– Да что там договариваться, сколько оставишь, и ладно будет. Мне твоя компания даже в радость. А то знаешь, заботиться только о себе глупо и неинтересно. Для этих дел завсегда партнёр требуется. Для себя одной и готовить не хочется. А так и я разомнусь, и тебе приятно, – весело подмигнула мне баба Маня. – У меня свой огородик. Небольшой. Никитка ругается, мол, всё сейчас можно купить, а мне хоть какое занятие! Сегодня вон клубника поспела, да черешня на ветках висит. Редис, зелень вся. Молодой картофель я у соседки покупаю, муж её фермером заделался. Так что считай, всё своё. Мне по карману твой постой и не ударит. Есть несколько курочек, да коза Верка. Гляди, проживём как-нибудь.

– Спасибо.

– Да что же ты заладила, всё спасибо, да спасибо! – рассмеялась она и, точно как и моя бабуля, ласково потрепала меня по волосам. – Только ты знаешь, что… если кто спросит, не говори, что жильё у меня снимаешь. Есть тут у нас товарищи, вечно норовят свой нос в чужие дела всунуть. Сами не живут и другим спокойно вздохнуть не позволят. Ещё нашлют на меня какую службу… Это ж, поди, и налоги надо уплачивать, да?

– Скажу, что я ваша внучатая племянница! – без сомнений согласилась я, и вопрос был улажен.

– Вот и хорошо. И раз спать не хочется, можешь по саду пройтись, присмотреться. У меня там и гамак в тенёчке подвешен. Всё лучше, чем в комнате. Как жара спадёт, можешь к речке сходить. Ну а я займусь обедом. Борщ варить буду. Как ты относишься к борщу?

– Положительно! – рассмеялась я такому гостеприимству. – И давайте я вам помогу.

– Ещё чего не хватало! Хозяйка в доме должна быть одна! – назидательно проговорила баба Маня. – Кухня – это моя территория. А ты, раз приехала отдыхать, то нечего отходить от плана.

– Да я смотрю, с вами не забалуешь!

– Отдыхай, Маечка. Молодость для того и дана, чтобы наслаждаться жизнью. А как состаришься, милости прошу в компаньонки, – хитро прищурилась Мария Степановна и чтобы уж наверняка, ещё и полотенцем взмахнула, прогоняя меня.

В саду было хорошо. Мягкий ветерок сгонял прорвавшиеся сквозь густую зелень жаркие лучи. Птицы пели, цветы благоухали. В тёмном углу сада радовали глаз разномастные тюльпаны. Ничего даже не напоминало о городском смраде. Воздух был настолько лёгким, что, казалось, вот-вот, ещё немного, и буквально взлетишь.

Я устроилась на сетчатом гамаке и с затаённой радостью прикрыла глаза. Уже не просто предвкушала невероятный по своей силе глоток свободы – я окунулась в него, погрузилась! Я стала его частью. Ощущение счастья незаметно подкралось и укутало в свои сладостные объятья.

Я не сдержалась от смешка: видела бы меня мама! В её представлении счастье – это что-то материальное и лучше, если оно будет в валютном счёте! А я буквально противопоставила её мнение своему и сейчас бездумно улыбалась этому неожиданному приключению. У меня с собой минимальный набор вещей, единственная пара обуви и установка на то, что всё будет хорошо.

Несмотря на то, что я пыталась заверить бабу Маню, будто совсем не устала, не прошло и десяти минут, как я поняла, что меня почти сморило.

– На новом месте приснись жених невесте, – смешливо прошептала я себе под нос и с удовольствием погрузилась в дрёму.

Мужчина, действительно, приснился. Как и положено всем женихам, он был красив, широк в плечах и излишне самоуверен. Почему-то во сне казалось, будто меня отчитывают. Красавец высокомерно посматривал на меня и недовольно скалился. Наплевав на его мнение, я перевернулась на другой бок, и действо пошло веселей. И только под конец в голову полезли рогатые черти. Отмахнуться от них так просто не получилось и пришлось проснуться.

– А-а! – коротко вскрикнула я и уставилась на жуткие глаза со щёлочками зрачков. – Исчезни, чудище… – недовольно пробормотала я, уже понимая, что передо мной коза.

Тут же послышался добрый смех хозяйки, и я обернулась на бабу Маню. Не получилось сдержать улыбки.

– Что, напугала тебя моя подружка?

– Ага, – приподнимаясь, неприлично широко зевнула я. – Мне думалось, что это черти. Весь сон их гоняла.

– А это моя Верка! Но ты не подумай, ей тоже досталось. Я её уже битый час к тебе не подпускаю. Она не злая, но любопытная. А сейчас думаю, время-то уже подходящее, пора бы тебе и проснуться. А то, как потом ночью?

Коза издала согласное «ме-е», заставляя меня опасливо шарахнуться в сторону, но совсем быстро я освоилась.

– И то верно! Воздух у вас здесь… – я показательно вдохнула и счастливо улыбнулась, – ну вот просто волшебный!

Потянувшись, я с удивлением уставилась на свои колени: оказалось, что всё это время я куталась в грубое льняное покрывало и умудрилась этого даже не заметить. Я провела ладонью по гладкому узору.

– Солнце повернулось, жарковато стало, я тебя и укрыла, – поторопилась объяснить баба Маня.

– Да, действительно… – задумчиво пробормотала я, уже чувствуя, как припекает. – Вы настоящая берегиня! Терпеть не могу спать под солнцем, а с покрывалом этого даже не почувствовала.

– Это потому что натуральная ткань. Сейчас такого уже и не делают. Это ещё моя бабка ткала. Сама, вручную. Тогда лён набивали, чтоб плотный был, чтобы на века, а сейчас полотно едва не прозрачное. Да и примесей добавляют к нити столько, что уже и не разберёшь, что держишь в руках.

Я ещё немного посидела, чуть растерянно оглядываясь по сторонам, снова довольно потянулась и только после решительно поднялась. Стопы приятно охлаждала сочная трава, и я бессовестно проигнорировала свою обувь. Пока ходила по мягкому зелёному ковру, я с удивлением отметила, как меняются мои ощущения от лёгкого недоумения до истинного восторга.

– Майя, ты как трёхлетний ребёнок: удивляешься всему новому, – посмеялась над моим выражением лица баба Маня и я вскинула на неё весёлый взгляд.

– Так это же и, правда, здорово! – поделилась я впечатлениями. – Вот сейчас стою и понимаю, что настоящая жизнь прошла мимо меня!

– Да какая там жизнь, у тебя всё ещё впереди, – заверила старушка и приглашающе махнула рукой. – Подходи обедать. Борщ всё ещё томится в печи, а вот холодничок я уже приготовила.

– На кефире? – едва не облизываясь, хитро прищурилась я, и баба Маня снова рассмеялась.

– На кефире, на кефире! Давай быстрей, стрекоза!

Разглядывая, как мои пальцы теряются и путаются в высокой траве, я даже волосы придержала, чтобы не мешали обзору. Но впечатлениями сыт не будешь, пришлось идти.

Обед баба Маня подавала на воздухе, в беседке. Холодник сверху был присыпан свежей ароматной зеленью, и я не сдержалась от вздоха блаженства.

– Признавайтесь, вы знаете какой-то секрет совершенного удовольствия! – похвалила я её труды и старушка задорно рассмеялась.

– Про удовольствие не скажу, а вот вкус к жизни имею!

– Всё вкусно, всё красиво, и этот воздух… – никак не могла остановиться я, подставляя тарелку для добавки. – Вы настоящая волшебница! – заключила я и едва не прослезилась от умиления.

– Да будет тебе! – смутилась старушка. – Ты скажи лучше: тебе дорогу на речку показать?

– Нет, нет, не придумывайте, отдыхайте. Кое-что я помню, а если вдруг заблужусь, не маленькая – разберусь. Спрошу у кого, если что! – поторопилась заверить я и с улыбкой, которая успела прирасти к губам, сладко зевнула.

Я направилась в свою комнату, чтобы переодеться, когда взгляд зацепился за мужские кроссовки, которых точно не было в момент моего заселения. Они стояли на веранде и привлекали взгляд своим вызывающе белым цветом. Рассуждая о чём-то неуловимом, я немного постояла над ними, потопталась, да пошла дальше. И уж точно не ожидала, что в моей комнате обнаружу на постели спящего мужика. Он лежал, уткнувшись носом в подушку. Прихватив свою сумку, я шмыгнула обратно в коридор и поторопилась вернуться к бабе Мане.

– Мария Степановна? – почему-то шёпотом звала её я. – Мария Степановна, там в моей комнате какой-то мужик! – набравшись впечатлений, я округлила глаза, и старушка всплеснула руками.

– Я же сказала ему прилечь у меня! – взволнованно охнула баба Маня и направилась было к дому, но я не отставала. Добавила по-прежнему шёпотом.

– А кто это?

– Внучок мой. Приехал, не предупредив. Уж не знаю, откуда явился, а сказал, что гнал машину целые сутки. Уставший, глаза красные.

Придержав старушку за ладонь, я вернула её к беседке, где мы мирно устроились за столом.

– А вы же говорили, что он живёт в пристройке.

– Да, говорила. Но он хотел выспаться, а сейчас уже начало пятого и мой сосед придёт с работы. Василий Петрович затеял ремонт сарая, что как раз за забором, и будет стучать молотком. Я и сказала внучку, чтобы остался в доме. А он, наверно, перепутал. Но ты не волнуйся, сейчас я его подниму.

– Да зачем, пусть спит! Сами же сказали, что машину столько гнал. Пусть спит, – для убедительности повторилась я и улыбнулась. – Просто я переодеться хотела, – пояснила я, по-прежнему прижимая к груди свою сумку.

– Переодевайся у меня, – нашлась старушка, вмиг собравшись с мыслями. – А как Никитка проснётся, я кровать перестелю, и будешь ты спать сладко-сладко! – заверила она и я рассмеялась. – Что?

– Извините, это я о своём, – успокаиваясь, махнула рукой я. – Вот вы говорили внучок, внучок, я и представляла себе мальчишку. А как вошла в комнату, так и растерялась. Всё нормально, – поторопилась я заверить, как вдруг нахмурилась. – А что же это… значит, мне не приснилось, и я действительно слышала его ворчание? – вспомнила я свой сон и баба Маня смутилась.

– Да какое там… Приехал так неожиданно, я и забыла про тебя рассказать. А Никитка в сад вышел, тебя увидел, ну, и спрашивает, мол, «кто?». А что тут скажешь… Так и так… познакомились, договорились. А он не понял, в чём дело-то, и давай бурчать вроде как если мне денег недостаточно, то нужно ему сказать, а не придумывать разные ходы. Так я ведь ничего и не придумывала, я же помочь хотела, чтобы как лучше! Пока разобрались… – старушка взмахнула рукой, сетуя на крепкий мужской темперамент.

– Но ведь всё хорошо, я могу остаться? – уточнила я на всякий случай, а баба Маня округлила глаза.

– Да о чём же разговор, конечно! Я так поняла, что-то у внучка с девушкой его не заладилось, вот он и примчался. Вспыльчивый очень, весь в мать. Та тоже была такая, слова лишнего не скажи.

– Не переживайте, всё будет хорошо, – рассмеялась я глупой ситуации. – Ну, не буду мешать. И сумку пока у вас оставлю, можно?

– Конечно, Маечка, конечно. Ты уж прости… Если ты сразу на речку, то могу предложить покрывало. Чтобы было, на чём после воды отдохнуть.

– Не откажусь, – податливо улыбнулась я, и мы вместе вошли в дом.

Внимание снова привлекала импортная обувь. Я воровато осмотрелась и подступилась к кроссовкам ближе. Вещь, без сомнения, дорогая. Хотя… говорят, на рынке те же лэйблы можно купить по более демократичным ценам.

– Это Никиткины, – умилилась старушка, наверняка в душе сожалея, что мальчик так быстро вырос. Я торопливо кивнула, собралась на речку и поспешила удалиться.