Глава 3.

Валя

– Артем, ты опять не выполнил домашнее задание?! – с укором смотрю на хмурого подростка.

Артем Горский всего две недели учится в нашей элитной гимназии и уже нарушает порядок.

– Мне некогда было! – набычившись говорит Артем, – я был занят.

– А чем? – интересуюсь я.

– Не ваше дело! – огрызается он, – вам деньги платят, чтобы вы мне хорошие оценки ставили, вот и ставьте!

Задумчиво смотрю на мальчишку, с ним явно что-то не в порядке, взгляд угрюмый и загнанный, как у зверька. Понимаю, что грубость – защитная реакция, что-то происходит с ним, нехорошее.

Понимаю, что он новичок, человек новый в классе, возможно это причина нервозности, но я хорошо знаю детей своего класса, в большинстве это хорошие, добрые дети, значит о травле здесь речь не идет. По моим наблюдениям, Артем сам держится особняком, ни с кем не разговаривает, не участвует в играх на перемене а на попытки сближения одноклассников отвечает также, грубостью.

По моему многолетнему опыту знаю, что чаще всего причина такого поведения в семье. Возможно, у него деспотичные родители, либо, наоборот, на него махнули рукой. Нужно поговорить с его матерью.

Я отпускаю мальчика и звоню по указанному в анкете номеру. Звоню долго, но никто не отвечает. Делаю пометку “перезвонить” и начинаю следующий урок.

Дозваниваюсь до мамы Артема уже после обеда, приглашаю в школу вместе с Артемом. Она отвечает недовольным, сонным голосом, но после небольшого давления с моей стороны соглашается прийти минут через тридцать.

Я предпочитаю видеть родителей вживую, так можно более точное представление составить о характере человека и отношениях с ребенком.

– Вы нас вызывали? – слышу я высокий женский голос, и поднимаю голову от тетрадок, Смотрю на часы, прошло уже полтора часа после моего звонка. Ну хорошо, может что-то отвлекло и мама не смогла прийти раньше.

– Иди уже, чучело, – сначала мама пихает в класс сына, потом вплывает сама. Садится возле моего стола.

– Ну? – выжидающе смотрит на меня.

Я смотрю на маму, выглядит она максимально дорого, как и большинство мам в нашей гимназии. Но что-то в ее облике мне не нравится, потухший взгляд, сероватая кожа лица, легкое дрожание пальцев. Я улавливаю в ее дыхании запах перегара, который она даже не пытается скрыть.

– Дело в том, что Артем систематически не выполняет домашнее задание, – говорю я аккуратно, уверена, что свое недовольство она будет вымещать на мальчишке.

– И что? – смотрит на меня как баран на новые ворота.

– А то, что так нельзя, – говорю я, – ребенок должен учится, это закон Российской Федерации. У него есть условия для выполнения домашних заданий?

– Есть у него все! Он просто не хочет! – выкрикивает мать, – ты что дебил? Домашнее задание выполнить не можешь? – поворачивается она к Артему, мальчик сжимается, угрюмо смотрит исподлобья.

Уверена ненавидит меня в данную минуту. Мне становится его так жалко, что я готова прибить непутевую мамашу прямо здесь.

– Артем, выйди, погуляй, – прошу я. Ребенок выходит громко хлопнув дверью.

– Это не его вина, а ваша! – спокойно говорю я этой горе мамаше – и не смейте оскорблять ребенка, нужно его любить и воспитывать, а не орать! Ребенок явно находится в стрессовой ситуации и я теперь понимаю, почему.

От удивления у нее глаза лезут на лоб, видимо не привыкла к такому обращению богатенькая жучка.

– Да что ты себе тут позволяешь?! – орет так что слюна летит во все стороны, я брезгливо отклоняюсь, – да я такие деньги плачу! Ты охренела?! Завтра же ты тут работать не будешь! Я иду к директору! – она пулей вылетает из кабинета, а через тридцать минут мне приходит сообщение от директрисы.

Глава 4

Валя

Тяжело вздыхая, я иду к директору на ковер, размышляя как буду оправдываться в этот раз. Месяц назад у меня уже был конфликт с одним из папаш, который требовал ставить его чаду одни пятерки, не заботясь о том, что чадо в одном слове три ошибки делает и совершенно не хочет учится.

Прошлое руководство умело решало такие конфликты, но нынешняя директриса Альбина Викторовна этого делать не умеет, а еще она очень жадная до денег, и в угоду богатым родителям готова нарушать все нормы.

– Здравствуйте Валентина Семеновна, присаживайтесь, – по ее лицу понимаю, что ничего хорошего меня не ждет.

– Вы снова нахамили родительнице, – укоризненно качает она головой.

– Я не хамила, я спросила есть ли у ребенка условия для выполнения домашних заданий, на что она наорала на ребенка. Эту семью нужно проверить, там все не гладко, уверена. Мальчик может находится в опасности.

– Глупости! Это очень приличная семья, Виктория Андреевна дочь уважаемого человека в городе и мы обязаны сделать все, чтобы ребенок учился на хорошо и отлично! Вы понимаете меня? – Альбина Викторовна наклоняется ко мне через стол, таинственно сверкая стеклами модных очков.

– Не понимаю, – говорю я, – как я могу поставить отлично ребенку, который не выполняет домашнее задание и не учит уроки?

Директриса тяжело вздыхает, словно устав от моей тупости, снимает очки и протирает их специальной тряпочкой.

– Валентина Семеновна, я вас очень уважаю, как опытного, мудрого учителя, но боюсь в таком случае мы с вами не сработаемся, – наконец произносит она.

– Вы меня увольняете? – я не верю своим ушам, – но как же…

– Валентина Семеновна, это уже не первая жалоба на нас, – вежливо прерывает она меня.

– Но Виктор Иванович решал такие вопросы, – возражаю я, не особо надеясь на успех, – мы все таки учебное заведение, обучать детей должны, чтобы они потом поступили в вузы и вообще, не путали глагол с наречием, писали грамотно, выражали свои мысли красиво. А что это получается, мы должны им оценки ставить за деньги их родителей?

– В вузы они и так поступят, без ваших глаголов, – отрезает директриса, – а Виктор Иванович здесь больше не работает. Нам не о чем больше разговаривать, вы уволены. Я разрешаю вам написать заявление по собственному, только исключительно из уважения вашему опыту.

Она уткнулась свои бумаги, давая понять, что разговор закончен.

“Проси прощения, умоляй, падай на колени, обещай пятерки всем! У тебя ипотека, двое детей!” – кричит мой разум, но я на негнущихся ногах молча выхожу из кабинета, хлопнув дверью так, что Альбина Викторовна грубо выматерилась.

Пришла беда, отворяй ворота, недаром в народе говорят. Очень жаль, что элитная гимназия превращается в чисто коммерческое предприятие. А еще жальче себя, вот как я без работы и мужа детей растить буду?!

На помощь Кукушкина я особо не рассчитывала, наверняка кроме мизерных алиментов ничего с него не возьмешь, не будет же он у своей богатой любовницы денег просить для своих детей.

– Ничего, Валь, прорвемся! – говорю я сама себе, но я в ужасе, я не могу лишиться квартиры, нам просто некуда идти и помощи ждать тоже не откуда.

– Значит пойду в репетиторы, курьеры, поломойки, кем угодно, но смогу вырастить своих детей и выплатить за собственное жилье, – решаю я, даже не представляя с чего начать.

– Дети, я дома! – кричу я, но в ответ тишина, я сразу понимаю, что дома никого нет и сердце на секунду останавливается от страха, а потом начинает часто стучать.

Глава 5.

Валя

– Лен, мои у тебя – с замиранием сердца звоню подруге, иногда, она забирает их к себе, чтобы показать свою коллекцию хрюшек. У нее этими хрюшками вся квартира заставлена, и мягкие игрушки и фарфоровые статуэтки и картины. Наверное, урвала где-то интересный экземпляр и хвастается.

– Валь, ты только не волнуйся! – говорит она и я, естественно, прихожу в ужас, – их Игорь забрал.

– Как? Куда? – заикаюсь я, – зачем ты отдала?

– Они сами его позвали, что я могла сделать? – грустно говорит Лена, – он отец, а я никто. Я не хотела дверь открывать, но он пригрозил милицией. И ты не отвечала. А дети такой крик подняли, грозили в окно к папе выпрыгнуть. Первый этаж, но все таки…

– Ладно, Лен, проехали, но он сказал куда их повез? – спрашиваю я. Ленка права, мои дети уже не младенцы, могут любого достать.

– Сказал, погулять…– говорит Ленка, но я ее уже не слушаю, потому что звонят в дверь.

Распахиваю дверь и вижу довольных своих детей с коробками в руках и улыбающегося Игоря.

– Привет, мам! – здороваются дети одновременно и убегают в свою комнату.

– Ты зачем их забрал?! Что ты им сказал?! Почему ушёл вчера? – накидываюсь я на Игоря.

– Это и мои дети тоже! Имею право! Я их покатал на своей новой машине, мы поели мороженого в кафе и сходили в кино, еще я купил им подарки, чего ты так разнервничалась, не понимаю, – пожимает он плечами.

– Я тебя сейчас прибью, скотина! Ты почему не позвонил? – надвигаюсь на придурка.

– Я звонил, ты не отвечала! И вообще, прекрати орать на меня! – визгливо защищается он.

Муж замечает свой чемодан, который со вчерашнего дня стоит в прихожей, хватает его и пулей убегает. Я перевожу дух и иду на кухню, перед общением с детьми мне нужно выпить успокаивающего чая. Проверяю телефон, действительно, куча пропущеных, видимо выключила звук, когда к директрисе шла, а потом забыла.

Стучусь в комнату к Алисе, дети чаще всего сидят у нее в комнате, потому что у Лешки всегда такой бардак, что Алиса отказывается гостить у брата.

– Ну как погуляли? – осторожно спрашиваю я.

– У папы теперь знаешь какая тачка? – с восторгом говорит сын.

– А еще он нас в кино водил, на фильм, который мы давно хотели, помнишь?

– А ещё вот мне косметику купил, а Лешке игру, – радостно показывают они дорогие подарки.

Я чувствую укол обиды, помню, что дети давно просились на этот фильм, но у меня был такой плотный график, что я никак не могла выбраться, а Кукушкин находил повод, чтобы не пойти. А сейчас значит нашел время и деньги на подарки.

– А где папа взял машину, не сказал? – осторожно спрашиваю я.

Я то понимаю, откуда у него деньги и машина, но хочу знать, что он сказал детям.

– Сказал! Ему на работе дали, за то что он такой хороший специалист!

– Угу, – говорю я, – а он чего приходил – то?

– Мы его позвали, – бесхитростно говорит Алиса, – мы надеялись, что вы помиритесь.

– А ты опять на него накричала, – укоряюще говорит Лёша.

– Понятно, – вздыхаю я и снова ухожу на кухню, подумать.

Снова звонок в дверь, в этот раз Ленка с виноватым видом:

– Валь, ты прости…

– Да, ничего, Лен, это я виновата что звук у телефона выключила, – говорю я и рассказываю вкратце произошедшее.

– Значит Игорь решил подкупить детей и правды им не сказал. Значит это нужно сделать тебе, – задумчиво говорит Ленка.

– Но как, Лен? Если сейчас скажу, будет выглядеть, что я очерняю их хорошего, доброго папу. Они решат, что это я специально говорю, потому что ревную.

Подожду до завтра, когда они немного успокоятся. Честно говоря, мне больше нравится видеть их такими, веселыми, довольными, чем такими потерянными как вчера. Они поняли, что отец их не бросил и чувствуют себя гораздо лучше. Как они отреагируют на новость, что у папы новая женщина, неизвестно.

– Но ведь это нечестно, по отношению к тебе. Да и не правильно это, детей обманывать, все равно они узнают, что отец ушел к другой женщине, Валь, тогда еще сильнее обидятся! – говорит подруга.

– Папа ушел к другой женщине? – вдруг слышу высокий детский голос, – что это значит, мам?

Глава 6

Валя

Утром я нахожу в мусорном ведре искореженные подарки Игоря детям, тяжело вздыхаю и звоню Ире, своей давней знакомой, очень хорошему детскому психологу.

Вчера у нас состоялся непростой разговор с детьми и они, мягко сказать, очень недовольны, что их папа нашел себе другую женщину. Конечно, теперь они полностью за меня, но я глубоко убеждена, что дети не должны, как на войне становится на сторону кого-то из родителей, для них и так и так травматично. Я долго пыталась объяснить, что папа виноват только передо мной, что он их любит и все такое, но сегодня вижу, что без помощи специалиста мне не справится.

Можно пустить на самотек, наслаждаться ролью жертвы в этой войне, быть мамой мученицей, но это в первую очередь скажется на будущем моих детей. Не могу допустить этого!

Я делаю вид, что ничего не произошло, отправляю детей в школу и сажусь за компьютер искать работу, но в преддверии нового года, вакансий не так уж и много, да и те не подходящие.

Звоню Ленке, она работает в крупной строительной компании и обещала забежать в отдел кадров, узнать про вакансии, к сожалению, порадовать ей меня нечем. Нигде не нужна училка, слегка за сорок и с двумя детьми подростками. Да и новый год опять же, будь он неладен!

Пересчитываю оставшиеся деньги и прикидываю насколько их хватит, можно было бы растянуть месяца на два, но тогда придется лишить детей подарков и развлечений на новый год.

Набираю уже почти бывшего мужа.

– Кукушкин! С тебя оплата психолога детям, – говорю я.

– Зачем им психолог? – удивляется он, – они нормальные…

– Затем что ты не нормальный! – вырывается у меня, – почему детям сам не рассказал куда ушел?

– Ты мне чего позвонила? Оскорблять? Тогда не будет никаких психологов, – он еще пытается мной манипулировать, козлина.