– Вы уверены? – в третий раз уточнил клерк и, не скрывая покровительственного тона, добавил, – мадам Жанет сказала, что её дочь некомпетентна в финансовых вопросах, и вы лично около года назад подписали в моём кабинете доверенность.
– Если вы ведёте счета семьи Марлоу, то должны заметить существенное падение доходов, – чеканя каждое слово, произнесла, с трудом сдерживаясь, чтобы не нагрубить, – и если вы компетентны в финансовых вопросах, то должны видеть, с какого периода времени счета семьи Марлоу стали пусты.
– Да, но сейчас в нашей стране кризис, и многие компании переживают…
– Меня совершенно не интересуют другие компании, – остановила я занудного и явно наживающего своё состояние за наш счёт клерка, и голосом, не терпящим возражений, проговорила, —или вы сейчас же дадите мне выписку моих счетов и примете заявление о прекращении всех действий мадам Жанет, или я иду к управляющему банка.
– Ваша выписка, – недовольно буркнул мужчина, подтолкнув по столу ко мне документ, и размашисто расписался на моём заявлении, – я передам ваши бумаги в расчётный отдел.
– Конечно, мы вместе сейчас передадим бумаги в расчётный отдел, но сначала вы подпишете копию моего заявления. Я хочу быть уверенной, что эта маленькая бумажка не потеряется в огромном количестве всех банковских документов.
– Хорошо, – сквозь зубы процедил клерк, поставив подпись и на копии моего заявления, после рывком поднялся с кресла и, нервно подергивая плечом, устремился к выходу. Я не заставила себя долго ждать и, схватив со стола выписку – с ней могу ознакомиться чуть позже, поспешила за убегающим от меня мужчиной. Только убедившись, что заявление попало в нужные руки, я как можно дружелюбней улыбнулась клерку, вполне, на мой взгляд, вежливо попрощалась и направилась к диванчику…
Маман успела неплохо порезвиться за счёт наследства своей дочери, но на счету всё же осталась довольно внушительная сумма. Да, если продолжить тратить их так же, как делала мадам Жанет, этих денег и на три года не хватит. Но их было достаточно, чтобы снять квартиру в приличном районе и, наверное, открыть какое-нибудь собственное дело. Начать можно с малого, лавки, например, а после, когда производство раскрутится, было бы неплохо расшириться…
– Мадемуазель, вам помочь? – прервал мои мечты о собственном уютном особнячке и магазинчике молодой мужчина, неслышно подкравшись к моему уединённому уголку.
– Нет, спасибо, хотя… – на ходу изменила решение, заметив на пиджаке парня значок служащего банка, – я хочу снять деньги, не подскажете, куда мне обратиться?
– Конечно, мадемуазель…
– Кэтрин Марлоу, – представилась, поднимаясь с дивана.
– Прошу вас, мадемуазель Марлоу, – пригласил клерк, первым направившись к стойке, – сейчас я сообщу мсье Моргану о вас.
– Благодарю, – кивнула и в ожидании очередного служащего беглым взглядом осмотрела зал. Людей в банке было много и разных. Здесь находились и клиенты с достатком, которых клерки едва ли не за ручку водили из кабинета в кабинет, и люди победнее. Они, настороженно озираясь, прижимали к груди бумаги и сумки и выглядели растерянно. Но удивительно, что служащие банка не кривили губы в презрительной ухмылке, обращались с каждым клиентом одинаково вежливо…
– Мадемуазель Марлоу, простите за задержку, – произнёс приятный мужской голос, возвращая меня к насущным проблемам, – вы хотите снять некую сумму с ваших счетов, верно?
– Мсье Морган? – уточнила, обратив свой взор на мужчину средних лет с благородными залысинами на лбу и усиками Пуаро.
– Да, я к вашим услугам, – с улыбкой ответили служащий, выжидающе на меня посмотрев.
– Я хотела бы снять небольшую сумму наличными, – проговорила и, быстро написав на маленьком листе бумаги нужные мне цифры, добавила, – желательно с разменом.
– Как скажете, мадемуазель, эм… здесь есть неоплаченные счета мадам Жанет Марлоу, вы…
– Нет, мама сама их оплатит, – поспешила ответить, обратив внимание на небольшую заминку клерка.
– Хорошо, я сейчас выпишу чек, и вам нужно будет пройти в кассу.
– Спасибо.
– Мне также сообщили, что впредь у мадам Жанет Марлоу нет доступа к вашим счетам?
– Всё верно, мсье Морган.
– Хорошо, мадемуазель Кэтрин.Я ещё хотел уточнить, вы желаете проверить банковскую ячейку, открытую на ваше имя?
– Хм… да, конечно, – вполголоса протянула, судорожно копаясь в доставшихся мне в наследство воспоминаниях, но Кэтрин, кажется, ничего о банковской ячейке не знала.
– У вас есть ключ?
– Минутку, – ответила, широко распахнув сумочку, в которую я ссыпала всё, что нашла в сейфе отца, и там, по-моему, был какой-то неказистый ключик. Я, быстро пошарив в ней рукой, поймала искомое, – этот?
– Да, мадемуазель, прошу вас, пройдёмте за мной, – степенно проговорил клерк, выходя из-за высокой стойки.
Идти пришлось немного – пара узких и тёмных коридоров, два помещения без окон, снова коридор, и мы наконец оказались в зале, стены которого сплошь состояли из маленьких квадратиков с номерами.
– Ваша ячейка под номером сто тридцать семь, – промолвил мужчина. Несколько секунд он неподвижно наблюдал за моими действиями, а после того, как мне с третьего раза удалось повернуть ключ и наконец достать маленький ящик из стены, покинул комнату, оставляя меня одну.
– Хм… интересно, – задумчиво пробормотала я, снимая крышку, и, не растягивая сомнительное удовольствие, первым вытащила конверт. Быстро его распечатала и уже через секунду с изумлением вчитывалась в бумаги, согласно которым я являлась единственной собственницей особняка, находящего в Грейтауне на улице Беглоус. Этот дом некогда принадлежал бабке отца Кэтрин, и она пожелала оставить своё имущество именно Кэтрин Марлоу. От такой новости я едва не запрыгала от радости – какой бы ни был дом, он мой, а значит, не нужно искать квартиру, скитаться по съёмным углам и отдавать свои деньги чужим людям.
Ещё раз перечитав бумаги, я на всякий случай проверила конверт, но больше в нём ничего не оказалось. И я взялась за шкатулку, уже заранее предвкушая что-то волшебное, но в ней находился всего лишь ключ. Без пояснительной записки, без указания адреса и места, где им можно воспользоваться. На тот, которым я вскрыла ячейку, он не был похож, да и дома на такие не запирали. Однако и его я забрала, мало ли где он понадобится, и внимательно оглядела со всех сторон шкатулку, а также ящик, но более ничего интересного не обнаружила.
– Мадемуазель, вам потребуется ещё время? – прозвучал из-за двери глухой голос мсье Моргана как раз в тот момент, когда я запирала ячейку.
– Нет, я уже выхожу, – отозвалась. Сжимая в руках сумочку, как величайшую ценность, я вышла из тёмного и почему-то холодного помещения.
– Сумма, что вы заказывали, уже ждёт вас в кассе.
– Спасибо… мсье Морган, а кто открыл на моё имя ячейку?
– Ваш отец, мадемуазель Марлоу.
– А мадам Жанет о ней знала? – осведомилась, так как не понимала, почему маман всё ещё не воспользовалась этим особняком. Может, там и смотреть не на что, а я зря раньше времени радовалась.
– При мне она ни разу не заходила в комнату хранения. Если желаете, я могу проверить книгу посещений.
– Да, будьте любезны, – не стала я отказываться от предложения, наконец покинула тёмные катакомбы здания банка и, выйдя в светлый зал, на секунду зажмурилась. Едва не потеряв из виду мсье Моргана среди вдруг собравшейся у дверей толпы каких-то юных молодых людей. Но не успела я догнать клерка, как у колонны мне преградила путь разъярённая мадам Жанет.
– Маман, ведите себя прилично, вы находитесь в общественном месте, – проворковала я и, крепко схватив её под локоть, повела опешившую от такого обращения женщину к окну, где людей было не так много.
– Что ты… – прошипела нервная особа, с шумом выдыхая, и сквозь зубы процедила, – я пришла подписать счета, а мне сообщили, что ты аннулировала доверенность.
– Да.
– Как ты… ты сейчас же заберёшь заявление и скажешь, что всё это недоразумение!
– Нет.
– Кэтрин, да как ты смеешь… я…
– Рекомендую пересмотреть ваши траты, мадам, – прервала взбешённую и ещё не осознавшую, что её дочь изменилась, женщину. Я, ласково оскалившись, невольно вспомнила, с каким изощрённым наслаждением она заставляла Кэтрин декламировать дурацкие стишки перед гостями, хотя девушка давно вышла из детского возраста, и это выглядело не милым, а скорее странным, и добавила, – и впредь вы не прикоснётесь к моим деньгам…
Из банка я вышла в прекрасном расположении духа. Пока мне относительно везло. Я очнулась в теле графини – здоровой, красивой, не особо обедневшей. Есть небольшой капитал и вроде как свой особняк почти в центре столицы. Даже жених имеется, и если мне и дальше так будет везти, то, откажись он от брака со мной, я разбогатею на внушительную сумму.
А случившееся с Кэтрин на приёме у Бриджет меня не особо волновало – от подруг таких надо однозначно избавляться, да и от маман держаться подальше. Слухи, сплетни – неприятно, но не смертельно, тем более так своевременно подвернувшийся домик бабули – отличный повод покинуть этот провинциальный городок, и со временем обо мне попросту забудут…
– Кэтрин! Милая! Мне всё рассказали! Это правда?! Джон отказался от тебя?! – на всю улицу раскричалась пышнотелая особа. Быстро пересекая проезжую часть, она, не прекращая причитать, бежала в мою сторону.
Недовольно поморщившись, глядя на очередную «подругу», я решила дождаться девушку, иначе она так и будет бежать следом за мной, выкрикивая свои дурацкие вопросы. Поэтому, натянув на лицо дежурную улыбку, я замерла в ожидании неподалёку от маленького, но приличного кафе.
– Кэтрин!
– Мисси, – поприветствовала запыхавшуюся девушку, беглым взглядом осмотрев улицу. Иных приятельниц и прочих любопытных знакомых Кэтрин я не заметила и с облегчением выдохнула.
– Я не поверила ни одному слову Аннет, но Бриджет… – выпалила девушка, придя в себя после короткого, но быстрого забега, – она сказала, что сама видела тебя с… ним.
– С кем «с ним»? – сделала вид, что не понимаю, о чём говорит Мисси, ещё одна почитательница мадемуазель Бриджет, как, впрочем, и большая часть жителей этого городка. Семья девушки происходила из древнего рода – ну так она сама утверждает, имела приличный капитал, а также считалась негласными правителями всего города, задавая тон. Поэтому желающих пресмыкаться перед наглой девицей было полно.
– С Хью Элтисоном, – прервав мои мысли, шёпотом пояснила Мисси, её круглые щёчки тотчас покрылись румянцем, а грудь заходила ходуном.
– А это кто? – продолжила выяснять, на этот раз мне действительно было неизвестно имя того, с кем уложили невменяемую Кэтрин.
– Ну, как же… разве ты не знаешь? Он ко вдовушкам ходит… за деньги, – пробормотала девушка, густо покраснев, хотя куда уж сильнее.
– Интересно… – задумчиво протянула я, ещё не зная, для чего мне эта информация, но вдруг пригодится, и ехидно осведомилась, – и что такой человек делал на приёме у Бриджет?
– Эм… не знаю, – растерянно промолвила «подружка» и, чуть помедлив, изумлённо воскликнула, – ты пригласила?
– Нет, я впервые видела этого мужчину, – возразила я и, понимая, что сейчас мои слова не будут иметь никакого веса и наверняка мне никто не поверит, всё же проговорила, – на приёме меня опоили какой-то дрянью. Последнее, что я помню, это как Бриджет уводила меня в спальню на втором этаже. Очнулась я уже в кровати с незнакомцем и была в ужасе от этого. Кстати, сегодня Бриджет уверяла меня, что этот мужчина – не кто иной, как вор.
– Но… она же сама мне на прошлой неделе показала Хью, выходящего из дома мадам Одри, – невнятно пробормотала девушка, выпучив на меня и без того огромные глазища.
– Странно, да, – подытожила нашу беседу, которая лишь подтвердила мои предположения, и, натянуто улыбнувшись, произнесла, – прости, Мисси, но мне пора.
– Я думала, мы немного поболтаем.
– Нет, не сегодня, сама понимаешь, – развела руками и, не дожидаясь, что скажет «подруга», поспешила свернуть за угол.
К этому моменту я окончательно убедилась в своём решении, что мне необходимо срочно покинуть этот город. Слухи о нравственном падении Кэтрин Марлоу распространяются быстрее пожара. Желающих узнать подробности из первых рук будет много, а объясняться, хлопать дверью перед каждым любопытным носом у меня желания не было. Так что, составив план следующих действий, я решительно направилась его осуществлять.
В первую очередь я заглянула в магазин одежды. Обновлять гардероб полностью не было смысла, мода в столице Вирдании, возможно, изменилась, и в нарядах провинциального городка я буду слишком выделяться. Поэтому, подобрав себе максимально удобную одежду для дороги, я покинула скудную лавку и шепчущихся за моей спиной девиц.
У галантерейщика я купила отличные кожаные туфли, небольшой чемодан и перчатки. На вокзале приобрела билет – мне и в этот раз повезло, и ближайший поезд отходил сегодня в восемь вечера. И, заглянув в небольшое, но уютное кафе, где я вкусно отобедала, отправилась в дом к маман…
– Явилась! Ирма, ты посмотри на неё! Опозорила семью Марлоу и где-то ходит! А мне оправдывайся перед гостями! – фурией набросилась на меня мадам Жанет, стоило мне переступить порог гостиной.
– Кэтрин, детка, так это правда? – тоненьким голоском протянула тётушка, обескураженно добавив, – как ты могла? Что теперь будут говорить о нас люди?
– Мадам Ирма, это какой-то кошмар, – горестно всхлипнула, стиснув руки в замок, – я ничего не помню, а теперь…
– Что же делать? Жанет, как помочь девочке?
– Это какой-то кошмар, – я судорожно выдохнула и, чуть подавшись к тётушке, жалобно произнесла, – мадам Ирма, помните, отец дарил мне украшения, начиная с тринадцати лет, каждый год на день моего рождения?
– Да-а-а… последним было изумрудное колье, – с капелькой зависти промолвила женщина, мечтательно прикрыв глаза.
– Я не нашла их в сейфе отца, наверное, матушка была столь любезна, что хранила МОИ украшения у себя, – продолжила я, игнорируя яростные метания мадам Жанет по гостиной.
Мне требовалось спешно решить все безотлагательные вопросы в этом доме и быстро исчезнуть, пока мадам Жанет не придумала какую-нибудь подлость. В её оригинальности я не сомневалась – в молодости она виртуозно манипулировала всеми своими многочисленными ухажёрами. По крайней мере, так рассказывала о своей сестре мадам Ирма. Но красавица Жанет слишком быстро вышла замуж за Майкла Марлоу, и спустя девять месяцев после свадьбы родилась малышка Кэтрин. Красота «прекрасной принцессы» померкла, фигура потеряла былую легкость, и Жанет стала уже неинтересна.
Предполагаю, мадам Жанет все свои обиды и недовольства обратила на свою маленькую дочь, виня ее в своей угасшей красоте. Умело притворяясь любящей мамашей перед отцом Кэтрин и частыми гостями семьи Марлоу, наедине с ребёнком это был жёсткий и требовательный тиран.
– Не знаю, Кэтрин, – вернул меня на землю настороженный голос мадам Ирмы. Женщина с недоумением покосилась на мадам Жанет, та же, надев маску оскорблённой невинности, воскликнула:
– У Майкла в кабинете всегда было полно людей! А ты всегда была беспечна и всё теряла! Где ещё хранить драгоценности?
– Мадам Ирма, я могла запамятовать, ведь прошло уже столько лет, когда я в последний раз видела свои украшения, но у вас-то память отличная, вы не могли бы мне помочь и выбрать то, что принадлежит мне?
– Хм… конечно, но зачем тебе?
О проекте
О подписке