Отзывы на книги автора «Юлиан Семенов»

Я очень удивлена, что на эту замечательную книгу нет до сих пор ни одной рецензии.
Читала я роман сравнительно давно, поэтому впечатления у меня от книги, скажем так, не первой свежести, однако... Однако, не могу не написать хотя бы пару строчек!

Кто не слышал о Штирлице? Я полагаю - знаменитого разведчика знают все, и если не по романам и фильмам, то уж по анекдотам точно. В большинстве случаев, знакомство с Максом Отто фон Штирлицем заканчиваются на прочтении книги "Семнадцать мгновений весны" и ознакомление с одноимённым фильмом. И знаете что? Это очень грустно, ребята!

Я не большой знаток жанра политического и шпионского детектива: и мои познания начинаются с Юлиана Семёнова и заканчиваются Борисом Акуниным, поэтому мои оценочные суждения о тонкостях романах и мастерства писателя весьма.. гм.. ограниченные. Но я считаю возможным поделиться с ними - в конце концов, всегда есть шанс, что кого-то они да и подтолкнут на дальнейшее знакомство с приключениями известного разведчика.

Итак, к прочтению "Экспансии - I" я преступила после романа "Приказано выжить". Действие разворачивается уже не в Германии, а в Испании 1946 года, где франкистский режим цветет и благоухает. Третий Рейх повержен, идёт Нюрнбергский процесс - старый недруг практически забыт, а новый враг №1 - коммунизм (нетрудно догадаться, что в первую очередь в лице недавнего союзника - СССР).
Как же коротка человеческая память! Теперь в борьбе с новой враждебной силой не гнушаются использовать и некогда заклятых врагов.

Семёнов не чурается поднимать темы "рождения" холодной войны, американского империализма и европейской и латиноамериканской индифферентности. С другой стороны, его восприятие США в частности и Америки в общем стала для меня своего рода открытием. Его подача ошибок, чрезмерного рвения, особого взгляда и восприятие истории - объясняется молодостью нации (и наций), он даже восхищается "детским" поведением. Семёнов называет их детьми, бесхитростными, доверчивыми; описывает Америку с таким очарованием, простосердечием, мягкостью и терпимостью, что невольно перенимаешь это чувство легкой покровительственности. Согласитесь, встретить подобное отношение к США и странам обеих континентов Америки - весьма редкое явление для советского писателя.

До "Экспансии - I" я не понимала, насколько сильный писатель Юлиан Семёнов. Возможно потому, что история Третьего Рейха мне неплохо знакома и я не "плавала" в многочисленных именах, датах и исторических событиях. Возможно потому, что приключения Максима Исаева (он же Штирлиц) в Германии были куда более событийными - больше шпионажа, слежек, перестрелок, меньше философии.
В Экспансии уже нет такой динамики, остросюжетности, как в предыдущих приключениях Исаева/Штирлица, герой постарел вместе с автором, перейдя на исключительно умственную активность, оставив физическую для более молодых. Возможно, такая смена курса кого-то весьма покоробит, меня же удовлетворило. Вероятно, пройдя предыдущие романы, вместе с автором и Штирлицом постарела и я, отсюда и сообразность с философией, мыслями, многочисленной документацией и исторической справкой.

Господа, я уже упоминала, какой сильный писатель Семёнов? Порой пробираться через дебри его рассуждений и философии (блестящих надо сказать рассуждений и философии) очень нелегко: иной раз один абзац способен подкинуть так много пищи для размышлений, перечисление которых набрало бы не меньше десятков страниц. И ведь касаются они совершенно различных тем: отношения мужчины и женщины, родителей и детей, долга, ответственности, любви, доверия и многого другого - я думаю, каждый найдет что-то для себя.

Наверное, про работу с историческими событиями, датами, именами, персонажами, их характерами и соответствие с реальными историческими лицами, я говорить не буду (тем более что судить об их достоверности никак не могу). Отмечу лишь, что в процессе прочтения я поймала себя на мысли, что и приблизительно представить не могу, с каким же объемом документов и архивов надо было поработать, чтобы написать хотя бы одну главу романа!

В заключение, добавлю, что лично на меня Экспансия-I" оказала невероятно сильное впечатление (куда большее, чем романы о работе Штирлица по Германии) - произведение более основательное, не столько, конечно, шпионский детектив, сколь больше политическая книга. И пусть порой читать её нелегко, а обилие "фактов" и сводок, размышлений и философии с радостью потопит под собой неподготовленного читателя - роман стоит того, что бы с ним ознакомиться!

ОТЧАЯНИЕ

События непосредственно продолжают те, что были описаны в трилогии «Экспансия». Наконец-то Исаев-Штирлиц после всех своих многолетних испытаний оказывается на Родине. Только родина не встретила своего героя с благодарностью. А принялась искать варианты дальнейшего использования этого старого борца с нацизмом в своих новых играх и игрищах. Конечно, не сама родина, а те, кто действовал от её лица. И на смену высшим эшелонам гитлеровской и других высших иностранных бюрократий, о которых мы увлечённо читали в предыдущих книгах цикла, вышли теперь другие, отечественные персонажи и персоны. Опять-таки высшего ранга, начиная от вождя и далее вниз по иерархической лесенке власти. Собственно говоря, на первый план как раз выходит вся эта около тронная возня и суета; такое впечатление, что всех этих «высших» заботит не то, как быстрее восстановить страну от военной разрухи и обеспечить более-менее нормальное существование её населению, народу, а кто окажется ближе к вождю, кто будет влиятельней и весомей в борьбе за власть, и кто в конечном счёте станет преемником Сталина в державе. А Штирлиц во всех этих раскладах оказывается просто одной из разыгрываемых карт. Правда всё же не шестёркой, а одним из козырей, если не джокером.

Горькая книга. Без ретуши и подмалёвки.

БОМБА ДЛЯ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ
Этот роман был написан Юлианом Семёновым сразу после «Семнадцати мгновений весны». Знать эту хронологию важно, если вы читаете весь цикл не по датам написания входящих в него книг, а по внутренней хронологии. Просто потому, что роман «Отчаяние», написанный автором уже в 1990 году и по настроению и по сути имеет совсем другую окраску, нежели предыдущие разведчицко-шпионские политические детективы. Т.е. если в предыдущих книгах в центре внимания автора были события внешнего мира и попытки Штирлица как-то поучаствовать во всей этой мировой суете сует (при этом много внимания уделялось так называемым главам, рассказывающим о всякой политической мировой кухне и всём таком), то роман «Отчаяние» в полной мере соответствует своему названию. Ибо иначе, как отчаянием и читатель не может назвать обуревающие его эмоции и чувства. Ведь горечь всего совершаемого в нашей стране с теми, кто совсем недавно рисковал жизнью на полях явных и тайных сражений и на всех мыслимых и немыслимых фронтах Второй Мировой войны и по её окончании, несправедливость и равнодушная расчётливость при решении их судеб высшими чинами нашей державы, буквально игровой, покерный подход к анализу того, как ещё можно использовать карту «штирлиц» и абсолютное отсутствие всяческой благодарности за десятилетний труд в качестве внедрённого в самые гущи вражеского государства разведчика-универсала никаких иных эмоций вызвать не могут. И последний абзац о «торжестве» справедливости спустя ещё десятилетия вряд ли может заретушировать описанные в романе события. Собственно говоря, именно эта книга по сути является прощанием в нашим героем. А не «Бомба для председателя»…

Что касается вышеназванного романа, то он посвящён попыткам некоторых сил Западной Германии завладеть собственным ядерным оружием, с тем, чтобы вновь осуществить попытку реванша и вернуть к жизни угасающий германский нацизм. И командированный в Германию совсем с другими задачами Штирлиц-Исаев волей обстоятельств оказывается в самой гуще этих движений. А ещё мы в этом романе вновь встретимся с запомнившимися нам из «Мгновений...» бывшими гестаповцами Холтофом и Айсманом, и вот тут уже стало заметным влияние фильма и актёров, игравших в нём этих персонажей — если с Холтофом всё более-менее совпадает, то тот образ киношного Айсмана, сыгранного Куравлёвым, ну никак не подходит к тому Айсману, который действует в этом романе. По крайней мере так мне показалось.

Автор включил в эту книгу две параллельные сюжетные линии. Мы расследуем преступление, совершенное где-то в 70-80 годах, и в то же время обращаемся к прошлому преступника, а следы его ведут в военные годы, к военнопленным 41, к власовцам, к абверу, к немецким провокациям.
Современная (на тот момент) сюжетная линия дала автору возможность вскрыть некоторые проблемы советского быта и продемонстрировать методы работы милиции. Например, по полусапожкам, найденным на трупе, удалось установить (вернее, подтвердить предположение) личность покойной. Потому что: можно запросить фабрику когда и куда поставлялось, потом запросить распределяющий центр нужной области, потом близкий к дому потенциальной жертвы магазин, а потом найти ту продавщицу, которая продала их ей из-под полы, потому что официально их на прилавок не выкладывали!
Или же политкорректный доклад моряка дальнего плавания: тогда ж в Белоруссии был голод, т.е. нехватка некоторых высококалорийных продуктов.
Или попытка грузин получить со склада в Москве уже выписанную их начальством лабораторию для печати цветных фотографий - то нач. склада в отпуске, то бухгалтер, то и вовсе начальство сменилось и требует все визы заново получать …
Бывали и грустные моменты про братство народов. Ведь жители страны тогда действительно воспринимали Советский Союз как единую семью. И если еще можно как-то понять радостный выход из Союза прибалтов, то поведение грузин удивляет, но больше всего, конечно, расстраивает ситуация с Украиной, потому что грузина от русского отличить легко, а кто отличит русского, белоруса и украинца?
Линия, тянущаяся из сороковых годов, позволила автору поподробнее обсудить власовцев с точки зрения общей политики Гитлера. Какие надежды он на них возлагал? Что они оправдали, а что нет? Почему он ставил их на оборону именно в определенные города? Конечно, это только предположения, но подкрепленные обдуманной логической цепочкой. Какой бы сюжет не описывал Семенов, он не забывает посмотреть на дело шире, с общеполитической точки зрения. Этим и ценны его произведения, и увлекательным сюжетом, и глубиной.
Кроме того, в данном произведении у нас не рядовой преступник, не мелкий бандит или сорвавшийся безжалостный уголовник - все равно на вышку уже набрал и вообще, “однова живем”. Перед нами человек, прошедший определенную подготовку в немецких военных школах, где он учил не только приемы рукопашного боя, но и возможность вступить в интеллектуальное сражение: как замести следы, когда надо поспешить, а когда лучше выждать. Это и тактик, и стратег уголовного мира. И преступления, которые он совершает, по тем временам беспримерно жестокие. Это в наше время разделать трупы, чтобы легче было вынести их из квартиры и спрятать, стало практически обычным делом, и этим занимаются уже не только алкоголики, пришившие дружка по пьяни, но и историки таким же образом сводят счеты с подругами. В то же время дойти до такой дикости, в глазах советского человека, мог только безжалостный волк, не имеющий с людьми ничего общего. Ну, а сам преступник, вероятно, мыслил вполне рационально. Он не был маньяком, а просто усложнял опознание трупа, лишая его головы и конечностей, с которых можно взять отпечатки. Увы, одинаковый почерк преступлений подвел его. Именно из-за такого расчленения и смогли связать воедино два преступления, между которыми было несколько десятков лет разницы. А дальше уже сработала дисциплина и налаженная сеть по стране, с возможность послать запрос и отовсюду получить ответ. И, конечно, голова следователя, потому что прежде чем послать запрос, надо понимать, о чем спрашивать.

Автор включил в эту книгу две параллельные сюжетные линии. Мы расследуем преступление, совершенное где-то в 70-80 годах, и в то же время обращаемся к прошлому преступника, а следы его ведут в военные годы, к военнопленным 41, к власовцам, к абверу, к немецким провокациям.
Современная (на тот момент) сюжетная линия дала автору возможность вскрыть некоторые проблемы советского быта и продемонстрировать методы работы милиции. Например, по полусапожкам, найденным на трупе, удалось установить (вернее, подтвердить предположение) личность покойной. Потому что: можно запросить фабрику когда и куда поставлялось, потом запросить распределяющий центр нужной области, потом близкий к дому потенциальной жертвы магазин, а потом найти ту продавщицу, которая продала их ей из-под полы, потому что официально их на прилавок не выкладывали!
Или же политкорректный доклад моряка дальнего плавания: тогда ж в Белоруссии был голод, т.е. нехватка некоторых высококалорийных продуктов.
Или попытка грузин получить со склада в Москве уже выписанную их начальством лабораторию для печати цветных фотографий - то нач. склада в отпуске, то бухгалтер, то и вовсе начальство сменилось и требует все визы заново получать …
Бывали и грустные моменты про братство народов. Ведь жители страны тогда действительно воспринимали Советский Союз как единую семью. И если еще можно как-то понять радостный выход из Союза прибалтов, то поведение грузин удивляет, но больше всего, конечно, расстраивает ситуация с Украиной, потому что грузина от русского отличить легко, а кто отличит русского, белоруса и украинца?
Линия, тянущаяся из сороковых годов, позволила автору поподробнее обсудить власовцев с точки зрения общей политики Гитлера. Какие надежды он на них возлагал? Что они оправдали, а что нет? Почему он ставил их на оборону именно в определенные города? Конечно, это только предположения, но подкрепленные обдуманной логической цепочкой. Какой бы сюжет не описывал Семенов, он не забывает посмотреть на дело шире, с общеполитической точки зрения. Этим и ценны его произведения, и увлекательным сюжетом, и глубиной.
Кроме того, в данном произведении у нас не рядовой преступник, не мелкий бандит или сорвавшийся безжалостный уголовник - все равно на вышку уже набрал и вообще, “однова живем”. Перед нами человек, прошедший определенную подготовку в немецких военных школах, где он учил не только приемы рукопашного боя, но и возможность вступить в интеллектуальное сражение: как замести следы, когда надо поспешить, а когда лучше выждать. Это и тактик, и стратег уголовного мира. И преступления, которые он совершает, по тем временам беспримерно жестокие. Это в наше время разделать трупы, чтобы легче было вынести их из квартиры и спрятать, стало практически обычным делом, и этим занимаются уже не только алкоголики, пришившие дружка по пьяни, но и историки таким же образом сводят счеты с подругами. В то же время дойти до такой дикости, в глазах советского человека, мог только безжалостный волк, не имеющий с людьми ничего общего. Ну, а сам преступник, вероятно, мыслил вполне рационально. Он не был маньяком, а просто усложнял опознание трупа, лишая его головы и конечностей, с которых можно взять отпечатки. Увы, одинаковый почерк преступлений подвел его. Именно из-за такого расчленения и смогли связать воедино два преступления, между которыми было несколько десятков лет разницы. А дальше уже сработала дисциплина и налаженная сеть по стране, с возможность послать запрос и отовсюду получить ответ. И, конечно, голова следователя, потому что прежде чем послать запрос, надо понимать, о чем спрашивать.

Для меня эта книга получилась совершенно нежданной и негаданной. Я имею ввиду то, что обычно Семенов пишет романы, основанные на реальных исторических событиях. Они описываются "по-честному" достаточно подробно, документально, достоверно. И совершенно необязательно, чтобы главный герой делал именно то, что было на самом деле. Главное - чтобы общий исторический результат, как говорится, благоприятствовал именно такому, описанному в романах, развитию событий и приводил к желаемому результату.

С таким настроем я и проживал вместе с романами Семенова о Штирлице. И тут - первая оказия. Тема - знакомая, понятная, интересная - противостояние ЦРУ и КГБ, но исторический фон - полностью надуманный - две африканские страны с необычной исходной исторической ситуацией. Такого я, честно говоря, от Семенова не ожидал. Можно, конечно, предполагать, что что-то подобное могло бы произойти в середине семидесятых не в надуманной стране Нагонии, а в реальной Намибии - начинается на тот же слог, о соседнее государство со столицей в Луисбурге представлено Южно-Африканской республикой, где ведущим городом является Йоханнесбург - заканчивается на тот же слог. Я не изучал пока, насколько такие аналогии действительно могут быть реальными. В любом случае, читатель может представить себе именно такую историческую составляющую романа.

Кроме необычной предпереворотной ситуации в Нагонии, основными идеями романа я выделил через следующие тезисы: "И один в поле воин", "Журналистика - это большая сила", "И на старуху бывает проруха". Конечно, центральной историей романа было разоблачение вражеского резидента. Для нас, рядовых читателей, казалось бы, стандартный сюжет, но статистика - вещь упрямая. В реальности такое глубокое, описанное в романе, разоблачение и взятие агента с поличным удается очень редко - раз на два десятка лет. Конечно, речь идет о резиденте масштаба, описанного в романе, деятельность которого может решать судьбы целых государств.

Где-то прочитал, что идею роману подкинул друг Семенова генерал КГБ. Только было понятно, что нельзя было проявлять реальную историю полностью, потому и было придумано столько условностей. Кроме того, не факт, что успех операции КГБ был именно таким, как он описан. Однако, читателю остается только верить своим ощущениям и вместе с полковником Константиновым проживать часы агонии, чтобы полностью разгадать загадочные комбинации противника. Именно этим, на мой взгляд, богата книга, рассказывающая о непростых буднях реальной охоты на агента. Эта часть получилась почти остросюжетна.

В остальном роман похож по стилистике на цикл о Штирлице, хотя внедрение ненастоящих государств и политических сил смогло сократить до минимума не всегда удобную для читателей документальную часть. Зато вместо нее появились не менее занимательные "шифровочные главы", где мы знакомимся с внутренней перепиской сотрудников спецслужб. Еще порадовала еле уловимая линия огня-противопоставления в виде женских образов Пилар и Ольги Винтер. Ну, и, конечно, сражение на чужой территории, проводимое майором Славиным, получилось не менее захватывающем, чем события в Москве. В любом случае для любителей жанра мастрид.