Городской сад встретил нас музыкой и множеством гуляющих. Увидела я тут и матушку с мадам Набори, но подходить к ним не стала. Главное, душа моя успокоилась, что матушка не обманывает папеньку. К тому же я оказалась в саду раньше, чем она мне велела, потому не рискнула вызывать на себя ее гнев и направилась к другой аллее. Лили шла рядом и привычно ворчала:

– Гуляют, а чего гуляют? А потому что дел нет. Вот у меня есть, а я тоже гуляю. Но у меня есть, а у них нет, только б развлекаться да музычку свою слушать. Тьфу, а не музычка, пустяшная. А хорошо играют, да, мадемуазель? Но все одно пустяшная.

– Лили, вы чудо, – рассмеялась я. – И музыка замечательная, и играют хорошо, и вам нравится. И даже нравится, что вы гуляете, а не делами своими занимаетесь.

– А что ж тут хорошего? Платьишко вам подшить надобно, туфельки почистить. Одеялко новое справить. А я тут болтаюсь. Но погода действительно хороша. А в теньке так и вовсе замечательная. Идемте-ка и дальше по тенечку, очень уж на солнцепеке жарко.

– Не возражаю, – улыбнулась я.

И мы пошли дальше по тенистым аллеям. Нам навстречу попадались парочки, иногда серьезные мужчины, чаще женщины. Знакомые раскланивались со мной, одаривая вежливыми улыбками, я отвечала им тем же. Один раз нам попался молодой граф Набарро. Матушка прочила его мне в мужья по зиме, но папенька высказал по этому поводу свое неудовольствие, и матушка оставила свою затею. Дела рода Набарро требовали вложений, потому граф Онорат некоторое время оказывал мне знаки внимания (пока не вмешался папенька). Молодой человек написал мне письмо, где клялся в искренности своих намерений. Я ответила, что все в воле Всевышнего и моих родителей. После этого граф перестал посещать наш дом, посчитав себя оскорбленным. Я не расстроилась, мне он не нравился.

– Мадемуазель Ламбер! – заметив нас с Лили, граф поспешил нам навстречу. – Как же приятно видеть вас, сударыня, в добром здравии и еще более прекрасной.

– Благодарю вас, – вежливо улыбнулась я. – Мне так же приятно видеть вас в добром здравии.

– Позволите составить вам компанию и сопровождать по этим уютным аллеям?

Я не видела повода отказываться от сопровождения. Рядом со мной находилась Лили, и ничего предосудительного в том, что молодой человек немного пройдется вместе с нами, не было. Я согласилась, правда, больше из вежливости, чем из желания вести беседы с господином графом. Он предложил мне руку, но Лили тут же встала между нами.

– Недопустимо, – коротко ответил страж моей нравственности. – Стыдитесь, господин граф.

Онорат недоуменно приподнял брови, и я, скромно потупившись, развела руками.

– Покорно принимаю условия, – улыбнулся он в ответ. – Впрочем, не вижу ничего дурного, если мужчина предлагает даме руку для ее же удобства.

– Недопустимо, – отрезала Лили, по-прежнему оставаясь между нами.

Так мы и шли молча, потому что разговаривать через твердыню гренадерского роста было сложно. И хоть граф Набарро и не уступал Лили в росте, я успешно пряталась за ее могучим плечом. Я думала, что молодой человек сдастся, но он упорно шел рядом с нами, время от времени с кем-то здороваясь. Меня это начинало раздражать. Хотелось вольно пройтись по чистым аллеям, посидеть подле пруда, кормя белоснежных лебедей. В этом году среди них появился необычный черный лебедь, и многие ходили смотреть на это чудо. Вот и мне хотелось покидать ему булки, прихваченной Лили.

– А идемте к пруду, – предложил сам Онорат.

– Идемте, – согласилась я, хотя, признаться, компания одной Лили меня устроила бы больше. Но как избавиться от графа – я не знала.

Возле пруда оказалось на удивление малолюдно. Лили развернула свой мешочек и выдала мне немного свежей булки. Я не удержалась и отломила от нее кусочек для себя.

– Куда, – тут же грозно одернула меня служанка.

– Вкусно, – ответила я, заискивающе глядя ей в глаза.

– Вкусно… А потом кушать не будете, а там ваш любимый суп, – она укоризненно покачала головой.

– Ада, может, вы желаете замороженных сливок? – неожиданно спросил меня граф Набарро.

– Хочу, – ответила я и смутилась собственной поспешности.

– Желание дамы – закон для мужчины, – улыбнулся граф и отошел от нас.

Лили сурово свела брови; я еще больше смутилась и отвернулась к пруду. Черного лебедя сегодня не было видно, зато были утки, и они с отменным аппетитом накинулись на мое угощение. Когда вернулся господин граф, я уже скормила почти всю булку. Он галантно вручил мне стаканчик с замороженными сливками.

– Не стоило, право, господин граф, – промямлила я.

– Онорат, Ада, зовите меня Онорат, – ответил он с открытой улыбкой. – Сегодня много свободных лодок, не желаете ли прокатиться?

Я посмотрела на Лили, та застыла каменным изваянием.

– Ваш страж может отправиться с нами, – поспешил заверить молодой человек.

Лили хмыкнула самым возмутительным образом. Мужчина смерил ее неприязненным взглядом, и мы направились к лодкам. Онорат обернулся ко мне и вновь попытался подать руку. Секунду поколебавшись, я все же вложила в его ладонь свои пальчики. От помощи отказываться не стала, потому что свалиться в воду совсем не хотелось. Но в лодке Лили вновь разделила нас.

– Однако суровая стража у вас, Адалаис, – усмехнулся господин граф.

Прогулка вышла неожиданно приятной и легкой. Молодой человек быстро нашел тему для разговора, я слушала его, искренне посмеиваясь над рассказом о последней охоте. Лодка мягко скользила по водной глади, увлекаемая уверенной рукой графа. Я склонилась и опустила пальчики в воду, глядя, как они рассекают поверхность пруда.

– Какая приятная нынче вода, – отметила я.

– Сегодня вообще день необычайно приятен, – не без намека ответил Онорат.

– Вы, без сомнения, правы, – ответила я, пропуская мимо ушей все намеки.

– Пора к берегу, – подала голос до того молчавшая Лили.

– Вы хотите уже на берег? – спросил меня господин граф.

– Пора, – вздохнула я.

– Ну, раз пора…

И лодка развернулась носом к нашему берегу. Там мне вновь подали руку. Я приподняла подол, чтобы шагнуть через борт, приняв помощь…

– Мадемуазель Ламбер, – неожиданно раздался уже узнаваемый голос.

И я чуть не свалилась в воду от неожиданности, но мой нынешний кавалер успел меня поддержать, а Лили просто схватила за шиворот.

– Господин лейтенант королевского флота, – возмущенно воскликнула я, как только обрела равновесие, но сердце еще отчаянно билось в груди от испуга, – должно быть, вы решили не успокаиваться, пока не утопите меня!

– Вам знаком этот неучтивый господин? – спросил Онорат, и в его голосе послышались недовольные нотки.

– Ну что вы, Онорат, не близко, – ответила я, выбираясь на берег.

Теперь я как следует разглядела Дамиана Литина, которого держала под руку Эдит. Она не без недовольства смотрела в мою сторону, предмет же ее страсти приветливо улыбнулся, отчего лицо его тут же стало чрезвычайно милым. Вежливо улыбнувшись подруге и ее жениху, я сама взяла под руку графа Набарро и вознамерилась пройти мимо них.

– Не представите нас? – спросил граф, чем вызвал мой недобрый взгляд.

– Конечно, Онорат, – все же кивнула я. – Мадемуазель Эдит Матьес и господин Дамиан Литин, лейтенант королевского флота. Его сиятельство граф Онорат Набарро.

Мужчины раскланялись, Эдит присела в книксене, я нетерпеливо шагнула в сторону.

– Раз мы теперь все знакомы, может, пройдетесь вместе с нами? – неожиданно предложил Дамиан.

Эдит тут же умоляюще посмотрела на меня, я так же – на Лили, и она вмешалась.

– Нет, мадемуазель пора домой. Хватит без дела шляться, – неучтиво сказала она.

Моя подруга облегченно вздохнула, я благодарно кивнула женщине. Граф Набарро тут же вновь предложил мне руку, Дамиан… Дамиан чуть приподнял бровь, усмехнулся чему-то, но настаивать не стал. Так мы и разошлись.

– Военные все такие, – заговорил Онорат. – Ни такта, ни воспитания.

Я промолчала. Граф проводил нас с Лили до выхода из городского сада, предложив все-таки еще задержаться и послушать оркестр, но я отказалась. Настроение отчего-то несколько испортилось. Да и матушка бродила где-то поблизости. Потому я отказалась. Молодой человек помог мне сесть в коляску, но придержал руку, чуть сжав мои пальцы.

– Ада, мне позволено будет вновь навестить вас? – спросил господин граф.

– Если папенька с матушкой не возражают, то почему бы и нет, – ответила я. – Всего вам доброго, Онорат.

– Всего доброго, Ада, – и он поцеловал мне руку.

– А это уже лишнее, – тут же вмешалась Лили.

Граф Набарро махнул мне, широко улыбнувшись, и коляска тронулась.

– Что еще за вольности, – забурчала моя надсмотрщица.

– Лили, вы видели, я не давала повода, я просто была вежлива и не более, – отмахнулась я.

Затем повернула голову и увидела, как городской сад покидают Эдит и Дамиан. Быстро же они нагулялись. На этом я потеряла к ним всяческий интерес и вновь обернулась к Лили.

– Почему вы промолчали, когда я взяла графа под руку? – полюбопытствовала я.

– Так вам же хотелось, – она пожала широкими плечами. – Сначала не хотелось, я не позволила, а потом хотелось, я же видела.

– Ничего мне не хотелось, – фыркнула я. – Скажете тоже.

– Хотелось, хотелось. А как подругу свою увидали, так и вовсе вцепились. А я чего лезть буду, тем более промеж двух петухов? Вон как гребни-то распустили, пока вы их друг дружке представляли, – усмехнулась женщина.

– Какие петухи, какие гребни, Лили? – в недоумении спросила я.

– Да как же. Граф этот да сынок Литина. Так взглядом друг друга и жгли, пока раскланивались, – пояснила она. – Тут известное дело, как только курочка…

– Лили! – возмущенно воскликнула я. – Вы на что намекаете?

– Да на вас, мадемуазель. И не намекаю, а прямо говорю, – насупилась женщина. – Сынок Литина с полчаса на берегу топтался, подругу вашу мариновал, пока вы смеяться шуткам графа изволили. Уж я-то приметила. Верно вам говорю…

Я всплеснула в негодовании руками. Ну что болтает?!

– Лили, запомните: Дамиан Литин – жених Эдит, а графу Набарро папенькины деньги нужны, только и всего. А вы тут уже теории курятника строите.

– Что видала, то и говорю, – проворчала она. – А вы не рычите на меня, всем бы на Лили рычать.

Она хлюпнула носом. Это было так неожиданно и умилительно, что я не удержалась, перебралась к ней и обняла.

– Не сердитесь, Лили, просто все это неверно, – уже мягче произнесла я.

– Вам видней, мадемуазель, – ответила женщина, утирая слезы.

На том и помирились. Когда мы приехали, дома уже был папенька. Я широко улыбнулась и бросилась ему навстречу. Папенька подхватил меня и приподнял над полом, щекоча своими пышными усами. Я зафыркала и рассмеялась, крепко обняв мэтра Ламбера за шею.

– Добрый день, папенька, – произнесла я, звонко целуя его в щеку.

– Добрый день, дитя, – ответил папенька и поставил меня на пол. – А где наша мадам Ламбер?

– В городском саду с мадам Набори, – ответила я. – Идемте обедать.

Папенька приобнял меня за плечи и кивнул. После я поспешила переодеться и помыть руки, а папенька направился сразу в столовую. То, что матушка гуляет отдельно от меня, его явно удивило, хоть мэтр Ламбер и не высказался по этому поводу. Значит, матушкиных планов не знал. Что же она задумала? Впрочем, не стоило гадать – это же моя матушка. И я не стала.

Сама мадам Ламбер вернулась, когда мы с папенькой уже обедали. Она вплыла в столовую, поцеловала папенькину макушку и направила на меня испытующий взгляд. Я растерянно улыбнулась, не понимая, что она ждет от меня. Матушка хмыкнула и уселась за стол. Вскоре столовая наполнилась ее голосом. Она рассказывала, как было хорошо сегодня в городском саду и про новые мелодии, что играл оркестр. И много еще про что, не забывая кидать на меня вопросительные взгляды. Такие же взгляды кидал на матушку папенька.

Когда обед был окончен и папенька удалился в свой кабинет, велев матушке прийти к нему, она подсела ко мне и взяла за руку.

– Ну? – жадно вопросила мадам Ламбер. – Рассказывай!

– Что рассказывать, матушка? – недоумевала я.

– Как твой день? Может, были неожиданные визитеры? – и взгляд ее вновь исполнился хитрым блеском.

– Эдит заходила, – ответила я. – Мы поговорили недолго, и она ушла. После с Лили прокатились в городской сад. Там встретили графа Набарро, и он составил нам компанию. Мы мило пообщались, и он просил разрешения вновь посещать нас. Я ответила, что всё в вашей с папенькой воле.

– И? – матушка отстранилась, глядя на меня странным взглядом. – И это всё? Больше посетителей не было?

Я отрицательно покачала головой.

– Ничего не понимаю, – произнесла она, глядя на свои руки. – Он же просил позволения… Ладно, спрошу прямо: молодой Литин навещал тебя?

– С чего ему навещать меня? – удивилась я. – После ухода Эдит я выглянула в окно и увидела, как Дамиан встретил ее, подарил ей букетик фиалок, и они удалились. После встретились в городском саду, но быстро распрощались. Всё.

– Всё?!

– Матушка, вы меня пугаете и озадачиваете, – я сокрушенно посмотрела на мадам Ламбер.

– Значит, проныра Матьес… Ладно, не будем торопить события. Надеюсь, ты приятно провела время, – матушка улыбнулась, поцеловала меня в лоб и покинула столовую, оставив меня гадать в одиночестве о странностях ее поведения.