– Милена, давай поговорим!– уже пятый раз говорю, стоя под запертой дверью жены. И вот опять в пятый раз в дверь с той стороны что-то прилетает и разбивается.
– Иди к черту, Громов!– кричит она, а я радуюсь тому, что теперь она не плачет, а просто злится и хоть что-то говорит.
Не так должен был закончиться это день, совсем не так! Устало потираю лицо, и думаю, что же делать дальше?
– Брат, ты, конечно, прости меня, дурака, но это так запланировано?– неожиданно спрашивает подошедший Люк.
Гневно смотрю на друга, который подарил ту злопамятную книгу. Сознаюсь, было интересно, что же там пишут. Одним из пунктов к примирению был разговор по душам. Нужно было просто пообщаться в приятной обстановке, узнать давние желания девушки и по возможности их осуществить. Казалось, все просто. Чтобы Милене было спокойнее, остались у неё на работе. Артем привез отличные блюда из ресторана. Мы даже поели спокойно! А потом все полетело к чертям.
После её слов о договоре, и сокращении срока во мне что-то щелкнуло и понесло. Почему она вообще об этом подумала? Были у нас трудности, но не настолько же!
Нехотя вспомнил слова Люка, про возможный переезд Милы на работу или отдельную квартиру, и понял, что действительно, все было не очень хорошо. Я бы сказал на грани.
– Борис, так что произошло? Почему ты привез девушку без сознания, а через десять минут она тебя проклинает на весь дом, да еще и заперлась?
– Это важно?
– Мне просто интересно, что ты такое сказал, что она так зла? Я уже немало её знаю, и знаешь, у неё ангельское терпение! А тут…– не унимался Люк, а я злился сам на себя. Возможно, стоило промолчать и обдумать её вопрос, но все уже в прошлом. Сказанного не вернуть. Остается только исправить.
– Я сказал правду, она никуда из этого дома никогда не уйдет!– от таких слов брат даже завис. А через пару секунд смотрел на меня, как на идиота.
– Борис, ты умный мужик, но почему рядом с ней становишься идиотом?
– Ты меня спрашиваешь?– прорычал, и опять постучал в дверь. Ничего не ответили, но очередная вещь прилетела в дверь и разбилась.
– Знаешь, на её месте, я бы все эти вазы обрушил на твою голову, может тогда мозги заработают.
– Люк, иди ты… в общем, куда шёл туда и иди!– послал его, а сам как последний пацан уселся у двери.
Друг покачал головой и удалился. Охрану я тоже отпустил, нечего им следить за нашими разборками. Хотя, весь дом и так в курсе.
В эту ночь я впервые спал один в нашей постели. Милена так и не вышла из комнаты. Она наоборот, закрыла все двери, и теперь было слышно, как она тихонько плачет. Была идея снести к чертям дверь и войти, но тут же её оттолкнул. Мила должна побыть одна и просто принять мои слова. Не отпущу, это я понял давно, теперь осталось, чтобы и она это поняла.
Сон не шел, все время ворочался, поглядывал на дверь в надежде, что жена вернется, но чуда не случилось. Малышка перестала плакать лишь к двум часа, а потом тишина. Ничего, пусть выспится, я же решил взять отпуск на недельку и посвятить это время семье. Вернее, её не распаду.
Вот оттает, слетаем в Рим или Париж. Если пожелает, может и в Эмираты махнуть, поваляться на белых пляжах. Момент с детьми я тоже не забыл. Еще с вечера позвонил врачу и попросил дать всю нужную информацию по этому моменту. Все же, Милена только вылечилась, мало ли, ей нельзя еще. Рисковать её здоровьем никогда не стану.
Если врачи скажут, что пока нельзя, пусть пушистое чудо радует хозяйку. Этот комок шерсти я тоже привез, но он пока был у охранников, так как хозяйка заперлась и никого видеть не желает.
Проснулся, когда солнце только начало вставать. Сразу прислушался к звукам в соседней комнате, тишина. Не удивлюсь, если Милена проспит до обеда. Не удержался, и, взяв телефон, запустил просмотр камеры. Я единственный, кто мог наблюдать за своей женой в её комнате.
Спит на диванчике, обняв подушку и закутавшись в покрывало. Она выглядела такой хрупкой и ранимой, что я чуть не кинулся к ней. Но в последнюю секунду сдержался. Вчера уже вспылил, теперь учимся на ошибках.
Переоделся в джинсы и белую футболку и вышел из комнаты. Пока Мила спит, можно решить несколько вопросов.
Люк, как и Артем, сидели уже на кухне, и тут же поднялись, когда я вошел. По моему хмурому лицу, кажется, догадались, что все пока не очень хорошо.
– Сэр, будут какие-то указания?– начал помощник, доставая планшет. Я же сел за стол, который уже был сервирован.
– Я хочу отдохнуть несколько дней. Моими делами в компаниях займется Люк.
– Хорошо, еще что-то?
– Что там с Льюисом? Этот немец еще не успокоился?– своего соперника я знал, и все его проделки тоже. Мне даже хотелось сказать ему большое спасибо, так как благодаря его выходкам я смог показать себя во всей красе. А еще этот немец умело убирал других кандидатов, обеспечивая им шикарные проблемы, и помогая мне не делать эту работу.
– Как ни странно, он притих, но думаю, это затишье перед бурей. В любом случае, ударить по вашей жене он пока не сможет, ведь она…– и тут его взгляд поднимается к потолку. Это да, Мила если и покинет дом, то только в моем присутствии. А рядом со мной ей точно ничего не угрожает.
Тут Люк усмехнулся, и покачал головой.
– Мне кажется, наша девочка сама тут всех поубивает скоро, так что немцу ничего делать не придется. А что, может это такой план?
– Не преувеличивай, у нас просто ссора. Вот увидишь, уже в обед мы будем сидеть за этим столом все вместе!
В своих словах я был уверен на все сто, поэтому удивился, когда в два часа Милена так и не спустилась. Я даже Сашу отправил к ней, чтобы не злить своим присутствием, но она не пришла.
– Александр, что она сказала? Может, хочет поесть у себя?– спрашиваю парня, который выглядит хмуро.
– Нет, она вообще ничего не сказала. Я стучал, звал, а там тишина. Простите, но она точно в комнате?– вопрос мне не понравился.
Тут же схватил телефон и зашел в нужную программу, чтобы просмотреть видео с камеры. Милена все так же лежала на диване и спала.
– Странно, она еще спит,– ответил хмуро. Что-то в картинке мне не нравилось.
– Что не так?– вмешался Люк, подходя со спины.
– Не знаю. Кажется все на месте. Но вот что странно. Утром, когда я смотрел что да как, картинка была такой же,– точно, вот что мне не нравилось. Как долго можно лежать в одном положении?
– Что-то не так,– произнес, вскакивая со стула, и быстрым шагом направился к комнате.
Три минуты и я у цели. Стучу. Молчание. Стучу сильнее, дверь ходит ходуном, и опять тишина. Смотрю опять видео, и одновременно колочу в дверь. Шум стоит знатный, и тут хоть вздрогнуть должна, но нет. Лежит так же не подвижно.
Люк взволнованно смотрит на меня. Кажется, и он понял, что у нас проблемы.
Дверь снес с одного удара ноги. Малышка даже не дернулась, когда дверь упала около дивана, на котором она спала. Осмотрел комнату, полнейший погром. У порога куча осколков, но я не обращаю на это внимания, а подбегаю к девушке.
– Мила!– закричал, садясь рядом с ней на пол. Лежит, дышит, но не двигается.
Стаскиваю покрывало и ощущаю жар, а так же замечаю, что одежда на девушке мокрая. Прикладываю ладонь к бледному личику, и ругаюсь. Милена не просто горела, она пылала!
– Врача, срочно!– отдаю приказ, а потом пытаюсь растормошить малышку.
– Родная, ну же, открой глаза! – прошу, садясь рядышком на постель, и пытаясь приподнять её.
Облегченно вздыхаю, когда слышу её недовольное мычание.
– Гроооооооооомов, уходииииииии,– бормочет, и начинает вяло, но двигаться. Севший голос мне очень не нравится. Видно, это из-за вчерашней истерики. Посадила, пока кричала.
– Милена, где и что болит? – задаю вопросы, и пугаюсь того, что я не знаю, как помочь. Ран нет, цела, но почему она такая горячая?
Тут из ванной выбегает Люк с мокрым полотенцем и передает его мне. Тут же прикладываю холодную ткань, и малышка довольно улыбается.
– Мила, скажи, где болит, чем помочь?– не унимаюсь, замечаю, как её сознание уплывает.– Мила, Мила, будь со мной. Открой глазки. Посмотри на меня. Что болит?
– Какая тебе разница!– отвечает гневно и начинает кашлять.
– Борис Викторович, она вчера промокла под дождем. Насколько знаю, на работе лекарства не пила, а потом дома…– быстро произносит Александр, с волнением поглядывая на слабую девушку.
– Понятно,– прорычал, а потом прижал малышку к груди. Ворчит, вырывается, но я не могу разжать объятья, ведь ей плохо из-за меня. Не поругайся мы, все могло быть не так плохо.
– Скорее врача, и еще полотенец. Надо хоть на немного сбить температуру. Можно и лекарства, но я не знаю, что ей можно после лечения,– Милена опять уснула или отключилась, а я так и не выпустил её из рук.
Хотел отпуск рядом с дорогой мне девушкой, получай! Правда тут есть один плюс, теперь Милена от меня точно не убежит, у неё просто нет сил. А еще нас связала именно её первая болезнь, глядишь, и тут все наладится.
А возможно, нам дано это время, чтобы все осмыслить. Но вот смотря на своего ангела, я понимаю, что нет сил отпустить ее. Мне Милена нравится даже когда она в гневе. Дерзкая, разъяренная, с пылающими глазами и сильными кулачками – мой дикий чертенок. Вчера я оценил её старания в спортзале и занятия по самообороне. Хорошо, что до пистолета она вчера не добралась, а то бы точно устроила дома пальбу. А зная её достижения в этой области, могу утверждать точно, ходить мне с простреленной частью тела.
Охрана с Артемом ушла встречать врача, Люк опять мочил полотенца, я же наклонился к малышке и тихо прошептал.
– У нас все получится, родная, вот увидишь. Я буду тебя обнимать всю жизнь, и ты сама не захочешь уходить, даю тебе слово, Громова!
Просыпаться не хотелось, сильная слабость одолевала все тело, но вот желудок скучивало от голода. А еще появилась острая боль при глотании. Тут же вспомнила Громова, и захотелось ругаться опять. Как я могла ошибаться на его счет? Посчитала, что этот мужчина точно сдержит обещание. Да и работе предан как никто, зачем ему семья? Он же трудоголик до мозга костей!
Но я позабыла об этом моменте. Борис страшный собственник. Вот и присвоил меня себе. И кто я для него вещь, игрушка? Уж точно не любимая жена, так как слов любви я ни разу и не слышала. Он лишь иногда мог сказать комплимент, но не более.
С печальными мыслями, поняла, что опять засыпаю. Но мне не дали этого сделать.
Сперва послышался шум, потом гул голосов, а потом надо мной навис взволнованный Громов.
– Громов, уходи,– промычала, и поразилась, насколько слаба.
Меня крутили и звали, а я с трудом могла держать глаза открытыми. Видела побелевшего Люка, испуганного Сашу, но больше всего поразил Борис, который держал меня на руках и качал, как ребенка, обещая, что будет все хорошо.
Момент, когда я оказалась в нашей спальне, даже не запомнился, так же как и приход нашего врача Петра Игоревича.
– Борис Викторович, прошу, положите девушку на кровать, мне надо её осмотреть. А так же взять анализы для точного диагноза. И не могли бы вы рассказать, что было накануне, чтобы понимать общую картину,– завалил вопросами доктор, а мне самой было интересно послушать, что же ответят.
Борис нехотя, но уложил меня на прохладные простыни, и я почувствовала холодные пальцы Петра Игоревича. Муж с Люком стояли рядом и бдили.
– Все как обычно. Она поехала на работу, по пути правда промокла, так как решила спасти котенка. В обед мы плотно поели, а потом, правда сильно поругались,– сознался муж, и получил хмурый взгляд врача. – Она с вечера закрылась и не ела, утром тоже не вышла, думал, устала. А вот когда не спустилась и в обед, решил сам подняться и вот…
– Могу я узнать, как часто девушка ела и что, много работала? Сколько спала? Можете описать общую картину хотя бы этого месяца?– настаивал врач, а мне самой это перестало нравится. К чему такие вопросы?
Борис лишь сжал волосы на голове, а потом приказал послать за Александром. Умно, это единственный человек, знающий обо мне практически все, в отличие от мужа.
Охранник буквально прибежал, а потом, с сожалением на глазах, сдал меня. И то, что я работала чуть ли не по двадцать часов в сутки, и то, что спала от силы четыре-пять часов. Обеды пропускала, ела только утром, и то не всегда. Обычно я пила кофе и так до ночи. В дни, когда я не работала, то часами занималась благотворительностью, а потом бежала в зал, где выжимала из себя все соки. Сил хватало, чтобы дойти до комнаты и отключиться в постели.
Да я специально изматывала себя, чтобы не замечать клетки вокруг. Все эти правила для высшего света. Не пытаться изображать ту, кем не являюсь. Договор с Громовым дался мне тяжелее, чем я думала.
Кто-то скажет, что сложного жить в доме богача и иметь все блага? И лишь единицы догадываются, как эти стены давят. Лицо сводило от притворных улыбок. Мне ни раз хотелось поругаться с Борисом, из-за того, что я просто устала от всего, но как я могла? Поэтому терпим и мило улыбаемся.
И вот вчера я поняла, что эти стены никогда не отпустят меня, и теперь наконец-то я могу высказать Громову все, что хочу. Глядишь, ему не понравится такая не идеальная жена, и он передумает.
Видно, я так задумалась, что почти пропустила разговор врача.
– Отдых, сон, правильное питание и почаще. Судя по увиденному, девушка истощена и вымотана. Мистер Громов, я бы посоветовал вам куда-нибудь съездить с женой и просто отдохнуть. Желательно тихое место. Так же у Милены Олеговны явные признаки простуды, не хотелось бы, чтобы это вылилось в бронхит или что хуже. Список лекарств написал. Не бойтесь, я знаком с историей болезни вашей жены ранее, и все подходит. Я вызвал медсестру, она сейчас должна приехать и все привезти. Так же она поставит капельницу и будет приезжать к вам через день, чтобы следить за состоянием пациентки. Как придут результаты анализов, сразу сообщу.
Борис на это лишь кивал и пристально следил за мной. А что, да, мне стыдно. Сама себя довела до такого состояния. А вчерашняя истерика стала завершающей точкой. Но в этом виноват Он!
– Спасибо, Петр Игоревич, я все запомнил, и не волнуйтесь, исполню всё, что вы сказали!– с каким-то предвкушением вымолвил Борис, и довольно мне улыбнулся. Я же лишь фыркнула и отвернулась.
– Милена, поправляйтесь, я зайду через недельку.
– До свидания,– пропищала, так как горло сильно саднило. Все же вежливой надо быть несмотря на болезнь.
Доктор ушел, и комната опустела. И только я думала расслабиться, и опять поспать, как с меня нагло сдернули одеяло. От испуга чуть не подорвалась с кровати, а это оказался Громов.
– Ты что творишь!– надо же, у меня даже голос прорезался от злобы. Он точно собрался меня лечить, а не в могилу свести?
– Надо тебя переодеть, ты вся мокрая,– как ни в чем не бывало, усмехнулся он, и подошел ко мне.
И я только сейчас заметила, что сорочка и, правда, влажная.
– Я сама, только дай, во что,– попросила, с трудом садясь. Голова тут же закружилась и меня затошнило. Упав на подушки, заметила, что перед глазами плещут белые мушки.
– Это я сам, лежи и отдыхай. Ты же слышала, что врач сказал,– легкими и быстрыми движениями, меня шустро раздели. Даже нижнее белье сняли, от чего мне стало стыдно.
– Борис, не надо,– прошептала, закрываясь руками. И чего я голая лежу на постели, а этот тиран куда-то ушел!
– Милена, мне не сложно поухаживать за собственной женой. Ты же помнишь, что нам говорили в ЗАГСе? И в здравии, и в болезни – всегда вместе,– этот нахал еще и шутит!
О проекте
О подписке