Глава 2.

Полина резко открыла глаза. "Надо бежать," – пронеслось у нее в голове, и она предприняла попытку пошевелиться, но обнаружила, что привязана к кровати. Руки, ноги и даже голова были стянуты ремнями в таком положении, что шевелить получалось лишь только пальцами ног или глазами.

Дыхание участилось. Полина, сдерживая подступающую панику, попыталась осмотреться.

Помещение больше всего напоминало больничную палату. Белый потолок, светлые стены, ремни, что стягивают тело. Неужели шея была сломана не до конца? И ее решили вылечить? Звучало абсурдно. Их цель была убить ее, так что она просто им помогла.

Нет. Запах отличался от больничного.

Полина сделала еще несколько абсолютно бесполезных попыток подняться, после чего решила затаиться, чтобы поберечь силы.

Слева мелькнула тень, Полина скосила глаза, чтобы разглядеть что-нибудь. Раздались шаги, к ней уверенно приближался человек, судя по всему, мужчина.

В поле зрения появилась голова. Молодой мужчина с резкими чертами лица и впалыми щеками внимательно посмотрел на нее.

– Полина? Слышишь меня?

Девушка медленно моргнула, не будучи уверенной стоит ли ей согласиться или никак не отреагировать. Она опять скосила глаза, чтобы убедиться одни они здесь или нет. Было тихо, поэтому она вернула взгляд на мужчину. Он казался знакомым и не вызывал в ней страха.

Полина моргнула, пытаясь прислушаться к себе, но затем резко выдохнула, зрачки расширились, и она окончательно расслабилась.

– Да, Кирилл, я слышу, – ответила Полина.

Кирилл коротко кивнул и принялся расстегивать ремни. Полина, расслабившись, по очереди сгибала и разгибала пальцы, руки и ноги, чтобы убедиться, что ничего не онемело.

Она бросила короткий взгляд на Кирилла. Мужчина выглядел таким же серьезным, как и всегда. Немного удручающе.

– Кажется, я не чувствую мизинец, – деланно испуганно произнесла Полина.

Кирилл даже не посмотрел на нее, лишь демонстративно отстегнул последний ремень и вернулся к компьютеру.

Полина покачала головой, недовольная его равнодушием, но, впрочем, сразу же радостно улыбнулась. После вылазок она всегда испытывала облегчение при мысли, что она вовсе не та девушка из параллельной реальности. Что она выжила и не умерла. Более того она может пообедать, вернуться домой и включить себе какой-нибудь сериал под вкусную еду. До завтрашнего утра она могла быть снова просто Полиной.

Она так глубоко погрузилась в приятные мысли о вечернем времяпрепровождении, что не сразу поняла. Провал. Она провалилась.

Девушка поднялась на кушетке, усаживаясь и начиная разминать мышцы, что затекли от долгого неподвижного лежания. Кирилл уже сидел к ней спиной, внося данные этой попытки.

Эта картина за последние полгода стала такой привычной. После каждого возвращения Кирилл уделял ей времени ровно столько, чтобы убедиться, что она в порядке, а затем неизменно возвращался к монитору. За это время она даже научилась общаться с его спиной. Внешне казалось, что он сидит в одной неизменной позе, однако ему удавалось транслировать целую мысль, лишь слегка положение спины.

Легкость, которая неизменно появлялась после возвращения стремительно шла на убыль. Кирилл как бы говорил: "Ты облажалась. Перепутать комнаты – это чересчур."

– Я сделала все, что могла, – упрямо ответила она.

Спина не ответила, упорно продолжая настаивать на своем. Полина пожала плечами. Она тоже была разочарована неудачей не меньше его, однако такая безапелляционная реакция Кирилла раздражала.

Холодный упрек Кирилла расстраивал даже больше, чем перспектива писать объяснительную. Будучи всегда идеальным в своей работе, он относился строго и ко всем остальным. Преимущественно к Полине, так как они были партнерами. И даже молча он мог испортить ей настроение сильнее, чем если бы Алексей Александрович, начальник лаборатории, накричал на нее.

– Сам бы попробовал, – буркнула девушка.

По рубашке Кирилла пробежала насмешливая складка, которая заверяла Полину, что с такой ерундой он бы и возиться не стал. Девушка поджала губы, но он этого все равно не увидел.

Полина помнила день, когда впервые увидела Кирилла. Высокий, худощавый, без капли мышечной массы; острый нос и длинные волосы, собранные в хвост на затылке. Он не вызвал в ней никакого волнения, Полина даже высокомерно подумала, что именно она будет лидером их команды. Но в первый же день работы она поняла, что Кирилл не только высококвалифицированный специалист, но и очень уверенный в себе человек, мнение окружающих не заботит его вовсе. В работе Кирилл напоминал хорошо смазанный механизм, без заминок выполняющий любые задачи.

Кирилл был совершенно не заинтересован в социальной жизни. Полина могла поклясться, что большая часть его общения состоит из разговоров с ней, да и то большинство из них по рабочим вопросам. Первое время она даже сомневалась в том, что он человек, до того мало реакций он выдавал, однако постепенно поняла, что несмотря на внешнюю невыразительность, у него есть мнение по каждому вопросу, просто чаще всего ему день вступать в диалоги с людьми.

Сейчас Полина даже гордилась собой, потому что единственная могла переводить с кирилловского языка на всеобщий. И, надо заметить, что она транслировала его мысли намного вежливее, чем он имел их ввиду. Некоторого высокомерия Кириллу определенно было не занимать. И если поначалу Полину это отталкивало, то вскоре она прониклась к нему. Несмотря на эти недостатки, Кирилл всегда охотно делился собственными знаниями, объяснял ей технические процессы работы и учил не совершать глупых ошибок. Благодаря этому она добилась успеха быстрее своих коллег-одногодок.

Полина поднялась с кушетки, но вместо того, чтобы уйти, подошла ближе к Кириллу. Ей все еще хотелось убедиться, что он не винит ее в провале.

– Дворецкий был вылитый глитч, сохранял рассудок. Если бы не он, то я бы успела проскочить.

Спина в очередной раз не ответила, оставаясь непоколебимой и равнодушной. Кирилл продолжал печатать без остановки, давая понять, что продолжения разговора не будет.

Полина раздраженно сложила руки на груди. Вечно он так, стоило ей хоть немного оступиться. Никаких тебе разговоров, пока не сделаешь свою работу хорошо. А потом будет вести себя как ни в чем не бывало.

Девушка развернулась и направилась к выходу из кабинета.

– После МРТ иди в спортзал как минимум на час.

Полина так резко повернула голову, что потянула мышцы на шее, однако картинка позади не поменялась. Кирилл не соизволил повернуться, просто продолжая свою работу, но на губах Полины все равно заиграла легкая улыбка. Девушка распахнула дверь и вышла из кабинета.

Кабинет МРТ находился на седьмом этаже. Процедура выявления аномалий была обязательной после перемещения в параллельный мир. Работа межпространственных перемещений была с высоким уровнем вредности, на пенсию сотрудников отправляли через десять лет работы, из которых четыре было активной службы и шесть лет нахождения в запасе. Устроиться в НИИО по собственному желанию было невозможно, потому что подобной вакансии официально не существовало. Да и самой работы не существовало. Устроиться на работу можно было лишь одним способом – получить приглашение.

Полина получила подобное приглашение на втором курсе университета, и тот день она до сих пор помнила очень ярко. Она жутко нервничала перед предстоящим с семинаром по русской литературе, к которому не успела подготовиться. Предмет не был профилирующим, она училась на отделении физической культуры и спорта, но преподавательница строго относилась к предмету. Однако как только пришла преподавательница, она сообщила, что Полину ждут в кабинете ректора. В ту секунду девушка подумала, что лучше бы осталась на семинаре: ректор никого не вызывал к себе. Никогда. По пути к кабинету, она успела надумать множество причин, по которым ее могли бы вызвать. Самой пугающей была мысль, что с мамой или бабушкой что-то случилось.

В кабинете Полину ждал вовсе не ректор, а женщина из Министерства Обороны. И у них состоялся очень странный диалог.

– Добрый день, Полина, – заговорила женщина. – Для начала я должна вам сказать, что ничего из того, что вы услышите здесь, не должно выйти за пределы этих стен и за пределы вашей головы. Это доступно?

В тот момент у нее тут в голове созрело множество шуток, но женщина не выглядела расположенной к юмору.

– Вполне, – кивнула Полина.

– Я сотрудник отдела кадров НИИО. Знаете, что значит НИИО?

– Научно-исследовательский институт Отражений?

– Верно. У нас сейчас проходит новая волна набора сотрудников. И вы, Полина, попали в наш список.

Она говорила четко и спокойно, но создавалось впечатление, что это текст, который она уже повторяла не раз.

– Мы приглашаем вас на высокооплачиваемую должность. Помимо хорошей заработной платы, вас ждет полный социальный пакет и обеспеченная старость. В некоторых кругах эта должность пользуется большим уважением.

– В некоторых?

Женщина подняла на Полину взгляд, и она поняла, что та впервые смотрит на нее, а не повторяет привычный текст. Она кивнула на кресло напротив, и Полина сделала два быстрых шага к нему и села. Тогда женщина чуть подалась вперед и вцепилась в нее взглядом.

– В некоторых кругах, потому что данная работа находится под грифом "совершенно секретно". Вы не сможете рассказать о своей работе. Никому. Ни своей семье, ни мужу, ни детям. Никому и никогда.

Полина ждала продолжения, но его не последовало.

– Это звучит…интересно, – осторожно отозвалась Полина. – И немного пугающе.

– Так оно и есть. Это интересная и пугающая работа, которая, тем, кто получит это должность, дает возможность получить ключ ко многим загадкам. Так что вы думаете?

– О чем? – переспросила Полина, чувствуя себя глупо.

– О том, чтобы пройти на эту вакансию.

– Но…честно говоря, я так и не поняла, в чем заключается работа. Можно ли узнать больше?

– Нет. Не сейчас. Сначала вы пройдете обследование о состоянии своего здоровья, затем будет собеседование, и, если мы увидим, что вы готовы для работы, вы узнаете о ней больше.

Полина неуверенно поерзала на кресле, чувствуя как любопытство перевешивает настороженность. Если бы этот разговор происходил в любом другом месте, то она бы точно почувствовала неладное и незамедлительно отказалась. Но кабинет ректора словно бы подтверждал серьёзность происходящего.

– А если…после всех проверок, я решу, что не хочу работать в этой сфере?

– Если вы подойдете для работы, то вы незамедлительно приступите к обучению.

Полина слегка нахмурилась. Означает ли это, что у нее нет выбора?

– А как много людей вы набираете? – Полина решила потянуть время, надеясь, что решение само придет в голову.

– Не так уж много, но и не мало.

"Это вообще ответ?"– подумала Полина. Однако женщина смотрела на нее все так же невозмутимо. Казалось, ей уже не терпится уйти, но она стоически снисходит до ответов.

– Почему же тогда я? Почему вам не зайти к нам в класс и не предложить всем эту вакансию?

– Мне кажется, вы невнимательно слушали, Полина. Это работа под грифом сверхсекретно

– Так почему же тогда я? – упрямо переспросила она.

Женщина поднялась и посмотрела на Полину сверху вниз, как бы давая понять, что их разговор подходит к концу.

– Вы являетесь потенциальным работником уже несколько лет. МО имеет доступ ко всем больничным листам, и у вас есть физиологические особенности, которые отличают вас от большинства других людей, включая меня. А это одно из самых важных условий работы. Вы придете на собеседование?

– Да, – ответила Полина, не будучи уверенной в правильности своего решения.

– Ректору я сказала, что вы написали эссе для недавнего конкурса, проходившего в МО, "Общие проблемы войны и миры, а также формы и способы вооруженной борьбы в будущем", и стали лучшей. Этой же версии вам стоит и придерживаться, – сказала женщина, подходя к дверям.

– А если меня попросят его показать?

– Напишите его в таком случае, – отозвалась она, не оборачиваясь и покидая кабинет.

Полина даже написала эссе тогда, хотя никому показывать его не пришлось, что было к лучшему. Она никогда не была сильна в сочинениях.

Полину тогда еще некоторое время беспокоил вопрос о том, что, если все так секретно, то зачем было ставить весь университет в известность, но, как позднее она узнала, первое испытание, которое ей нужно было пройти, – это умение убедительно скрывать информацию. То есть, попросту насколько хорошо она умела врать.

Затем последовали обследования здоровья и собеседования, которые проводила целая комиссия в составе с психиатром. Полина до последнего не верила, что ей удастся получить эту неизвестную работу, но, тем не менее, она здесь. Два года подготовки, и вот она уже полгода как полноценный сотрудник НИИО.

– Привет! Ждешь лифта?

Голос резко ворвался в Полинины мысли, и она повернула голову в его сторону.

– А могут быть другие варианты? – отозвалась она, горящую кнопку вызова лифта.

Родионов Дима сверкнул белозубой улыбкой, источая жизнерадостность, и подошёл ближе.

Полина сразу же скисла, ощущая как раздражение собралось в груди огромным комом. Она уже почти развернулась, чтобы пойти по лестнице, но ее остановил другой голос.

– Полиночка, что же вы так недружелюбны?

Владимир Константинович, их общий начальник, шел следом за Димой и сиял ещё более довольной улыбкой. По крайней мере, теперь это объясняло дружелюбное поведение Димы.

– Или, что же, у вас опять провал? – покачал головой Владимир Константинович. – Вам следует уметь проигрывать, а также уметь просить помощи у более талантливых товарищей. Например, у Дмитрия.

Это было несправедливое замечание. Несправедливое и неправдивое. Статистически у