Цитаты из книги «Жажда»

– Да, но мы сначала испытываем чувства, а потом начинаем рассуждать. Мы видим мужчину, который не вмешивается в происходящее ради спасения своей жены, и чувствуем презрение. Потом начинаются, как нам кажется, холодные объективные рассуждения, но в них мы сами, даже обладая новой информацией, ищем аргументы в пользу того, что́ сначала почувствовали. Это необдуманное презрение дураков, Микаэль, но я совершенно уверена, что именно его испытают люди

Олег задумался. – Я хотел сказать, это потому, что он честный. И несмотря на то что он не лучший отец в мире и все такое, я могу верить тому, что он говорит. Но думаю, это не самое главное.– А что же самое?– Что мы ненавидим одни и те же группы.– Что-о? – Я говорю о музыке. Нам нравятся разные группы, но не любим мы одни и те же.

Мужчины, которые интеллектуально и по возрасту были ниже Венке, не представляли для нее никакого интереса, ей требовались партнеры, которые могли развлекать ее и стимулировать как духовно, так и материально. Все очень просто, и нет никаких причин делать вид, что все обстоит иначе.

– И Смит, разумеется, это подтвердит. – Разумеется, шеф. Мы не шутим с такими делами психологов и их пациентов. Харри услышал, как Гуннару Хагену виртуозно удалось одновременно рассмеяться и зашипеть от злости.

– Мы находим сотни способов, чтобы возложить вину на себя, Халлстейн. За те годы, что я работал следователем, наверняка дюжина людей погибла из-за того, что я не смог поймать серийного убийцу раньше. Но если ты хочешь выжить, то должен научиться искусству отпускать.

Нет, – ответила Катрина, надавила на газ и отпустила сцепление. – У нас не было секса. – Хорошо, – сказал Харри и стал тихо насвистывать мелодию.– Ты был слишком пьян.– Что?– Ты был слишком пьян. Ты уснул.Харри закрыл глаза:– Черт. – Я тоже так подумала.

Три выстрела. Не потому, что в этом был какой-то смысл, но потому, что того требовала музыка, так шло повествование. Должно быть три.

И теперь Трульс почувствовал. Почувствовал, как по его щекам течет что-то теплое. Почувствовал, что из носа тоже потекло. Почувствовал давление в горле, как будто он пытался проглотить что-то слишком большое, что может взорваться или задушить его.

– Ха! – вырвалось у Столе. – Теперь он нравится тебе еще больше. Потому что тебе все ясно про ловушку для обезьян и ты тоже не способен отдать победу, Харри. Ты теряешь большое, потому что не в силах отказаться от малого.

Но мораль ни универсальна, ни вечна, она крайне зависима от духа времени, Холе.