Ася

Пока Гарик рассказывал историю своего грандиозного спасения, немного приукрасив поступок сестры, как считала Ася, она скучала. Море тихо и мирно как домашний котенок выбегало на каменистый пляж санатория, нежно ласкало берег и убегало обратно. Ася очень любила море, причем ей было достаточно просто смотреть на него. За соседний столик, что стоял практически у самой кромки, у красивых белых перил кто-то сел и заслонил ей обзор. «Жалко», – подумала Ася, но этот кто-то обернулся и помахал ей рукой, это был Жора. «Привет» – улыбкой ответила она ему. «Иди ко мне за столик» – кивком головы как бы пригласил он за свой столик. «Очень жаль, но не могу» – опустив уголки губ, ответила она. Их немой диалог прервал разговор, в который ей пришлось вступить.

– Так зачем ты здесь? – спросил Роман.

– У нас снимается сериал, воон в том домике на берегу, – Гарик показал на постройку девятнадцатого века. Она стояла на территории санатория, но как-то особняком. Это был дом в два этажа с прекрасной террасой, выходящей к морю.

– Что за сериал? – спросила Анна. – Кассовый, окупится хоть? Затраты-то, я смотрю, не шуточные?

– Здрасьте, – сказал Гарик, – этот сериал мне приказали снимать вы.

– Кто это, мы? – спросила Анна, явно не понимая, что происходит.

– Ну Алексей позвонил, сказал, чтоб я поставил этот сериал в первую очередь.

За столом повисла пауза.

– Ну, Алеша, – намеренно ласково, но с железными нотками сказала Аннушка, и все ее вторые подбородки задрожали, – и что за сериал мы снимаем? И кто спонсор?

Алексей на минуту замешкался, а потом сказал:

– Мне позвонил Егор, – Алексей был очень растерян, только сейчас осознавая, что здесь что-то не так.

– Кто? – этот вопрос прозвучал удивленно и хором.

– Егор, – повторил Алексей Ронин, он сразу стал похож на нашкодившего ребенка.

– Ты почему молчал? – одновременно произнесли Анна, Роман и Светлана, Гарик же начал улыбаться во все тридцать два. Ася знала, что так он делает в очень неприятных ситуациях, когда жизнь, по его словам, соскальзывала с линии удачной на негативную. Ася понимала, что произошло что-то ужасное, но что, понять не могла.

– Егор позвонил мне и сказал, что его друг написал хороший сценарий, и он хочет поставить его, спонсором выступит сам. Я сказал: «Хорошо», и дал телефон Гарика. А что тут такого, он тоже является соучредителем, ему достались акции родителей, у него одна третья часть, он мог вообще не спрашивать, – как бы оправдывался Алексей.

– Ты читал сценарий? – тихо почти одними губами спросила Светлана, ее и так бледное лицо стало совсем безжизненным.

– Нет, ни сценарий, ни условия, он все сразу передал Гарику, – сказал Алексей.

Все четверо повернулись на Гарика в немом вопросе, у того даже вымученная улыбка не выдержала и повисла как спагетти на вилке.

– Что? Я тоже не читал! Я разводился, эта молодая дрянь хотела у меня половину отсудить, мне было не до того! Все сделала Ася.

И теперь уже шесть человек, включая Генку, которая отвлеклась от вкусной еды и тоже погрузилась в ситуацию, повернулись в Асину сторону.

– Что? Там все нормально! Сценарий отличный, правда, было пару условий, ну так себе, но мы справились.

– Например? – строго спросил Гарик.

– Ну, например, распределение актеров, все роли и актеры были заранее определены, одну конкретную роль обязательно должна играть ваша первая жена.

– Марьяна? – опять в один голос на весь ресторан заорали ошарашенные селебрити, вмиг забыв об этикете.

– Да, а что такого? Не пойму! Гарик, мы и раньше ее снимали, а после вашего развода даже больше, чем до, в чем проблема? – Ася была напугана бешеной реакцией этих благополучных и немного жеманных в жизни людей.

– Сценарий в двух словах, быстро, – заорал Алексей Ронин.

Ася с трудом переносила, когда на нее орут, поэтому все слова быстро выветрились и она начала говорить как первоклассница.

– Ну в общем, четыре семьи, все благополучные и преуспевающие, отдыхают на черноморском побережье. Им становится скучно, от скуки они посещают не совсем обычное казино, где люди играют в русскую рулетку. Ну, естественно, там никто никого не убивал, просто из пистолета вылетала краска, которая потом очень долго отмывается, – Ася говорила все медленнее, потому что ее пугала реакция слушателей, они сидели бледные с выпученными глазами и ловили каждое ее слово. Светлана Ронина, зажав в руке кулон в виде закрученного в спираль ромба, он висел у нее на шее, но по ходу разговора она приложила его к губам, как верующий в период невзгод прикладывает к губам нательный крест. Роман Заливной поперхнулся «Кровавой Мери», но никто даже не подумал ему постучать по спине, все слушали Асю.

– Ну им и это быстро надоедает, и они решают сами играть в рулетку, но несколько по-другому. В один бокал вина добавлялось быстродействующее снотворное, и проигравший засыпает. Однажды вечером кто-то добавил в бокал яд, отрава достается одной из участниц, та, не зная этого, выпивает и умирает, ее муж, не выдержав смерти любимой, допивает ее бокал и умирает тоже.

На этих словах Анна, которая последние пять минут покрывалась алыми пятнами и очень громко втягивала в себя воздух, вскрикнула, и ее вырвало прямо на стол. Гробовую тишину прервал Генкин голос.

– Ась, я чет уже не хочу есть, вот и Анна Николаевна меню здесь не оценила. Невезуха сегодня какая-то с едой.

Озеров

Сашенька Озеров, как его ласково все называли за его умильные ямочки на щечках, лежал в кровати и мечтал. Мечтал, как прилетит в Москву и пойдет в свой любимый спа-салон «Вивальди». Сначала он искупается в бассейне, потом удобно устроится на массажном столе, предварительно выпив свой любимый коктейль «Тринити» – джин, немного сухого и сладкого вермута. Только после этого он забудет навсегда проблемы данного путешествия. Сегодня ему совсем не понравился босс, на миг Сашеньке даже показалось, что он все знает, ворвался в комнату весь взбудораженный, ходил из угла в угол, молчал, режиссер даже подумал, что тот так и уйдет, не сказав ни слова, но Гарик остановился и спросил.

– Много снято?

– Примерно половина, точнее надо спросить у Женьки, – немного ошарашенно ответил режиссер и добавил, – она в соседнем номере живет.

– Спрошу, – Гарик обхватил голову, будто боялся, что она взорвется, и произнес еле слышно, – когда снимается сцена убийства?

– В последнюю неделю выбились из графика, до этого дожди мешали, в общем, завтра, наверное, но опять же уточни у Женьки, она главная, все ли у нее готово к съемкам.

– Хорошо, – босс развернулся и пошел к выходу. Уже возле двери его остановил вопрос Сашеньки.

– Гарик, с тобой все в порядке?

– Да, а почему ты меня об этом спрашиваешь?

– У тебя вся рубашка в чем-то отвратительном, похожем на рвоту, – Сашенька понимал, что это нарушение субординации, но ситуация была нестандартная.

– Это жизнь, – философски ответил он, даже не глядя на свою рубашку.

– Ты не хочешь спросить про меня, – Озеров все-таки решил пожаловаться, ведь он надеялся, что приедет босс и будет уговаривать, успокаивать и даже задабривать деньгами режиссера. От того, что все пошло не так, ему было даже чуточку обидно.

– Ты, половозрелый дебил, тебе сколько лет? Я что не знаю, для чего ты эту муть всю затеял? – Гарик орал так, что в соседнем номере наверняка проснулась Женька. – Скажи спасибо, если после съемок я не пошлю тебя к чертовой матери.

Развернулся и вышел из комнаты.

– Я не затеял, – очень печально в сторону закрытой двери сказал Сашенька.

И вот сейчас, лежа в своем номере и пытаясь уснуть, он старался не думать об унизительных словах босса. Стараясь во всем видеть только положительное, он думал о том, что с Гариком прилетела Ася. Ему очень нравилась эта девушка, она была настолько хорошая, что рядом с ней становилось хорошо любому. А еще она была очень наполненной, Ася много читала и могла разговаривать на любые темы. Главное же – она была красивой, нет, не той красотой, что сейчас пыталась нашпиговать себя любая современная девушка, она была по-настоящему красива. Если быть честным до конца, то Сашенька никогда не ухаживал за Асей, она была для него чем-то вроде святого Грааля. Он, погрязший в своих пороках, считал себя недостойным такого чистого человека, он просто любовался ей и всегда очень ревностно интересовался, никто не покусился на его Мадонну? Но после быстро успокаивался, все нормально, она все еще одна. Сашенька искренне верил, что только такой гений, как он, смог разглядеть в ней настоящую красоту.

В дверь кто-то поскребся, на пороге номера стояла в дупель пьяная Марьяна.

– Милая, завтра съемки, Гарик здесь, ты что так накидалась-то? – Сашенька пропустил актрису к себе в номер. У нее в одной руке была почти пустая бутылка вина, а во второй балясина от перил, красивая, в форме маленького человечка.

– Что за хрень ты принесла? – Сашу начало раздражать это пьяное представление. – Ты где лестницу демонтировала, в гостинице или покусилась на большее и мародерствовала на городской набережной. Ты мне сразу скажи, за тобой погоня? Или ты оторвалась?

Но она не обращала на шутки Озерова внимания. Поставив бутылку на пол, Марьяна взяла полотенце, закутала балясину как ребенка и стала качать.

– Марьян, ты дура? – только и смог сказать режиссер. – Хватит тут тренинг по актерскому мастерству устраивать. Я с тобой не пил, поэтому полет твоей мысли и глубокий смысл перформанса понять не в силах. Мне для этого, как я погляжу, бутылок пять вина надо уговорить, а я, милая моя, в завязке, мне нельзя.

– Не ори, ребенок спит, – кое-как смогла выдавить из себя Марьяна, продолжая качать балясину и реветь.

Женя

Женя Мирная была линейным продюсером уже в третьем большом проекте, и все три были с Сашенькой Озеровым. Хотя, если быть честными до конца, то Женя была и исполнительным, и креативным продюсером, и даже помощником режиссера в одном лице, от того Сашенька так любил с ней работать. Она отвечала за все, продумывала каждую мелочь. Подыгрывала режиссеру, когда он начинал игру «я гений, вы говно». Она вытаскивала его из запоев, когда его туда загоняла его гениальность. Она была лучшим продюсером, потому что она была влюблена в него.

Женя всегда знала, что не пользуется у мужчин популярностью, но никогда не страдала от этого. Все изменилось, когда она встретилась с начинающим гением отечественного кинематографа Сашенькой Озеровым. Ей казалось, что они как никто подходят друг другу. Невысокого роста с очень коротким волосом, сантиметра два, не больше, выкрашенным в серебристо-белый цвет, и огромными карими глазищами на все лицо, Женя была если не красавицей, то очень неординарной и запоминающейся личностью. В мире кино по-другому нельзя, в мире кино надо быть персонажем, даже если ты просто продюсер. Вот Сашенька персонажем не был, он был ничем не выделяющимся мужчиной среднего роста с небольшим пивным пузиком и обычной мужской стрижкой обычного русого цвета. Только небольшая сережка в ухе намекала на творческую натуру. Но Саше можно было все, он гений, так считала Женя и убеждала всех окружающих в этом. Режиссер же то ли правда не замечал, то ли намеренно игнорировал ее особое отношение к себе. Имея за плечами развод и дочь, которая видит отца только по видеосвязи в телефоне, он решил, что достаточно наигрался в семью и в отношения. Женя надеялась, нет, не так, она истинно верила, пока она рядом, шанс есть, и просто любила его на расстоянии.

Сегодня прилетел Гарик, пришел в номер, нес какую-то чушь и нехорошо говорил про Сашу, ей надо было срочно переговорить с любимым режиссером.

– Женя, ты на часы смотрела, у меня что, сегодня ночь приемов? – Сашенька открыл дверь и с порога начал на нее психовать. Все бы ничего, но за его спиной в кресле она увидела эту актрисульку Марьяну.

– Ну, как я вижу, ты тоже не спишь! – возмутилась Женя. – Я всего лишь хотела переговорить насчет завтра.

Сашеньке Озерову этим вечером хватило разговоров, он устал и хотел спать, а еще сегодня был перебор в начальниках, он не обязан в этой жизни не перед кем отчитываться.

– Значит, так, – очень резко начал Сашенька, – насчет завтра будем говорить завтра. Сейчас у меня еще дела, и да, тебя не касается, что делает здесь Марьяна, может, мы ребенка качаем, а ты орешь как подорванная. Все, досвидос!

Женечка перевела взгляд на Марьяну, та, не поворачивая головы, подняла в ее сторону руку с вытянутым средним пальцем. Дверь резко захлопнулась перед носом ошарашенной Жени, в этот момент ее в первый раз в жизни охватила паника.

Ася

Утро было хмурым, и даже море как-то не по-доброму волновалось. Эта картина полностью дополняла Асино настроение. Генка без задних ног спала, Ася же, закутавшись в одеяло, вскипятила чайник, налила себе кофе, что так предусмотрительно захватила с собой из Москвы, и пошла на балкон любоваться рассветом на море. Но, по сути, любоваться было уже нечем, летнее солнце не стало ждать ее пробуждения и благополучно патрулировало землю. Мысли постоянно возвращались к странному вчерашнему ужину. От него предстоящий день был еще более пугающим. Куда бы деть Генку, чтобы не тащить ее сегодня на съемки.

Вчера несчастной Анне Заливной уродливо и некрасиво стало плохо. Прямо на стол. Эта уверенная в себе женщина-гора, ожидая последующих позывов и боясь опять испортить всем аппетит, рванула к ограждению. Перекинувшись через него, Анна попыталась продолжить ругать поваров данного заведения, но не тут-то было, она не рассчитала габариты, и ее шикарная силиконовая грудь начала перевешивать, Анна медленно, как в кино, стала заваливаться через перила вниз головой. Если учесть, что там метра три высоты, а внизу крупная крымская галька, для точности можно прибавить вес нашей героини, в итоге разбитое лицо как минимум и сломанный позвоночник как максимум ей обеспечены. Все, словно завороженные, смотрели, как некрасиво в воздух поднимаются красные туфли. Словно старая стриптизерша решила тряхнуть стариной и показать свое фирменное па. Когда ноги приняли почти вертикальное положение, сценарист Жора, он сидел ближе всех, подбежал, немного прихрамывая, и схватил Анну за лодыжки. Падение замедлилось, и все в зале выдохнули, начиная тут же хихикать. Зрелище, конечно, было еще то, широкое платье нашей бизнесвумен повисло вниз, и создавалось впечатление, что маленький сценарист держит в руках огромный тюльпан. Работники ресторана уже побежали на пляж, чтоб принять этот цветок. За общим зажатым хихиканьем наблюдавшие пропустили, как ноги сценариста в неравной борьбе с весом Анны и земным притяжением стали тоже отрываться от пола и взмывать вверх. Первой во втором акте пьесы «Не дай человеку упасть головой на пляж» была Ася. Она решила не распыляться на две ноги, а схватить сценариста только за одну. Так как даже при своем росте Ася весила как воробей. Надежда была только на людей внизу, которые уже стояли и думали, как лучше принять даму. Но сегодня судьба не была благосклонна к Анне Заливной, потому что что-то треснуло, и Ася вместе с ногой сценариста полетела в угол зала, а вся сложная конструкция – дама-цветок, Жора-спаситель – полетела вниз. Ася завизжала что есть мочи и швырнула оторвавшуюся ногу, та же, не выбрав лучшей траектории, приземлилась прямо на стол перед и без того испуганным Гариком. Его изнеженная нервная система устала за сегодняшний день, и он, закатив глаза как красна девица, упал в обморок, прям в то бесстыдство, что сотворила пять минут назад Анна Заливная. Асе стыдно было вспоминать, как она продолжала визжать, закрыв глаза, и не могла остановиться. Лишь звонкие и колючие пощечины, а также Генкин крик заставили ее замолчать.

– Вася, все нормально, ты слышишь меня? Это не нога, это протез, он просто расстегнулся, ты слышишь, все нормально.

Ася потихоньку начала приходить в себя и понимать услышанное.

– Как не нога? – удивилась Ася, выпучив без того свои огромные глаза.

– Так не нога, – Генка улыбнулась, сестра, наконец, начала приходить в себя.