В эти счастливые дни они бесились, гоняясь друг за другом по бесконечным, но уже хорошо знакомым лабиринтам, вылизывали друг другу шёрстку, всласть наедались до отвала, много и беззаботно спали. Только вот, поднимаясь на самый верх, и глядя сквозь прозрачный купол на звёзды, они никак не могли забыть глаза своей спасительницы…

Спокойствие сохраняла только Хельга, Саша и Марина были в предобморочном состоянии.

– Как Афалия сумела разделить сознание на два потока? – Полякова металась между экранами – на одном шёл видеоряд, на втором бежали данные по созданному странному ЭМ.

– Видимо, мы действительно зря считали способность Элана работать над двумя существами чем-то уникальным, – покачала головой Сафирова, – Он сам всегда утверждал, что отсутствие аналогов его способностям – это простое невнимание к деталям. И Учёный Совет, и мы, кураторы, слишком привыкли к накатанной колее!

Киборг вполне разделяла эту точку зрения – её подопечный и девушка из высшего общества пропадали вместе часами не потому, что очень хотели насладиться своими телами, их чувственностью и жаром. Нет, с этим у них всё было в порядке, Хельга ведь не слепая, просто для Элана и Афалии близость была лишь одной из сторон их любви, и далеко не самой главной. Они практически каждый день по многу часов проводили наедине, причём, что самое примечательное, в это время куда-то пропадала из виду и Амма.

Электронная бестия как всегда успевала везде и всюду, не отказавшись от своего бестелесного образа, но девушка-биоробот так же принимала самое живое участие в жизни института, живое настолько, что Хельга часто её осаживала. Но именно «живая» Амма каждый раз, как только Лис с Лисичкой исчезали из поля зрения, растворялась не менее загадочным образом. Где пропадала эта троица неуёмных энтузиастов, чем занималась?..

Иногда они, как по маху волшебной палочки, вновь материализовывались дружной компанией, весело о чём-то шушукались, замолкая, как только неподалёку оказывался лишний свидетель, то вдруг, после очередного таинства расходились по углам, дуясь друг на друга. Частенько по вечерам троицу конспираторов можно было видеть на крыше башни Клана Воды, где они о чём-то оживлённо спорили.

На расспросы решительно настроенные экспериментаторы отмалчивались, точнее, отмалчивались только Афалия с Эланом, заверяя кураторов и членов Совета о непричастности задуманного к проекту Еноселиза и работе эволэков как таковой. У Аммы же наоборот случались прорывы плотины с водопадами словесного поноса: несносная нахалка, если не попросить заткнуться, часами разглагольствовала на тему их тайных собраний, выдумывая такие рецепты любви на троих, что авторам Камасутры оставалось только использовать свой бессмертный труд в качестве груза на шее для собственного утопления.

– Зачем им понадобились так менять Эфирный мир? – Марина явно была раздосадована такой скрытностью своего эволэка, которая только подогревала её опасения.

Парочка хитрюг затеяла нечто грандиозное, с далеко идущими последствиями, но тот факт, что они скрывали суть опыта от своих же кураторов, вызывал у Сафировой приступы плохо скрываемого раздражения – Афалия явно собиралась уходить с поприща, и опробовать себя на новой стезе. Только вот, что это за стезя?

– Эта станция, на которой обитают лисы чем-то выделяется из себе подобных? – Александра всё же не могла назвать себя большим специалистом в кораблестроении, хоть и немало полетала на своём коротком веку.

– Нет, – отрезала Хельга, – Стандартная Альфа, как мы и планировали. Я проанализировала звёздные карты такими, какими их видят Элан и Афалия глазами лисиц – это высокая орбита Новой России, без сомнений!

– Во всём этом должен быть смысл, наш рыжий плут не станет просто дурачиться, – заметила Саша, – да и Афи девушка целеустремлённая. Что же они задумали?

Женщины сосредоточились, а Полякова стала беседовать вроде как сама с собой:

– Итак, Эфирный мир создаётся для преобразования собственной ментальной проекции в живое существо, – она глянула на мониторы, но привычной картины там не наблюдалось, – Амма строит цепочки ДНК для Литана и Усы, которые живут в ином ЭМ, а двумя лисицами наша электронная бестия не интересуется. Почему?

– Потому что, нашим пронырам не нужна перестройка ментальной проекции, – криво усмехнулась Марина, – Они будут перестраивать свои собственные тела!

Женщина с силой врезала кулаком по подлокотнику, сжав зубы, и уже с трудом сдерживая гнев. Кураторы переглянулись с перекошенными от ужаса лицами – догадка была не лишена основания, ведь иного смысла создания «лисьего» ЭМ взамен человеческого вот так с ходу предложить никто не мог.

– Какой в этом смысл? – бледная, как накрахмаленная скатерть, Саша упала на стул-вертушку.

– Задумка интересна, – взялась пояснять Хельга, сосредоточенно сморщив лоб, – Заселение планет идёт медленно по единственной причине – колонисты изначально не приспособлены к новой среде обитания, и это предопределяет их малую начальную численность.

Это делалось специально. Рождаемость в новоиспечённой колонии искусственно сдерживали на несколько поколений, чтобы если так называемые генетики, а более грамотно молекулярные биологи, не дай Небеса, ошибутся, то число жертв хоть и будет измеряться десятками тысяч, но уж не десятками миллионов. Всё-таки новая планета – это новая планета, и чисто земная флора, и фауна там, как правило, не приживалась без тех, или иных изменений.

– И, как следствие, – продолжила мысль киборг, – невысокий темп освоения нового дома. Что же касается возможности предварительного изменения организма… Амидел и Манитса в преобразовании пошли до конца, но не сумели сохранить себя…

– Ну а что, если реакция управляема? – подхватила Марина, уже оправившись от шока, – Тогда можно будет преобразовывать людей до того, как они ступят в новый мир!

– И то верно! – Саша подпрыгнула на стуле, – Это позволит без проблем переселять на любую планету, близкую к земному типу, уже приспособленных к её среде колонистов! Девчонки! Вы только подумайте, какое сбережение ресурсов!!!

– Полностью согласна, – кивнула Хельга, – Переселенцы смогут сразу жить на открытом воздухе, так сказать, не прячась в жилищах, больше похожих на противоатомные убежища! Им с первых дней жизни на планете не надо будет прятать тела в скафандры, дожидаясь, пока биологи справятся с комплексной направленной мутацией и выведут новые поколения, устойчивые к особенностям среды обитания! Экономия времени и затрат будет просто колоссальной!!!

– Бл-и-и-и-н, – протянула без стука вошедшая Амма, – Какие вы все тупые…

Электронная бестия висела в воздухе, в метре над полом, отчаянно зевая – была глубокая ночь.

– Никогда не понимала людской неспособности схватить на лету такие очевидные вещи, – продолжила язвить девочка-призрак, – Только собравшись вместе вы на что-то способны, а поодиночке…

Она «подошла» к стеклу аквариума, и задумчиво созерцала непривычную картину: кроме юноши и девушки в помещении спала летунья. Первоначальные опасения не оправдались – сильное и большое существо не доставляло неудобств людям, и никаких болезненных столкновений не происходило, несмотря на то, что сквозь чистые каналы связи моторика тел проходила в этот мир без малейшего труда. Именно присутствие Лесавесимы позволило избежать по-настоящему серьёзных нагрузок Элану: она взяла на себя значительную часть моторики «Лиса», в то время как моторику «тела» «девушки» со звёздными глазами Хельга гнала в тело своего подопечного. Получилось настолько здорово, что первое время никто из кураторов не верил собственным глазам! Ещё одна цепь Якоря в исполнении неугомонного плута…

– Хорошо, – Марина упёрла руки в бока, хмуро глядя на Амму, – насколько сильно они собираются менять свои тела?

– Чуть-чуть, – не отрывая взгляда от эволэков, заверила та, – они хотели пойти сразу на кардинальную перестройку…

От этих слов и Поляковой и Сафировой сделалось дурно. Вопрос тут и в колоссальном риске, ведь единственный (а единственный ли?) подобный случай с сёстрами, добровольно ставшими основой Алгоритма, потребовал ни много, ни мало, отказа от самих себя, от своих личностей! Кроме того, обе женщины сильно сомневались, что процесс можно повернуть вспять, а если нельзя то что? Стоило только представить первое свидание родителей со своими вышедшими из погружения детьми: здравствуйте, Андрей Николаевич, Екатерина Вячеславовна, здравствуйте господин Доронин! Тут небольшое ЧП случилось – ваши дети стали лисицами, но вы не волнуйтесь, у нас есть замечательные вольеры для животных, и мы будем за ними присматривать! А вы приходите почаще, гостинцы приносите своим чадам: мясо свежее, потроха они очень любят…

– Чуть-чуть – это сколько? – Марина Евгеньевна рухнула на стул, пытаясь справиться с головокружением.

– Вот данные, – Амма соизволила обернуться к куратору и указала ручкой на монитор.

Все трое бросились к экрану, рассматривая мелькающие изображение – бестия в розовом не стала мелочиться и показала процесс поэтапно. Хотя ничего по-настоящему кардинального дети не задумали (точнее задумали, но Амма их сумела переубедить, и заставила ограничиться «малым»), но хватило и этого…

Сафирова сползла на пол так стремительно, что даже Хельга не успела ничего предпринять. Женщину привели в чувства довольно быстро – многоопытному куратору было не привыкать к жутким сценам, но она ещё долго тяжело дышала, вцепившись руками в грудь, словно онемевшие от испуга пальцы могли унять бешенное сердцебиение.

– Почему они нам ничего не сказали?! – резко спросила Саша.

Поступок эволэков она уже воспринимала как прямое недоверие: ставить столь серьёзные опыты не поставив в известность собственного куратора – это… это… Да, это вообще чёрт знает что!!!

– Сами и спросите, – Амма махнула на экран.

Вспыхнуло изображение: Элан и Афалия сидят на диване в комнате девушки, лица смущённые, улыбки виновато-извиняющиеся.

– Привет всем! – юноша неуверенно машет рукой, – Стало быть, вы уже многое поняли, раз смотрите эту запись. Простите, что не сказали сразу…

Доронина тяжело вздыхает:

– Простите, пожалуйста, но если бы мы выложили задуманное, то, уверена, Учёный Совет не дал бы санкцию на такое. А так… Процесс уже запущен и остановить его не получиться.

Да, уж! Связь с «лисьим миром» теперь не разорвать – это всё равно, что выстрелить эволэкам в лоб!

– Вы же знаете, как медленно и мучительно идёт освоение планет, – Элан оправдывался, хоть и не любил этого делать, но понимал, как расстроятся, и даже рассердятся кураторы, – а методика изменения тел, метаболизма и прочего даст возможность сразу поселить в новый дом сотни тысяч, даже миллионы людей – возможности «прыжковых» звездолётов это позволяют!

– Конечно, остаётся вопрос этики, и личного мужества колонистов, – продолжила Афалия, – ведь одно дело нянчить детей, усилиями учёных способных свободно гулять по земле нового дома, а совсем другое менять себя! Но, мы уверены, что добровольцев найдётся множество, особенно в перенаселённых мирах, которые в силу тех или иных причин не сумели удержать демографическую ситуацию под контролем.

– Вы не переживайте очень сильно, – Лис обнял девушку, – никакой фундаментальной ломки не будет, да она и не нужна, нужен первый шаг. Он укажет направление и возможность воплотить теорию в жизнь, именно для этого и был создан мир для двух лисиц, у которых мы просто заимствуем некоторые элементы.

– Марина, пойми! – Афалия с жаром взывала к своему куратору, – Мы не собираемся бросаться в омут с головой! Если что-либо пойдёт не так, то довольно простые операции избавят нас от приобретённого! Мы не хотим ставить свои жизни на кон, без оглядки стремясь вперёд, и уж тем более не хотим поставить вас, наших наставников, в неловкое положение! Не сердись, пожалуйста!

– Фух! Хоть на это у вас двоих ума хватило, – Сафирова уже не сердилась.

– Прости Оля, – Элан часто так называл своего куратора, особенно когда нашкодит, – Но вам выпадет самое трудное погружение, которое по сложности поставленных задач и продолжительности однозначно превзойдёт всё то, с чем приходилось сталкиваться раньше. Не верю я в то, что бывают лёгкие пути.

Повисла пауза и Хельга поняла, что теперь её время задавать вопросы.

– Зачем понадобились такие сложности? Вы могли поделиться с кураторами, раз уж не хотели доверяться Учёному Совету!

Дальше произошло невероятное – эволэк на записи стал отвечать именно на заданный вопрос:

– Тут проблема в том, что данный опыт не имеет никакого отношения к работе эволэка, – пояснил рыжий плут, – Никто даже в обновлённом Учёном Совете не смог бы нам ничем помочь. Это как нырок в карстовой пещере – может будет воздушный карман в следующем гроте, а может и нет? Принципиально ваша предварительная осведомлённость не даёт вам ничего. Даже если бы вы не догадались, что просто смешно, учитывая ваш ум и опыт, Амма проследила бы за соответствующим питанием наших тел, ведь для трансформации нужна материя, так сказать, строительный материал.

– Допустим, – чуть заметно кивнула Ольга, – Но тогда ещё вопрос: почему космическая станция? Зачем создавать столь странный ЭМ на высокой орбите нашей планеты? Почему бы не позволить развиваться обоим лисам в более привычной среде?

Новый ответ и снова поражающая точность в предсказании:

– Нам нужна предельно жёсткая привязка к человеческой цивилизации, – ответила Афалия, – ведь мы не можем отпускать разум по-настоящему далеко – надо будет контролировать формирование нового тела, вряд ли это возможно при полном погружении сознания в Эфирный Мир.

– Кроме того, – продолжил Элан, смущённо улыбнувшись, – есть ещё одна задумка, по поводу использования преобразованных тел…

Как спасительница сумела отыскать их в лабиринте ходов рыжие проказники так и не поняли. Просто, проснувшись однажды, они обнаружили, что греются не теплом друг друга. Короткая шёрстка плотно прижималась к комбинезону незнакомки, которая неведомо как прокралась в нору из металла и пористого наполнителя спасающего живые тела от холода бездушной стали, обманув и острый слух, и прекрасное обоняние обоих разбойников. Девушка лежала на спине, бережно обняв лисьи шеи, а рыжие проказники устроили свои мордочки на её плечах, уморительно сопя номами.

Неожиданный визит не вызвал у Лиса никакой паники. Открыв глаза, он только повёл своей мордой, коснулся уха Лисички, и сладко зевнул. Лесавесима не спала – это можно было понять, просто прислушавшись к дыханию человека, и как только её приятель разлепил веки, девушка распахнула свои…

В эти глаза можно было смотреть хоть вечность. Лис как завороженный сидел у изголовья избавительницы не смея шелохнуться, и едва дыша, тонул в огне звёздный скоплений. Девушка только едва заметно улыбалась, но беззвучный зов заставлял нервно биться сердце, а сознание летело навстречу огненной феерии, где в вихрях пышущей жаром стихии взгляд всюду ловил картины прошлого. Ещё одна жизнь в бесконечной череде, снова та же дверь, что не раз и не два открывалась в обе стороны, то зовя в неведомые миры, то приглашая ступить на шаткий мостик, ведущий домой. Ты пока ещё здесь, но только пока, и череда удивительных превращений не остановиться, не будет конца странным пересечениям и разветвлениям дорог, и куда бы ты ни шёл, эти течения всё равно приведут тебя назад. Рано, или поздно, но ты снова окажешься у родных берегов, где так ждут возвращения волшебного корабля. Ты очень нужен там, поверь, чтобы не связывало тебя с твоими мечтами, есть нечто большее, что всё равно заставит тебя ступить именно на эту дорогу, дорогу, ведущую домой… Но, пока твоё пристанище тут…

– Отлично! – Марина широко улыбалась, глядя на реакцию эволэков, – Крылатые сестрички стали настоящей палочкой-выручалочкой!

– Да, – согласилась Ольга, – Наши летуньи не делят жизнь в Океанесе и в нашей Вселенной на две половины и не теряют себя ни там, ни тут. Не дадут «утонуть» и нашим подопечным! Блестяще!

Недели шли чередой, и кураторы перестали замечать тесноты операторских комнат, с головой уйдя в работу. Больше ста девушек и юношей так загрузили ИБиС работой, что никто не замечал смены цифр на табло – время суток, часы, даты, всё превратилось в абстрактные величины, и красные огни, отсчитывающие размеренный, но напряжённый ход жизни, всё реже и реже удостаивались взглядов и вздохов, то полных радости, то разочарования, то облегчения.

– Я себя чувствую очень и очень глупо, – честно призналась Полякова, рассеянно мешая сахар в двух стаканах одновременно, – Мы, наставники, не видим горизонтов, которые видят наши эволэки.

– Да, стареем, – покачала головой Сафирова, – Я Элана не понимала. Ну, зачем, думала, ему эта военная хунта? А оно вон как…

– Именно так, – Саша подала чай обоим кураторам, – И Мирру к схватке с Сухомлиновым подготовил и проторил дорожку к полноценному статусу потомков Лесавесимы и Хильи, а теперь ещё и столь необычный симбиоз душ эволэка и его дитя в Эфирном мире!

– Как так можно просчитать всё наперёд? – не унималась Марина.

– Если быть до конца честной, – ответила Ольга, – то Элан и не особо занимается прогнозированием, а действует скорее по наитию. Намечает цели и идёт к ним, решая задачи по мере их поступления. Всё складывается как бы само собой. Наверно, это и есть то, что люди называют Судьбой.

– Как проходит формирование… эээ… лисьих частей тела, – Саша адресовала вопрос сидящей в операторской Амме.

Телесное воплощение интеллектуального стержня института не собирался забивать себе голову нормами этики и вело себя более чем просто развязано. Хотя на высочайший смотр её удалось принарядить в пристойное платье, но в обыденной жизни чертовка предпочитала разгуливать по институту в том, в чём она застала свой обновлённый материальный образ в законсервированной шахте. Фривольно развалившись в кресле (куратор постоит, насидится ещё!) девчонка-бесстыдница задрала ноги кверху, используя в качестве опоры боковой монитор, демонстрируя всем желающим их безупречность, а заодно и нижнее бельё. Сафирова, видя такой беспредел, медленно багровела от злости, в то время как Полякова внешне сохраняла невозмутимость.

– Пока всё находиться в подготовительной стадии, – нехотя ответила Амма, разглядывая собственные чулки, – я наблюдаю процессы, схожие с теми, какие запускают при регенерации тканей у людей потерявших конечности. В общем, это несложно, современная медицина вырастить может практически что угодно, но вот только медицина к происходящему не имеет никакого отношения.

– Меня кое-что другое беспокоит, – Александра испытывающее смотрела на свою соратницу, – внешних изменений для опыта недостаточно. Нужна глубинная перестройка организма и жизнеспособное потомство, перенявшее от родителей нововведения, соответственно, эти нововведения должны закрепление на уровне ДНК, только в этом случае имело смысл пробовать.

Электронная бестия закатила глаза:

– Не считайте других глупее себя. Естественно, ваши эволэки это предусмотрели. Изменения коснуться многих органов: будут выращены новые ветви кровеносной системы, нервные окончания, обостриться обоняние, слух, зрение уже не будет столь беспомощным ночью, как ранее. Думаете, перестройка глаз, тончайшего инструмента зрения – это пустяк?

Полякова всё это прекрасно понимала, да и молодёжь вполне благоразумно решила ограничиться «малым», но в тоже время затронула важные струны. Риск? Да, разумеется, но оправданный.

– Дети эволэков всё равно отличаются от обычных детей, – продолжила Амма, – это установленный факт! Не мне вам рассказывать, что некоторые специфические умения им передаются по наследству. Если быть до конца откровенным, то Океанес становиться их спутником жизни с самого рождения.