– Машунь, ты самая замечательная, самая настоящая. Ты словно лучик света в моём бренном существовании. Сияешь и внушаешь надежду на лучшее. Я не представляю жизни без твоей улыбки и в этот день…

– Как и всегда. – Заметил блондин, за что удостоился от Серёги сурового взгляда.

– Да, – отчаянно кивнул тот, – и в этот день, как и всегда, – всё же рассмеялся чужому замечанию Серёга, – я желаю тебе большого счастья, любви и исполнения заветных желаний. С днём рождения, дорогая, ты лучшая.

– Поддерживаем! – Прокричал кто-то под громкий поздравительный гул.

А Маша стояла и сияла, пожимая плечами, всем своим видом показывая, как ей неловко от этого всеобщего внимания, к которому она никак не может привыкнуть. И хотя этот букет так и оставался традицией все четырнадцать лет, каждый, без исключения, становился неожиданностью, заставляющей с волнительным трепетом биться её маленькое сердечко. Оно стучало часто-часто, от понимания того, что тебя любят, что ты кому-то нужен. И ради этих настоящих эмоций хотелось жить. Ради них стоило пройти через все испытания, ради них нужно было научиться терять и прощать.

Привычные поздравления и поцелуи заставили на какой-то короткий миг потеряться. Волнение зашкаливало, дыхание сбивалось с привычного ритма, а в тот момент, когда увидела Тимофея на входе в комнату, сердце и вовсе замерло в сладостном предвкушении. Ему улыбаться хотелось особенно. И узнать хотелось, прочувствовать. Весь вечер достучаться не могла. Всё пыталась, пробовала… Заглядывала в глаза, привлекала внимание, не гнушалась откровенным призывом и говорящими сами за себя приёмами соблазнения, но он оставался непреступен. Вроде и интерес взаимный и… вообще… А что, собственно, вообще?! Это у неё приступ сексуальной активности. И если сказать честно, то, кроме Самсонова, это первый мужчина, на которого обратила внимание. Именно она обратила. Первая. Сама. Заинтересовалась, захотела произвести впечатление, на какой-то миг даже вздумала показаться лучше, чем есть. И этот глупый эпизод с босоножками… Только слепой не понял, что она запала на мужика.

Ждала той песни, чтобы потанцевать с ним, искала его глаза, улавливала внимание, а когда взгляды скрестились, растерялась, как школьница, не знала, как подойти. А потом и вовсе не поняла, что произошло… Повторился эпизод с момента знакомства: когда она протянула руку, а он этот жест проигнорировал. И сейчас стоит особняком, наблюдает, как её поздравляют, а сам не подходит. Оглянулась по сторонам, понимая, что задержала взгляд на новом знакомом, а это неприлично! Это совершенно непозволительно маленьким леди! Только вот, какая из неё леди?.. Губы поджала, призывая себя опомниться, и сделала попытку улыбнуться.

– Ребят, когда вы мне уже вазу для этих букетов подарите, а?

Отвлекаясь, попыталась перехватить массивные стебли цветов у Сергея из рук, но ничего не выходило.

– Бери, не бойся, я лично контролировал, чтобы все шипы удалили.

– Мальчики, я его не унесу. – Прогнулась она под весом цветов и быстро вернула его Сергею в руки. – Мне кажется или он с каждым разом становится всё больше, а? – Наигранно строго нахмурилась.

С трепетом поправила выбившиеся бутоны, вдохнула аромат, а сама никак не могла отделаться от настойчивого ощущения присутствия чужого взгляда, направленного в спину. Интересно, а какого цвета его глаза?.. Коротко оглянулась, и едва не топнула ногой с досады, ведь Тимофей на неё уже не смотрел.

Под всеобщую суету и восторги, Маша кое-как выбралась из толпы поклонников и по стеночке, по стеночке… Пока не добралась до Тимофея, который к тому времени упёрся плечом в косяк, туда же пристроил и голову с тёмными, как и у неё, волосами. Только его были прямыми, а не вились. Чуть удлинённые, укладывались в красивую линию причёски, на щеках едва заметные ямочки, и глаза… серые… ни у кого таких больше нет. Прямо перед ним стала и заставила себя улыбнуться.

– А ты меня не хочешь поздравить? – Прошептала и сама этого шёпота испугалась. Голос не слушался. Оттого подобралась вся, сжала за спиной кулаки так сильно, что ногти врезались в ладони. Больно, но виду не подала. Тимофей же будто с ленцой пожал плечами и вяло на её улыбку отозвался.

– Прости, я без подарка. Не знал, что у тебя день рождения. Сергей пригласил. Говорил, собирается компания друзей. – Выдал он налегке и резанул острым взглядом. – Неудобно.

– Да-а, перестань, ты чего! – Поторопилась Маша заверить, делая заявление неправдоподобным. Тут же опомнилась и осторожно кивнула. – Сергей всё правильно сказал. Юбилей – это только повод. На самом же деле, нам нечасто удаётся собраться всем вместе. – На ребят оглянулась, осознавая, что губы расплываются в тёплой улыбке. – Вот мы и стараемся ничего не забыть, не упустить момент, так сказать!

– Так, у тебя ещё и юбилей? – Невежливо хмыкнув, кивнул Тим своему простофильству и поджал губы.

– Ещё и юбилей. – С удовольствием округлила Маша глаза и дыхание задержала.

Напрягла все мышцы, которые были более-менее натренированы. Поочерёдно сокращая икры правой и левой ног, ягодицы в той же последовательности, губу несколько раз закусила, уже просто не контролируя этот процесс. А Тимофей так и молчал.

– А, пойдём покурим! – Выкрикнула тогда и сама испугалась тональности.

– Да я… как-то и не курю… – Промямлил Тимофей, чем заставил всё внутри перевернуться.

– А я тоже! – Уже более уверенно ляпнула Маша и снова же, сама, потащила его на балкон. Подальше от всеобщего внимания и от чужих глаз.

Захлопнула дверь, поёжилась от потока ледяного ветра, но отступать и не подумала. Расправила плечи.

– Здесь красиво. – Пояснила на всякий случай, уловив немного растерянный взгляд. Тимофей шумно выдохнул, в ночную темноту вглядываясь.

– Красиво. – Как заворожённый повторил. А ей от этого голоса жарко стало. И мелкая дрожь, гуляющая по позвоночнику, противостоять этому жару не смогла.

Перемявшись с ноги на ногу, Маша неловко улыбнулась, вдохнула, а выдохнула, уже смеясь над своей нерешительностью, над наивностью, глупостью, и над ситуацией в целом. Руками развела, пытаясь собственный смех оправдать.

– Вот, хотела украсть тебя, и что из этого получилось! – Растерянно смолкла. – Ничего, что я вот так навязываюсь? – Выпалила и снова задержала дыхание, невольно признавая, что рядом с ним это входит в привычку.

– Навязываешься? Ты?

– М-м… Ну-у… Да! – Подумала и сама с собой согласилась. – Я протянула руку для знакомства – ты нет, я пригласила тебя на танец – ты стоял, как истукан. И сейчас… – Внезапно пересохшие губы языком обвела. – Я вызвала тебя на встречу тет-а-тет, а ты, как и всегда, остался равнодушен и невозмутим.

– Да ну… – Рукой махнул. – Нет… – Добавил, но уже не так уверенно. – Всё не так. – Рассмеялся. – Это твоя решительность заставляет меня тупить. На самом деле, ты не навязываешься, то есть… нет, мне приятно твоё внимание. Чёрт! Маш, ты так смотришь, что я нужных слов не нахожу! – Выругался и утонул в её глазах.

Ужасно захотелось её поцеловать. Не трахнуть, не переспать, а только поцеловать. Чтобы тепло разлилось по венам, чтобы желание зависло на грани чувственности. Коснулся кончиками пальцев кожи на плече и зубы сцепил: ледяное. Тут же беглым взглядом Машу окинул и понял, что на ней из одежды всё та же майка без рукавов и шортики, что по своей длине вполне могут поспорить с трусиками, а на босых ногах открытые босоножки, что обула для танца с ним.

– В квартиру, быстро! – Рыкнул и рванул балконную дверь на себя.

Взашей толкнул Машу в комнату и сам вошёл, борясь с крепким таким желанием по той самой заднице хорошенечко наподдать. Не успел, правда. Только и смог, что следить за тем, как её обхаживать принялись. Кто в толстый плед кутал, кто на стопы натянул мужские носки сорок пятого размера, что на её изящных ножках больше походили на гольфы.

Маша и сама в этой заботе потерялась, не успевая отбиться от навязчивого внимания. В руках практически сразу оказался стакан с горячим чаем, а Серёга ещё и шарф на шею порывался повязать. Кто его остановил, Маша так и не поняла. Знала бы, какому человеку спасибо говорить. Хорошо ещё Тимофей никуда не сбежал во время этой суеты, было бы совсем обидно. Он, наоборот, устроился поближе и, поддерживая, и себе заварил крепкий чай.

– Оперативно сработали. – Усмехнулся после нескольких минут молчания. Маша покосилась с недоверием.

– Это ты ещё не видел, как оперативно ребята действуют, если у меня действительно что-нибудь случается. Они хорошие.

– Да? А Сергей сказал, что они такие «хорошие», потому что рядом ты. Что скажешь на это?

– Мне нечем крыть, у него на руках факты. – Довольно задрала подбородок она и поддалась, когда Тимофей легко подтолкнул, предлагая не зазнаваться.

– Значит, хорошая?

– Наверно, так, но тебя заклинило на этом слове.

– Назови по-другому.

– Я отличный друг. – Выдала чётко. – И они это ценят. – Добавила, задумавшись.

– Всего лишь друг?

– Считаешь, что это слово ничего не значит?

– Да, куда уж там! – Округлил Тимофей глаза. – А, вообще, я начинаю ревновать. Хотел побыть с тобой наедине, а так называемые друзья даже в беседе не желают уступить мне первенство.

– Ты преувеличиваешь, и, к тому же сам говоришь о них.

– Правда? Ты так считаешь? – Искренне удивился, чем Машу рассмешил.

– Намекаешь, что меня нет без них? – На ребят глянула и улыбнулась.

– Не совсем так. Вы, как неделимое целое. Такое редко можно встретить в этом жёстком и расчётливом мире.

– Возможно. А ты?

– Что я?

– У тебя нет таких друзей?

Немного подумав, Тимофей грустно улыбнулся.

– У меня нет даже таких товарищей. Хотя вру. Есть друг. Но мы живём в разных городах и редко удаётся общаться. Но сейчас я здесь и… вполне возможно… – Уклончиво головой кивнул, предлагая суть додумать.

– А у меня, как видишь, целый набор. Так что всегда будет с кем встретить старость.

Наблюдая за друзьями, Маша привычно закусила губу. Она любила их разными и всегда. Её взгляд остановился на блондине и Тимофей, точно бык, которому подставили красную тряпку, выпустил пар.

– Ты отлично танцуешь. – Вроде и похвалить хотел, а у самого зубы скрипят. – Вы, вообще, хорошо смотрелись вместе. Он неплохо двигается.

– Ты про Дэна?

– Честно? Не запомнил, кого и как зовут. Я говорю про того блондина.

– Да, это Денис. А насчёт танцев, – Маша забавно хохотнула, привлекая внимание, – Денис не просто хорошо двигается, он делает это профессионально. В студенчестве подрабатывал стриптизёром. Там мы с ним и познакомились.

– Стриптизёром? А ты что там делала?

– Где, на мужском стриптизе? – Удивилась Маша и захлопала ресницами. – Смотрела, конечно. Мы там после зимней сессии отдыхали с девчонками.

Тим понятливо кивнул и выдавил из себя единственную здравую мысль.

– Он на тебя запал.

– Смеёшься? Посмотри на него и посмотри на меня. – Фыркнула Маша, вроде как обиделась, а потом опомнилась. Развернулась к Тимофею лицом и с двойным азартом продолжила. – Если честно, когда он ко мне в первый раз подошёл, я тоже думала, что запал. Знаешь, детские фантазии, всё такое, мечты про то, как большой и красивый принц на белом Мерседесе однажды посигналит под твоим окном. Так вот, о танцах. Когда я однажды спросила Дениса, почему он подошёл именно ко мне, тот ответил, что я единственная двигалась, словно бревно, и своим дёрганьем портила общее впечатление от вечера.

– Так и сказал?

– Да, ещё и изобразил для протокола, как это выглядело со стороны. С тех пор, после усиленных тренировок, отбитых ног и рук, я всё же могу танцевать. И теперь ему рядом со мной не стыдно!

– И что, он так до сих пор и работает в стриптизе?

– Что ты! – Потянула, да ещё и указательным пальчиком пригрозила. – Это, конечно, не тайна, но Дэн не любит вспоминать прежние времена. Теперь он именитый дизайнер интерьеров, имеет дипломы и награды мировых уровней. Его работы расхватывают и в Европе и, само собой разумеется, в нашей столице, так что он состоялся как личность. В принципе, здесь все люди непростые.

– Сергей говорил. – Отметил Тим и глянул в сторону. – А тот, что сейчас стойку на голове пытается сделать, это кто?

– Где?

Не успел Тимофей пальцем указать нужное направление, как Маша вместе с пледом, носками и стаканом чая, прыгнула в нужную сторону, пытаясь поставить смельчака в нужное положение.

– Нет, ну, ты видел? – Возмущённо фыркнула, возвращаясь на место. – Сейчас физиономию расквасит, а завтра выступать!

– Так, он артист? А я вижу, лицо знакомое. – Прищурился, припоминая, но ничего так в памяти и не всплыло. Маша жёстко хмыкнула.

– Депутат он. Алексей Митрофанов. Алекс. Согласись, Лёха из него никакой. – Убедительно закивала Маша головой, и с ней нельзя было не согласиться.

– А Сергей? Он кто?

– Для начала он твой друг. – Скривив лицо, Маша с удовольствием понаблюдала за мучениями Тимофея. – Но, как я понимаю, вы давно не общались, поэтому поясняю: он владелец частного охранного предприятия, один из крупнейших представителей данной услуги в нашем городе. Так что, тоже человек серьёзный. Дмитрий Валентинович руководит строительной организацией. Государственной, кстати. Остальные представители среднего и крупного бизнеса. Элита.

Они оба критически глянули на сборище мужчин, которые теперь устроили соревнования по реслингу.

– В обычной жизни они такие же простые люди, как и мы с тобой. – Пояснила Маша и сама же скорчила кислую мину, понимая, что этих дикарей едва ли такое оправдывает.

– А вон тот, хмурый, он кто?

– Гоша?

– Кажется, да, Гоша.

Личность этого человека интересовала Тимофея особенно, он выглядел угрожающе серьёзным, больше походил на криминального авторитета в завязке, и лишь Машина улыбка, когда она смотрела на этого мужчину, позволяла в подобном усомниться.

– Он один из са-а-амых влиятельных людей в нашем городе! – С готовностью заверила она. – То, что я знаю наверняка, так это его металлообрабатывающий завод. А так, наверно, всего и понемногу. Мы как-то дела никогда не обсуждали. Я знаю, что деньги он зарабатывать умеет, а, как и чем он это делает, меня в принципе не интересует. У нас другие темы для разговоров.

– Понятно, а он всегда такой?

– Суровый? – Усмехнулась Маша и устроилась поудобнее, подтягивая колени ближе. Тимофей глянул на мужчину оценивающе.

– Наверно, это именно то слово, которое ему подходит. – Согласно кивнул, а Маша в азарте облизнулась.

– Нет, не всегда. Просто его жена из дома выгнала. – Заявила она и подавила издевательский смешок. – Да не смотри ты так! Это я его так поддеваю. На самом деле, Лариса беременна и, не сегодня – завтра, должна родить. А он со своей гиперопекой её просто измучил. А мой день рождения – это отличный повод вытурить мужа из квартиры. Знаешь, так и сказала ему: пока я от тебя не отдохну, домой можешь не возвращаться. Вот он и сидит, переживает. Всё боится, что ей будет нужна помощь, а он не окажется рядом. Первый ребёнок и всё такое.

– Не поздновато ли?

– А сам то! – Возмущённо толкнула его в бок. – Гоше всего-то тридцать восемь. Вот, тебе сколько?

– Тридцать четыре.

– Во-от, а дети есть?

Тимофей уклончиво кивнул, но вроде как больше отрицал, чем соглашался.

– Честно? – Поддела Маша и рассмеялась. – Да я шучу! Не делай такие глаза. Так вот, пока сообразишь, то да сё, и тебе сороковник стукнет.

Тимофей глубоко вздохнул и невесело усмехнулся, отрицательно покачивая головой.

– Наверно, дети – это всё же не моё.

– Ага, все так говорят. Просто ты не встретил такую женщину, с которой бы захотел жить вместе. Гоша тоже собирался помирать холостяком. Как видишь, живёт. Да ещё и приженился, и детишек наделать успел. А сейчас, сам понимаешь, умирать никак нельзя. Ему ещё дочку замуж выдавать.

– Ты необычная. – Сказал вдруг Тимофей, не глядя на Машу.

Отчего-то показалось, что скажи он ей всё это, глядя в глаза, и, правда, женился бы, а потом так же сидел и переживал. По поводу и без. В какой-то момент осознал, что за Машу хотелось переживать, беспокоиться, заботиться о ней. И эти мысли пугали и воодушевляли одновременно.

На замечание Маша застенчиво раскраснелась и рассмеялась в голос.

– Самая обычная. Правда, правда. Пойдём на балкон, здесь душно. – Вскочила с места, понимая, что хочет движения, простора, свободы. – Я оденусь, – предупреждающе выставила ладонь вперёд.

– Кутайся сильнее. – Проворчал Тимофей, недовольно поглядывая в её сторону, но всё же сжал выставленную вперёд ладошку и повёл к балконной двери. Приятно. Просто приятно прикасаться к ней и, кажется, он уже начинает завидовать тем, кто может делать это постоянно.