Месть княгини Ольги

 
Рыдала Ольга на могиле мужа.
В земле древлянской княже погребен,
Где воронье в померкшем небе кружит,
И подступает лес со всех сторон.
Пронесся плач сквозь темные дубравы,
Через тропу зверей и бурелом…
А мнилась ей речная переправа
И любый сердцу, добрый отчий дом…
 

В. Кайль

А было это так: расквитавшись с князем Игорем, древляне отважились заслать сватов к его вдове Ольге, зовя ее замуж за их князя Мала^[17]. Согласитесь, по современным нам понятиям – кощунство необыкновенное, но, скорее всего, древляне искренне полагали, что, отобрав у женщины мужа и защитника, самое правильное – тут же дать ей другого. Да еще какого – собственного князя! В общем, око за око, мужа за мужа.

Двадцать сватов в дорогих одеждах прибыли в ладье, которую киевляне по сигналу Ольги подняли и, донеся на руках до заранее вырытой глубокой ямы во дворе терема Ольги, свалили ладью туда. После чего закопали незадачливую делегацию вместе с их транспортным средством. «И, склонившись к яме, спросила их Ольга: „Хороша ли вам честь?“ Они же ответили: „Горше нам Игоревой смерти“. И повелела засыпать их живыми; и засыпали их…»

Свершив свою месть, княгиня не успокоилась и предложила древлянам прислать к ней в качестве послов лучших своих мужей, что они и сделали. Второму посольству слуги княгини предложили попариться с дороги в бане, дабы предстать перед княгиней чистыми и отдохнувшими. Там-то они и были сожжены заживо. Такая казнь называлась сожжением в срубе.

Что же, надо было думать, прежде чем отправлять второе посольство после уничтожения первого. Если женщина не в духе, никакая парламентерская неприкосновенность не поможет.

Третьего посольства Ольга не ждала, так как понимала, что даже до ее врагов древлян дошло, что с ней лучше не иметь дела. Поэтому кровавая княгиня (как только ее отважились с такими грехами причислить к лику святых?) отправилась к ним сама, дабы, по обычаю, справить тризну^[18] на могиле мужа. Доверчивые древляне явились на тризну, предчувствуя знатный пир и обильную выпивку. Княгиня велела напоить дорогих гостей, а когда те напились и заснули, Ольгины слуги порубили их всех до одного. Согласно «Повести временных лет», на той тризне погибло пять тысяч древлян. Надо думать, кровь ручьями стекала с Игорева кургана.

В следующий раз в 946 году Ольга возглавила военный поход на древлян. Согласно Новгородской Первой летописи, киевская дружина одолела войско древлян в честном бою. Другой вариант: жестокая Ольга долго осаждала древлянскую столицу Искоростень^[19]. В «Повести временных лет» упоминается, что вдова сказала – уйдет от города, если в качестве дани ей дадут по птице от каждого двора. В результате хитроумная княгиня сожгла город, привязав к лапкам пернатых зажженную паклю с серой. Птицы вернулись в свои гнезда, и в результате целый город сгорел.

Совершив свою страшную месть, Ольга сделалась правительницей Руси, правила до совершеннолетия Святослава и оставалась у власти после, так как возмужавший князь большую часть времени проводил в военных походах и не уделял внимания управлению государством.

Правление Ольги

 
Мы строим крепость. Нас не будет,
Не вспомнят наши имена…
Но возводили стены люди,
Чтоб Русь стояла, как стена!
 

В. Симаков

В 947 году княгиня Ольга отправилась в новгородские и псковские земли, назначая там дань, и устанавливала систему «погостов».

Погост – административно-территориальная единица Киевской Руси. Впервые административно-территориальное деление в русском государстве установила княгиня Ольга: она поделила Новгородскую землю на погосты, установив для каждого размер дани, которую его жители должны были ей выплачивать. То есть где остановился князь и погостил во время сбора податей, там и погост. Слова гость, гостить, погост однокоренные.

После одного такого посещения в Плескове (Пскове) хранятся сани, на которых приезжала княгиня.

С этой информацией не согласны архимандрит Леонид (Кавелин)^[20] и историки Алексей Александрович Шахматов^[21], М. Грушевский^[22], Д. Лихачев^[23], В. Татищев^[24]. Они считали, что Ольга не могла в то время посещать новгородские и псковские земли.

Дань дани рознь

 
Старинный город прост и величав,
его душа светлеет год от года.
Печальный кремль, как вечности причал,
встречает милосердием у входа.
 

И. Слепнев^[25]

За данью приезжали в зимнее время, когда урожай уже собран, а реки и озера замерзли. Нужно было объехать не просто расположенные вокруг замка деревни, а в том числе и покоренные ранее племена. Дань собирал либо сам князь, либо его доверенное лицо с дружиной. Обычно данью называли то, что ратники князя сумели отобрать, ворвавшись в селения и городища. В общем, разбой на законном основании. Плати – или будешь убит.

В свое время именно таким способом собирал дань с древлян князь Игорь. Однажды пришедшие с Игорем воины сказали князю: «Отроки Свенельда^[26] изоделися оружием и одеждой, а мы наги…». Надо понимать так: до этого дружина Свенельда пограбила уличей, а людям Игоря стало завидно. Насчет «наготы» – это явный перебор: всего год назад, в 944 году, Игорь получил огромную дань в Византии. Стало быть, мог возразить, заставить замолчать, но, судя по всему, Игорь и сам был не дурак пограбить. Так что собрали они с древлян дань и раз, и другой подряд. Развернулись бы да собрали еще чуток, но тут у древлян лопнуло терпение: «Если повадится волк по овцы, то вынесет все стадо, пока не убьют его; так и этот: если не убьем его, всех нас погубит». Древляне наклонили два дерева, привязали каждую ногу князя Игоря к деревьям и отпустили. Князя разорвало надвое. Страшная смерть, и мы уже говорили, как древляне заплатили за убийство.

Тем не менее, сделавшись практически единовластной правительницей Руси, Ольга делает сбор дани цивилизованным предприятием. Во-первых, она дает населению «уроки» – то есть определяет размер дани. Во-вторых, создаст погосты – дворы княжеских приказчиков, на которые население должно привозить дань самостоятельно. То есть дань по принципу «сколько отобрали, столько и взяли» превращается во вполне цивилизованный налог.

В Киеве княгиня Ольга повелела ставить не деревянные, а каменные дома (первые каменные здания Киева – городской дворец и загородный терем Ольги). Со вниманием относилась она к благоустройству подвластных Киеву земель – новгородских, псковских, расположенных вдоль реки Десны и прочих. В 945 году Ольга установила размеры «полюдья» – податей, которые следовало платить Киеву, сроки и периодичность их уплаты.

Подвластные Киеву земли оказались поделены на административные единицы, в каждой из которых был поставлен княжеский администратор – тиун^[27].

Чудное знамение

 
Где Пскову быть? –
Нас предки не спросили:
Пришлись по нраву красота и ширь.
И город встал на рубежах России
И грудь расправил, словно богатырь.
 

О. Тиммерман

Однажды, объезжая свои владения, Ольга остановилась на берегу Великой, и тут перед ее глазами развернулось необыкновенное зрелище: из облаков возникло три луча, которые вдруг сошлись на берегу в определенной точке. Поняв увиденное как явный знак свыше, княгиня повелела возвести на этом месте собор в честь святой Троицы, а вокруг «град велик, славен и во всем изобилии!».

Возвратясь в Киев, великая княгиня повелела отправить много золота и серебра для постройки храма и города.

На месте же, с которого Ольга любовалась на огненные лучи, многим позже была построена небольшая часовня, которую так и назвали – Ольгинской.

То есть произошло самое настоящее чудо, и по слову Ольги в языческом мире появился первый христианский храм России – Троицкий собор. Причем возник он еще до крещения Руси Ольгиным внуком Владимиром!^[28] Град же, расположившийся вокруг храма, стали называть Город Святой Троицы.

Была ли Ольга на момент строительства храма христианкой?

Да, была, в 957 году Ольга отправилась в Константинополь, где приняла святое крещение. Да не как-нибудь, ее крестным отцом стал сам император!

Вообще Ольга – весьма примечательная личность. Путешествуя с дружиной по землям русским, она ставила особые каменные кресты. Этими крестами она отмечала форпосты, то есть кресты служили вместо пограничных столбов, чтобы все знали: где высится крест – там земля русская.

Тем не менее хорошие отношения с Византией не мешают Святославу в очередной раз вторгнуться в ее пределы в 967 году. До него там побывали и Олег, и Игорь; последний, по мнению греческих летописцев, манкировав мирным торговым договором, заключенным между Византией и Русью, все равно то и дело наведывался пограбить богатые греческие города.

Святослав же не просто приходит с целью грабежа, он пытается построить Переславец – город-крепость на Дунае, то есть он расширяет и укрепляет рубежи своего государства. Иными словами, Святослав не считает возможным продолжать жить нерегулярными набегами, он впервые в истории Руси собирается вести планомерную войну.

В 988 году сын Святослава и внук Ольги Владимир захватил Херсонес – летописцы называют этот город Корсунью. После чего, используя его как форпост, вытребовал у византийского императора, под угрозой вторжения в Константинополь, его сестру Анну^[29] себе в жены. Ну как можно отказать, когда тебя столь деликатно просят? Владимир крестился, получив имя Василий, после чего сочетался браком с Анной.

Для чего сильные мира сего заключают династический брак? Чтобы приобрести новых, не менее сильных и могучих родственников, то есть стать членом их семьи, что дает право быть с ними на равных. Владимир отлично понимал, что, если попросит Византию крестить Русь, будет затем за это должен не только он – вслед за ним это бремя будут тянуть все его потомки. Ольга крестилась в Константинополе и потом была вынуждена всю свою жизнь отдаривать облагодетельствовавшего ее императора и его многочисленную родню. Владимир сделался зятем императора. Породнившиеся – одна семья, даже если члены ее говорят на разных языках и живут друг от друга за семью морями. Дети от этого брака получают права и на отцовское, и на материнское наследство.

Таким образом, Византия несет свет православия миру, и если член византийской императорской фамилии, зять императора Владимир крестит свой народ, он никому ничего не должен, он имеет на это законное право, можно сказать, занимается семейным бизнесом.

Возраст Пскова. Взгляд в глубь истории

 
О Псковщина! Душа тебя поет,
Старинный край, украшенный церквами, –
Они, как лебеди, что вдруг взмахнут крылами
И – в небеса с хрустальной глади вод.
 

Т. Соловьева