Уважаемый профессор медицины приглашён в Стокгольм на вручение премии. Но в это утро он просунулся от кошмара. Ему приснилось, будто бы он гуляет по пустынным улицам незнакомого города. Повернув за угол, он видит большие часы без стрелок, останавливается, чтобы посмотреть на них внимательно, и натыкается на странную растекающуюся фигуру в шляпе. Затем к нему подъезжает карета, у которой отваливается колесо, и из нее выезжает гроб, а в нем – он сам протягивает из-под крышки руку. Очнувшись от нехорошего сна, профессор решает сменить прежние планы, и отправится в Стокгольм не поездом, а на машине. И это будет непростой день, а особенный.
Вместе с профессором едет его невестка, с которой придется общаться целый день, узнавая много нового, в том числе и неприятного о самом себе. Но он хладнокровен, и подобные разговоры всегда принимает отстраненно.
Профессор делает первую остановку в пути на земляничной поляне, где он «подсматривает», надо понимать вспоминает одну откровенную сценку из своей молодости, погружаясь в раздумья. Затем он идет в дом своего детства, где за столом собрались все члены большой семьи. И он тоже там. Он молод, и только начал ухаживать за своей будущей женой, у них, представить себе невозможно, впереди целая жизнь. Такая трогательная и невероятно пронзительная сцена.
Именно здесь, подглядывая из-за плеча профессора, который подглядывает за самим собой в белой гостиной, начинаешь понимать, что такое кино шедевр.
Бергман решает интересную задачу – перемешивая жизнь и сон, он подходит к точке неопределенности между вымыслом и реальностью, между ментальным и физическим – что было и есть самым передовым увлекательным занятием – свободно существовать в котором под силу только великим. И, может, это и есть один из самых реальных способов приблизиться к себе самому.
Movie road продолжается – они едут по красивой дороге, словно перелистывая страницы фотоальбома его личной судьбы, и приезжают к его странной матери, холодной и немного циничной, но в этот день и она почему-то вызывает восхищение, когда мы смотрим на нее глазами сына. Потом в машину подсаживаются случайные люди, студенты, которые создают странное веселье и неразбериху в пути. И кажется, что все нужны в этой неспешной истории, все пригодятся.
Всё его метафизическое путешествие, как продолжение приключений утреннего сна, приходит к развязке, где профессор осознает, что, на самом деле, он счастлив. Что его земляничная поляна – дорогое воспоминание из юности, где тебе когда-то было очень хорошо – это особенное секретное место, которое никто у тебя не отнимет, оно с тобой навсегда.
В этот день он переоценит многое, что прожито, за плечами – свою карьеру, даже смерть жены, которую он очень любил, и не мог удержать, не замечая ее любовных увлечений. Что тут скрывать, он всегда был не достаточно общительным, или чересчур мрачным, что наверно можно было бы признать и исправить без ущерба себе, была бы воля… Но он сохранял холодное сердце, не думая над тем, что другие его считают черствым. Этот день и правда, стал для профессора откровением, точкой невозврата и исповедью перед самим собой. Бергман словно бы говорит, что герой захотел пережить те дни иначе, вернувшись в белую гостиную, за овальный стол, но уже осознавая, как на самом деле ему это все дорого.
Отталкиваясь от названия, которое есть идиома шведского языка, и означает «воспоминание, где было хорошо». Я уже не знаю, что больше в самой землянике символического или конкретного, ведь мы всё свое детство собирали ее, не зная тогда, каким волшебством это будет приходить в наших воспоминаниях спустя годы. Аромат и вкус напоминает нам, повзрослевшим, о жарком о лете, о детских забавах, когда мы были, как теперь представляется, совершенно свободны. Вот что такое поляна – это твоя внутренняя поляна, где, не смотря на прожитые годы, ты способен найти это чувственное место внутри, открывая однажды, что даже твое одиночество – не отстранение от семейных и любовных неурядиц, а это тоже свобода.
В наше странное время, когда проект по «деланию человека смехотворным» принимает тотальный масштаб, кажется, все, что нам остается – это мечтать. Мечтать в Аризоне или мечтать в Арзамасе – как хотите. Ведь для этого практически ничего не требуется, только хороший фильм и время. Пока расточительность – главная составляющая нашей свободы, за это мы всегда готовы постоять, время-то у нас навалом.
Главный «мечтатель» Аксель работает в Нью-Йорке в рыбинспекции, и любит свое дело – «работу царя рыб». У него есть друг – Поль, без пяти минут кинозвезда, (Снимаешься в зарубежных фильмах?! – Точно, в них самых!), он мечтает о громкой славе Кэри Гранта, за которым в одном известном фильме Хичкока охотился самолет – распылитель.
Применив хитрость, Поль привозит Акселя к его дядюшке Лео, против воли. А дядюшка с детских лет был Акселю очень близок, и даже подарил ему кинокамеру, и Аксель любит Лео, не хочет только, чтобы тот вовлекал его в свой бизнес. Когда-то отец Лео был первым продавцом Кадиллаков, и у него была потрясающая мечта – если поставить все проданные машины друг на друга, то по ним можно залезть на Луну! Лео тоже верит, чтобы быть успешным, надо продавать автомобили!
Аксель не рад, но все же соглашается остаться на денек, неожиданно влюбившись в первую же покупательницу, шикарную Элен. У Элен есть падчерица Грейс – нелепая девочка с аккордеоном – тоже мечтательница, не то феллиневская циркачка, не то притворщица. Она хочет быть, как большие черепахи – ведь «они не знают печали».
Далее у Элен и Акселя роман. Они счастливы в ничегонеделании и в своих непридуманных полетах на дельтаплане, который собрали сами. Сцена под знаменитого Бреговича давно вписана в визуальную энциклопедию киноклассики. Они размышляют куда уехать (типичные влюбленные) – Папуа Новая Гвинея? Как насчет Аляски? – там «сплошная тишина, глазу не за что зацепится… У эскимосов человек после смерти становится частью бесконечности». И клянутся – мы будем любить с тобой друг друга всегда, потому что это и есть бесконечность. Такая чистая иллюстрация детскости свободного духа.
Кустурица – большой ценитель точного слова – любит ввернуть что-нибудь эдакое, наполняя сцену красочной поэзией – «Люди считают рыбу безмозглой» … или «Беременна? Фига себе!» «Я тебе дал побибикать! Какого ляда еще надо? Out! И купи себе Ford!»
Его мир всегда населяют комичные и обаятельные жители, «другие», чем мы, но отчего-то понятные и родные. Они все милы, и я даже теряюсь, в кого из них можно сильнее влюбиться, они как боги с Олимпа настоящего большого кино, а точнее из мечты, что в этом случае – одно и то же.
Любые разговоры о провале этого фильма, бессмысленны, поскольку я думаю, что нет никакого проката для широких масс, а поэтому и провала нет, через годы есть единственный критерий – принадлежишь ты к искусству или нет. Эмир Кустурица, вероятно, и сам до конца не осознает, какой гениальный снял фильм – о нас-других, но настоящих, в каком бы времени мы не проснулись, и еще о поисках любви и свободы.
Далее, все идет к драме, а на деле фильм полон жизнелюбия, музыки и юмора, а герои будто сами себе поражаются, уже, начиная догадываться, что они не обычные герои, а ожившие в одной из самых культовых картин всей истории кино, считай, что прикоснулись к вечности:
«Аксель-Аксель-Аксель… Лео-Лео-Лео!»
А знал ли режиссер, что и его мечта когда-то сбудется? Очевидно, он и есть главный мечтатель. И пока он это снимал, так увлекся, что открыл вдруг свою собственную «америку» – как право быть совершенно свободным в искусстве.
«Миллионер из трущоб» – захватывающий и сюжетно сложный фильм, и на него так много полярных отзывов, будто, люди смотрят разное кино, настолько сильно расходятся впечатления. А его нельзя оценивать в одном ряду с другими мелодрамами, как мне кажется. Здесь получилось что-то совершенно отдельное, может, не новаторское, но что-то особое. Я бы все лавры киноакадемии передала одному человеку – сценаристу, это он во многом сделал этот фильм.
Название – оксюморон – (вроде, ясно, о чем пойдет речь, когда миллионером тебя может сделать только чудо). Начинается плотная мозаика между хорошо подготовленными вопросами телевизионного шоу и обычной жизнью – такая связь двух реальностей, под названием случайность. Пока все понятно, если не считать, что только доверчивые мечтают о сказке, а западные прагматики точно знают, что случайностей не бывает – тут сценарист хорошо поработал – все распланировал.
О проекте
О подписке