Глава 9

Виконт

Утром леди Марина долго не выходила из спальни. Встревожившись, я отправил к ней горничную, и она еле разбудила леди и еще долго сновала из комнат в кухню с чашками, полотенцами и прочими женскими нужностями.

Наконец, Марина спустилась в гостиную. Отец вышел из своих покоев в любимом стеганом халате, и я удивился: отец всегда вставал рано, говоря, что успевает сделать значительно больше с утра, пока все дворцовые бездельники отлеживают бока. Впрочем, чуть набрякшие веки и рассеянный взгляд говорили о том, что он за полночь засиделся за документами и письмами.

– Доброе утро, сын, леди Марина, – отец поприветствовал нас и уселся в самое глубокое кресло.

– Доброе утро, отец.

– Доброе утро, милорд. Хотите, велю подать бодрящий отвар? Ночь была неспокойная, пришлось с утра заварить.

Отец посмотрел на леди Марину с изумлением – отвык от женской заботы? Или не ожидал, что столь юная незамужняя леди разбирается в травах?

– Хорошо, леди, пусть подадут, и немного печенья на завтрак, – отец откинулся на спинку кресла и уставился в огонь.

Леди вышла и через несколько минут Сара принесла чайник, источающий ароматы трав и лимона; чашки, салфетки и печенье с мармеладом. После чая я осмелился рассказать отцу о наших планах заказать приданое в одном из соседних городов, но граф почему-то изменил решение сделать все тихо:

– Нет, невеста моего сына достойна лучшего! Завтра едем в столицу и посещаем портных!

– Но отец, через шесть дней прибудет Ролен!

– Оставишь письмо; не думаю, что ему будет трудно отыскать тебя в столице!

Когда отец говорит таким тоном, спорить бесполезно. Нет, я, конечно, могу сделать так, как считаю нужным, но он не отступит и повезет Марину в столицу. А раз ей все равно туда нужно – зачем спорить? Лучше позабочусь об удобном экипаже, слугах и провианте. Поэтому, согласно кивнув, я задумался: если ехать до столицы в карете, то в зависимости от лошадей и дорог можно добраться за двое суток или за неделю неспешной езды. Королевская дорога от нас далековато, значит поедем медленнее, но землю уже прихватило, и путь будет легче. Если взять сменного кучера и больше масла для фонарей – доедем дня за три, а то и быстрее.

Отец, очевидно, обратил внимание на мои размышления и одобрительно кивнул, добавив:

– Позаботься о жаровнях и теплом пологе, леди любят тепло! – и, поцеловав пальчики леди Марины, вышел.

– Жан, мы поедем в столицу? – в голосе девушки звучал вопрос.

– Да, Марина, поедем. Велите Саре уложить вещи, но немного. Встолице мы сразу закажем вам модные платья и все необходимое.

– Жан, вы не забудете, что нам нужны маги? – она закусила губу в волнении и я вздрогнул, представив, как сам касаюсь этих губ жарким поцелуем.

– Конечно, леди, к магу мы отправимся в первую очередь! – привычка к вежливости меня спасла, голос почти не дрожал.

Но Марина смотрела недоверчиво, а потом, вздохнув, уточнила:

– Жан, вы обещаете мне, что, приехав в столицу, мы сразу же найдем мага, который отправит меня в мой мир?

Интересно, кто научил эту юную девушку быть такой недоверчивой и практичной?

– Леди, прошу меня простить, но этого я обещать не могу, – признался я, – я не знаю, сможет ли маг отправить вас в ваш мир. Я обещаю, что отведу вас к магу, – это все, что я могу сделать.

– Хорошо, – леди Марина сдержала набежавшие слезы и вышла, сказав, что должна отдать распоряжения Саре.

Я восхищен ее мужеством! Она быстро перенимает правила поведения, учит этикет и старается быть вежливой со всеми, но когда я вижу ее слезы – я знаю, что могу потерять ее. Она хочет обратно, в свой мир, ее ждут близкие и знакомая жизнь, но разве я смогу вновь остаться один?

Марина

Надежды нет, мне стало тоскливо, за окном стучал дождь, изредка стуча в стекло мелкими льдинками. Подошла Сара, пришлось брать себя в руки и, отвернувшись к окну, строгим голосом распоряжаться упаковать три-четыре платья, наиболее теплых, щетки для волос и шпильки и прочее:

– На завтра приготовь коричневое платье без воротника, к нему – меховой жилет и шапочку; перчатки, чулки и сапоги нужно проверить и прогреть на печи. Скажи мистрис Марте, что ты поедешь с нами, его светлость назначил тебя моей личной камеристкой до самой столицы.

Девушка присела и побежала разносить по дому радостную весть, а я еще острее почувствовала свою чуждость этому миру. Забившись в нишу у окна, уставилась в сад. Зрелище было печальным, мокрые черные деревья обвисли и украсились ледяными каплями, порой дождь переходил в легкий снег и снова сменялся дождем; дороги развезет – как мы поедем?

Я недооценила графа. Ему подчиняется даже природа. Ночью грянули заморозки, крыльцо обледенело, и если бы не сильная рука виконта – я, скорее всего, пересчитала бы попой ступеньки.

Граф выглядел величественно и грозно, несмотря на невысокий рост. Его длинный черный плащ, подбитый серым мехом, касался краем ледяной кромки крыльца. Виконт рядом с ним выглядел скромно: камзол и штаны из плотного сукна, вязаный берет с простой пряжкой, перчатки и сапоги. На мой удивленный взгляд Жан пояснил:

– Я поеду с вами в карете, это несколько неудобно, но для вас безопаснее.

Мне осталось только кивнуть, вечерняя тоска к утру не прошла, но немного отдалилась. Выезжали затемно, чай и булочки Сара принесла прямо в спальню, и там же стояла корзинка с мелочами для кареты, в нее уложили гребни, щетку для волос, запасные шпильки, носовые платки и белые тряпочки, аккуратно проутюженные.

– Что это? – сонно ткнула я пальцем.

Сара неожиданно покраснела и, замявшись, сказала:

– Миледи, это… ну, для женских дней! Мистрис Марта велела приготовить, сказала, что у вас уже должны быть.

Оппа! Я присела на скамеечку, оббитую гобеленом, и попыталась совместить в голове отутюженные прямоугольники и привычные мне прокладки из пачки, совмещалось плохо. А как их приклеивать к белью? Здешние смешные панталоны на веревочках сползают, а где непромокаемый слой? Задумалась я крепко и на крыльцо выползла рассеянная, вот и не заметила сразу ледяной глазури, спасибо Жану – поймал!

Карета оказалась гораздо больше той, в которой мы ездили на ярмарку. Внутри были и уже привычные диванчики, но шире, пол устилал ковер, рядом лежали свернутые меховые одеяла для ног и грелки с горячими углями, сквозь мелкие дырочки вился легкий дымок.

Жан усадил меня по ходу движения, закутал ноги в мех и подложил рядом грелку. Сара села напротив, спрятав под диванчик две корзинки: одну с дорожными мелочами, другую с провизией. Жан сел рядом со мной:

– Мы жених и невеста, а потому можем ехать в одной карете в присутствии дуэньи. Марта нужна в поместье, но на время пути подойдет и Сара.

– Хорошо, – говорить не хотелось, и я прикрыла глаза, надеясь подремать.

Дорога была неровной, карета подскакивала всем своим немалым весом, и устроиться удобно не получалось. Наконец, Жан сжалился – выудив откуда-то небольшую вышитую подушечку, он пристроил ее на плечо и предложил мне прилечь. Это тоже было не слишком удобно, но все же я задремала и проснулась только тогда, когда карета остановилась.

Оказалось, что я сплю, уложив голову на колени Жана. Улыбнувшись, виконт помог мне встать:

– Сейчас будет небольшая остановка, пока перепрягают лошадей, есть время размять ноги и выпить горячего грога.

– Хорошо.

Тело затекло от неудобной позы, и из кареты меня пришлось выводить под руку. Сара, не менее измученная, чем я, довела меня до небольшой комнатки с большим умывальником, туалетным столиком и кушеткой. Пахло тут не розами. Умывшись чуть теплой водой, я глянула в зеркало: волосы растрепались, выбившись из-под шапочки, и пришлось сразу же причесаться, потом Жан постучал, позвал к столу.

На столе стоял кувшин с чем-то горячим и сладким, блюдо пирогов и порезанное крупными ломтями копченое мясо. Граф внимательно наблюдал, как Жан подвел меня к столу и налил в прихваченный из поместья серебряный бокал напиток из кувшина. Отпив немного горячего, я почувствовала себя лучше, и тут проснулся аппетит: первый пирожок с непонятной начинкой осел в желудке приятной тяжестью, я потянулась за мясом, но тут услышала слова графа:

– Следующий перегон поедем через пустошь; Жан, у тебя все под рукой?

– Да, отец, не сомневайтесь.

Мясо встало в горле: так они ждут нападения? Впрочем, разговор тотчас прервали и, допив то, что оставалось в кубках, вышли из трактира. Глубокого снега еще не было, но здание казалось приземистым, с крыши торчала солома, лошадей уже перепрягли, и на козлов сел сменный кучер, а прежний торопливо глотал из кружки что-то исходящее паром в холодном воздухе:

– Сара, – прошептала я горничной, – там пироги остались и мясо, вернись, отдай кучерам: они поесть не успели, и себе парочку отложи.

Она убежала довольная: ей за одним столом со мной есть не полагалось, но и отойти, оставить с мужчинами одну тоже было нельзя. Пока Жан усаживал меня в карету, горничная вернулась с узелком – и запасливая девушка оказалась! Даже кувшин с медовым напитком прихватила, так что следующий час мы ехали весело, а потом мне захотелось петь.

Глава 10

Дракон

Отец прилетел поздно ночью, я успел поужинать в компании любезного секретаря и задремать на диване, когда услышал глухой толчок на крыше башни. Через полчаса почти бесшумно открылась дверь, и вошел отец: в роскошном камзоле, расшитом бриллиантами, и с короткой парадной шпагой – похоже, был на приеме во дворце.

– Доброй ночи, отец!

– Доброй ночи, Ролленквист! Нечасто ты балуешь меня своими визитами, что случилось? – отец устало опустился в кресло и налил себе вина в позабытый мной кубок.

– Дед приезжал.

– А, жив еще, старый интриган!

– Дед расспрашивал меня о подарке виконта Диола, вот я и заглянул к тебе узнать столичные новости.

Отец задумчиво покрутил в руках бокал, любуясь рубиновыми бликами, и покачал головой:

– Не могу сказать, что именно заинтересовало деда, но граф Диол посетил бал невест – видимо, ищет себе супругу?

– Сомневаюсь. Я знаком с графом и не верю, что он польстился на приданое дочки Чизьеров, скорее, они вцепились в его репутацию и титул.

Отец приподнял брови, отметив что-то себе, и продолжил:

– Пожалуй, ты прав, первая супруга графа была очень знатного рода, красива и добра, а юная леди Чизьер пока никак себя не проявила.

– Вот-вот, – я уже проснулся и вскочил, – больше похоже на шантаж, но чем могут угрожать графу?

– Хм, – отец отпил несколько глотков, – граф состоятелен, знатен, не игрок, его единственная слабость – сын.

– Чем в данной ситуации может помочь мой выбор подарка?

– Сегодня на приеме графа не было в столице, но ее величество получила от него депешу прямо во время бала. Сначала она была недовольна, но потом такие же послания с печатью фамильных цветов графа получили еще несколько человек.

Отец прикрыл глаза и сосредоточился:

– Итак, письма получили: дюк Варин, граф Ситил, виконт Флабер и еще… Получается, весь малый совет, в обязанности которого входят тяжбы, связанные с наследством и браками благородных жителей королевства.

– То есть граф уведомил о чем-то малый совет и ее величество, и, судя по срочности доставки, это было что-то важное, но не отставка: о ней принято сообщать лично.

Поломав головы, мы все же отправились спать: отец – в свою личную спальню, а я остался в уже облюбованной комнате; до рассвета оставалось часа два.

Виконт

После остановки ехали весело, разговаривали, леди Марина даже немного спела, а потом заплакала. Движения женской души для меня загадка, но я вдруг заметил, как сжалась в углу горничная, а леди, утерев слезы, обняла меня, и в ее дыхании я ощутил легкий запах хмельного. Осторожно усадив леди на место, я схватил кувшин, из которого леди Марина запивала пирог: запах меда и пряностей почти забил запах хлебного вина!

Бросив на сжавшуюся камеристку уничтожающий взгляд, я дернул шнурок звонка, велев кучеру остановиться. Выставив служанку из кареты, я помог выбраться леди Марине, к карете подскакал встревоженный отец:

– Что случилось?

– Служанка добавила в кувшин крепкое вино, леди захмелела.

Отец нахмурил брови и кивнул сопровождающим гвардейцам на служанку:

– Взять в седло и не спускать глаз.

– Отец, леди нужно пройтись по свежему воздуху, но боюсь, поблизости может быть засада.

– Садитесь верхом, заводные есть.

– Леди плохо держится в седле, позвольте, я возьму ее с собой.

– Хорошо, но не забудь про оружие.

Через пару минут нам подвели заводного коня в гвардейской сбруе, я сел в седло и принял из рук гвардейца смеющуюся сквозь слезы леди Марину – возможно, в кувшине было не только вино?

По приказу отца охрана окружила пустую карету, а мы неспешно следовали позади в сопровождении всего двух гвардейцев. Уже смеркалось, осенью темнеет рано, ритмичный ход коня убаюкивал, и леди, кажется, задремала. Нервы натянулись в ожидании, и любой шум заставлял вздрагивать и выискивать среди темных стволов опасность.

Так что, когда впереди раздался свист, потом хруст дерева и звон мечей, гвардейцы встрепенулись едва ли не с облегчением, но верные приказу, не высовывались. На колени мне хлопнулся свиток: отец приказывал уходить в лес и всеми возможными путями пробираться в столицу. Отдельной строкой он предупреждал, что просить разрешения на брак необходимо только у Ее Величества лично и ни в коем случае не обращаться к лорду Чизьеру и не принимать у себя его жену и дочь. Судя по этим строчкам, письмо он написал заранее, и дела в столице гораздо хуже, чем я думал.

Показав гвардейцам печать графа, я развернул коня в лес. К счастью, снега еще было немного, и ветер гонял его среди деревьев, заметая наши следы.

Ехали долго. Кони устали и уже еле плелись, когда впереди показались редкие огни. Деревня. Вздохнув с облегчением, я направился к самому большому дому – наверняка там живет староста, да и проще богатому хозяйству принять на ночлег четырех путников. Сначала залаяли собаки – огромные, совсем не деревенские шавки, потом раздался недовольный мужской голос:

– Кто там?

– Гвардейцы ее величества! – крикнул я – Нам нужно переночевать, мы заплатим!

Загремело железо засовов и цепей, калитка распахнулась, я уважительно оценил толщину ворот. За калиткой стоял невысокий, но очень плотный мужик с окладистой бородой, в накинутом на плечи полушубке:

– Сколько вас? – прогудел он.

– Трое мужчин и девушка.

– Девушка? Проезжайте!