Иных субъектов общественно-политической жизни сегодня не просматривается, кроме специфических групп, сформировавшихся вокруг конкретных интересов. Таким образом, современное российское общество и расколото, и монолитно одновременно. Можно подумать, что в последнее время расколы углубляются, однако результаты опросов дают противоречивую картину.

Российская молодежь ориентирована на поддержку перемен, ее отношение к В. Путину более сдержанное, чем у старших поколений: 35 % молодежи входит в «ядро» электората В. Путина (при 42 % по всем опрошенным).^[104] Не выделяются в качестве самостоятельных групп ни рабочие, ни инженеры, ни предприниматели – внутри этих групп проходят точно такие же ценностные расколы, как и во всем обществе. Массовые слои интеллигенции (врачи, учителя, библиотекари) мало чем отличаются от иных массовых слоев общества, лишь немногочисленная группа статусной интеллигенции консолидирована вокруг либеральных ценностей.

По результатам, полученным санкт-петербургскими математиками, чуть менее однозначно выглядит электоральный ландшафт пользователей сети «ВКонтакте», но надо делать поправку на то, с каким качеством выборки пользователи социальной сети «ВКонтакте» репрезентируют офлайновое население: «…Нами была построена математическая модель политических взглядов пользователей социальной сети ВКонтакте. Программа анализирует страницу пользователя, изучает его интересы и увлечения. В итоге ему присваивается индекс между 0 и 1. Значение индекса ближе к 0 показывает приверженность к консервативным взглядам, ближе 1 – к либеральным. […] Для этого мы рассчитали наш индекс для пользователей ВКонтакте из этих городов в соответствии с демографическим профилем населения. […] Видим, что на текущий исторический момент „основной кандидат“ выиграл бы честные выборы в Москве, даже, если бы на них были представлены реальные кандидаты от оппозиции. В выборе между „свобода-перемены-прогресс“ и „традиции-стабильность-порядок“ выигрывают „скрепы“. […] Наконец, проверим еще одно бытующее мнение, будто в небольших городах власть имеет больше поддержки, а оппозиция меньше. Мы посчитали навскидку разные города с разной численностью населения в нескольких регионах. В целом в небольших городах поддержка власти больше. Но корреляция скорее не с численностью населения, а с депрессивностью региона/населенного пункта (больше депрессивности – больше поддержка). Относительно благополучная Шуя со своим вузом, производством мануфактуры и известным в области водочным заводом занимает последнее место по лояльности из рассчитанных городов, несмотря на малую численность населения. Ничего сверхреволюционного мы в своих результатах не получили…».^[105]

Перейдем к набору содержательных ответов, характеризующих систему ценностей «большинства» и «меньшинства» (см. табл. 10).

Таблица 10. С каким из нижеприведенных в каждой паре суждений, касающихся различных сторон жизни общества и Вашей собственной жизни, Вы в большей степени согласны?

(один ответ в каждой паре суждений,% от всех опрошенных)

Источник: опрос ВЦИОМ, март 2018 г. Подробное описание исследования см. на стр. 113.

В мае 2018 г. 49 % россиян считали, что Россия уже является, а 39,5 % – что в ближайшие годы станет одной из великих держав.^[106] Именно ориентация на Россию как державу стала важной компонентой социокультурного кода, выработанного обществом в ходе становления и развития нации. Это традиционное представление о роли российского государства в последнее время все сильнее оспаривается «новорусскими» группами, особенно – молодыми русскими националистами, сторонниками создания национального русского государства европейского типа. Достаточно стабильна (при общем направлении к снижению в период 1998–2014 гг.) установка на то, что Россия должна жить по тем же правилам, что и современные западные страны (с 29 % до 26 %). Сегодня с этим соглашаются 31 % молодых россиян и всего 18 % опрошенных старше 60 лет.^[107]

Осознанность консерватизма «большинства» россиян, как видно из таблицы 11, не следует переоценивать как минимум с 2001 г. Это не означает, что в стране нет левых, русских националистов, либералов – они есть и выявляются через ответы на содержательные вопросы, а вот определять себя посредством соответствующих политических «ярлыков» готовы немногие. Об этом ярче всего говорит то, что более 70 % опрошенных во все годы измерений не могли или не хотели определять себя в идейно-политических терминах. Относительное большинство (39 %–43 %) вовсе отказывалось видеть себя сторонниками каких бы то ни было идейно-политических течений, 14 %–17 % выступали за «сочетание различных идей»; 20 % уходили от ответа.^[108] Подобная неготовность общества к доктринальной самоидентификации, его видимое равнодушие к идейно-политическому дискурсу резко контрастируют с ожесточенностью полемики «политических профессионалов» в публичном пространстве. Тональность этой полемики задают радикалы, сами по себе имеющие малочисленную поддержку, а конформистской части общества эта полемика скорее навязывается извне. Именно поэтому наблюдаемый общественный раскол представляется во многом искусственным, внешним и некритическим.

Таблица 11. Динамика идейно-политических предпочтений россиян (в % от опрошенных)

Источник: Мониторинг ИС РАН и ВЦИОМ, март 2018 г. Подробное описание исследований см. на стр. 112 и 113.

Возвращаясь к гипотезе о глубоком противоречии между пластами архетипического и бытового массового сознания, рассмотрим соотношение между консервативными «парадными» ценностями, идущими от архетипического социокультурного кода, и теми коррективами, которые внесла в них эпоха доминирования частной жизни и личных интересов. Несмотря на «консервативный поворот», 44 % россиян не готовы жертвовать личным благополучием даже ради важных общезначимых целей, а 56 % полагают, что личные интересы – главное для человека. Распределение результатов исследования 2014 г. ИС РАН в разрезе возрастных групп показывает, что ценность частной жизни и личных интересов в большей степени (на 8 %–10 %)^[109] характерна для молодой части опрошенных россиян. Как утверждает Л. Гудков, «…ни о либеральных, ни о консервативных ценностях в России не приходится говорить всерьез. Есть настроения и реакция на действия власти. В нашей стране, в отличие от других стран, общество как тип социальной организации чрезвычайно слабо… Общество не идеологизировано. Именно поэтому я не стал бы говорить ни о консервативных настроениях, ни о либеральных. Они характерны для маргинальных групп, небольших по численности».^[110]

Ту же точку зрения излагает В. Петухов: «Деление общества на консервативное большинство, причем обязательно инертное и лояльное, и меньшинство активное, либеральное, оппозиционное… – выдумка. Эмпирически это никак не подтверждается хотя бы на том основании, что либеральный сегмент (если мы даже его признаем таковым) и консервативный – оба они меньшинства, причем меньшинства не очень значительные. А большинство – это огромная, неструктурированная масса населения, около 60 %, которая вообще не имеет никаких идеологических, политических предпочтений. Если уж ее характеризовать, то это скорее консьюмеристское большинство, ориентированное на потребительские жизненные стратегии, которых по большому счету вообще не интересует что-либо, выходящее за рамки их интересов и интересов их ближнего круга».^[111]

В чем причина слабости идеологических расколов в современном российском обществе? Л. Гудков утверждает, что это не более чем пережиток советского периода: «В более серьезном и долговременном плане мы имеем дело с незавершенным процессом краха советской системы и неспособностью переработать и преодолеть советское тоталитарное прошлое».^[112] Напротив, отмечают И. Задорин и Д. Коноваленко, «…сегодняшнее российское общество продолжает по инерции сохранять ряд привычек прошлых лет, и этой инерционностью общественного сознания можно объяснить некоторые особенности восприятия россиянами внешнего мира и внешней политики. Сегодня, как и 10–15 лет назад, россияне сохраняют и повышенный интерес к важнейшим событиям зарубежной жизни, и сравнительно высокий уровень информированности о них… Как правило, респонденту оказывается гораздо проще высказаться по поводу очередной зарубежной поездки президента РФ, нежели оценить, например, целесообразность введения нового Трудового Кодекса (хотя последний в гораздо большей степени затрагивает интересы респондента).^[113]

Несерьезно, по нашему мнению, ссылаться на одно лишь советское прошлое, так как подобные настроения формировались на протяжении всей русской истории, а так называемое «оборонное сознание» – продукт не 70-летнего советского периода, а нескольких столетий Московского царства и империи Романовых. Нынешняя же волна консерватизма, охватившая Россию после 2012 г., имеет маятниковую природу и является отложенной реакцией на неудачи либеральных реформ 1990-х гг. и усиление конфликта с Западом. Россияне все чаще и с большей ностальгией вспоминают поздние советские времена с их стабильностью, предсказуемостью и социальными гарантиями. Одновременно в стране растет новое поколение, имеющее иные ценности и привычки, сформировавшееся в условиях информационных возможностей социальных сетей, свободных перемещений по миру. Оно не особенно желает жертвовать чем-либо существенным во имя ценностей консерватизма и русской исторической идентичности.