вопросы о своем предназначении в этом мире и прочих тревожащих меня раньше нюансах. В тот день пришло осознание: я сама прекрасно знаю все, что необходимо делать и как, будто тогда на могиле кто-то невидимый подключил флэшку к моей памяти со всей нужной информацией и закачал с нее все данные прямо в мозг.

Теперь я понимала, зачем и для чего мне снился такой реалистичный сон во время комы и что он означал. Сестра в сновидениях – это лишь аллегория, она давала мне советы, как будто со стороны видя всю ситуацию, на самом деле это мой внутренний голос говорил ее устами, давая понять, что я сама могу принимать решения без чьих-то советов. Ведь на самом деле никакой нерожденной сестры у меня никогда не было. Роман с Алексом – это как возможный вариант развития наших с ним отношений, если бы у него не было жены и дочери Натали, рождения которой в моем сне он так и не увидел. Все ответы на любые вопросы с того дня уже лежали в моем подсознании, и я легко их оттуда извлекала. Они приходили ко мне спонтанно, без усилий, как единственно правильное решение той или иной задачи.

К моему счастью, тогда была суббота, поэтому сбора нашей группы и работы не планировалось, а значит, я могла посвятить этот день своим планам. Первым делом решила снова отправиться на кладбище, чтобы пообщаться с родителями, потому что именно это мне было для чего-то очень нужно, я чувствовала.

Придя к могилам, я ощутила внутренний диалог в голове. ОНИ приветствовали меня, мои мама и папа, рядом послышались еще чьи-то голоса – это была родня, которую я не застала при жизни, но они все любили меня и пытались поддержать. Пришло ощущение огромного прилива энергии и сил – это ОНИ посылали мне ментальные дары… «Как же все просто, – подумала я. – И почему я не сделала этого раньше? Нужно было всего-то приехать к родным».

Чувства благодарного трепета и радости захлестнули мое сознание. Я прилегла на могилу матери спиной и закрыла глаза. «Господи, если бы ты была жива, мама! Мне так не хватает тебя, – подумала я. – Жаль, что не могу ничего изменить и спасти вас с папой от аварии». По лицу потекли слезы, явственно представился тот день, когда мне сообщили о смерти родных. Эти кадры так ярко возникли в сознании, что казались реальностью. Несколько минут я прокручивала в голове воспоминания и вдруг внезапно почувствовала, как проваливаюсь куда-то в невесомость.

Ощущения были сравнимы со свободным падением, когда шагаешь в пропасть, тело летит в бесконечность, а зацепиться и прекратить полет нет никакой возможности, остается только ждать внезапного приземления. Открыв глаза, я не увидела ничего, кроме темноты, а погружение в неизвестность продолжалось, это было безумно страшное чувство, на секунду мне показалось, что я умерла и лечу в бездну, как вдруг все прекратилось и тело мое сотряслось от соприкосновения с чем-то твердым. Открыв глаза, я поняла, что лежу на земле, но уже не на могиле и даже не на кладбище. Вокруг была зеленая трава и слышался шум детских голосов. Поднявшись на ноги и оглядевшись, я поняла, что нахожусь на стадионе. Погода вдруг из мерзкой осенней слякоти превратилась в майский зной. Первым делом я сняла пальто, ибо солнце жарило так, что тело покрылось испариной. Неподалеку группа школьников под руководством, видимо, учителя физкультуры делала разминку для пробежки. «Ничего не понимаю, – подумала я. – Как я здесь оказалась? Неужели опять впала в кому? Сколько вообще времени прошло?» Достав телефон, я взглянула на часы – прошло всего 10 минут с тех пор, как я приехала на кладбище. «Кто тогда притащил меня на этот стадион? Может, мне стало плохо и кто-то принес меня сюда? Черт знает что!»

Я решила вызвать такси и отправиться в гостиницу, все равно мозг ничего не помнил и не соображал, никакого смысла не было оставаться на этом непонятном стадионе. Обрадовавшись тому, что благодаря современным технологиям, чтобы вызвать машину, не нужно знать точный адрес своего местонахождения, достаточно включить геолокацию, и приложение само отправит запрос на вызов автомобиля, я достала смартфон. Однако, к моему разочарованию, приложение никак не желало загружаться. Потыкав в экран несколько раз, я с удивлением обнаружила, что на телефоне нет сети. «Этого еще не хватало, – подумала я. – Я что, в какой-то деревне оказалась?»

Делать было нечего, в какую сторону идти, я не знала, поэтому решила подойти к занимающимся ребятам, узнать, в каком районе нахожусь, и попросить вызвать такси до гостиницы.