Цитаты из книги «Тихий омут»

– Простите меня, – начала я. Эти реплики я заранее прорепетировала под душем. – Неправильно было вас обманывать. Но если бы я вам сейчас сказала то, что вы хотите услышать, а именно, что мы с Люцианом расстались, это тоже было бы враньем. А я больше не хочу вам врать. Мы любим друг друга, и ни Канон, ни эта смехотворная клятва или ваши обвиняющие взгляды не могут нам этого запретить. – А тебе хоть раз приходило в голову, что, может быть, мы этого не хотим? – раздался позади меня слишком хорошо знакомый голос. Я испуганно повернулась. К стеллажу за дверью прислонился Гидеон. У него был очень усталый вид, и он будто бы постарел на несколько лет. Меня переполнила такая дикая радость от возвращения старшего брата Лиззи, ведь я считала его частью своей семьи. Нет, не так. Всё как раз было наоборот. Гидеон, а также Лиззи и ее родители приняли меня в свою семью. Я чуть не рванула к нему, чтобы обнять, но его хмурое выражение лица меня удержало. – Да, было неправильно нас обманывать, – продолжал он. – И я думаю, ты еще самое меньшее год будешь вымаливать у Лиз прощение, но мы оберегаем тебя, Ари. – Он оттолкнулся от стены и подошел к дивану. Лиззи подвинулась, освобождая брату место, но он просто присел на подлокотник. Отсюда я разглядела, что под правым глазом у Гидеона светился фиолетовый синяк. – Говоря откровенно, сегодня утром у меня состоялся небольшой разговор с твоим «парнем», – рассказал он, заметив мой взгляд. Я сглотнула. Эти двое подрались?! – Скажем так, Люциан изменил мое мнение о нем. Я в недоумении перевела взгляд с Гидеона на Райана, Джимми, Тоби и Лиззи. Кроме подруги, все казались поразительно успокоившимися.

В глазах Люциана появились черные всполохи. Я мысленно вздохнула. Естественно, он ничего не сделал бы моей маме, но эта демонстрация его бессмертия не помогала разрядить обстановку. «Люциан, пожалуйста, оставь это», – мысленно попросила его я. Он не обратил на меня внимания, а мама отходила от него все дальше. – Никакие угрозы в мире не заставят меня держаться подальше от вашей дочери. – В голосе прозвучала с трудом контролируемая агрессия.

– Не то чтобы мы ставили это своей целью. На некоторые вещи просто невозможно повлиять, – вмешался Люциан. Настойчивость в его голосе и смысл, заключенный между строк, были очевидны. Но в отличие от мамы, Викториус понял, что он имел в виду. Я носила его знак. Мы были связаны. Даже принудительное расставание не могло разорвать эти узы. – Скажите мне, что это неправда, – выдохнул Викториус. Никто не пошевелился.

– Нет, – прервал его Гидеон. – Ты преподнесешь вот это, – он раздраженно обвел широким жестом Элиаса и меня, – Люциану максимально спокойно, чтобы по возвращении он не разобрал лицей по кирпичику.

«Иди, или я забуду о своей клятве!» – резко приказал он.

Брызги крови испачкали его лицо и… голый торс?

– Не знаю, засранец ли он, – покаялась я, без аппетита возя ложкой в мороженом. «Завтра…» Завтра последний учебный день перед осенними каникулами. Ну хотя бы пропадет это гложущее чувство, которое всегда меня накрывало, когда я отсутствовала на уроках. Не сказала бы, что делала это без удовольствия, но в этом году мне еще предстояло сдавать выпускные экзамены. Следовательно, нужно было нагонять всё, что я пропустила из-за «дел Плеяды». Еще одна «небольшая» неприятность…

Когда смотришь в лицо смерти, героизм очень быстро приобретал относительный характер. Тем не менее я была готова и во второй раз поступить точно так ж

Если я умру, то заранее отдам свою душу Люциану. Тогда Танатос мог убегать как угодно далеко – Люциан его найдет и заставит заплатить за всё.

– Я никогда не нарушаю свое слово, – горячо возразил он, прежде чем вернуться к своему разрушительному занятию. И тут последняя работающая часть моего мозга сообразила, что он хотел мне сообщить. Его клятва была завязана на решении Лиги. Решении, которое сегодня было вынесено. Освободившись от непосильного груза, я выдохнула. Облегчение было подобно свободному падению. Я чувствовала себя единым целым с Люцианом. Его губы жадно поднимались по моему телу, пока не добрались до моих. – Никогда, – хрипло повторил он. Но вместо того чтобы поцеловать меня, он замер так на пару секунд, заставляя меня тонуть в его глазах. – Я люблю тебя, малышка. Навечно. Обещаю. Произнеся эту новую клятву, он подарил мне поцелуй, который лишил меня всякой возможности ясно мыслить. Я обняла его руками за шею, стараясь обрести хоть какую-то опору в нашем опьянении друг другом. Люциан сжал меня еще крепче и поднял. Мои ноги сами по себе обвились вокруг его талии. А потом, ни на миг не отрываясь от моих губ, он понес меня на кровать.